К счастью, их пластиковая бумага совершенно не склонна гореть без внешних источников огня, поэтому лишь слегка оплавилась. Нетронутыми огнём оказались какие-то фишки, сильно напоминающие фишки из казино. Скорее всего, это какие-то деньги. Вложил их в контейнер для сбора трофеев и Захар подтвердил мою догадку: это материальное воплощение электронной валюты. Бац, как выяснилось, набрал гору этих фишек ещё два часа назад. Так-то она ходит по счетам участников этой их экономической системы, но никто не запрещает перебрасывать их на накопители, коими выступают эти фишки, которые в любой момент можно приложить к коммуникатору и делать с ними всё, что захочешь. Конвертировать, перевести, спустить на наркоту и шлюх…
Значит, они как минимум не коммунисты. Деньги у них были.
Ещё в сейфе обнаружился пистолет, ну то есть что-то наподобие пистолета, правда, отличающееся от встреченных ранее образцов.
После обследования лаборатории, откуда мы старались не брать никаких образцов, прошли во второй фильтр, преграждающий путь в неизвестность. Эта часть лаборатории совершенно не пострадала, тут даже сохранились защитные костюмы, исполненные в сером цвете с красными полосами на рукавах. Как я уже говорил, правильный ответ всегда одинаковый: костюм биологической защиты принципами повторял наши, отечественные. Баллон с кислородом, герметизирующее покрытие из чего-то резиноподобного, панорамная дыхательная маска, толстые перчатки, сапоги — всё как у людей!
Набрал костюмов побольше, изучим потом предельно внимательно. Вдруг что-то новенькое в дыхательной системе, типа бесконечных кислородных регенераторов? Фантастика, конечно, но мало ли…
Прошли с Натти через фильтр и добрались до стрёмного коридора, усеянного костями. Коридор не имел ответвлений и вёл только к одной двери в конце. Дверь чёрная, рядом валяются раскуроченные дроны охраны.
— Док, что это такое? — указала Натти на свисающую с потолка мятую конструкцию.
— Похоже на настенную турель, — ответил я. — Думаю, мертвяки разбили её очень дорогой ценой.
Костей вокруг турели очень и очень много, целая горка.
Подошли к турели. Я заметил, что это многоствольный рельсотрон, восемь стволов по схеме Гатлинга вращаются перед податчиком боеприпасов. Калибр ближе к пяти миллиметров или около того, то есть маленький. Стреляла эта штука обычным вольфрамом или чем-то эквивалентным, судя по разбитому картриджу с боеприпасами. Оторвал её от двух висящих на соплях креплений и сунул в новый контейнер. Пригодится хотя бы для того, чтобы понять принципы формирования силового поля, ведь штука явно рабочая, просто насильственно обесточенная когтями и шипами.
Вояка, следующий за мной, поднёс к считывателю мобилу красного мужика. Загорелся синий свет и звук типа мы назвали неправильную букву в шоу «Поле чудес». И тут такой Якубович выбегает с плазменным пулемётом…
— Хах… — усмехнулся я вслух. — Натти, придётся выбивать.
— Выглядит надёжно… — неуверенно ответила она. — Но за такой дверью я бы хранила что-то действительно ценное.
Я просканировал дверь. Хрен тебе, Доктор. Рентген не пропускает. Объяснимо. Придётся щупать…
Начали жечь кислород и согревать местную атмосферу. Я решил не мелочиться и бить из плазменных разрядников. Десять выстрелов. Десять! Ровно столько мне потребовалось, чтобы снести запорные задвижки между створками.
Повсюду дым, но для сенсоров силовой брони это всё равно что ясная погода, то есть им плевать на дым.
Раздвигаю толстенные створки и заглядываю внутрь Воякой.
— Фу-у-ух… — выдохнул я. — Да уж…
— Чего там? — недоуменно спросила Натти, пытающаяся заглянуть за плечо моей брони.
— Морг, блядь… — ответил я разочарованно.
Глава восемнадцатая. Доктор и примабактерия. Часть вторая
— Меня сильно интересует, какого хрена они так заморачивались с защитой морга? — спросил я у не менее озадаченной Натти.
Ящики из прозрачного стеклоподобного волокна содержали в себе вполне сохранные краснокожие тела в разной степени целостности. У кого-то не было головы, кто-то без ног, а кому-то вскрыли грудную клетку чем-то тупым. Кто-то обожжён, кто-то изрешечён лазерами, а одного паренька лет десяти или около того, если верить его размерам, проткнули голову чем-то вроде отвёртки с красной рукоятью.
Если я что-то понимаю, то они изготовили рукоять отвёртки и покрыли его краской телесного цвета, они ведь краснокожие. Странное решение. Впрочем, они в целом реально странные.
— Пойдём дальше? — поинтересовалась Натти.
— Падаждити-ка! — вскинул я манипулятор, интенсивно размышляя. — Семьсот сорок четыре года, так, Захар?
«Абсолютно верно», — написал мне компьютер.
— И эти тела всё это время пролежали тут? — задал я следующий вопрос.
«Ваша логика базируется на неоспоримых принципах, Доктор», — похвалил меня Захар.
— И сохранились так, будто их порешили час назад! — сделал я очевидное умозаключение. — Нам нужно срочно реквизировать отсюда пару пустых боксов!
— Думаешь, это не обычная заморозка? — скептически спросила Натти.
— Не думаю, — ответил я с усмешкой. — Уверен.
— Ну, хорошо, — вздохнула она и направилась к ближайшему прозрачному боксу.
— Стоп-стоп-стоп! — остановил я её. — Берём пустые, причём только пару штук. Остальные пусть функционируют, биологию этих ребят следует изучить особо тщательно. Вон те два возьмём, что у северной стены…
Боксы явно были предназначены и для транспортировки тел в том числе, так как имели отделяемые кабели, которые можно было, как я понимаю, подключить и к мобильному источнику питания. Отсоединили мы их без проблем, помогли друг другу закрепить боксы на спинах, а затем продолжили исследование базы.
— Может, пора возвращаться? — предложила Натти. — Мало места в контейнерах.
— Да, думаю, ничто не мешает заглянуть сюда ещё раз, а затем ещё и ещё, — кивнул я. — Пойдём. Ребята, сбор у выхода!
Последнюю часть сообщения я дал по общей связи.
Бац что-то побурчал про кайфоломов, Чжан Ёп прокомментировал, что давно пора, ибо контейнеры ломятся от трофеев, а остальные промолчали.
Собрались у выхода, проверились на предмет целостности и герметичности, а потом по одному начали подъём наверх по шахте давно не функционирующего лифта.
Без каких-либо проволочек погрузившись на луноход мы на полных парах рванули к нашей базе.
Интересно, конечно, в духе Кентукки Джонса или Лары Клод исследовать руины древних цивилизаций, но посидеть в кабинете за чашкой кофе тоже хочется.
Физически, конечно, утомить нас сложно, наши тела — лучшие из того, что могут предложить 3D-биопринтеры, но мозги-то у нас обычные, со своими старыми ритмами. Поэтому моральная усталость никуда не делась. К тому же, не следует сбрасывать со счетов и перегрузку новой информацией и мыслями, которые следует обдумать. Конкретно на меня сегодня свалилось столько информации, что реально необходимо посидеть спокойно за компом и разложить всё по полочкам.
Тем более, что Захар пообещал сегодня же перенести всю информацию с найденных носителей на отдельный изолированный сервер, перелопатить и к утру дать полную картину происходящего.
Ни с кем говорить не хотелось, Пётр и Бац с Чжан Ёпом ушли в комнату отдыха, на ходу обсуждая увиденное, а я направился к себе. За мной, только-только покинув бронекапсулу силовой брони, увязалась Натти.
Я зашёл к себе в кабинет, уселся за комп, запустил Героев и стал ждать загрузки. В капсулу залезать не хотелось, хотелось старой-доброй пятичасовой партии…
Натти уселась на диван слева от моего рабочего стола, взяла с журнального столика буклет с планом строительства корабля на Марс, которые во множестве распространены по базе, и принялась с любопытством его листать.
Я пытался сконцентрироваться на игре, но тягостное молчание не давало сконцентрироваться.
— Чего ты хочешь? — спросил я наконец, повернувшись к Натти.
— Что? — не отвлекаясь от буклета, спросила она отвлечённо.
— Зачем ты сидишь здесь? — уточнил я формулировку.
— А что, у нас есть запретные зоны, закрытые для меня? — поинтересовалась она лукаво. — Я тебе мешаю?
Ну не стану же я ей говорить, что она не даёт мне сконцентрироваться на игре? Я закрыл Героев и переключился на лабораторный модуль, где Работяги распихивали по контейнерам и каталогизировали добытые образцы. Всё это делается под прямым контролем Захара, для которого это задание получило высший приоритет.
— Нет, не мешаешь, — ответил я Натти. — Просто… Неужели тебе нечем заняться? И ты ведь не просто так пошла за мной?
— Не обращай на меня внимания, — попросила Натти. — Просто посижу у тебя. Занимайся чем хочешь.
Мне как раз захотелось посрать. Пойти, что ли?
Ладно, хрен с ним, попробую чего-нибудь сделать с плазменными разрядниками, может, найду какое-нибудь решение по деградации конденсаторов…
Открыл 3D-кульман, открыл проект и начал его обдумывать. Недавно Бац, также озабоченный проблемой отсутствия на вооружении у Лунных Вояк плазменного оружия, поделился одной идеей. Подсмотрел он её в Warmace 41 000, там так и не решили до конца проблему с источниками питания для индивидуального оружия. Они десятки тысяч лет использовали стандартную энергетическую батарею, которую улучшить за эти годы никто не смог. Она была не идеальной, но они деградировали настолько, что даже что-то подобное создать были просто не в состоянии. Производить стандартную батарею — сколько угодно, но вот что-то новое или более совершенное — хренушки.
К чему я это? Были у них также нестандартные батареи, точнее наспинные ранцы, в которых хранилась уйма энергии для питания «ворм-шот» лазерных винтовок, которые имели куда большую мощность и бронебойность.
Вот Бац и подкинул мне мыслишку, что надо разработать некий аналог ранца, чтобы в нём и хранились эти мощные и объёмные конденсаторы.
Да, идея как минимум оригинальная. Я в таком ключе даже не думал, но! Есть одна существенная проблема: конденсаторы нужны на линии стрельбы. Они высвобождают плазменный сгусток, поэтому даже наносекундные задержки между выпуском энергии и вы