Когда я в конце дня вышел из морга, накрапывал дождь. На обратном пути заглянул в супермаркет и провел больше времени, чем рассчитывал, выбирая, какое купить вино. Рэйчел не сказала, что она планирует приготовить, поэтому в итоге я купил и белое, и красное, надеясь, что она не заподозрит, что я решил ее напоить.
Когда я добрался до Бэкуотерса, дождь усилился и с моря подул резкий ветер. Ровная местность не чинила ему преград, и он мел по дюнам и болотам, немилосердно пригибая к земле высокую траву. Поставив машину возле дома, я забрал пакеты и поспешил внутрь. Принял душ и переоделся, всеми силами стараясь не обращать внимания на охватившее меня беспокойство. Придвинув маленький столик к окну и обнаружив, что в эллинге нет бокалов, засобирался в магазин покупать. Но вовремя себя остановил. Расслабься! Можно пить и из стаканов.
На время успокоился, но нервозность стала снова нарастать. Надо было проверить, приедет ли Рэйчел. Новость об исчезновении Стейси Кокер их, несомненно, потрясла. Полиция наверняка спрашивала у Джемми об их ссоре с девушкой, а у Траска — насчет учиненного Кокером накануне вечером скандала. Но я решил не звонить — не беспокоить людей, рассудив, что, если бы Рэйчел передумала, она бы предупредила меня.
Но сейчас не был в этом уверен. Дал себе еще десять минут, но тут услышал звук подъезжающей машины. И открыл дверь как раз вовремя, чтобы заметить, как Рэйчел выскочила из белого "Лендровера" Джемми и с пакетами в одной руке, натянув другой на голову от дождя куртку, поспешила в дом. Я дождался ее на пороге.
— Привет! Извините, опоздала. — Прежде чем войти и закрыть за собой дверь, она стряхнула на улице куртку. На ней были снова джинсы, но новее, не такие выцветшие. В треугольном вырезе футболки блеснула на коже золотая цепочка. Я уловил легкий тонкий запах ее духов.
— Не стоит извинений. — Я принял у нее куртку.
— Прежде чем уехать, я хотела убедиться, что с Фэй все в порядке. И Эндрю… Все заняло больше времени, чем я рассчитывала.
Вешая ее куртку, я гадал, что она не договорила о Траске.
— Как все ваши?
— Вы имеете в виду из-за Стейси? — Рэйчел вздохнула. — Если честно, по-прежнему в шоке. Приезжали полицейские снять показания с Джемми. Он винит себя, что совершенно бессмысленно. Но что еще скажешь, когда случается подобное?
— Ничего позитивного. Я знал это по собственному опыту.
— Хотите вина? Есть красное "Пино нуар" и белое "Совиньон блан".
— Пожалуйста, "Совиньон". — Ее улыбка была усталой и благодарной. Она принялась открывать пакеты. — Я испекла пирожки с крабами. Надеюсь, вам нравятся ракообразные. На десерт только "собачий пудинг". Больше со всеми событиями приготовить ничего не успела. Вчера вы не попробовали, так что есть шанс оценить сегодня.
— Жду не дождусь.
Ее смех был хоть напряженным, но показался мне искренним.
— Если так, вам вовсе не обязательно давиться моей стряпней.
— Я сказал правду, — запротестовал я, открывая вино.
— Рассказывайте. — Рэйчел приняла стакан и сделала глоток. Ее плечи немного обмякли. — Господи, это то, что требовалось.
Напряжение в ней ушло не совсем, и я решил, что его вызвала не только история с дочерью Кокера. Но знал, что давить нельзя: если захочет, в свое время все расскажет. Или не расскажет. Что бы ее ни тревожило, она пыталась выкинуть это из головы, когда готовила то, что принесла с собой. В окно барабанил дождь, мы ели за маленьким столом, и эллинг в теплом отсвете лампы казался уютным и защищенным от непогоды. Мы говорили о пустяках, не столько избегая обсуждения событий со Стейси, сестрой Рэйчел и моментов расследования, сколько откладывая необходимость касаться темы. Рэйчел еще рассказала о прежних днях — о солнце, о том, как жила на открытом воздухе, о дайвинге на Большом Барьерном рифе. Невольно коснулась того, как порвала со своим морским биологом, когда тот переспал с молодой выпускницей.
— Оглядываясь назад, это кажется почти смешным. После утренней ссоры мы упустили подводную камеру на камни на глубине сорок футов. Он так стремился увильнуть от меня, что вызвался за ней нырнуть, хотя незадолго до этого мы заметили неподалеку тигровую акулу. — Рэйчел усмехнулась, согревая в ладонях вино. — В другой ситуации мы бы переждали, но теперь встречу с акулой он, видимо, посчитал меньшим злом, чем пребывание на судне со мной.
— Вы такая страшная?
— Бываю моментами. И жутко на него разозлилась. Когда он готовился перелезть через борт, вынесла на палубу корзину с рыбьими потрохами и заявила, что, пока он будет находиться на глубине, стану бросать их в воду в качестве приманки.
— Жестоко. — Я, поколебавшись, спросил: — Но вы этого не сделали?
— Не сделала. Но видели бы вы, какая у него стала кислая физиономия.
Мы убрали тарелки, и пока Рэчер распаковывала десерт, я заварил кофе. Получив кусок "собачьего пудинга", я взглянул на него и спросил:
— Напомните, из чего он сделан?
— В основном из сахарного сиропа и насыщенных жиров. Вот, — она отрезала маленький кусочек и протянула. Я осторожно откусил.
— Восхитительно.
— Что я вам говорила, — улыбнулась она.
Я не мог припомнить, когда чувствовал себя настолько комфортно с другим человеком. Дело было не в вине, поскольку мы выпили совсем немного. Но затем Рэйчел замолчала, и я почувствовал едва ощутимое изменение в ее настроении. И догадался, что последует, прежде чем она снова заговорила.
— Простите, что сначала держалась напряженно.
— Не заметил.
Рэйчел криво усмехнулась.
— Что было, то было. Сегодня не день — настоящий кошмар. И я не перестаю думать о вчерашнем вечере: если бы Кокер возвращался домой другой дорогой, он мог бы вовремя успеть к Стейси. Представляете, что у него на душе, если он сознает, что дочь осталась бы живой, если бы он не свернул туда, куда свернул.
Я прекрасно представлял.
— Не стоит пытаться придать смысл подобным вещам. Такое случается и сродни удару молнии.
— Я понимаю, но от этого не легче. А еще мы сегодня поцапались с Эндрю. Я сказала, что он должен увезти отсюда Фэй — куда-нибудь, где есть дети ее возраста. Господи, где течет какая-то жизнь. Я хочу узнать, что случилось с Эммой, но возможно, это никогда не удастся. И еще есть Джемми. Слышали, как вчера вечером он сказал, что не хочет поступать в университет? Считает, ему нужно остаться присматривать за сестрой. И за отцом, хотя в этом он никогда не признается. В каком-то смысле он заботливее Эндрю. Но его пребывание здесь никому не пойдет на пользу. Нельзя бесконечно жертвовать жизнью в ожидании чего-то. Рано или поздно нужно двигаться дальше.
— Вы говорите о себе или о них?
— Не знаю. Наверное, и о них, и о себе. — Рэйчел посмотрела в бокал с вином. — Эндрю объявил, что это меня не касается и что я могу уехать, как только захочу. Мы оба разозлились и расстроились, но он, по-видимому, прав. Наверное, настала пора мне уехать. Не знаю, какую пользу я могу еще принести здесь. Я лишь еще одно напоминание об Эмме, а их и без меня достаточно.
В ее голосе не было горечи, только усталость. Ветер швырял в окна эллинга капли дождя. Колотил по крыше, будто пригоршнями гравия. Я поймал себя на том, что разглядываю прислоненные к стене фотографии Эммы. Наверху находилась та, что изображала гусиные силуэты на фоне заката в Бэкуотерсе.
— Ладно, оставим мои дела. — Заметив, что я смотрю на снимки, Рэйчел поднялась и подошла к ним. — Не знаю, хорошие они или нет, но позорно их прятать. Вы разбираетесь в фотографии?
— Не очень.
— Я тоже. Эмма была артистической натурой, но нетерпеливой. Любила, чтобы все выглядело спонтанным, и если снимок не получался, инсценировала его. Например, этот с гусями на фоне заката. Она мне говорила, что, установив фотоаппарат, швырнула в воду камень, чтобы спугнуть птиц. Или другой. — Рэйчел взяла фотографию мотоцикла на морском берегу. Сверкающая машина выглядела чужеродным предметом в таком окружении. — Вряд ли просто так заехал на песчаную дюну.
Что-то шевельнулось у меня в голове. В первое утро в эллинге я не особенно приглядывался к фотографиям. А теперь подошел к Рэйчел, которая продолжала перебирать стопку.
— Можно взглянуть?
— Конечно. — Она подвинулась, давая мне место. — Только не подумайте, что я вас подбиваю купить одну из них.
Я, продолжая рассматривать снимок с мотоциклом, рассеянно улыбнулся.
— Где он сделан?
— Понятия не имею. Это, видимо, один из самых первых. А мотоцикл, наверное, ее бывшего парня. Помните, я рассказывала — того задавалы. Воображал себя мачо и игрушки подбирал себе крутые — "Харлей-Дэвидсон" и все такое.
— Значит, снимали где-нибудь в округе?
— Нет. Какое-то другое побережье. Сюда Эмма попала только после того, как сошлась с Эндрю, а с бывшим расплевалась. А что?
— Просто так.
Я думал о насквозь промокшей мотоциклетной куртке и сапогах, обнаруженных на трупе в колючей проволоке. Но если это старая, снятая неизвестно где фотография, она не может иметь никакого отношения к найденным в Бэкуотерсе останкам. Я собирался вернуть ее назад, но Рэйчел, останавливая, положила мне руку на плечо.
— Постойте.
Она нахмурилась, разглядывая изображение. Я тоже присмотрелся к фотографии, но не понял, что приковало ее внимание.
— В чем дело?
— Возможно, ни в чем, — ответила она, но как-то неуверенно. — Может показаться глупым, но раньше я их никогда не разглядывала. По-настоящему. Просто снимки Эммы… и все.
Я ждал. Рэйчел почти нехотя показала на какую-то деталь фона на фотографии с мотоциклом.
— Я могу ошибаться, но это похоже на морской форт. Тот, что стоит в устье.
Я пригляделся. Из моря поднимался нескладный силуэт, но был слишком не в фокусе, чтобы разобраться, что это такое.
— Не исключено. Но, возможно, буровая или нефтяная вышка.
Рэйчел промолчала и начала перебирать другие фотографии в рамках, пока не остановилась на одной. И принялась вытаскивать ее из пачки. Я поддержал другие, чтобы ей стало легче. С пучка колючей травы на песчаном гребне в объектив властно смотрела чайка.