С наступлением ночи спасательная операция превратилась в четко отлаженный процесс. Я с удовольствием помог бы, но все мои предложения решительно отвергались. Однако никто не приказывал мне уезжать, так что я оставался ждать. Полиция и пожарные посовещались над разложенными чертежами здания, и спасатели в касках потянулись внутрь через зияющий проем главного входа.
Вскоре после этого явился Эйнсли в сопровождении высокого мужчины в штатском. Мужчине было лет тридцать пять, и шел он с видом человека, внезапно попавшего в кошмарный сон. Прежде я ни разу не встречался с мужем Уорд, но сразу понял, что это он.
Достаточно было одного взгляда на его лицо.
Примерно через час на крыльце у главного входа возникло какое-то оживление. Дверь выбило взрывной волной, и теперь вход зиял подобием пасти с вышибленными зубами. Крики доносились откуда-то изнутри здания. При виде санитаров, спешивших ко входу с пустыми носилками, я вскочил.
Когда же они вышли обратно, на площадке перед входом воцарилась тишина. Я стоял слишком далеко, чтобы рассмотреть детали, но фигура на носилках была укрыта с головой. Да и походка носильщиков свидетельствовала о многом. Они двигались в лучах прожекторов, на фоне массивных каменных колонн, и вся эта процессия выглядела почти театрально.
Я заметил Уэлана — тот стоял недалеко от меня и мрачно наблюдал за происходящим. Я не видел инспектора почти с самого момента взрыва. Когда я приблизился, он молча посмотрел на меня.
— Кто это? — спросил я.
Уэлан не спускал глаз с медленной процессии:
— Джессоп.
Он произнес это без всяких эмоций. Однако напряжение чуть отпустило меня. Носилки грузили в ожидавшую карету "Скорой помощи".
— Что насчет Уорд?
— Пока ничего. Да и его-то нашли по чистой случайности. Джессоп находился в подвале, на самой границе обрушившихся перекрытий. Похоже, он расставил заряды, но сам не оставался у них в момент взрыва. Там не… рядом с ним никого не обнаружили, но потребуется несколько дней, чтобы разобрать все завалы.
Лицо Уэлана было таким же безжизненным, как голос. Это подтверждало то, что я знал, однако отказывался признать. Операция из спасательной превратилась в простую разборку завалов.
Двери "Скорой" захлопнулись, и Уэлан повернулся ко мне.
— Я не знал, что вы еще здесь, — произнес он.
— Все лучше, чем маяться дома.
Он кивнул.
— Хотя вам, наверное, все-таки надо ехать. Делать тут все равно нечего, а пройдет не менее нескольких часов, прежде чем… ну прежде чем мы узнаем что-нибудь.
— Я подожду.
— Дело ваше. В таком случае вы могли бы…
Из дверей Сент-Джуд раздался крик. В толпе спасателей у входа возникло какое-то оживление, разбегавшееся, словно круги по воде. Уэлан напрягся. Неожиданно у него зазвонил телефон. Выхватив его из кармана, он расправил плечи, будто готовясь к удару. Я смотрел на него с замиранием сердца.
— Вы уверены? — спросил он. — Это не…
Последовала долгая пауза. Потом плечи его расслабились. Уэлан убрал телефон в карман.
— Они нашли ее.
Рэйчел позвонила мне в семь часов утра, сама не своя от беспокойства. Она услышала о взрыве в Сент-Джуд в выпуске новостей Би-би-си. Там сказали только, что имеются жертвы, связанные с захватом заложников, но дозвониться по спутниковому телефону ей не удалось и пришлось ждать, пока они не зашли в ближайший порт.
— С тобой все в порядке? — повторяла она.
— В абсолютном, — заверил я.
Звонок разбудил меня, но я был рад слышать голос Рэйчел.
Я даже не знал, во сколько вернулся домой — было очень поздно. Я приехал на такси, поскольку моя машина оставалась в оцеплении. Даже при том, что я находился далеко от взрыва, пыль до сих пор скрипела у меня на зубах. Но я слишком устал, чтобы принимать душ. После всего случившегося я хотел только спать.
Потребовалось несколько часов на то, чтобы вызволить Уорд. Строго наказав мне оставаться на месте, Уэлан поспешил прочь. Вскоре после этого из трейлера вышли и направились к разрушенному зданию Эйнсли и муж Уорд. Последний с трудом сдерживал эмоции.
Довольно долго после этого ничего не происходило. Затем перед входом снова возникло оживление. Я приблизился, чтобы лучше видеть, стиснув руки с такой силой, что на ладонях остались отметины от ногтей. Спасатели, ленты-катафоты на одежде которых блестели в лучах прожекторов, выходили откуда-то с задней стороны разрушенного здания.
За ними двигалась бригада "Скорой" с носилками, и хотя я видел только пристегнутое к нему, укутанное одеялами тело, я узнал мужа Уорд — тот шел рядом с носилками. Потом из-под одеяла высунулась рука — Уорд протянула ее и коснулась рукава мужа.
Уэлан вернулся только после того, как "Скорая" уехала. Вид он имел все еще обессиленный, но теперь это было не от напряжения, а от облегчения. Уэлан протянул мне бутылку воды.
— Ну и ночка, — заявил он севшим голосом. — Не приведи бог еще такую же.
Звонок, на который отвечал тогда Уэлан, поступил от одного из спасателей — он сообщил, что они услышали стук, доносившийся из-под обломков. Они постучали в ответ — и удары снизу повторили их ритм. Каким-то образом Уорд удалось выжить при взрыве и обрушении здания. Сверившись с чертежами (по иронии судьбы, теми самыми, которые в свое время предоставил полиции Джессоп), спасатели поняли, что она находится в подземном туннеле, соединявшем подвал с уже снесенным моргом позади главного корпуса больницы. Со стороны больницы они попасть в него не могли: вход в туннель был погребен под сотнями тонн строительных обломков, и любая попытка разгрести их могла привести к обрушению еще сохранившихся конструкций. Тогда они решили освободить Уорд с противоположного конца туннеля, проделав проход через меньшую груду обломков морга.
Процесс занял много времени, а Уорд и ее мужу он, наверное, показался и вовсе бесконечным. От телефона на такой глубине проку не было, и никто не имел ни малейшего представления о ее состоянии до тех пор, пока спасатели не пробились к ней.
— Она в очень даже неплохом виде — с учетом обстоятельств, — сообщил Уэлан, глотнув воды из бутылки. — Легкая контузия, возможно, еще барабанную перепонку повредило взрывом, но во всем остальном, ну не считая нескольких ссадин, Уорд цела как огурчик.
— А что ребенок?
— Ее будут проверять в больнице, но пока все нормально. Она у нас крепкая, мой босс. Крепче, чем многие думают.
Он говорил об Уорд с нескрываемой гордостью. Я покосился на торчавший скелет Сент-Джуд, припоминая силу обрушившего его стены взрыва. Даже теперь мне не верилось в то, что кто-нибудь мог выжить.
— Как Уорд удалось убежать от Джессопа?
— Она не убегала. Он сам ее отпустил. — Уэлан завинтил крышку. — Судя по тому, что Уорд нам рассказала, он постоянно, пока раскладывал взрывчатку по дому, прикладывался к водке. Ей удалось разговорить его, так что ко времени, когда они спустились в подвал, Джессоп изрядно раскис. Уорд пыталась уговорить его сдаться, но он заорал, чтобы она отваливала, пока он не передумал. Уорд как раз добралась до туннеля, когда Джессоп привел заряды в действие, вот она и бросилась туда, когда дом начал рушиться.
Я вспомнил зияющее отверстие туннеля, перечеркнутое крест-накрест полицейскими лентами. Мне не хотелось бы оказаться на месте Уорд. Фактически замурованная глубоко под землей, одна… Адское испытание.
— Как она думает, Джессоп это осознанно совершил?
— Судя по всему, под занавес он был в стельку пьян и не слишком сознавал, что делает. Но он сделал то, что хотел, и если кто и заслужил, чтобы ему на башку обрушилось все это место, то уж этот ублюдок-убийца — наверняка.
Я не мог с ним не согласиться. Но даже в том моем состоянии, когда усталость смешивалась с облегчением, я ощущал во всем этом что-то неправильное.
— Почему Джессоп ее отпустил? — спросил я.
— Уорд не говорила. Может, потому, что она была беременна.
— Кристине Горски это не помогло — ее оглушили по меньшей мере одним электрическим разрядом, прежде чем оставили умирать на больничном чердаке. И та жестокость, которую мы видели в обстоятельствах смерти Даррена Кроссли и Марии де Коста, даже в беспощадном наезде на Адама Одуйю, не пощадившем и Мирза, плохо вязалась с тем, как позволили бежать Уорд.
Уэлан пожал плечами — он явно устал от моих расспросов.
— Не знаю. Может, просто совесть проснулась. Отпустил — это главное.
Да, конечно. И я понимал, что для дальнейшего разговора момент совсем уж неудачный.
Вскоре Уэлан уехал в больницу для более подробной беседы с Уорд. Поскольку машина моя оставалась недосягаема, я вызвал такси и медленно побрел по темной дороге к воротам.
На полпути я остановился и обернулся. Залитые светом прожекторов обломки стен больницы торчали зубьями в темное небо. Подобно руинам церкви в роще, они казались чем-то почти естественным, будто Сент-Джуд с самого начала была обречена на такой конец.
Улица за полицейским оцеплением была заполнена фургонами телевизионщиков, репортерами и просто зеваками. Низко опустив голову, не обращая внимания на сыпавшиеся на меня со всех сторон вопросы, я пробирался сквозь эту толпу, пока не увидел ожидавшее меня такси.
Одна настырная журналистка бросилась за мной, когда я уже садился в машину, но я захлопнул дверцу у нее перед носом и велел водителю трогать с места. Мне хотелось лишь одного: упасть в постель и спать.
Что я и делал — до того момента, пока меня не разбудил звонок Рэйчел. Убедившись, что со мной все в порядке, она спросила про Уорд.
— Просто чудо, что она осталась жива. И с ребенком тоже все в порядке?
— Насколько мне известно, да.
— Господи, когда я услышала об этом в новостях… По-моему, ты говорил, что это не опасно?
— Тогда так казалось всем, не только мне. С тех пор… кое-что изменилось.
— Изменилось? Бог мой, Дэвид, тебя же могли убить!
— Я был лишь зрителем. В больнице находилась Уорд, не я.
— А что с покушением? В новостях сообщили, что ранен один из членов следственной группы. Это мог быть ты.