Однако вернемся к Романе. Нельзя сказать, что Знайкуда не подчинило ее разум – как и того, что воображения у нее было существенно меньше, чем у Доктора. Для Знайкуда разум Доктора оказался сущим пиршеством. Когда же оно нырнуло во внутренний мир Романы… оно обнаружило там вещи, решительно не поддающиеся сравнительной калибровке.
Да, Романа жутко боялась академической неуспеваемости, но, с другой стороны, она только что получила высший балл по трем основным предметам, так что проблемы это больше не составляло.
Да, Романа смутно опасалась, что не сумеет найти собственную стезю в жизни. Но при этом она твердо верила, что Галлифрей – эгалитарное общество, где все заслуги своевременно вознаграждаются. В конце концов, если Доктор сумел стать президентом, почему не сможет она?
Иногда Романа беспокоилась, что, наверное, немного наивна и в то же время слишком самоуверенна – но зато у нее был Доктор, который напрочь отказывался принимать ее всерьез и получал неимоверное удовольствие, показывая ей всякие новые штуки. Когда Повелители времени говорили о Вселенной, они неизменно подчеркивали, какая она нежная, насколько нуждается в их защите и руководстве… с ней нужно носиться, ее нужно лелеять. И никто никогда не говорил ей, сколько в этой самой Вселенной приключений.
И все же… возможно – только возможно! – был мизерный шанс, что им не удастся отыскать Ключ Времени. Поймав эту ее мысль, тени по краям комнаты слегка задрожали от возбуждения. На мгновение из них соткалась некая фигура, пожирающая ее взглядом. Романа поежилась. Но нет. Доктор все равно победит. Он всегда побеждал.
Не догадываясь, что Знайкуда сдалось, Романа аккуратно уселась на пол и стала ждать начала очередной психической атаки. И тихонько замурлыкала что-то себе под нос.
Доктор навеки остался один. Правда, ему мешал какой-то шум.
Он покинул пустую рубку ТАРДИС и побрел куда-то по коридорам.
– Привет, Доктор! – сказала Романа.
Она сидела на полу и что-то себе мурлыкала.
– Между прочим, ты всего лишь проекция, – мрачно проворчал Доктор.
– А у тебя, между прочим, опять припадок хандры, – парировала она, вставая.
– Все равно ты проекция, – твердо припечатал Доктор.
Романа подняла бровь.
– Что, правда? И с чего бы это?
– Ответь мне на простой вопрос: как ты выбралась из Знайкуда?
– А я не уверена, что выбралась, – честно призналась Романа. – По-моему, оно просто соскучилось.
– Чушь!
– Думаю, оно нашло тебя куда более интересным, – сказала Романа.
Доктор нахмурился.
– Голос, – пробормотал Доктор. – Дупликаторы обычно не справляются.
– Ага.
– Ну да. Он у тебя всегда такой плосковатый, глухой и безэмоциональный.
– Продолжай, не стесняйся, – Романа подобрала складки платья.
– И еще одежда. Ни у кого в целом свете одежда не ведет себя так образцово. Вот на мою, например, посмотри.
– Я и смотрю, – устало сказала Романа.
Последовала долгая пауза.
Доктор вытащил из кармана бумажный пакетик.
– Конфетку?
– Точно нет.
– Стало быть, это правда ты? – сказал Доктор. – Впрочем, я так и знал. Я все понял, еще когда сказал, что у тебя голос, как… в общем, ладно. Но лицо! Ха-ха! Уверена, что не хочешь конфетку?
Романа не почтила его ответом.
– Ну что, пойдем? – Она махнула рукой в сторону двери.
Медсестра открыла Знайкуда и с удивлением обнаружила Доктора и Роману – они терпеливо сидели рядышком на полу. Романа расположилась спиной к двери и занималась легкой аэробикой. Доктор баловался с йо-йо. На своем веку она повидала немало экстремальных состояний у пациентов Знайкуда, но безмятежность в их число не входила.
– Разумеется, это никакая не машина пыток, – как раз говорила Романа, не замечая ничего вокруг себя.
– Как таковая – нет, – согласился Доктор, подхватывая игрушку. – Скорее, она просто делает подопытных более сговорчивыми.
– Что в нашем случае – совершенно напрасная трата времени, – подтвердила Романа. – По двум причинам. Начать с того, что она на нас не действует.
– И заканчивая тем, – подхватил Доктор, бодро вскакивая на ноги, – что мы и так полны готовности помогать.
Он улыбнулся сестре и отвесил изысканный поклон. Она разинула рот: до сих самых пор никто никогда не глядел ей прямо в глаза. Улыбка Доктора была поистине пленительна. Он обожал стеснительных людей – они обычно оказываются очень полезны. Потом.
– Привет! – помахал он ей. – Вы же пришли нас спасти, правда?
Сестра вела их по длинному коридору.
– А вы не слишком-то разговорчивы, моя дорогая, – трещал Доктор.
Он все еще надеялся, что при должной обработке и хорошей дозе шарма она еще может оказаться полезным союзником. Романа уже рассказала ему, как вмешательство сестры спасло ей жизнь. Весьма многообещающе для начала.
– Мне до сих пор так и не представилось возможности вас поблагодарить, – встряла Романа.
– Мой долг – следить за состоянием здоровья Капитана, – застенчиво пожала плечами сестра. – Я не думаю, что ваша смерть в его же лучших интересах.
Она похлопала по черной коробочке, висящей на лямке у нее на плече.
– С ума сойти! Это его карта? – восхитился Доктор. – Я был бы счастлив почитать…
Он уже нацелился было на коробочку, но сестра проворно отпрыгнула.
– Истории болезни пациентов строго конфиденциальны, – сообщила она.
– Совершенно конфиденциальны, – согласился Доктор, – но он такой любопытный пси…
– Потерпевший, – поспешно вставила Романа.
– Точно. И вообще потрясающая личность.
Но сестра осталась непоколебима и решительным шагом повела их вперед, к лифту.
– Туда, – сказала она. – Капитан смягчился и готов разрешить вам осмотреть его двигатели.
А пока Доктор с Романой сражались за свои души в сердце горы, Кимус по-прежнему стоял в героической позе возле автолета.
Позади раздался какой-то шум. Кимус подскочил и развернулся, но это оказался просто стронутый ветром камень.
Было бы очень поэтично сказать, что где-то далеко в пустыне Мула услышала этот ветер. Увы, это не так. Они с К-9 все еще шли по психоследу Плакальщиков, и Мула уже жалела, что не взяла в дорогу какой-нибудь еды. Она успела порядком устать.
Вся гора на поверку оказалась пустой внутри и по большей части представляла собой один сплошной двигатель. Поршни высотой с город ходили вверх-вниз, десятки клапанов дышали жаром, воздух был полон криками и командами обслуживающего бесчисленные системы персонала.
Если Знайкуда действительно хотело сломить волю Доктора и Романы, ему достаточно было показать им машинное отделение.
Мистер Фибули нервно наблюдал за ними с высокого Мостика. Рядом возвышался Капитан, любуясь, как Полифазный Аватрон порхает между стационарными шахтами.
– Почему вы так им доверяете, Капитан?
Мистер Фибули вообще часто терялся, пытаясь угадать мотивы действий хозяина.
– Доверяю? Ха! – Капитан продолжал завороженно следить за полетом своей птички; слова его прозвучали на удивление добродушно. – Ради злых ветров Гизака, вы что же, мистер Фибули, за дурака меня держите? Я просто дал им длинную веревку, на которой они в конце концов все равно удавятся. Никакого вреда эти люди не причинят.
– Но они победили Знайкуда…
На мгновение капитанское добродушие потускнело.
– Это не имеет значения. Кто бы они ни были, их хорошо подготовили. Возможно, они просто тянут время. И смогут купить себе его достаточно, помогая мне. Если они хотят починить мне машину, пока тянут время, что ж, так тому и быть.
– Но ради чего они тянут время, сэр? – мистер Фибули отчаянно пытался мыслить глобально. – Какова их цель? Зачем они явились сюда?
– А вот это-то нам и предстоит выяснить.
Капитан протянул руку, и попугай, радостно чирикая, уселся на нее.
– Как-то они сюда попали. Пусть теперь проведут нас к своему кораблю, чтобы моя гвардия могла войти внутрь. Пусть побегают на длинном поводке. В любом случае главный козырь-то у меня, правда, моя прелесть? – и он ласково взъерошил перышки птицы.
– Какой такой козырь?
– Туз Смерти. И он еще сыграет, мистер Фибули, поверьте, он еще сыграет.
К ним присоединилась медсестра. Она появилась, как всегда, беззвучно, словно просто взяла и соткалась из воздуха.
– Вы слишком много думаете о смерти, Капитан, – мягко упрекнула она. – Жизнь нужно лелеять, беречь.
– Туз Смерти еще сыграет, – твердо и упрямо заявил Капитан.
– Не забывайте, – предостерегающе улыбнулась сестра, – королева – старшая карта. Тузы – птицы невысокого полета.
Романе машинный отсек показался великолепным, но каким-то бессмысленным и оттого малоэффективным. Если двигатель нужен, чтобы перемещать гору в пространстве, это сущий бред, потому что основную часть горы как раз и занимал двигатель. С чем-нибудь поменьше хлопот было бы куда как меньше. Хотя, с другой стороны, ей никогда еще не доводилось чинить целую гору. Масштабы предприятия кружили ей голову.
– Ого! – сказал Доктор, подход к ней.
Его восклицание эхом запрыгало по стенам.
– Поразительно, – поделилась Романа.
– Да, типа того.
Доктор стоял в центре обширного помещения, ощущая, как оно буквально лучится силой. Это было как очутиться внутри гигантских часов с шестеренками размером с добрый автомобиль и маятниками – с автобус. Все это неистово вертелось, качалось и тикало. Колоссальный механизм без зазрения совести шевелился и скрежетал вокруг них. И это при том, что двигатели в данный момент спали – в активном режиме это наверняка было нечто ошеломительное.
Романа толкнула Доктора локтем. Ему полагалось сказать какую-нибудь колкость, но он почему-то молчал.
– Ты, наверное, скажешь, что все это уже видел.
– На самом деле нет. Не такое.
Верный себе, Доктор попытался выглядеть как можно небрежнее, но получилось на редкость натужно.
– Правда?
– Правда. Хотя нечто подобное я, призна