рабочие часы, если бы дело не было действительно важным.
По сетчатке глаза побежали голубые буквы: «у кэр прблм со свд плат, бдшь дм к 4?». На первый взгляд абракадабра, но на самом деле все было совершенно прозрачно. Старшая сестра моей жены Кэролайн так и не купила себе подходящее платье, чтобы блистать в нем на свадьбе собственной дочери, и хотела, чтобы Санни поехала с ней по магазинам. В четыре часа возвращался из школы наш сын Алекс, и жена интересовалась, буду ли я дома.
Я вызвал виртуальный тачпэд, набрал «да» и нажал иконку, соответствующую макрокоманде, которая в автоматическом режиме добавляла к моему посланию слова: «Люблю. Целую. Твой Алонсо».
— От вас и от кольца, которое вы носите, только что исходили странные волны, — заметила Хаксель. — Пару мгновений назад я зарегистрировала аналогичные входящие волны. Что это было? Какой-то особый способ связи?
Я удивленно уставился на пациентку. Эти слова не входили в привычный сценарий, и я на мгновение почувствовал себя сбитым с толку.
— Вы видите радиоволны?
— А вы разве нет?
— Нет, но… Вы правы, моя жена только что прислала мне сообщение. Кольцо уловило сигнал и передало его на вживленный в мою голову имплантат, который мы называем инфоматом.
— Поразительно! И такая сложная технология используется только для передачи сообщений?
Ее предположение заставило меня улыбнуться.
— Вообще-то, у этой технологии много применений, — сказал я, думая о том, что современные инфоматы заменили собой телевизоры, компьютеры, телефоны, кинотеатры, радио и многое другое.
Потом я спросил себя, как в живом существе могла развиться способность видеть радиоволны. Какие эволюционные условия способны вызвать подобную необходимость? Я попытался представить себе, что это могло быть, и с трудом сдержал дрожь беспокойства.
— Прошу извинить, если отвлекаю вас от важных размышлений, — услышал я гнусавый шепоток Хаксель, — но мне хочется узнать, что произошло на базе торговцев.
— На базе… Ах да!.. — спохватился я. — Одним из трех спасенных инопланетян был представитель расы гуюков — представительница, как выяснилось впоследствии. Когда торговцы нашли ее в потерпевшем аварию корабле, она была полностью обезвожена. В каютах и других помещениях разбитого корабля не было обнаружено ни воды, ни даже водяного пара, из чего торговцы сделали неправильный вывод… — Ну-ка, подумал я, скажи, в чем была их ошибка? Тебе это будет легко, ведь ты уже делала это шестьдесят один раз!
— Они решили, что для моей расы вода является ядом, не так ли? — предположила Хаксель в шестьдесят второй раз.
— Вы совершенно правы, — подтвердил я с изысканной вежливостью. — Однако, да простится мне подобный выбор слов, в высушенном виде представительница расы гуюков обладала просто невероятным сходством с некоторыми нашими земными микробами, и это навело меня на мысль…
— Вы подумали, что вода ей необходима?
— Совершенно верно. — Сейчас-то я понимал, что предложенные мною меры были неоправданно рискованными и даже опасными, поскольку замеченное сходство могло оказаться чисто случайным. К счастью, все сработало так, как я и думал.
— И эта женщина из разбитого космического корабля полностью исцелилась?
— По-видимому, да, хотя… Дело в том, что в то время ни я, никто другой ничего не знали о гуюках, не знали даже, как они выглядят. Я, во всяком случае, не ожидал, что спасенная нами инопланетянка превратится в… нечто, подобное вам.
Мерцающие покровы Хаксель на мгновение прекратили колыхаться.
— Мой внешний вид кажется вам неприятным?
— Что вы, совсем наоборот! На мой, человеческий, взгляд вы выглядите просто прекрасно.
В самом деле, легчайшие, тонкие вуали нефритово-зеленого, кораллово-алого и янтарно-желтого цветов придавали Хаксель сходство с самой красивой тропической бабочкой. И даже небольшие кривые когти, которые служили ей чем-то вроде ног, выглядели довольно мило.
— Я рада это слышать. Ну а после того как вы вылечили ту пациентку, вы больше не сталкивались с представителями моего народа? Я имею в виду — до тех пор пока не встретились со мной?
— Лично не сталкивался, но кое-какие контакты у меня с гуюками были. В качестве благодарности ваши… компатриоты прислали мне что-то вроде робота. Я думаю, они хотели, чтобы эта машинка служила мне чем-то типа мажордома-телохранителя, но когда нам с моим близким приятелем торговцем удалось, наконец, его запустить, выяснилось, что мы, по всей видимости, собрали его не совсем правильно…
Чтобы не задеть чувств Хаксель, мне довольно часто приходилось упражняться в искусстве дипломатии.
— Когда робот включился, выяснилось, что он настроен на максимальный защитный режим. Это сделало его настолько агрессивным, что он фактически напал на одного из моих соседей… — Если дипломатия — искусство, то упрощение — искусство в квадрате, а в этой дисциплине я мог бы уже стать олимпийским чемпионом.
— Теперь мне стало понятнее, почему вы работаете под водой, то есть на океанском дне. Нет соседей — нет проблем. — В голосе Хаксель мне почудился намек на улыбку. — Вам удалось починить робота?
— Нет, зато нам удалось его, гм-м… разобрать. С тех пор я предпочитаю хранить подарок разобранным на части, чтобы он никому не мог причинить вреда. — Упомянутые мною части находились теперь в четырех крупнейших исследовательских институтах Земли.
— Благодарю вас, доктор, теперь я чувствую себя намного более просвещенной. Что мы обычно делаем после того, как я произношу эту фразу?
— Сейчас мы с вами отправимся на небольшую прогулку. Я представлю вас моему помощнику — он вам всегда нравился. Ну а потом… — Донесшееся от двери тихое царапанье заставило меня обернуться. Помяни черта — и он тут как тут.
Я давно убедился, что незнакомая обстановка клиники Хаксель ничуть не пугает. С другой стороны, я был уверен, что она никогда не покинет свою комнату без сопровождения, поэтому дверь ее палаты всегда была распахнута настежь. Мне казалось, что так у Хаксель не появится ощущения, будто она находится под замком и ее свобода ограничена. Оборотная сторона медали заключалась в том, что подобная практика исключала стук в дверь и иные предписанные этикетом правила. Вот и сейчас Эл негромко поскребся у двери, чтобы оповестить нас о своем присутствии и не напугать пациентку неожиданным появлением.
— Прошу прощения, босс… — пробормотал он. Никто из моего персонала не нуждался в специальном переводящем устройстве, чтобы изъясняться на английском, испанском, хинди, кантонском или мандаринском диалектах.
Я пожал плечами.
— Работа есть работа… Познакомьтесь, Хаксель, это Эл, мой помощник, секретарь и медрегистратор, о котором я только что упоминал.
С моей точки зрения, формой тела Эл напоминал акулу, какой ее мог бы создать Антонио Гауди [21]. Сейчас Эл выдвинул на стебельках дополнительную пару глаз — должно быть, чтобы никто не подумал, будто он подчеркнуто игнорирует окружающих.
— Рада познакомиться с вами, Эл, — приветливо прогнусавила Хаксель.
— Я тоже рад, — продудел мой ассистент сквозь вытянутый в трубочку рот. — Мне бы не хотелось вам мешать, но некие неожиданные обстоятельства…
— Что случилось? — спросил я.
— К нам посетитель, — сообщил Эл. — И он прибывает, э-э-э… нетрадиционным способом. — Помощник выбирал слова с тщательностью стоматолога. Особенно меня насторожило, что он назвал способ прибытия гостя «нетрадиционным».
— Что за посетитель?
— Взгляните сами и увидите. — Эл развернул свои стебельчатые глаза в направлении окна-иллюминатора. Я повернулся в ту сторону и увидел несущееся сквозь толщу воды существо, которое показалось мне похожим на мутировавшего кальмара. Пока я смотрел, существо притормозило, и я разглядел десять уплощенных, чтобы уменьшить сопротивление воды, ног-щупалец плюс три более толстые «руки», частично скрытые под наружной мантией. Этого было достаточно, чтобы я понял: наш гость никто иной, как нетрансформированный торговец, а поскольку я прожил среди тсф достаточно долго, чтобы научиться более или менее их различать, мне легко было догадаться, что уже очень скоро мой близкий друг Сделка-десяти-жизней будет обсыхать в переходной камере нашего шлюза. По привычке я думал о нем, как о существе мужского пола, хотя и не мог сказать, в какой сексуальной фазе он сейчас пребывает: в аквамариновом мерцании растворенных в воде солнечных лучей было довольно трудно разглядеть соответствующие признаки. Сейчас, однако, пол приятеля волновал меня меньше всего. Раньше Сделка и в мужской, и в женской ипостасях всегда прибывал в клинику исключительно субмариной. Почему же он решил пуститься вплавь?
Извинившись перед пациенткой за то, что прерываю нашу приятную беседу, я пообещал вернуться как можно скорее и бегом бросился к единственному входу в клинику.
Пока внутренняя дверь шлюза медленно открывалась, я пытался убедить себя в том, что ничего страшного не случилось, и Сделка прибыл в клинику, потому что ему просто захотелось меня повидать, однако я и сам в это не верил. Торговцы всегда стараются поступать последовательно и предсказуемо, чтобы представители других рас чувствовали себя в их присутствии спокойно и уверенно. Для бизнеса, который ведут тсф, это, безусловно, весьма полезная практика. Насколько я знал, торговцы не изменяют избранному образу действий ни при каких обстоятельствах, поэтому мне было совершенно очевидно: произошло нечто неслыханное. Только что один из торговцев не только нарушил общепринятый среди своего народа кодекс поведения, но и продемонстрировал способности, о которых тсф предпочитали умалчивать. Никто из людей и представить не мог, что они способны плавать под водой, будто выпущенные из ада летучие… словом, как рыбы. Впрочем, особенно удивляться не приходилось: наши так называемые партнеры с самого начала предпочитали держать в рукаве не только тузы и джокеры, но и вообще все карты — две или три полных колоды в дополнение к той, что находилась в игре.