Мартын слышал только звук выходящего из рукава воздуха и тревожное попискивание системы жизнеобеспечения скафандра.
Тварь перед ним, подёргав хитиновыми усиками на почти человеческом лице, поводило перед его лицом когтистым пальцем в жесте "Ай-яй-яй". Молниеносное движение — руку обжало герметизирующим гелем.
Он, задолго до этого момента, отключил механизм автоматической герметизации повреждений, чтобы сэкономить энергию батареи, которая оказалась не бесконечной.
Тварь сорвала с пояса Мартына оружие, гранаты, зацепила карабин и повела дальше. Он не понимал.
Он отчётливо видел, что тварь разумна, способна совершать сложные действия и думать, но логики он не понимал. После того, как эти твари обошлись со всем остальным экипажем, он не понимал, почему всё ещё жив…
Тварь обернулась к нему и пристально уставилась прямо в глаза. Хитин на лице твари разошёлся, обнажив вполне человеческое лицо. Узнаваемое. Он узнал её. И всё понял.
— Наконец-то…
Глава двадцать девятая. Звезда Полынь
— Они на подходе к небоскрёбу, — сообщил Андре, вернувшийся с рейда. — Но это уже не проблема.
— А что тогда проблема? — спросил я.
— Скоро станет очень тепло, снег растает, вьюги прекратятся, — начал нести какой-то бред Андре.
— Ты с ума сошёл? — на всякий случай спросил я.
— Я в своём уме, — ответил он. — Я не могу сойти с ума на аппаратном уровне. Если я сойду с ума, значит это было заложено в ядро.
— Тогда что за бред ты несёшь? — спросил я. — Какое ещё тепло?
— Если бы ты изучал синоптические сводки, которые даёт моя установка на шпиле, — начал Андре. — У тебя бы не было сомнений в моих словах.
— Можешь нормально объяснить? — спросил я. — В чём дело?
— С северо-запада приближается волна газа и пепла из Америки, — Андре вывел ноутбук из спящего режима и открыл нужный график. — Вот, смотри. Вася любезно предоставил свой синоптический стратостат для отслеживания изменений погоды, у него их очень много, вот, этот снимок сделан меньше суток назад. Я обработал данные и получил картину грядущих неприятностей. Предположительный состав облака: серный газ, сернистый газ, сера в виде пыли, угарный газ, оксиды азота, хлорводород, фторводород, а также метан. Это облако огромно и непрерывно горит, физика процесса для меня предельно понятна, но я и не думал, что такое возможно в таких масштабах. Следует помнить, что большая часть из этих газов смертельна для нас всех, а если учесть, что облако накроет нас на сутки, надо быть готовыми к пожарам. Часть города неизбежно сгорит.
— Когда? — спросил я.
— Двое суток, — ответил Андре.
— Блин, спасибо что предупредил, — поблагодарил я его.
— Это общее дело, — ответил тот. — Что предлагаете делать?
— Стёкла выдержат высокую температуру, но надо озаботиться о перекрытии всех пробоин, иначе можем потерять целые этажи, что скажется на прочности всего здания, — предложил я план действий. — Но наш этаж в приоритете. Обошьём на всякий случай сталью все окна изнутри, чтобы наверняка. Ещё надо быстро избавляться от незваных гостей. Пусть пока повзрываются на минах, а остальных мы добьём. Но к строительству перекрытий приступаем немедленно.
— Разумно, — кивнул Андре. — Начинаем.
Следующие четыре с половиной часа перекрывали стены сталью. Имеющиеся на этаже запасы листовой стали закончились быстро, но мы взялись за отдирание обшивки потолков и полов нижних этажей, поэтому закрыли окна жестью по три-четыре слоя. Стыки конопатили асбестом и заливали монтажной пеной. Некрасиво, зато функционально.
Нас прервали незваные гости с "Джорджа Буша".
— Доктор, моя мина убила четверых, — сообщил Андре по рации. — Ещё четверых. И ещё одного.
— Значит, решили рискнуть… — пробормотал я. — Камеры?
— Пойдём, сам увидишь, — Андре двинулся к центру охраны.
Мы поднялись с восемьдесят третьего этажа, где заделали несколько пробоин в окнах. Установить, что на каком-то этаже имеется пробоина, очень легко — чувствительность синтетической кожи Андре позволяет уловить любые колебания воздуха в помещении, поэтому мы обнаруживали признаки разгерметизации здания очень быстро и с высокой точностью. Не знаю даже, что бы делал без него. Скорее всего, сдох бы во время огненной бури прямо на улице.
— Смотри-ка, отступили, — ткнул я в экран указательным пальцем.
Потолочные камеры показывали, что американцы оставили на полу холла около десяти человек, один из которых шевелился. "Около" — потому что сложно сказать, сколько здесь людей точно, слишком уж их хаотично разбросало.
— Это ненадолго, — покачал Андре головой. — Скоро прибудут сапёры, если у них есть такие. Или…
"Или" наступило прямо в этот момент. Группа солдат притащила ящик с гранатами и начала готовиться к зачистке холла.
— Могло сработать, заминируй я всё классически, — Андре вытащил из кармана смартфон. — Переключи, пожалуйста, на камеру № 258.
Я выполнил требуемое и нам открылся прекрасный вид со стороны стойки регистрации.
— Три, два, — начал считать Андре. — Один.
Он нажал на сенсор телефона и из герба ГДР выстрелило градом осколков, поразивших вошедших в якобы разминированную предшественниками американцев. Осколки были крупными, представляли из себя порубленную на куски арматуру и болты М30.
— Поражающие элементы рассчитаны на надёжное убийство противника в индивидуальной бронезащите, — поделился со мной Андре.
— Как устроена ловушка? — поинтересовался я.
— Стальная труба с мощным вышибным зарядом, начинённая поражающими элементами, — ответил он мне. — Инициируется электровзрывателем. Четыре жертвы, трое ещё шевелятся, но без медицинской помощи на таком холоде они долго не протянут. Эх, опять ошибся…
— Где ты ошибся? — спросил я.
— Тактически было бы выгоднее, останься побольше раненых, — Андре что-то нажал на смартфоне. — Когда количество тяжелораненых превышает определённый предел, командование противника склонно принимать решение об отступлении. Может показаться, что калечить людей не очень гуманно, но в итоге это и есть самый большой гуманизм. Потому что отступление противника в этом случае сохраняет больше жизней.
— Это всё очень прекрасно, я рад, что ты так глубоко погружаешься в понимание гуманизма и всё такое… — саркастически произнёс я. — Но что дальше?
— Переключи на камеру № 250, - попросил андроид.
По нажатию клавиши изображение сменилось, теперь мы видели происходящее у западного служебного входа. Его как раз сейчас вскрыли моряки с "Джорджа Буша" и начали пробираться внутрь, внимательно глядя под ноги. Андре нажал на сенсор смартфона. Вспышка. Идущих цепочкой моряков порезало в окрошку.
— Что это было? — спросил я.
— Это ещё один управляемый заряд, — высказал очевидное Андре. — Но поражающие элементы в виде циркулярных пил, я нашёл их среди запасов. Пришлось использовать больше взрывчатки из снарядов, но, как ты видишь, эффект полностью соответствует ожиданиям.
Я молча смотрел на лужи крови, растекающиеся под уродливо изрубленными телами. Она очень быстро застывала и кристаллизовалась, обращаясь в тёмно-красный лёд.
— Думаешь, это их остановит? — поинтересовался я.
— Не остановит, — покачал головой Андре.
В подтверждение его слов по холлу начали палить из тяжёлых пулемётов и автоматических пушек. Последние стреляли осколочно-фугасными снарядами, поэтому спустя пару минут интенсивного обстрела мы лишились камер, а заложенные Андре заряды вышли из строя.
— Переключи на камеру С15, - попросил андроид.
Я щёлкнул по клавиатуре и на экране появился вид с самого потолка холла. Бросилось в глаза то, что колонны и стены покрыты покрашенным металлом, это, видимо, Андре поработал над сохранностью здания. Впрочем, какие-то там мелкокалиберные снаряды вряд ли смогут сделать что-то с высокопрочным бетоном.
Двое заходят в холл и осторожно ступая продвигаются к лифтам. Лифты, к слову, всё: раздвижные двери вынесены и смяты, поэтому на первый этаж лучше больше не спускаться.
Проверив всё, эти двое подают знак остальным и холл наполняется людьми. Где-то около шестидесяти человек, снаряга, оружие, взрывчатка…
Один из них приволок портативный генератор, который тут же начали подключать к сети. Я могу только пожелать им удачи, потому что уже давно позаботился о том, чтобы сделать невозможным подключение к любому из лифтов через сеть с первого по десятый этаж. Ножками придётся, ножками… Но это оказалось не всё. Андре вновь нажал на сенсор смартфона.
Камера отключилась.
— Всё, о происходящем в холле мы можем узнать только с помощью дрона, — сообщил он мне.
Я вытащил из-под стола ящик с гражданским квадрокоптером, извлёк машинку, включил, привязал к собственному телефону через Wi-fi, проверил уровень заряда, а затем выбросил в ненадолго приоткрытое окно.
Квадрокоптер стабилизировался и полетел в нужном мне направлении, практически отключив двигатели и падая. Где-то на десятом этаже он завис и начал спускаться медленнее.
Спустя минуту или около того он завис на уровне первого этажа.
Картина открылась впечатляющая: десятки искорёженных окровавленных тел, разбросанные повсюду инструменты, оружие и элементы экипировки. Силы противника стояли снаружи и просто пялились на небоскрёб.
— Что ты там наготовил, Андре? — повернулся я к андроиду.
— Потолок по статистике страдает от пулевых попаданий меньше пола, поэтому я хорошо поработал и замаскировал заряды с цилиндрическими подшипниками, которые нашёл среди наших запасов, — объяснил мне он. — Готовые поражающие элементы почти всегда лучше, чем осколочные рубашки или чистые фугасы.
Конечно, блядь, лучше…
— Дела… — произнёс я, глядя на превращённые в фарш тела и заледеневшую кровь.
— Наружные камеры есть? — спросил Андре.
— Есть, сейчас, — я вывел изображение с внешних камер в виде полиптиха из девяти изображений.
— Вот эту увеличь! — ткнул пальцем в левое верхнее изображение Андре.