Я не стал говорить ей, что так чуть не случилось.
— Я в порядке. Правда. Была бы ты здесь, убедилась бы сама.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ничего. — Я не ожидал такой реакции. — Тебе не о чем беспокоиться.
— Ты серьезно? Сначала я слышу по радио, что тебя могли взорвать, а потом мне еще пришлось прождать несколько часов, чтобы узнать, что с тобой все в порядке. И это ты называешь "не о чем беспокоиться"?
Я помассировал затылок и произнес:
— Жаль, что тебе пришлось переживать из-за меня. Но все эти события… я ничего не мог поделать.
Аргумент прозвучал неубедительно. Я слышал дыхание Рэйчел на другом конце провода. Молчание затягивалось.
— Я не хотела морочить тебе голову, — наконец промолвила она уже спокойнее. — Просто это не… Я перезвоню тебе позднее, ладно?
В телефоне раздались короткие гудки.
О сне я мог больше не думать. Небо светлело, когда я выглянул в окно. Отсюда было видно, как хорошо защищена территория дома с аккуратно высаженными на газоне деревьями. От соседей ее отделяли высокая ограда и электрические ворота. В ту самую минуту я принял решение вернуться в старую квартиру, как только подготовлю все к переезду.
Сам переезд сюда был ошибкой, и оставаться здесь дольше не было смысла. Хватит прятаться от призраков!
Горячий душ и завтрак привели меня в более-менее нормальное состояние, хотя разговор с Рэйчел все не шел у меня из головы.
Наверное, мое самочувствие было связано с недосыпом, а может, с подвешенным положением. Я собирался продолжать поиски в Сент-Джуд с собакой-ищейкой еще день или два, но теперь об этом даже речи не было. Я совершенно не знал, чем заняться. Я плохо переношу безделье, и хотя на факультете для меня всегда нашлась бы работа, ехать туда мне не хотелось.
Я заварил себе еще кофе, когда зазвонил телефон. На сей раз это оказался Уэлан, и первой моей мыслью было, что что-то случилось с Уорд или ребенком.
— Они в порядке, — сообщил инспектор. — Сегодня ее выпишут. Я же говорил, Уорд у нас крепкая.
Голос у него звучал как обычно: эмоции, которым Уэлан позволил вырваться на волю вчера вечером и ночью, снова были заперты на крепкий замок.
— Вы не собирались сегодня туда?
— Могу приехать, — ответил я, стараясь не выдать нетерпения. — А что?
— Есть кое-что, о чем я хотел бы вас расспросить. Вероятно, это ерунда, просто Уорд сказала мне пару вещей, и я призадумался.
— О чем?
— При встрече объясню. Давайте встретимся в два часа у Сент-Джуд. И не записывайтесь заранее — я буду ждать вас у ворот.
— Вы хотите поговорить со мной около больницы?
Я не смог скрыть удивления. Я-то думал, что никогда больше не увижу этого места, и не понимал, зачем мне возвращаться туда теперь, когда его разрушили.
— Сделайте одолжение, не разболтайте этого до встречи, — попросил Уэлан. — Я сказал, возможно, это ерунда и мои домыслы.
А я-то боялся, что останусь без дела… Я положил телефон на стол. Теперь, когда Джессоп был мертв, а место преступления погребено под сотнями тонн обломков, я считал, что расследование сойдет на нет. Не представлял причины, по которой Уэлану захотелось вернуться в Сент-Джуд. Или зачем он желал встретиться там со мной.
Мне не терпелось выяснить, в чем проблема. Предстояло убить еще несколько часов, но я придумал, чем могу заняться.
Глава 30
Въезд на улицу перегораживал грузовик-мусоровоз. Я попросил таксиста высадить меня на углу, расплатился и проделал остаток пути пешком. Погода была такая же переменчивая, как в прошлые дни, — после утреннего дождя небо расчистилось, и светило солнце. Я расстегнул куртку и подставил лицо солнечным лучам, наслаждаясь теплом. Телефонный разговор с Рэйчел беспокоил меня, но я убеждал себя, что такое случается, когда люди устали, перенервничали и находятся в разных часовых поясах.
Зато чудесное спасение Уорд внушало оптимизм, по крайней мере пока.
Мусоровоз, шипя и звякая железом, двигался от дома к дому почти с той же скоростью, что и я, и пахло от него соответствующе.
Ручки пакета из коричневой крафт-бумаги врезались мне в ладонь, когда я приближался к дому Лолы. Шторы на окнах были плотно задвинуты, стекла помутнели от грязи и паутины. Даже полированная дверь, по-моему, потускнела.
Я до сих пор не был уверен, может ли этот визит привести к чему-либо хорошему, разве что немного успокоит мою совесть. Я не питал иллюзий насчет того, как ко мне относится Лола после всего, что я навлек на ее дом. Из-за меня ее допрашивали в полиции, а сына-инвалида заподозрили в убийстве.
И даже теперь, когда отпечатки пальцев с места преступления очистили Гэри от подозрений, его все равно забрали из-под ее опеки, а я сомневался в том, что Лола из тех, кто легко прощает подобное.
Но сейчас, когда все закончилось, я не мог не проверить, как она. Я постучал в дверь. Ответа не последовало. Мусоровоз затормозил неподалеку от ее крыльца, и его гидравлика с завыванием вывалила в кузов очередной контейнер. Я опять постучал. Даже если Лола находилась дома, меньше всего она хотела бы видеть меня.
Один из мусорщиков закричал что-то и стукнул кулаком по кузову. Взревев дизелем, машина двинулась дальше, и тут я заметил, как шевельнулась штора в окне. Что ж, по крайней мере, Лола дома.
Я поднял бумажный пакет, чтобы она видела.
— Лола, откроете дверь?
Тишина. Я опустил пакет, ощущая себя глупее глупого за такой дешевый жест. Понимал, что нужно куда больше, чем одна или даже несколько жареных куриц, чтобы загладить вину. Но я надеялся, что это убедит ее поговорить со мной. Мусоровоз, зашипев тормозами, остановился у меня за спиной, заслонив собой солнце. Мусорщики, перекрикиваясь, тащили к нему баки от оставшихся еще заселенными домов на противоположной стороне улицы. Я поставил пакет на крыльцо и повернулся, чтобы уходить.
Дверь отворилась. Лола смотрела на меня. Лицо ее напоминало маску. Взгляд скользнул по мусоровозу у меня за спиной, потом она сделала шаг в сторону.
— Вам лучше войти.
Что ж, это оказалось проще, чем я думал. Я поднял пакет и шагнул через порог. Мусоровоз заслонил собой даже тот свет, что пробивался сквозь штору. В полумраке я заметил, что предметы для медицинского ухода, загромождавшие комнату, исчезли. Но кровать осталась на месте, и хотя простыни с покрытого пятнами матраса и сняли, запах фекалий и мочи никуда не делся.
Шум мотора мусоровоза сделался тише, когда Лола закрыла дверь и повернулась ко мне:
— Чего вам надо?
— Я пришел проведать, как вы.
— Зачем?
Я не мог винить ее за враждебность. Похожий на иконостас шкаф с фотографиями юного Гэри Леннокса все еще стоял перед пустой кроватью, хотя смотреть на них больше было некому.
— Могу ли я сделать что-нибудь…
— Так вам недостаточно того, что вы уже сделали? Забрали все, что у меня оставалось, — что еще вам надо?
Я все еще держал в руке пакет с жареной курицей. Теперь это казалось совсем уже жалким даром.
— Мне очень жаль. Я знаю, вы…
— Жаль? Ну тогда все зашибись! Вы тут хороводы водили, вели себя так, словно у вас и дерьмо не пахнет — и все время замышляли это. — Она махнула рукой в сторону опустевшей кровати. — Ну что, теперь довольны?
Лола свирепо смотрела на меня, грудь ее тяжело вздымались. Я уже понял, что совершил ошибку, явившись сюда; странно только, что я надеялся на что-то иное. С улицы донеслось шипение — это мусоровоз отодвинулся от окна, пропустив в комнату немного света. Я уже собрался уходить, когда в глубоко посаженных глазах Лолы что-то мелькнуло. Она протянула руку:
— Дайте мне это.
Выхватив у меня из руки пакет, Лола плюхнула его на стол рядом с раковиной. Не забыв, правда, понюхать доносившийся из него соблазнительный аромат.
— Раз уж вы здесь, хотите, наверное, чашку чая?
Этого я ожидал меньше всего, но она уже наполняла чайник. Воткнув вилку в розетку, Лола указала подбородком в сторону потертого стола.
— Садитесь уж.
Продолжая удивляться, я подвинул стул и сел лицом к серванту с выставленными на нем фотографиями Гэри в детстве и юности.
— Как Гэри? — спросил я.
Крышка со звоном лязгнула о чайник.
— Не смейте произносить его имя!
Меня поразил этот внезапный взрыв. К такому гневу в ее глазах я был не готов.
— Простите, я просто хотел узнать, как он.
Лола с видимым усилием взяла себя в руки и снова отвернулась.
— Спросите докторов, если вас это так волнует.
Атмосфера в маленькой комнате внезапно стала ледяной. Я пожалел, что не отказался от чая, но и уйти теперь не мог. Лола тоже ощущала себя некомфортно. Она взяла со стола кружку, поставила ее обратно, потом открыла бумажный пакет с курицей и снова закрыла его.
— Сколько я вам должна?
— Ничего, это…
— Я говорила, мне ваша благотворительность не нужна. — Лола бросила на меня презрительный взгляд. — Пойду схожу за кошельком. Подождите здесь.
Она вышла в дверь, расположенную в дальнем углу комнаты, и я услышал, как она тяжело топает вверх по лестнице. Чайник на кухонном столе начал позвякивать крышкой, закипая: Лола про него забыла. Я перевел дух. Я был готов к тому, что она откажется говорить со мной или будет выкрикивать оскорбления, но не к такому с трудом сдерживаемому гневу.
Трель телефона заставила меня вздрогнуть. Достав его из кармана, я увидел, что звонит Уэлан. Подумал, не проигнорировать ли мне звонок, но Лола еще не спускалась, а он мог сообщить что-нибудь новое об Уорд. Бросив на дверь еще один взгляд, я нажал кнопку.
— Все в порядке? — тихо спросил я.
— Если вы про босса, она в порядке. Уже считает, что ей нужно работать. Вы где?
Я снова покосился на дверь.
— Я не могу долго говорить.
— Тогда не буду вас задерживать. Планы немного поменялись. Можем мы переиграть на четыре часа вместо двух?
Я собирался отправиться в Сент-Джуд прямо от Лолы. Но, судя по тому, как тут все складывалось, я даже к двум часам пришел бы заранее.