– Ерунда, чушь, вздор! Вечная жизнь? И это слова взрослой женщины? Сколько тебе сейчас? Шестьсот лет? Семьсот? В таком возрасте тебе уже стоило бы лучше разбираться в теме.
– Жизнь, Доктор, – самое драгоценное, что есть во Вселенной. Ее нужно хранить, лелеять… Вечное цветение жизни – величайшая мечта, доступная разумному существу.
Ну, кто же не любит деспотов без малейшего понятия об иронии?
– Ты начиталась рекламы, вот в чем твоя проблема.
– Ты смеешь издеваться надо мной, Доктор? – королева Ксанксия рассыпалась каскадом довольно неприятного саркастического смеха. – Ты умрешь за свое нахальство!
Доктор подумал, что она сейчас врежет ему еще раз, но вместо этого она ласково погладила черную коробочку, по-прежнему висящую у нее на плече.
Сначала ничего не происходило. Потом Капитан как-то дергано поднялся и затопал к Доктору. Из механической руки выскочил крюк и угрожающе рассек воздух. Капитан посмотрел на него, а потом на свои ноги с изумлением и тревогой. Бессильная человеческая рука попыталась схватиться за них, но механическая протянулась вниз и оттолкнула ее с дороги. Тело продолжало шагать, неуклюже и нехотя, будто кукла на веревочках. Капитан поднял глаза, и впервые Доктор разглядел в них пойманного в ловушку человека. Рот искривился, будто собирался позвать на помощь… и тут Доктор понял. На самом деле Капитан давно уже оставил надежду на спасение.
Ковыляющее к нему существо вызывало у него одну лишь жалость. Быть мумифицированным заживо – такой участи не пожелаешь и пирату. Потом сверкнул крюк, и инстинкт самосохранения живо отпихнул все эмоции прочь и взял бразды правления в свои руки.
– Ксанксия, если ты считаешь, что превратить Капитана в игрушку – вполне приемлемый способ встречать гостя, – Доктор попятился от Капитана с максимальным достоинством, – то у тебя крайне избирательный взгляд на то, чью жизнь стоит беречь и лелеять – ты в курсе? Потому что так дело кончится очень большой избирательностью. Бедная дурочка, неужели ты совсем не понимаешь, как работают временные дамбы? Ты вообще инструкции к ним читала? Или только буклет с картинками?
Понятно, что он сам бы выбрал, но речь сейчас совершенно не об этом.
– Да что ты смыслишь во временных дамбах?! – взревела королева и довольно ухмыльнулась, когда Доктору пришлось спешно покинуть траекторию крюка.
– Да ну? – Доктор попытался изобразить беззаботность и нашел это несколько затруднительным. – И какая же чертова фирма запустила когти в твое тщеславие? «Навсегда Ты Инкорпорейтед»? «Древо Жизни Энтерпрайз»?
Он попытался отыскать в ее взгляде проблеск узнавания, но нашел только слепящий гнев.
– Большинство их жертв окончили свои дни в бедности и деградации – хотя, конечно, у большинства жертв не было никого вроде Капитана, способного делать за них всю грязную работу.
В это самое мгновение упомянутый Капитан оторвал его от земли и пригвоздил к переборке, готовый приступить к потрошению. Глядя смерти в лицо, Доктор улыбнулся Капитану самой своей искренней улыбкой.
– Я бы на твоем месте послушал, Капитан. Дело касается непосредственно тебя.
Славная революция как-то слегка оступилась. Совсем немного.
– Не в обычае Плакальщиков пользоваться оружием, – возразил Праликс.
– Правда? Тогда стоило подумать об этом раньше, до того как вы решили словить ментальный блок в самый интересный момент.
Романа уже начинала сердиться. Горожане были настроены не лучше. Двое-трое из них подняли пистолеты, рассмотрели и теперь пытались понять, как они работают. В настоящий момент все вооруженное ополчение Романы состояла из Мулы. Плакальщики все как один привалились к двери; на их лицах отражалось живейшее страдание.
– Мы не сами это с собой сделали, – простонал Праликс. – С нами что-то происходит. Что-то блокирует нашу силу мысли. Наш разум не может проецировать ее вовне.
Романа сочла, что заминка для них вышла больно уж удачной.
– Уверен, что вы нигде не оставили включенный предохранительный механизм? Давай, бери пистолет и не мельтеши. Возможно, ваши силы благополучно вернутся, когда все будет кончено. А пока можешь показать нам пару фокусов с картами.
– Ты думаешь, мы боимся? Ты насмехаешься надо мной, потому что думаешь, мы испугались? – Праликс нахмурился; это вышло так бесхитростно, что гримаса разбила Романе сердце.
Вернее, оба.
– Нет, Праликс. Я думаю, это я испугана. – Кажется, она смутилась впервые в жизни. – Прости меня.
– Нам трудно объяснить, что на самом деле происходит, – поморщился Праликс.
Плакальщики больше не щеголяли все одним и тем же выражением лица – теперь они служили живой иллюстрацией всех многообразных симптомов тревожности.
– Печаль все равно продолжает течь в нас – и теперь каждый вынужден нести это бремя в одиночку.
Праликс бессильно привалился к двери.
Мула в ужасе смотрела на него – словно ее прежний брат вдруг вернулся: вялое существо, переползавшее с дивана на диван, громко вздыхая и выпрашивая внимания. И мириться с этим она больше не собиралась. Она направилась к Романе и громко спросила:
– Ты ведь видела Капитана?
– Да, я видела Капитана.
– И на что он похож? Никто из горожан никогда его не встречал. Или, по крайней мере, никто не прожил потом достаточно долго, чтобы вернуться и что-то нам рассказать. Возможно… если бы ты объяснила людям, кто он такой… кто он такой на самом деле, это помогло бы им.
Романа задумалась. Наверное, она сумела бы расписать его как сущий кошмар из сказки – но кошмар у них уже был: небесный демон, свалившийся с небес в крутящемся огненном шаре. Хорошенько обмозговав идею, она пришла к выводу, что простая и понятная правда сработает куда лучше. Влезши на скалу, она потребовала внимания. Черт побери, так вот как это – быть учителем, успела подумать она. Горе всякому, кто осмелится задать вопрос.
– Я расскажу вам о Капитане, – сказала она. – Я с ним встречалась. И я выжила. Не слишком приятное зрелище, можете мне поверить. Судя по всему, он перенес массированную операцию по замене частей, потому что сейчас больше половины его тела – робот.
– А что такое робот? – спросил кто-то из толпы, и Романа заметно пала духом.
– Робот – это человек-машина, искусственное существо, специально сделанное, чтобы повиноваться приказам.
– Чьим приказам? Чьим угодно? – Это была Мула.
Романа уже собиралась сказать «нет», но осеклась. Толпа в смятении взирала на нее.
– А знаете что? – медленно проговорила Романа. – Это очень хороший вопрос. Кто контролирует Капитана?
Все обеспокоенно зашептались. Речь, пожалуй, успеха не возымела. Некоторые уже со значением поглядывали на тропинку, ведущую вниз, с горы. Сдается мне, я их потеряла, подумала Романа.
Тут-то по плато и прокатилось эхо десятка взводимых курков. Она подняла глаза. С гребня скалы им улыбался отряд капитанской гвардии. Солдаты явно были в курсе, что сила Плакальщиков иссякла, оставив у двери, как на ладони, группку перепуганных людей, готовых к забою.
Что удивительно, Праликс и Плакальщики ответили им прямым и твердым взглядом. И достали из складок одежд пистолеты.
– Мы вооружены и готовы! – крикнул Праликс с легчайшей улыбкой. – Продолжать будем?
– Тебя же просто использовали! – вскричал Доктор, и какое-то мгновение было не совсем понятно, к кому это относится.
Крюк нерешительно замер посреди взмаха. Доктор двинул Капитану в медное плечо.
– Она сохранила тебе жизнь, чтобы ты мог делать за нее грязную работу. Какой награды ты за это ждал? Новое тело? Вечную жизнь теперь уже для тебя?
Капитан опустил крюк. Он хотел что-то сказать, но промолчал.
Доктор вылез из тени его кулака и ринулся через Мостик к королеве Ксанксии.
– Рассказать тебе про временные дамбы? Думаешь, ты такая особенная. Да ты даже в газетную колонку о мошенниках по конкурсу не пройдешь – недостаточно известна! Да, представь себе. Все, что ты сделала своему народу и Вселенной, весь этот ужас – и, представь, даже места среди знаменитостей не заработала.
– Ты не можешь ничего знать о временных дамбах! – горделиво воскликнула она… но с чуть меньшим задором.
Доктор хлопнул в ладоши, гадко спародировав ее жест. А потом заговорил.
– «Древо Жизни Энтерпрайз» была фирмой-однодневкой, якобы торговавшей секретом вечной жизни. Да, эти ребята умели цеплять клиентов. Им никакого дела не было до «вечного цветения юности», или как там ты сказала, – это был просто рекламный лозунг. Их целевая аудитория состояла из тех, кто жизнь ни во что не ставит, – из убийц, из вздорных правителей, которые стадами отправляют свой народ на бессмысленные войны, из тех, кто видит в смерти свою личную игрушку – потому что именно они-то и боятся ее больше всех – понимаешь, королева Ксанксия? И это они готовы заплатить любую цену за то, чтобы смерть обошла их стороной. Да вот только они не сказали тебе, что цена непрерывно растет, правда ведь?
– Они… – королева обвела взглядом Мостик и замолчала.
Как любой попавший в ловушку, она не желала признаваться в этом – ни себе, ни другим. И тем более вот так, перед всеми.
– Они обещали мне, что когда процесс закончится, я буду свободна навеки.
Она вызывающе посмотрела на Доктора.
– Этот момент агент особенно подчеркнул.
Произнеся эти слова, она, кажется, и сама поняла, как нелепо они звучат.
– О, ты попалась к ним на крючок со всеми потрохами, да? – кивнул Доктор. – Я уже говорил, что они знают, как цеплять клиентов? И ты ведь на самом деле им больше не веришь – потому что знаешь правду. Но как насчет него? – Доктор, не глядя, ткнул большим пальцем в Капитана. – Он в курсе?
Королева вздернула подбородок и глянула на него царственно и дерзко.
– Заканчивай свою речь, Доктор. Твое время подходит к концу.
– Да, но не так быстро, как твое.
Королева заволновалась.