Пробегая мимо очередной пятиэтажки, искренне полагая, что никто не рискнёт бросаться на неё ввиду преследования другим сильным мёртвым, она допустила первую ошибку.
Мускулистый мертвый, частично покрытый чёрной плотью, спрыгнул прямо на неё с крыши пятиэтажки и если бы не поднятая до десяти единиц ловкость, которая в своё время заставляла гореть её суставы и связки, ей бы пришёл конец.
Но она резко бросилась вперёд и мертвый упал за её спиной, попав под ноги большому мёртвому. Что там происходило дальше она не знала, но услышала знакомый хруст ломаемого позвоночника. Обернувшись, она увидела большого мёртвого, который одним движением руки вырвал ногу чёрного мёртвого и начал откусывать от неё куски чёрной плоти…
Надо бежать дальше. Мёртвый никогда не бросит пойманную добычу, поэтому у неё есть фора где-то около часа-полутора… Бег — это жизнь.
//Три часа спустя. На указанных координатах//
— И где этот блядский бункер? — я пнул серый снежный нанос.
— Погоди, — Вяз упёр руки в пояс и огляделся. — Где-то должен быть вход, причём такой, что сразу не угадаешь.
Я начал щуриться и вглядываться в окружающее пространство. Когда взгляд скользнул мимо Вяза, я чуть не сел на жопу.
Над его башкой высветилось:
Пауль Аристархович Вяз, майор Военной полиции
45 уровень
Перестал напрягать зрение — надпись исчезла. Напряг — появилась. Перестал — исчезла.
— Чего морщишься? — поинтересовался заметивший мою глазную гимнастику Вяз.
— Да на надпись смотрю над твоей головой, — ответил я. — Закинул очко в «Прогресс» и качнул «Восприятие».
— Правильно сделал, — похвалил меня Вяз.
Я и сам прекрасно понимаю, что правильно. Хотя бы знать буду теперь, с кем имею дело…
— Кажется, вот оно… — майор Вяз подошёл к на его взгляд подозрительному снежному бугорку и начал его разгребать.
Я сначала подумал, что шансы на успех маловероятны, так как таких бугорков тут десятки, но Вяз проявил чудеса наблюдательности, ведь конкретно этот бугорок оказался не рядовым снежным бугорком, а бронеколпаком люка, присыпанным снегом.
— Подсоби, — попросил он меня, хватаясь за край бронеколпака.
Я тоже взялся, попыхтели, подёргали, без какого-либо продвижения, но тут и ежу понятно, что его абсолютно точно задраили, а если бы с той стороны решал я, то ещё и заварили!
Но тут, вопреки моим выводам, колпачок от люка сдвинулся на пару сантиметров и окончательно поддался натиску двух людей, которые хотят в тепло…
— Ты первый, — Вяз указал на лестницу, ведущую во тьму.
Он с каждым днём нравится мне всё меньше и меньше…
— Ага, я первый, — я сделал вид, что это моё решение. — Но если там меня за жопу цапнет какая-нибудь хуйня…
Стук ног по металлу лестницы, падающий в зев люка снег, фонарик, скорее мешающий, чем помогающий, а также закрытая противогазом физиономия Вяза, загораживающая отражённый небесный свет.
Лесенка оказалась длинной — метров пятьдесят.
Нащупал ногами пол, занял опору и резко развернулся, осветив помещение: железобетонная коробка без какого-либо освещения с одной-единственной стальной дверью. Точнее, гермодверью. Массивной и запертой.
Пиздец.
— Вяз! Спускайся! — крикнул я вверх.
Застучали ноги по металлическим ступеням. Я терпеливо ждал.
— Ну? — встретил я вопросом стряхивающего снег с ОЗК Вяза.
— Карточку доставай и суй вон в ту щель, — указал мне майор на картоприёмник.
— Думаешь, сработает? — скептически поинтересовался я.
— Из того, что я знаю про эти бункеры, они реально созданы для длительного автономного пребывания внутри установленного количества выживших, — как по бумажке продекларировал Вяз. — Тут генераторы такие стоят, что нам и не снилось. Правда, хрен знает, как с топливом дела обстоят… Но я тебе говорю, если всё заработает, окажемся в райских условиях для отличного старта.
— Старта чего? — спросил я.
— Надо брать власть над регионом, — впервые поделился сокровенным Вяз. — Сейчас в Боратовской области самый настоящий, концентрированный вакуум власти. Отсюда, особенно после получения инструкций из Центра, мы начнём строить новый мир. Получим сведения об уровне загрязнения, найдём в городе или отберём у кого-нибудь пять-шесть баб и заживём как основатели нового порядка. Тут жратвы знаешь сколько? На десятилетия хватит!
Он подошёл к картоприёмнику и сунул в него одну из карт.
Заскрипели приводы и дверь начала медленно раскрываться.
Из тьмы длинного тоннеля дыхнуло потоком воздуха, который колыхнул висящий на мне мешковатый ОЗК.
Не нравятся мне речи Вяза. Пахнет каким-то нарциссизмом, нездоровыми амбициями… В общем-то, начинать надо, но точно не так, как предлагает он…
Ещё этот непонятный Центр. Это Москва? А точно Москва? Может, это была группа иностранных диверсантов, которые сейчас устанавливают контроль над регионами покорённой России?
Может, всё, что он мне до этого говорил — простое говно на уши, чтобы я делал всё так, как выгодно ему?
Сука, не люблю таких непоняток…
Пока я мысленно параноил, мы прошли по тёмному коридору, а гермодверь за нами самостоятельно закрылась. Зашипели невидимые клапаны и помещение бетонного коридора начало наполняться каким-то белым газом. На всякий случай задерживаю дыхание, хоть и в противогазе. Газ оседает белым осадком на полу, на ОЗК, на моём студенческом рюкзаке, на оружии и экипировке, а главное, на стёклах противогаза.
Оттираю стёкла рукой и вижу, как передние гермодвери медленно расходятся.
— Это фильтр для обеззараживания, — уведомил меня Вяз. — Все радиоактивные осадки, что были на одежде, деактивированы.
Логично. В этот коридор можно большими порциями загонять людей и уже в деактивированном виде запускать в бункер.
Прошли внутрь.
Тут впервые включился свет. Нашему взору открылось прямоугольной формы помещение с высотой потолков где-то в районе двух с половиной метров. Снова дверь, снова с приставкой «гермо», правда, перед ней бронещиты со стрелковыми бойницами. Видимо, кто-то предполагал попытку вооружённого захвата бункера.
— Я ещё по открытию гермодвери от карточки понял, что сюда никто так и не пришёл, — прокомментировал местную тишину Вяз. — Тем же лучше. Жратвы точно хватит надолго.
— Откуда здесь вообще еда? — поинтересовался я.
— Как думаешь, чем должна была бы питаться толпа спасённых от радиации жителей до прибытия помощи? — усмехнулся Вяз. — Провизия тут — долгохран, поэтому за порчу можно не беспокоиться. Даже двадцати людям хватит надолго… А я планирую максимум двенадцать. Тебе пять баб — мне пять баб. Всё по-честному.
Блядь. Кто-то, может, согласился бы на такое, но я так жить не смогу.
Гнильцой отдаёт…
Я до сих пор себя пидором чувствую, что Баца не вытащил… А ведь просто поддался логичному объяснению Вяза, что человек с двумя очками в «Удаче» — ходячая смертельная проблема… Сука!
— Это, Вяз, не нравится мне твой подход… — неуверенно начал я. — Вернусь в город, а ты делай, что хочешь.
Вяз медленно развернулся. Обращаю внимание, что рука уже на рукояти АС «Вал». Вот блядь…
Взгляд его мне ещё не нравится.
— Ты либо со мной, либо против меня, Доктор, — произнёс он холодным тоном. — Да, квалифицированный врач — полезное приобретение для колонии в новом мире, но ты не один такой по округе шатаешься… Очень хорошо подумай, перед тем как отвечать на следующий вопрос: Ты со мной или против меня, Доктор?
Ну вот… Говоря такое, я всерьёз рассчитывал, что дело закончится миром? Да он меня сейчас пристрелит!
— Слушай, Вяз, давай разойдёмся миром? — предложил я ему. — Я тебя спас, показал город, в качестве жеста благодарности за проявленную заботу, дай мне уйти?
Не хочется с этим раскачанным воякой вступать в неравный бой. Но и он не спешит. Помнит, сука, что я четверанга в рукопашную замесил, а в тесном бункере расстояния смешные…
— Я благодарен тебе, Док, что ты меня спас, — произнёс майор тёплым тоном, но вот глаза его в окулярах противогаза были холоднее, чем у мертвяка. — Но и отпустить не могу. Вдруг ты, от голода и холода, передумаешь, соберёшь местных бомжей и попытаешься меня отсюда выкурить? Что может дать гарантию того, что этого не случится?
Только смерть. Ты ведь это имеешь в виду, сука? Всё понятно…
Блядь, туплю страшно. Надо было дождаться удобного момента и свалить нахуй отсюда по-тихому. Ага! От профи, который в населённом мертвяками городе себя чувствует почти как дома… Зря чувствует, конечно, но тем не менее, он меня бы нашёл и убил. Без альтернатив.
Все эти мысли проносятся в голове со скоростью передачи 5G-интернета.
Эх, как же я ненавижу свой характер, вы бы знали… Что мешало мне промолчать?!
Рвусь вперёд, ощущаю тупой удар в живот, бью кастетом по левой стороне фейса Вяза, почти попал — рассадил левое ухо до крови и только.
Ударом второй руки сношу крутой бесшумный автомат и роняю его на пол, получив болючий толчок в левую ступню. Вяз безоружен, но очень опасен…
Хук слева — Вяз принимает его на блок, свинг справа — Вяз приседает и бьёт меня по яйцам. Сгибаюсь, но в процессе этого бью его в колено. Хруст ломающегося колена — знакомый звук, ещё по мертвякам…
— А-а-а! Гандон!!! — заорал Вяз и упал на землю.
Я, чувствуя, что почему-то теряю кровь, поднял с земли автомат.
— Ну давай! Стреляй, сука! — выкрикнул отползающий всё дальше Вяз.
— Да нахуй ты мне сдался, — начинаю ковылять в сторону входной гермодвери.
Карточкой разблокирую вход в фильтр и спиной вперёд захожу в неё.
Пуля в кишках ощущается болезненно и неприятно. Да, этот ебучий толчок в корпус — выстрел из АС «Вал»… Ногу тоже прострелил, блядь… Но я уже к боли привычен. Мало что может сравниться с охуительным ударом ногами об лёд…
Вяз полз назад, а гермодверь закрывалась. Я посмотрел на свой правый кастет. Кровь Вяза покрыла ошмётки плоти мертвецов.