– Зато, когда все закончится, сможешь проводить больше времени с теми, кто тебе нравится. – Кивнул я в сторону полки, где стояли художественные книги.
Она улыбнулась.
– Потом начнутся рабочие будни, сложные случаи – я ведь, так сказать «остаюсь на хозяйстве».
Я постарался сделать вид, что меня ее фраза не задела, но, по правде говоря, это был удар ниже пояса.
– Окей, ладно. Давай я помогу тебе собраться.
Спустя три четверти часа мы стояли у кабинета моего приятеля. Он открыл дверь, огляделся по сторонам и увидев нас, приветливо махнул рукой. Моя спутница мечтательно улыбалась. Дэн всегда производил именно такое впечатление на женщин. Высокий, под два метра ростом, медицинская форма подчеркивала его идеальную фигуру. Брюнет с голубыми глазами – мечта половины наших сокурсниц.
– Приятель! – Дэн протянул мне руку, я пожал ее, а потом мы обнялись. – Что стряслось? Голос у тебя был очень испуганный.
– Дэн, это Лиз – твоя сегодняшняя пациентка. Лиз, это доктор Дэниэл Рэймонд, мой сокурсник.
– У тебя очаровательная подруга, Кай! – Дэн улыбнулся Лиз, а я почувствовал укол ревности.
– Я не его подруга. Я его ассистентка – мы работаем вместе! – сказала Лиз, и это было похоже на пощечину.
– Тогда прошу вашу руку, – Дэн потянулся к ее здоровой руке и оставил легкий поцелуй. Лиз залилась краской. – Буду рад поцеловать и другую, когда мы выясним, что с ней все в порядке.
Я заметил, что Дэн несколько лишних секунд не выпускал ее здоровую руку, да и Лиз не спешила ее забирать, смотря Дэну прямо в глаза. Я кашлянул, и они будто только вспомнили, где находятся.
– Да, пойдемте в смотровую.
Пока Дэн снимал повязку, он болтал с Лиз о погоде, снегопадах, любит ли она кататься на коньках и почему выбрала нейрохирургию. Когда мои повязки были сняты, Дэн начал внимательно изучать рану.
– Кай, ювелирная работа. Лиз, ваш босс зашил ее идеально, вот только мне интересно, что вы делали такого, что на этой очаровательной руке появился такой рваный шрам?
– Эээ… – мы с Лиз переглянулись. Я нехотя ответил, – Она заехала завезти мне рабочие документы и застала мою квартиру в руинах. Мэл постаралась.
– О, эта женщина наконец-то отплатила тебе по заслугам!
– Что вы имеете ввиду? – подала голос Лиз.
– О, Элизабет… в нашей мужской компании ходят легенды о том, как Кайл придумывает различные отмазки, чтобы не дарить своей женщине кольцо.
– Дэн, хватит! Я не придумываю отмазки, я…! – я почувствовал себя не в своей тарелке. – И вообще, какого хрена вы обсуждаете это?!
– Лиз, не вздумайте влюбляться в вашего преподавателя! Он будет морочить вам голову, изменять с работой и не каяться в своих грехах.
– Я не планирую в него влюбляться! – дерзко ответила Лиз и посмотрела на меня с вызовом.
– Потому что сердце занято?!
– Это такой способ узнать, состою ли я с кем то в отношениях?! – Лиз хитро посмотрела на Дэна и улыбнулась.
– Считайте, что это предлог попросить ваш номер и пригласить на ужин.
– Давайте для начала узнаем, смогу ли я пользоваться своей рукой в будущем без страха выронить скальпель, а потом будем обсуждать наши планы.
– Да, конечно! – Дэн помог Лиз слезть с кушетки и проводил к аппарату МРТ. Лиз осталась одна в комнате. Медбрат надел ей наушники, поэтому разговора нашего она слышать не могла. Я воспользовался этим и спросил, гневно смотря на Дэна:
– Что это было?!
– В каком смысле? – Дэн недоуменно поднял брови.
– Ты сейчас клеишь мою ассистентку.
– Кай, если у тебя до сих пор не хватило ума это сделать, то я свой шанс постараюсь не упустить.
– Эй, тебе мало вереницы женщин, которых ты периодически выгоняешь из своей постели в середине ночи?
– Кай, Лиз – это высшая категория. С ней можно даже несколько раз поужинать прежде, чем она окажется у меня в кровати.
– Дэн, я тебя предупреждаю, если ты хоть пальцем ее тронешь…
– Друг, а может ей наоборот хочется, чтобы кто-то нормальный тронул ее пальцем и не только – ты об этом не думал?! Выключи режим папочки и занимайся своими делами!
В этот момент аппарат издал протяжный звук и выключился, а мы внимательно уставились на снимок. Через минуту к нам присоединилась Лиз.
– Ну что?
– Элизабет, с вашей рукой, в целом, все в порядке. Дайте две недели, чтобы шрам затянулся – не носите тяжести. Готов помогать вам с покупками продуктов и носить их до двери, лишь бы вы скорее вернулись к привычному режиму.
– Спасибо вам, Дэн! Я подумаю над вашим предложением.
И снова эта чертова улыбка!
– Пожалуйста. Все же, я буду рад, если вы согласитесь поужинать со мной.
– Ребят, я вам не мешаю?! – я уже начинал вскипать.
Лиз взяла листок и ручку со стола, написала свой номер и протянула Дэну. После этого она повернулась ко мне.
– Кайл, если вы торопитесь, можете идти. Дэн сделает мне перевязку, и я поеду домой сама.
– Нет уж, я тебя привез, я тебя верну домой.
Минут через десять она вернулась из перевязочной, я снова помог ей надеть пуховик и обратил внимание, что она надела подаренный мною шарф. Уже в такси я не выдержал и сказал:
– Не встречайся с ним!
– Почему, Кай?! Я взрослая девочка.
– Ему нужен просто секс! Таких как ты у него были сотни.
– Таких как я у него не было никогда! – с вызовом сказала Лиз, похлопала водителя по плечу, – Остановите машину. Я выйду здесь.
– Лиз, перестань! – Я попытался схватить ее за забинтованную руку.
– Ты делаешь мне больно! Отпусти!
Она вырвалась, хлопнула дверью, и такси тронулось. Я попросил поменять адрес, и мы долго пробирались через улицы Манхеттена, пока я размышлял о том, чего же я на самом деле хочу.
Когда я вернулся домой, Макс протянул мне связку новеньких ключей и записку, вложенную в конверт.
– Она? – только и спросил я.
– Она! – подтвердил швейцар.
Я разорвал конверт и даже не стал читать записку – что нового могла написать Мелинда после того, как разнесла мою квартиру. Что я мудак я знал и без ее напоминаний, а думать о том, что она хочет извиниться за причиненный ущерб мне совершенно не хотелось.
Я поднялся к себе, отпер дверь и удивился пустоте пространства. Я налил бокал вина, включил в уцелевшей колонке джаз, достал коробки, заранее приготовленные для переезда, и стал складывать книги.
Я мысленно поблагодарил Мэл, что у нее не хватило ума или наглости уничтожить библиотеку – книги стояли нетронутые и среди тысяч томов, которые я скопил за те годы, которые прожил в этой квартире, я нашел одну книгу – потрепанный томик Милна «Винни-Пух и все-все-все». Среди страниц лежала фотография: на ней мы стояли с родителями во дворе нашего дома. На столе красовался большой торт, мы отмечали мой четвертый день рождения. На голове у мамы с папой колпаки, всюду развешены гирлянды. Тетя сфотографировала меня, когда я задувал свечи.
Это было наше последнее фото вместе: спустя несколько месяцев мама с папой разбились. В нашу машину на полной скорости влетел грузовик, когда они ехали с работы забирать меня из детского сада. В тот вечер уже достаточно поздно меня забрала тетя заливаясь слезами и прижимая к широкой груди. С ней я и прожил до 17 лет, когда с блеском сдал экзамены, чтобы поступить в медицинский. Мама с папой оставили большой вклад для меня, который за годы вырос до таких размеров, чтобы можно было купить квартиру. Тетя, у которой не было других родственников, умерла, когда мне исполнилось 22 года. Я остался совсем один, еще больше времени я тратил на учебу и стал самым молодым ординатором у нас в клинике, где меня под свое крыло взяла Джоан.
Я перевернул фотографию. «Кайлу в его день рождения. Мама и папа очень любят тебя. Не предавай свои мечты и слушай сердце – оно никогда не обманет».
Я сел среди коробок, обхватил голову руками, и так и сидел, пока не услышал стук в дверь. Это она! Она пришла, чтобы быть рядом!
С этими мыслями я распахнул дверь, когда сильнейшим образом обломался, увидев перед собой Джоша.
– Я все знаю! Женское сарафанное радио работает прекрасно.
– Я не удивлен.
– Я принес лекарство для душевных ран! – Джош протянул мне бутылку виски, я достал винные бокалы.
– Прости, уцелели только такие.
Спустя полчаса курьер принес нам несколько пицц, мы уселись на пол и ударились бокалами. Джош осмотрелся вокруг и кивнул в сторону коробок:
– Ты уже сборы начал, я смотрю.
– Хотел сложить книги и завис.
Джош увидел фото и взял его в руки.
– Кай, они бы тобой гордились.
– Да, вероятно гордились бы. Но если бы мама сейчас спросила меня: «А ты счастлив, мой малыш?» – я вряд ли бы смог ответить «да».
– Чувак, ты впадаешь в меланхолию. Ты купишь новый диван и даже плазму, которую мне, правда, очень жаль. Но, твою мать, это разве не то, о чем ты мечтал – карьера, переезд, солнце, своя клиника?!
– Об этом!
– В чем проблема?!
– Проблема в том, что я не уверен уже в том, что это главное, чего я хочу. А то, что я хочу, точнее та, кого я хочу, сейчас думает, что я клинический козел. Она дала свой номер Дэну.
– Да ладно?! Как и почему ты об этом знаешь?!
– Мы ездили с ней на перевязку к нему.
– Что ты сделал с Лиз, что ей пришлось делать перевязку? – с напускным драматизмом спросил Джей.
– Кретин! Она порезалась вчера, когда помогала мне, а когда я пытался остановить кровь, рухнула в обморок. В мои навыки хирурга она не поверила – пришлось везти ее к Дэну, чтобы он посмотрел, все ли в порядке с рукой: не повреждены ли сухожилия и сможет ли она дальше оперировать. А этот козел начал ее клеить!
– Ситуация! – Джей отхлебнул виски, – Но ты, как истинный джентльмен, решил отойти в сторонку, пока очередной «Мистер совершенство» вешает лапшу на уши девушке, в которую ты влюблен.
– Я уезжаю через два месяца…
– То есть ты не будешь спорить, что влюблен в нее?!
Я выдохнул. Отвечать, конечно, не хотелось, но ответ был настолько очевиден, что я просто выпил остатки виски в бокале и протянул другу пустой, чтобы он налил еще немного алкоголя.