— Говори, Бартоломью, — сказал я тихо. — Зачем тебе Изабелла? Что ты задумал?
Он сплюнул еще раз, красная капля шлепнулась рядом с моим сапогом. Ответа не было, только упрямый взгляд пирата. Я выпрямился, посмотрел на Моргана. Тот уже терял терпение, пальцы его барабанили по рукояти сабли.
— Ну что, кэп, — бросил он. — Долго будем с ним возиться? Может, язык ему развязать по-нашему?
— Давай, — ответил я. — Только без лишней крови пока.
Морган наклонился к Роджерсу. Его голос стал хриплым от еле сдерживаемой ярости.
— Слышь, ты, — сказал он. — Молчишь, как рыба? А ведь пирату положено выглядеть как пират. Нога деревянная, крюк вместо руки. Может, начнем с ноги? Отрежем, приставим колоду, будешь в деле.
Роджерс повернул голову, посмотрел на Моргана. Ухмылка его не дрогнула, но в глаза выражали презрение и насмешку.
— Отрезать ногу? — сказал он. — Ты шутник. Давай режь. Посмотрим, как у тебя смелости хватит.
Морган выпрямился, лицо его потемнело. Он повернулся ко мне, руки развел в стороны.
— Слышал, Крюк? — сказал он. — Этот гад смеется. Не верит, что мы серьезно.
Я отошел к борту, облокотился на дерево. Ветер шевелил волосы, море блестело под солнцем. Роджерс тянул время. Думает, что кто-то хватится его? Все может быть.
Но ведь я не железный. У каждого есть предел. Рядом появился Стив, в руках его был пистоль Роджерса, который отлетел, когда я врезал ему по челюсти. Он повертел оружие, посмотрел на меня.
— Капитан, — сказал он. — Можно проще. Прострелим ему ногу. Не убьем, но язык развяжем.
Я посмотрел на пистоль. Железо блеснуло на свету. Хорошая мысль, но я покачал головой. Морган и Роджерс внимательно следили за нашим разговором.
— Нет, Стив, — сказал я. — Пока не стреляем.
Морган фыркнул, повернулся обратно к Роджерсу. Он наклонился так близко, что их лица почти соприкоснулись.
— Слышал, Бартоломью? — сказал он. — Крюк добрый, порох тратить не хочет. А я вот думаю, что ты диалог вести не умеешь. Молчишь, как пень. Может, и пень из тебя сделать?
Роджерс оскалился шире. Морган выпрямился, повернулся ко мне. Глаза его горели, он ждал команды. Я смотрел на Роджерса. Он косился на меня, пытаясь понять, что у меня на уме. Стив все еще держал пистоль, вертел его в руках. Матросы вокруг предвкушали зрелище. Липкое напряжение висело в воздухе.
— Морган, — сказал я наконец. — Дай ему еще шанс. Уверен, что он горит желание все рассказать.
Морган хмыкнул. Он повернулся к Роджерсу.
— Слышал, Бартоломью? — сказал он. — Крюк верит в тебя. Молчишь дальше — пеняй на себя. Пора тебе стать настоящим пиратом. Нога деревянная, глаз в повязке. Начнем с ноги. Пила есть, дело за малым.
Роджерс поднял голову, ухмылка его дрогнула, но он продолжал молчать. Морган выпрямился, повернулся к юнге.
— Пит! — крикнул он. — Тащи пилу. Ту, что Стив купил. Плотницкую. Надо проверить, как режет.
Пит сорвался с места, побежал к ящикам у кормы. Я смотрел на Роджерса, ждал реакции. Он косился то на меня, то на Моргана, но все так же молчал. Глаза его бегали, в них мелькало что-то новое. Сомнение. Пит вернулся быстро, в руках его была длинная пила с острыми зубьями. Он протянул ее Моргану, тот взял, повертел, провел пальцем по остром кончика.
— Хорошая штука, — сказал он, глядя на Роджерса. — Стив, молодец, что взял. Сейчас испытаем. Держите его.
Двое матросов шагнули вперед, схватили Роджерса за плечи, прижали к доскам. Он дернулся, но хватка была крепкой. Морган подошел, присел рядом, пила легла на колено Роджерса. Я стоял в стороне. Лицо мое оставалось спокойным, но внутри заворочалось сомнение. Морган, надеюсь, шутит. А вот Роджерс заерзал, дыхание его стало чаще.
— Ты серьезно, Морган? — прохрипел он наконец. — Пилить собрался?
— А ты не веришь? — ответил Морган, голос его был холодным. — Молчишь — значит, согласен на мое предложение. Давай, ребята, держите крепче.
Матросы нажали сильнее, Роджерс вывернулся, но не смог вырваться. Пила коснулась штанины, зубья зацепили ткань. Он дернулся еще раз, глаза его расширились.
— Стой! — крикнул он. — Стой, черт вас дери! Хватит!
Морган замер, пила осталась в воздухе. Он повернулся ко мне, брови его поднялись.
— Слышал, Крюк? — сказал он. — Заговорил. Ну что, Бартоломью, расскажешь теперь?
Я подошел, остановился в двух шагах. Роджерс дышал тяжело, пот стекал по его лбу, смешивался с кровью на подбородке. Он посмотрел на меня, злым взглядом, но уже не таким уверенным.
— Говори, — сказал я. — Что с Изабеллой? Кто за этим всем стоит?
Он молчал еще мгновение, потом открыл рот, слова вырывались с трудом.
— Англичане, — сказал он. — Люди Кромвеля. Они охотятся за тобой, Крюк. Изабеллу взяли в заложники, чтобы губернатор Тортуги плясал под их дудку. Он отозвал твое каперское свидетельство. А мне ее дали, чтобы держать. Если тебя поймают — будут шантажировать.
Я внимательно слушал. Руки мои легли на пояс, пальцы сжались. Внутри все горело. Морган выпрямился, пила осталась в его руке. Он смотрел на Роджерса, потом на меня.
— Вот оно как, — сказал он. — Англичане, значит. И что теперь, Крюк?
— Дальше рассказывай, — бросил я Роджерсу, игнорируя Генри.
Роджерс кашлянул, сплюнул еще раз. Морган фыркнул, пнул обломок мачты рядом с ним.
— Давай, Бартоломью, — прорычал он. — Крюк спрашивает, ты отвечай. Или пила все-таки пригодится.
— Не знаю я всего, — прохрипел Роджерс, наконец подняв взгляд. — Приказ был — взять Крюка живым. Изабеллу держал, чтоб Тортуга не рыпалась. А что Кромвелю надо… Может, ты сам у него спросишь, когда поймают?
Матросы заворчали, кто-то выругался вполголоса. Стив шагнул вперед, пистоль в его руке блеснул на солнце.
— Капитан, — сказал он, кивнув на Роджерса. — Если англичане за ним стоят, он не просто крыса. Может, знает больше, чем говорит.
— Знает или нет, — отрезал я, — сейчас скажет. — Я наклонился к Роджерсу. — Кто отдал приказ? Имена. Места.
Роджерс сглотнул, пот стекал по его лбу, смешиваясь с кровью. Он облизнул губы, помедлил, потом выдавил:
— Рид. Кокс. Двое из свиты Кромвеля. Сказали, ты угроза их планам на Карибы. Больше не знаю, клянусь.
Морган хмыкнул, повернулся ко мне. Лицо его было мрачным, но в глазах мелькнула искра — предвкушение боя.
— Слышал, Крюк? — сказал он. — Англичане затеяли игру. И мы в центре.
Я выпрямился, посмотрел на море. Волны бились о борт «Грозы», пена шипела. Рид и Кокс. Имена ничего мне не говорили, но за ними стояла сила — флот, золото, власть. И я, судовой врач из будущего, каким-то образом стал занозой в их боку.
Вежа. Это ее игра? Или я сам вляпался?
— Дальше рассказывай, — бросил я Роджерсу. — Где они сейчас? Как тебя нашли?
Роджерс опустил голову, дыхание его было прерывистым. Матросы снова схватили его за плечи, прижали к доскам.
— Встретил их в Тортуге, — выдавил он. — Неделю назад. Обещали золото, если доставлю тебя. Изабеллу передали там же.
Я стоял над Роджерсом, ветер трепал волосы, соленый воздух забивался в легкие. Его слова — «Встретил их в Тортуге, неделю назад» — звенели в голове.
Рид. Кокс. Двое из свиты Кромвеля. Они знали обо мне достаточно, чтобы пустить по следу такого пса, как Бартоломью Роджерс. Но почему? Карта Дрейка? Золото Монито? Или что-то большее, чего я еще не вижу?
Морган поднял пилу. Она в его руке блеснула на солнце. Он наклонился к Роджерсу, оскалился, как зверь перед прыжком.
— Неделю назад? — прорычал он. — И что, просто так тебе дочь губернатора в трюм сунули? Давай, Бартоломью, выкладывай. Или я эту пилу все-таки пущу в дело.
Роджерс дернулся. Матросы держали его крепко, пальцы их впились в плечи.
— Не сунули, — прохрипел он. — Приказ был. Сказали держать ее живой. И молчать. Обещали корабль и кучу золота, если тебя доставлю. А если нет… — он кашлянул, сплюнул, — сказали, найдут другого.
— Другого? — переспросил я. — Кто еще за мной гонится? Говори, Роджерс. Имена. Корабли. Всё, что знаешь.
Матросы вокруг затихли.
— Говори, — повторил я. — Или Морган начнет резать. И я не остановлю его.
Роджерс сглотнул, горло его дернулось. Он облизнул потрескавшиеся губы, помедлил, потом выдавил:
— Мансфелд. Сказали, он тоже в деле. И Олоне. У них свои корабли — «Ястреб» и «Месть». Встреча была в Тортуге. Рид с Коксом обещали, что Кромвель Карибы под себя возьмет, если мы тебя уберем.
— Что еще сказали Рид и Кокс? — спросил я. — Где они сейчас? Когда ждать удара?
Роджерс закашлялся. Он мотнул головой, будто отгоняя мух.
— Не знаю, где они, — прохрипел он. — Ушли из Тортуги на шлюпе, без флага. Сказали, увидимся скоро. Может, у Портобелло. Может, еще где. Они тебя выследят, Крюк. У них глаза везде.
Портобелло. Книжица Дрейка. «Река, что течет на закате». «Камень, что смотрит в небо». Загадки, а не ответы. Но теперь англичане.
Я посмотрел на Роджерса. Он дышал тяжело, грудь его ходила ходуном. Матросы отпустили его плечи, но стояли рядом.
— Последний вопрос, Бартоломью, — сказал я. — Что они знают обо мне? Почему я?
— Не сказали, — выдавил он. — Только что ты опасен. Что у тебя есть то, чего не должно быть. Секреты какие-то. Может, золото. Может, колдовство. Они ненавидят тебя.
Роджерс опустил голову.
— Я все сказал, Крюк, — прохрипел он. — Больше не знаю. Делай что хочешь.
Я смотрел на него и задумался. Ярость кипела внутри, пальцы чесались свернуть ему шею. Он держал Изабеллу в трюме, работал на англичан, гнался за мной через пол-Кариб. Но память шевельнулась. Шторм, мое попадание. Я, выброшенный за борт после крушения, цеплялся за обломки. Тогда Роджерс подобрал меня и дал шанс на вторую жизнь. Один раз он спас мне жизнь. Теперь я стоял над ним, а он был в моей власти. Долг есть долг. Я вдохнул воздух, выдохнул медленно.
— Морган, — сказал я. — Шлюпку сюда. И бутылку рома.
Он повернулся ко мне, брови его поползли вверх.