– Это почему? – недоуменно поинтересовался Фальк.
– Да вы же его на блеф поймали, – утирая слезы, объяснил Павел Сергеевич. – Погодите… Вы что, правда были уверены в отпечатках?
– Павел Сергеевич, вы же сами мне рассказали, что сыскная полиция начала их применять! – обиженно воскликнул доктор.
– Да! Для того чтобы повторно пойманные преступники не придумывали себе липовых имен!
– Но вы сказали про суды…
– В Британии, друг мой, в Британии! Я, конечно, предположил, что можно сличить отпечаток с картотекой, но на суде у нас этот метод пока не использовался![34]
Василий Оттович бессильно опустил чашку, которую так и не успел донести до рта, и поник. Дело происходило на следующий день после ареста Вансовского. Фальк, Сидоров, Неверов и Лидия собрались за столом в беседке у доктора, чтобы обменяться новостями и обсудить невероятные события прошедшей ночи.
– Не беспокойтесь, Василий Оттович, Вансовский уже наговорил достаточно, чтобы не отвертеться, – успокоил Фалька Сидоров. – К тому же его кучер, Никодим, все-таки пришел в себя и сейчас готов рассказать что угодно, лишь бы не попасть на виселицу вместе с хозяином. Но допрос вы, конечно, провели мастерский, снимаю шляпу!
– Да ну вас! – отмахнулся Фальк, заливаясь краской. Яркий цвет его щекам придавали не дружеские насмешки и даже не похвалы, а восхищенный взгляд, которым неотрывно смотрела на него Лидия. Поняв, что доктор видит ее, девушка тут же отвернулась и спросила как бы между делом:
– А все же, что толкнуло Вансовского на эти преступления?
– Алчность, – ответил Сидоров. – Федор Романович переоценил свои силы и вложил в проект пансиона все собственные средства, а потом еще и долгов наделал. Но уже к маю стало понятно, что прибыль его детище начнет приносить не скоро, а вот кредиторы ждать были не намерены. Когда Вансовский узнал о сокровищах от Шевалдиной, а Мельников рассказал ему фамильные предания, Федор Романович ухватился за эти богатства, как утопающий за соломинку. Первое убийство он спланировал великолепно: запугал Веру Павловну рассказами о сером монахе, затем поочередно с кучером стал мозолить ей глаза ночами, а сам тем временем аккуратно наблюдал за жизнью поселка. Он даже понял, что массовый страх перед серым монахом может сыграть ему на руку – ведь люди станут меньше выходить на улицу в темноте, позволяя ему незамеченным искать место клада. Да и сама легенда о призраке и найденных сокровищах послужила бы замечательной рекламой для его пансиона. Козла отпущения он тоже выбрал, как ему казалось, удачно. Зная, насколько приметен инженер Платонов, который к тому же конфликтовал с Верой Павловной, приказал Никодиму украсть его велосипед и оставить следы на месте преступления. Если бы не случайная встреча кучера с Шиманским, мы бы долго пытались вычислить настоящего душегуба. По правде говоря, ему бы вообще не стоило связываться с Эдуардом Сигизмундовичем либо нужно было убрать его раньше. Видимо, пьяные выходки, да еще и вымогательство продемонстрировали, насколько опасен может быть этот глупец. Не говоря уже о том, что его убийство позволило бы вернуть себе хотя бы часть потраченных ранее денег. В общем, шантаж поляка заставил Федора Романовича делать ошибки, благодаря которым Василию Оттовичу удалось его вычислить. И мы действительно остановили его вовремя – Вансовский уверился, что драгоценности спрятаны где-то под домом Красильниковых. Он даже начал присматриваться к их даче, чтобы проникнуть внутрь, но шантаж Шиманского и экспромт доктора Фалька отвлекли его. Думаю, не стоит говорить, как близка к гибели была Екатерина Юрьевна…
– Так и поверишь в истории о проклятых кладах! – задумчиво выпустил колечко дыма Неверов. – Из-за этих ценностей погибли монахи и жители деревни много веков назад, а теперь еще три человека прямо в наше с вами цивилизованное время. Может, и хорошо, что их не удалось найти…
– Кстати, об этом! – хлопнул себя по лбу урядник. – Василий Оттович же заявил Вансовскому, что действительно обнаружил шифр и разгадал тайну книги!
– Как?! – пораженно уставились на доктора Лидия и Павел Сергеевич.
– Ах, вот вы о чем, – скромно потупился Фальк. – Да, понимаете, в какой-то момент я взглянул на соседнюю с картой страницу под немного другим углом и понял, что первые буквы каждого предложения на ней складываются в слова. Секундочку…
Доктор захлопал себя по карманам пиджака и наконец извлек на свет божий сложенный листок бумаги. Он развернул его и положил в центр стола, так, чтобы все могли увидеть написанную на нем фразу. Лидия, Неверов и Сидоров, вытянув шеи, почтительно уставились на его находку, однако очень быстро благоговение на их лицах сменилось недоумением.
– Что? – испугался Фальк. – Что случилось?
– Василий Оттович, вам-то, возможно, все понятно, – проворчал Павел Сергеевич. – Но не могли бы вы перевести свою писанину для людей, которые не знают немецкого?
– Ах да, конечно! – оценил всю степень конфуза доктор. – Простите! Тут написано: «Сокровища ищи под дубом в 30 шагах на север от дома Ларссона».
– О-о-о, – уважительно протянула троица слушателей и замолчала. Затем гости Фалька начали неуверенно переглядываться между собой. И наконец Лидия озвучила мучающий всех вопрос:
– А где этот дом Ларссона?
– Гм, вот тут возникла некоторая заминка, – потупился Василий Оттович. – На карте кроме монастыря, кирхи и постоялого двора нет никаких условных обозначений. А домов около пятнадцати…
– Хотите сказать, нам нужно еще попытаться понять, где раньше стояли пятнадцать домов, отмерить от них примерно тридцать шагов на север и надеяться, что мы уткнемся в дуб, который никуда не делся за несколько веков? – подытожил Сидоров.
– Понятное дело, что это потребует очень точных расчетов… – сел было на своего любимого конька Фальк, но его оборвал Неверов, который выпустил очередное дымное кольцо и философски промолвил:
– Как я и говорил, может и хорошо, что нам не удалось эти сокровища отыскать…
Спорить с ним Фальк уже не стал.
Гости просидели до самого вечера, бесконечно обсуждая подробности завершившегося дела и приключения, выпавшие на долю каждого из участников. Вот уже солнце зашло за верхушки деревьев, удлинив тени и окрасив все кругом в теплые цвета. Закончился чай в самоваре. Застрекотали сверчки.
– Что ж, пора бы мне домой, а то супруга не поймет, – извиняющимся тоном заявил Неверов, поднимаясь из-за стола. – Спасибо, господа, развлекли старика! Хотя, конечно, не для того я перебирался в Зеленый луг, чтобы снова очутиться посреди уголовного расследования!
– Да уж, хотелось бы вернуться обратно к дракам по пьяной лавочке и мелким дачным кражам, – поддержал его Сидоров. – Все эти революционеры и охотники за сокровищами порядком потрепали нервы. И Василий Оттович, будьте так любезны, ежели вдруг случится в Зеленом луге новое преступление, не пытайтесь помогать полиции. Два свидания со смертью за одну неделю для доктора на отдыхе – это, наверное, все же чересчур!
– Пожалуй, я с вами даже соглашусь, – чистосердечно признался Фальк. Он обернулся было к Лидии, когда с дороги раздался до боли знакомый и полный энтузиазма голос:
– Други мои, наконец-то я вас нашел! – пыхтя и пританцовывая от переизбытка энергии, к ним приближался Евлампий Аристархович Кунин. – Неужто правда, что Вансовский оказался внебрачным сыном барона?!
– Господи, а это-то он с чего взял? – поразился Фальк.
– Не знаю, но, кажется, у меня появилась идея! – блеснули по-молодецки озорным огоньком глаза Неверова. Он раскрыл объятия и поспешил навстречу Кунину: – Евлампий Аристархович, вы не представляете, насколько близки к истине. Я сейчас вам все расскажу. Ваша помощь может оказаться неоценимой в данном вопросе. Кстати, скажите, у вас есть лопата?
– Ох, зря он так с Куниным, – мрачно проводил его взглядом Сидоров. – Если рассказать ему о сокровищах, он же не успокоится, пока весь поселок не перероет. Хотя… Может, это займет Евлампия хотя бы на недельку. Благодарю за чай, Василий Оттович, и за прекрасную компанию, Лидия Николаевна. Честь имею!
Фальк и Шевалдина остались за столом одни в неловком молчании.
– Вам, должно быть, пора? – наконец спросил Василий Оттович.
– Да, пожалуй, время позднее, – согласилась Лидия.
– Разрешите проводить вас?
– После всего, что произошло в этом вашем Зеленом луге за месяц, кажется, мужская компания по дороге домой мне не помешает, – рассудительно кивнула девушка.
Они отправились к дому Шевалдиных, но вновь почему-то кружным путем, по берегу моря. Шли молча, любуясь отблесками закатного солнца и темными волнами, тихонько набегавшими на берег. Фальк то и дело украдкой бросал взгляды на спутницу, пытаясь придумать фразу, дабы завязать разговор. Хотела ли что-то сказать Лидия, ему было неведомо.
– Вам скоро уезжать? – наконец разродился банальным вопросом Василий Оттович.
– Да, – кивнула Шевалдина. – Маменька решила пока оставить дачу как есть и решить, что с ней делать, к концу сезона…
– Это немного печально.
– Почему?
– Ну, – задумался, подбирая слова, Фальк. – Я, признаться, очень привык к вашей компании. Вернее, не столько привык, сколько… Мне приятно находиться рядом с вами!
– Вот ужас-то! – неожиданно воскликнула Лидия.
– Вы про меня? – обреченно спросил Василий Оттович.
– Да нет же! Эти ваши ужасные острые камешки на променаде! Дайте руку!
Она ухватилась за протянутую ладонь доктора, сняла туфельку и комично запрыгала на одной ноге, пытаясь вытряхнуть камешки из обуви.
– Ой!
Лидия потеряла равновесие и попыталась упасть, однако Фальк галантно подхватил ее за талию. Девушка выпустила туфельку и приобняла доктора, чтобы удержаться. Их лица оказались совсем рядом. На мгновение повисло неловкое молчание.
– Господин Фальк, – прошептала Лидия. – Либо вы меня сейчас целуете, либо мне придется придумывать еще какую-нибудь неловкую сцену…