— А какие цели преследовали эти завербованные сенаторы? — спросил я.
— На самом деле завербованных там было всего несколько человек, — признался Андре. — МГБ было важно не управлять чужой страной, этого бы им не позволили, а направлять некоторые знаковые события в нужное русло при помощи непрямых действий. Конкретно в этом случае преследовалась цель не допустить Трампета на второй срок, что было не слишком трудно, учитывая то, что он использовал непопулярные методы выхода из кризиса. Он оказался очень хорошим президентом для США и очень плохим для ГДР. Он почти вывел США из затягивающего болота, вступил в острые контры с Китаем, что тоже не соответствовало интересам Штази, так как КНР — это надёжный партнёр по блоку и удар по её деньгам будет не менее ощутимым ударом по благополучию ГДР. И политика Доннахью Трампета была направлена на оздоровление внутреннего рынка страны, создание рабочих мест для американцев, ужесточения иммиграционных законов, а также противодействия строительству газопровода через Балтику. Нам тоже было выгодно, чтобы российский газопровод не был построен, поэтому победивший на выборах Джонатан Байтен был вынужден продолжать начатую Трампетом политику, хотя изначально высказывался на этот счёт отрицательно. Разумеется, он переменил свою точку зрения за счёт давления Конгресса, конкретно Сената. А вообще, решения насчёт политики в направлении газопровода диктовал не Байтен, а Конгресс, ну а там кто-то был куплен, а кто-то просто следовал стадному инстинкту. Крайне интересное это дело — непрямое влияние на политику мировой державы благодаря несовершеннолетним проституткам, коррупции и наркотикам.
— Вот это расклад, — усмехнулся я. — А в сторону России ГДР какие-то действия предпринимало?
— Помнишь, как на Топной площади в марте 2013 года неизвестные раздавали коктейли Молотова и арматуры народу? — поинтересовался у меня Андре.
— Так в них же всерьёз стреляли потом… — вспомнил я. — Погоди, это МГБ устроило?
— Не напрямую, — ответил Андре. — Исполнители искренне думали, что они сами пришли к этой мысли: подстегнуть эскалацию протестов. Их выловили потом, но ничего не вело к Штази, хотя это была спецоперация отдела внешней разведки.
— Я думал, что у ГДР были нормальные отношения с Россией… — пробормотал я.
— Но на высоких уровнях все всё прекрасно понимали: геополитически социалистическая ГДР и капиталистическая РФ должны были быть врагами, поэтому вяло гадили друг другу по мере возможности, особенно когда какая-то сторона сама подставится, — Андре заглянул в туалет, не нашёл там ничего интересного и закрыл дверь. — Не пускать ГДР на свой рынок из-за идеологических соображений — это могли не понять ты и твои соотечественники, поэтому товары оттуда всегда присутствовали в России, а наверху шла вялотекущая грызня по идеологическим соображениям. Ещё и многие разведчики в 90-е бежали в ГДР, как правило с какими-то секретами. А ещё, без обид, но ваша ФСБ за эти годы сильно деградировала. В то время как Штази продолжала развиваться и оттачивать методики работы, благо, было где. ФСБ и в 2023 году была не ровня Штази, поэтому почти все разведывательные битвы заканчивались победой последней, хоть ваше правительство и затягивало гайки международных отношений в знак недовольства. Тем не менее, разведывательная борьба продолжалась. Кстати, в приватизации госсобственности Российской Федерации в 90-е Штази тоже поучаствовали. Тогда было очень легко посреди шумихи выкупить за бесценок заводы, а затем вывезти высокотехнологичные станки и готовые изделия через бывшие союзные республики. Точно знаю, что через Казахстан было вывезено около пятисот заводов местного значения, а также двадцать четыре завода союзного значения в полном материальном составе. Только оборонку и атом трогать не разрешили, а остальное было исключительно вопросом откатов. Эти заводы потом сильно помогли ГДР относительно успешно пережить девяностые. И специалисты, переехавшие вслед за заводами тоже.
— То есть суетиться они начали очень давно? — покачал я головой.
— Как только поняли, что в бывшем Союзе пришли к власти отнюдь не друзья, начали выносить «из дому» всё, что плохо лежит, — на чистейшем русском ответил мне Андре. — Некрасиво, конечно, но тут выбор был из двух зол: либо выносишь всё сам и используешь себе на благо, либо всё точно такими же методами присвоят зарубежные конкуренты. Ты знал, что в девяностые существовали совместные иностранные предприятия на территории РФ, которые занимались исключительно переработкой советских заводов в металлолом? Разбирали, плавили в слитки, вывозили на родину и выгодно реализовали. Когда в регионе кончались заводы, предприятия закрывались и демонтировались. Вашим тогдашним руководителям было совершенно без разницы, кто будет этим заниматься, поэтому ГДР активно участвовала и агенты на местах в эйфории носились по стране, пробуя нащупать границы дозволенного, а их всё не было и не было. Как я говорил, под абсолютным запретом были только производства вооружения и атомные технологии. Правда, со временем ядерное оружие германские учёные разработали самостоятельно и слухи о том, что это якобы украденное наследие Союза не имеют под собой почвы.
— Слышал я про такие предприятия, — кивнул я. — И про ядерку знаю не хуже тебя, действительно самостоятельные разработки. Если даже КНДР смогла, то чего бы ГДР, обладая куда более высоким техническим уровнем, не осилить технологию?
— Пойдём дальше? — спросил у меня Андре, посчитав, что разговор закончен.
— Можем ли мы как-то узнать, где находятся ещё такие же бункеры?
— Могли бы, уцелей компьютеры в посольстве, — Андре стряхнул пепел с плеча. — Хотя подземный бункер под посольством должен был уцелеть… Но лучше перенести всё это на завтра. Сегодня разумнее будет подготовить оборудование.
— Какое оборудование? — не понял я.
— Думаешь, бункер под посольством стоит с гермодверью нараспашку? — усмехнулся он.
//Неизвестное место//
— Готов к смерти? — поинтересовалась у Мартына «Варвара».
— Уже давно, — грустно усмехнулся он, наблюдая за приготовлениями инфильтраторов в герметичных медицинских костюмах.
Он опознал Баца, который не выражал никаких эмоций и работал как послушный болванчик, он опознал Роберта, который за всё время не проявил себя никак, продолжая как робот производить какие-то манипуляции с оборудованием, но главное, за это время он успел увидеть Натти, которая и обладала этим самым влажно хлюпающим голосом.
— Натти, могу я задать вопрос перед смертью? — Мартын приподнял голову и посмотрел на ту, которая и устроила им все эти проблемы.
— Задавай, — горло Натти было закрыто металлической пластиной.
Влажное хлюпанье стало неотъемлемой частью её речи, Мартын предположил, что так сказалась разгерметизация, чуть не убившая её.
«Но чуть-чуть не считается». — подумал Мартын. — «К сожалению».
— Когда ты сожрала настоящую Натти? — спросил он.
— Во время путешествия в Оболенск, — просто ответила она. — Мой лидер сначала сам раздумывал над тем, чтобы поглотить эту девчонку, но времени не было, она оказалась заражена ранговыми тварями, поэтому мне пришлось импровизировать.
— Георгий рассказывал мне… — вспомнил Мартын.
Ему прискорбно было осознавать, что всё, приведшее их к текущему раскладу, было заготовлено давным-давно, в этакой точке бифуркации, сложившейся в Боратовской области. Натти легко могла не выжить, умерев на улицах города Мольска, Георгий мог умереть от случайного укуса одного из своих пациентов, он мог не надумать идти в Казахстан, а направиться в малонаселённую тайгу, тогда бы он не встретил майора Вяза, которого ему пришлось убить в Бункере, не было бы никакого Бункера, Бацу могло смертельно не повезти и на него бы не наткнулся Георгий, а может, он бы банально наткнулся на Табаки, который вёл группу выживших из Гипера в Йошкар-Олу, Бункер мог не подвергнуться нападению Ворона, если бы не решились связаться с Центром, всё это легко могло не случиться, но ключевой момент — пожирание Натти. Инфильтраторы очень давно знали о существовании сообщества Доктора, наблюдали за ним, строили какие-то свои далекоидущие планы, а потом начали активные действия. Чутьё их неизвестного лидера привело к тому, что вот они находятся в неизвестном месте, собираясь опустошить мозг Мартына, чтобы его тело помогло им осуществить некую "ключевую акцию".
— Ты бы удивился, узнай, сколько сообществ выживших вольно или невольно работало на наше дело, — хлюпая рассмеялась тварь, имитирующая давно мёртвую Натти. — Эскулап — это настоящий подарок для нас. Его способности подарили нам возможность углубленного изучения нашего биологического потенциала и позволили внедряться в ваши сообщества ещё быстрее и проще.
— Он тоже был вашим с самого начала? — поинтересовался Мартын.
Сам он лично с Эскулапом общался довольно долго. И ни на секунду не сомневался в этом человеке. Его интуиция молчала всё это время. А он оказался даже не человеком…
— Нет, к сожалению, — покачала головой «Натти». — Мы перехватили руководящий состав во время их высадки на Родосе. Среди рядовых членов сообщества имелись наши люди, которые поглотили Осинина, руководящий состав их сил самообороны, а затем и Эскулапа, слово которого имело для остальных неожиданно большой вес. Невзрачный старикашка, явный ботаник по жизни, а видишь как… К слову, они видели Доктора в Селябинске. Я четыре раза отклонила запрос на его поглощение. Один из наших людей даже подобрался к нему в момент слабости: самолёт Доктора сбили и он сильно пострадал, даже впал в кому, из которой его вывел Эскулап. Доктор чем-то был интересен нашему лидеру. Но, думаю, надо прекращать тратить наше время зря, неофиту потребуется несколько дней, чтобы освоиться с твоим телом. Начинайте.
— Постой! — попросил её Мартын. — Перед смертью. Как зовут вашего лидера?
Не то чтобы это было прямо очень важно, но просто хотелось узнать в итоге, кто ответственен за всё произошедшее. Даже прямо перед смертью.