Таким образом, тот один-единственный, кто был способен описать голову Доктора изнутри, был очень ненадежным. Сам бы Доктор, если бы у него спросили, каково оно, внутри его головы, ответил, что это все равно что огромный пакет с думающей сахарной ватой. При этих словах кухонный комбайн, который бы он чинил в тот самый момент, предпринял бы испуганную попытку выскочить у него из рук и разбиться – лучше уж так, чем превратиться ненароком в очередной межпространственный модуль.
В данный же момент разум Доктора напоминал серию игрушечных солдатиков, расставленных на шахматной доске. Один из солдат, со спичкой вместо недостающей ноги, размахивал знаменем, на котором было крупно написано: «БОМБА СВЕРХНОВОЙ???». Другой солдат, толкая позаимствованную у какой-нибудь Барби коляску, бормотал о «приостановленном научном прогрессе». Небольшая группа пластиковых вояк, играющих в футбол стеклянным шариком, обсуждала относительные различия между разумными роботами и искусственным интеллектом. Солдат, пытавшийся связать разломанную на две части винтовку ниткой, волновался, что за всеми этими полунамеками где-то потерялась очевидная связь с Галлифреем. Еще один, триумфально раскатывающий на броневике по опустевшему форпосту, голосил, что грандиозный план, занявший с одной стороны всего пять лет, а с другой – два миллиона, выглядит чертовски странно, если не подозрительно.
А еще по доске дико металась заводная резиновая утка, снова и снова пронзительно крякая о том, что конец Вселенной уже близок.
Вынырнув из омута мыслей, Доктор серьезно взглянул Романе в глаза.
– Я начинаю подозревать, что есть еще кое-что за рамками картины событий. Что-то, что мы целиком и полностью упускаем из виду!
– И я это тоже не вижу? – уточнила Романа.
– Даже ты, – заверил ее Доктор. – Здесь замешано что-то еще, и я не могу уразуметь, что именно. Хэй-хо. – Он замахал руками мятежникам, возвращая утраченное внимание, и завопил во всю мощь легких:
– Прошу меня простить! Я был чертовски не прав! Нам всем грозит опасность – куда большая, чем это ваше Абсолютное Оружие! Мы должны выяснить, какая – и как можно скорее, потому что криккитцы готовятся начать атаку на галактику!
Он широким жестом обвел мятежников, выделяя будто бы каждого из них – и в то же время всю толпу разом.
– Может, у меня и нет плана, я не верю в бюджеты и мне трудно воспринимать себя всерьез, но я – Доктор, и если вы не присоединитесь ко мне, никаких чаепитий больше не будет! Ты со мной? А ты? Что насчет тебя? Фантастика! – Доктор зашагал прочь, и за ним, громко ликуя, потянулись мятежники.
Романа присела на корточки рядом с К-9.
– Не знаешь, как он это делает? – спросила она.
– Не имею понятия, хозяйка, – ответил пес.
Глава 22Парламент дураков
Парламент старейшин Криккита располагался в здании под стать звучному ярлыку «парламент» – нагромождение больших серых павильонов восходило к очень гордому на вид и высоченному центральному корпусу. Самодовольство здания выражалось также и в большом (явно избыточном) количестве бетонных колонн. Парламент явно надеялся, что один его вид будет внушать проходящим мимо если не страх, то хотя бы легкий трепет.
Доктор и Романа обрядились в накидки как у мятежников, надеясь, что хотя бы так их вид не будет вызывать сердитого шипения и гневно воздетых указующих перстов. Их отряд перебежками двигался от одного укрытия в тени колонны до другого.
– Думаю, это их первый партизанский налет, – шепотом сообщила Романа Доктору, и тот кивнул, соглашаясь. – Тем не менее, – добавила она, – не думаю, что нам грозит здесь какая-то опасность. К-9 говорит, что в здании нет признаков жизни.
– Конечно, нет! – Доктор притворился недовольным. – Сейчас нерабочее время, а эти ребята очень щепетильны в вопросах хронометража.
– Ну, это не совсем верно. – Романа поправила капюшон накидки и подумала, что если обшить его золотой тесьмой по краю, будет смотреться очень миленько. – Опять же, если у них там Бомба Сверхновой…
– Пф. – Доктор пожал плечами. – Насколько им известно, их мятежники – в основном экологи и недовольные ветераны, у которых явные проблемы с организацией. Они и знать не знают, что мы сейчас здесь.
– А как насчет нескольких тысяч человек, что гнались за нами по городу?
– Хм. – Доктор задумался. – Да, пожалуй, нам следует ждать неприятностей.
Они поравнялись с фасадом главного корпуса парламента. Мятежники стали фланг за флангом красться к двери.
– Что меня всерьез беспокоит, так это криккитцы, – сказала Романа. – Разве мы не должны с ними что-нибудь сделать? Я могу одолжить ТАРДИС и…
Доктор остановил ее жестом руки:
– В последний раз я одалживал ТАРДИС самому себе, и гляди, чем это обернулось. О всех этих непогашенных штрафах даже думать страшно. Нет, с местной управой надо разобраться в первую очередь. Только создатели могут приказать криккитцам остановить бойню – никто другой не встанет у них на пути. Кроме того, если Бомба Сверхновой все-таки существует, то вторжение криккитцев – просто аперитив перед ужасным основным блюдом.
Доктор и Романа остановились, глядя на величественные гранитные двери, ведущие в здание парламента Криккита. Резьба, украшавшая их, изображала сцены величайшего в истории Вселенной военного конфликта. Криккитцы прокладывали себе путь к звездам по головам различных инопланетных рас. Взрывались солнца. Боевые флотилии обращались в пыль.
– Они твердят о былой славе. – Доктор попробовал открыть дверь, но та оказалась заперта. Он достал звуковую отвертку.
– Есть еще одна причина, почему ты хочешь, чтобы я была здесь, – сказала Романа.
– Ой, неужели? – Доктор отгородился от нее художественным свистом.
– Возможно, ты все еще не доверяешь мне. Что, если криккитцы все еще держат мой разум под контролем?
Доктор резко перестал насвистывать.
– Ну, так было бы легче узнать, что они задумали.
– Я тебя все еще немного беспокою, не так ли? – Романа усмехнулась.
Доктор вставил звуковую отвертку в замок. Та яростно загудела.
– Как трогательно! – восхитилась Романа. – Я польщена.
– Неужели? – Доктор постучал по двери. Та все никак не поддавалась. – Я просто все еще немного озабочен пятью миллионами роботов-убийц под твоим командованием.
– Вот и хорошо. – Романа жестом велела Доктору отойти. – К-9, – приказала она, – ну-ка выжги эту дверь к чертям собачьим!
…Идя по коридору, Доктор беспокоился за Вселенную. Что, если Романа была права в оценке его подозрений? Что, если ошибалась? Что так, что так – засада.
К-9 ткнулся ему в ногу. Пес перешел на тихое жужжание – скрытный режим, нечто среднее между эхом далекой газонокосилки и шарканьем старушечьих ног.
– Хозяин?
– Что, К-9?
– У меня вопрос – какова цель этого вторжения?
– Мы ищем следующее, порядок неважен: Абсолютное Оружие, планы построения и применения Абсолютного Оружия, способ победы над криккитцами. Можешь составить для нас план здания?
Уши К-9 зашевелились. Он был замечательным псом-роботом – мог перехватить потоки данных за пределами досягаемости самых мощных радиосигналов, хоть с луны у Стабрас-Бета, хоть из Сомерсета.
– Загружаю планы зданий. – К-9 был очень доволен собой. – Выявлены перекрестные ссылки с архитектурными теориями и базовыми геологическими исследованиями.
– И что из них следует?
– Информация к размышлению: существуют три скрытых этажа ниже фундамента – к ним ведет неиспользуемая лифтовая шахта на северо-востоке здания.
– Великолепно! – Доктор подозвал Роману, Джел и Сэра Робота. – Мною только что были выявлены секретные этажи в этом здании. – Он проигнорировал недовольное «кхе-кхе» питомца. – Мы отправляемся туда. Могут ли мятежники организовать отвлекающий маневр?
– На то есть причины?
– Ну, я довольно-таки неуклюж и непременно подниму тревогу, – признался Доктор. – Но если тревогу чуть раньше поднимет кто-то другой, у меня будет преимущество. Да, скажите мне, вы когда-нибудь что-нибудь поджигали?
Мятежники неуверенно переглянулись.
– Вам точно стоит попробовать! Только не начинайте с музеев изящной старины и картинных галерей – отдает максимализмом, да и вы сами потом пожалеете об этом. Найдите где-нибудь в этом здании оплот бумажной волокиты и спалите его.
– А как же…
– С нами все будет в порядке! Мы, во-первых, спустимся глубоко под землю, а во-вторых – у секретных бункеров всегда где-то есть аварийный выход. Так что отожгите по полной.
– Точно-точно?
– Абсолютно. Военные диктатуры не имеют сердца, но у них всегда есть аккуратная подача. И они ненавидят, когда эту подачу портят. – Доктор постучал своего пса-робота по голове. – К-9, ты же любишь поджигать вещи…
– Утверждение неверное, хозяин.
– Не скромничай. Катись отсюда.
И Доктор направился в подземелье вместе с Романой.
Мятежники под началом Джел вели себя довольно-таки вяло. Распаленные страстью и энтузиазмом Доктора, они с радостью отправились на штурм здания парламента, но вот сейчас-то их усилия по созданию отвлекающего маневра как-то поослабли. Они слонялись тут и там, спрашивая, нужна ли помощь прямо сейчас. Словом, атмосфера сложилась едва ли мятежная.
И тут, как назло, грянула неожиданная атака.
Доктор и Романа пребывали глубоко под зданием парламента. Мрачные бетонные коридоры тут сделались еще мрачнее. Исключение составляли стены, на которых висели картины довоенных времен. Вероятно, они были перенесены сюда, поскольку больше не соответствовали образу, который Криккит на себя проецировал. Счастливые криккиты на них резвились в нивах, танцевали джигу и собирали фрукты. Грустное зрелище.
Доктор и Романа стояли у переборки. Романа прищурилась – так, словно оценивала еще подсыхающую картину Пикассо, пока сам художник играл с Доктором в шашки на террасе.
Замки озадачивали Роману. Вселенная славилась желанием своих насельников что-нибудь куда-нибудь запереть – в хранилища времени, квантовые ячейки, сейфы, ящики Шредингера и так далее. Веру в то, что единственный способ сохранить нечто ценное – это навесить на дверцу замок, разделяли самые разные расы: от инсектоидов-катальщиков с их янтарными сокровищницами до Звездной Королевы, запершей весь неисчислимый выводок своих дочерей в одной большой комнате