Это была вторая ошибка.
Не успела Ас выбраться на палубу, как за спиной ее раздался низкий, будто труба, голос:
– Святая макрель, а это еще кто?
Говоривший возвышался над ней, будто древний великан, загораживая солнце. Лицо его скрывала кустистая черная борода, на глазу была повязка.
– Меня зовут Ас, сэр. Я… юнга?
Великан сдернул с ее головы капюшон и разразился смехом:
– Юнга, значит? Придумайте что получше, мисс. Ребятки, похоже, к нам пробрался заяц!
Матросы моментально окружили Ас. Так вот как все закончится – в этот раз. Ее выбросят за борт на растерзание акулам. Это что-то новенькое. Она даже задумалась на секунду, на что будет похожа такая смерть и сколько времени уйдет на исцеление. Это, конечно, при условии, что исцеление вообще возможно для того, кого только что переварила акула.
– Мне искренне жаль, – пробормотала она, надеясь, что это сработает, и заранее зная, что попытка обречена на провал.
– Слышите, парни, ей жаль, – повторил великан. – Ну что, принять мне извинения маленькой мисс? Или отправить ее к Дэви Джонсу?
Поднялся гвалт. «В море ее, в море!» – кричали матросы. Вдруг из толпы вынырнул высокий худой юноша с рыжеватой бородкой и темными волосами.
– Вы действительно считаете, что ее нужно убить? – спросил он.
– Именно так мы поступаем с зайцами, – ответил великан. Ас поняла, что он капитан судна.
– Хороший же тон это задаст всему нашему путешествию.
– У вас есть идея получше?
– Посмотрим, что она умеет.
Великан смерил Ас взглядом:
– Что ж, девочка. Расскажи, что ты умеешь? Может, хорошо шьешь?
Ас состроила гримаску и потрясла головой.
– Готовишь? Стираешь?
Снова нет.
– Видите? Она бесполезна.
– Я умею драться на мечах.
– Да неужто! – расхохотался великан. – Слышали, парни? Драться она умеет.
Он повернулся к одному из членов команды, тщедушному типу с одной бровью, и скомандовал:
– Фернандо! Дай девчонке свою саблю!
Слегка замешкавшись, Фернандо шагнул вперед и протянул Ас оружие. В глазах матроса читалась странная смесь сочувствия и презрения.
– Вот и ладно, – пророкотал великан. – Теперь посмотрим, из чего ты…
Закончить он не успел. Сабля в руке Ас со свистом взлетела прямо к его лицу. Лезвие мелькнуло возле горла капитана и отсекло клок бороды, который медленно спланировал к его ногам. На палубе воцарилась тишина. Наконец великан шевельнулся и провел рукой по оголившемуся подбородку. Ас уже решила, что теперь ей точно несдобровать, когда он снова разразился смехом.
– А она мне нравится! Пусть остается.
Ас с облегчением вздохнула – но тут капитан замахнулся и красивым хуком справа отправил ее в глубокий обморок.
Худощавый юноша с рыжеватой бородкой, Гарсия, оказался корабельным врачом – и первым, кого увидела Ас, когда пришла в себя в каюте на нижней палубе. Он-то и объяснил ей, что происходит. Великан, с чьей бородой Ас поступила так неуважительно, и правда оказался капитаном. Звали его Франциско Лопес, и «Гончая», забираясь все дальше на запад, преследовала его амбициозную цель.
Наперегонки с другим судном – генуэзским «Сан-Джорджо» – они направлялись в океан в поисках западного пути в Азию. Старые маршруты через Египет и Турцию, наследие Марко Поло, уже много лет были закрыты для путешественников из-за порядков, установленных мамлюкским и турецким султанатами. Добраться до Индии, Китая или Японии теперь можно было, только обогнув мыс Доброй Надежды (чего пока не удалось ни одному европейцу) или же выйдя в Атлантический океан, навстречу неведомому.
По словам Гарсии, Ас выбрала на редкость удачный момент, чтобы выбраться из своего укрытия. Стоило судну покинуть Севилью, как стало ясно: один из впередсмотрящих, и без того робкий парень по имени Диего, сильно боится высоты; желающих же заменить его в «вороньем гнезде» не нашлось. Пока Ас лежала без сознания, капитан Лопес решил отдать эту должность ей.
С того дня, коротая долгие часы высоко над палубой, Ас разрывалась между благодарностью к капитану и его команде, решившим не бросать незваную гостью за борт, и мыслями о том, доведется ли ей еще раз увидеть кондотьера и обещанные им две тысячи дукатов.
Спустя девять дней они встали в бухте острова Сан-Мигел – последнего приюта для тех, кто отправлялся из Европы в далекий Китай, чтобы пополнить запасы свежей воды. Вскоре паруса были вновь подняты, Ас заняла свое место в «вороньем гнезде», и перед ней раскинулась блестящая до рези в глазах голубая гладь. Лишь раз или два ей удалось заметить спины китов, которые поднимались к поверхности, чтобы выпустить водяной столп и, махнув хвостом, погрузиться вновь в безбрежные пучины. Все остальное время открывавшийся вид свидетельствовал лишь о том, что они забрались так далеко, как не отваживался никто другой.
Она заметила их на двенадцатый день пути. «Сан-Джорджо». Сначала это был лишь неясный силуэт; затем, когда «Гончая» подошла ближе, стали видны красные кресты на белых флагах и парусах. Ас передала весть капитану, и тот согнал к орудиям всех своих людей, опасаясь, что соперник подготовил им какую-то ловушку.
Расстояние между кораблями все сокращалось, и вскоре на палубе «Сан-Джорджо» обозначилась одинокая фигурка. Молодой человек, едва ли старше Ас – точнее, старше того возраста, на который она выглядела, – метался по палубе и размахивал шляпой, чтобы привлечь внимание. Стоило «Гончей» встать борт к борту с соперником – теперь их разделяло всего несколько футов, – как он бросился к сходням с криками «Слава богу! Слава богу, это чудо!». Не успел капитан Лопес отдать матросам приказ высаживаться на «Сан-Джорджо», как несчастный потерял сознание.
Пока команда «Гончей» обыскивала брошенный корабль, Ас помогла Гарсии перенести португальского моряка на нижнюю палубу. Вскоре он пришел в себя и уставился на своих спасителей, будто не понимая, люди перед ним или ангелы. Гарсия поднес ему чашку с водой и спросил:
– Как ваше имя?
– Пьеро из Лоди, – ответил незнакомец. – Посол его светлости Джана Галеаццо, герцога миланского.
– Что у вас произошло? – вмешалась Ас. – Куда все подевались?
– Погибли, – мрачно ответил Пьеро. – Все до единого.
– Почему?
– Вспышка чумы. Болезнь охватила корабль через четыре дня после того, как мы покинули Азоры. Мне уже доводилось встречаться с черной смертью, поэтому болезнь меня не коснулась. Я в одиночку предал погибших морю: завернул их в одеяла и перекинул через борт. Сперва я думал, что смогу изменить курс и вернуться на Сан-Мигел, но… Судно было слишком велико. Теперь мне не добраться на острова…
Ас и Гарсия обменялись взглядами, в которых читался один и тот же вопрос.
– Что еще за острова? Япония?
– Нет. – Пьеро качнул головой. – Острова Везения.
– Таких не существует, – удивился Гарсия.
– О, существуют, поверьте, – с жаром возразил Пьеро и полез за пазуху. Оттуда на свет явился потрепанный свиток, перевязанный красной лентой. Пьеро протянул бумагу Ас; та осторожно развернула ее и обнаружила внутри тщательно прорисованную карту.
– Что это?
Пьеро приподнялся на локте и начал показывать пальцем:
– Вот здесь – побережье Португалии. Тут – Африка, Канарские острова. Это – Азоры. А вот тут, в тысяче миль к юго-западу от места, где мы сейчас, находятся Острова Везения.
– Но так далеко еще никто не забирался! – возразил Гарсия.
– Отнюдь. Восемнадцать месяцев назад там побывал корабль из Генуи. Они вернулись с этой самой картой – и целыми мешками золотых самородков, каждый размером с мой кулак. Их сумки были забиты алмазами с перепелиное яйцо. Моряки сказали, что на том острове сокровищ больше, чем можно увезти даже на самом большом корабле. «Сан-Джорджо» шел именно туда, а не в Китай.
Капитан Лопес мерил шагами свою каюту – от стены к стене, от стены к стене. Его тяжелые сапоги грохотали по деревянному полу, а рука то и дело тянулась к едва начавшему обрастать подбородку.
– И вы ему верите? – спросил он наконец.
Ас кивнула. Гарсия не разделял ее уверенности.
– Золотые самородки? Алмазы размером с яйцо?
– Перепелиное же!
– Все равно похоже на преувеличение, – возразил Гарсия. – Ты же знаешь, как это бывает.
– Стоит ли игра свеч? – настаивал Лопес.
– Если он говорит правду, все мы – и его величество король – получим богатство, которое нам и не снилось, – пожал плечами Гарсия. – Если же он лжет, мы отправимся в погоню за призраком.
– Что говорил святой Иероним в конце послания к Ефесянам?
– Дареному коню в зубы не смотрят.
Лопес развернулся и прошел мимо них на палубу. Ас и Гарсия следовали за ним.
– Слушай меня, команда! – гаркнул капитан. – Мы меняем курс и отправляемся на юго-запад. Наш генуэзский гость, Пьеро, дал мне карту – карту, которая приведет нас на Острова Везения.
В толпе раздались радостные возгласы, хотя Ас сомневалась, что матросы действительно поняли, о чем речь. Прежде чем снова поднять паруса, они подожгли «Сан-Джорджо», чтобы судно обрело покой на морском дне. Когда спустились сумерки, «Гончая» устремилась к горизонту, окрашенному закатом в цвет свежей крови.
Первыми их приветствовали чайки. Они то с громкими криками проносились над палубой «Гончей», то стрелой уходили под воду, чтобы вновь показаться на поверхности с серебристыми рыбами в клювах. Чайки – верный знак того, что земля близко. Через час кто-то из команды заметил плывущий по волнам лист пальмы, свежий и зеленый, будто только что упавший с дерева, – а к полудню Ас увидела изрезанную береговую линию первого острова, за которым вскоре показались горбы остальных.
Эти острова, как бы они ни назывались на самом деле, являли собой незабываемое зрелище. Покрытые пышными зарослями, они возвышались над морской равниной, походя на драгоценные камни в сверкающей оправе – или на изумрудные чешуйки броши-ящерки, которая лежала у Ас в кармане. Каждый остров был опоясан пляжем с чистейшим белым песком.