Я проснулась, прижавшись носом к теплому боку Эдварда – он читал какую-то книгу на планшете. Я несколько минут просто смотрела на его профиль, освещенный только бледной подсветкой.
– Нравится вид? – спросил он, не отрываясь от чтения.
– Еще бы! Готова была бы смотреть целую вечность.
Эти слова сами собой сорвались с моих губ, но в этот момент я была счастлива, что он находится рядом, лежит в моей постели и тщательно оберегает мой сон, что даже не подумала, как двусмысленно это прозвучало.
Эдвард ни капельки не смутился.
– Хочешь, я подарю тебе вечность и один день?
– Пока ты можешь подарить мне чашечку кофе и вкусный ужин.
– С удовольствием исполню твое пожелание!
Эдвард аккуратно взял меня на руки и отнес в кухню, усадил на мой любимый стул и положил умопомрачительно пахнущую паэлью, которая даже не успела остыть.
– Ммм… ты даже не успел отдохнуть, я так быстро проснулась?
– Нет, Лиз. Я снова воспользовался твоей ванной: я сразу приехал к тебе от сестры. Успел дома только переодеться. Я очень переживал, что ты тут голодаешь без меня.
Я снова рассмеялась.
– Да неужели?
– Ты видела себя в зеркале? Моя главная цель теперь – откормить тебя до нормального состояния.
– Если ты продолжишь так готовить, то после больничного мне придется очень быстро бегать, чтобы сбросить вес.
– Я составлю тебе компанию, Лиз! Не переживай!
Я попробовала паэлью и не могла не восхититься талантом Эдварда!
– Это фантастически вкусно!
– Сестра научила меня готовить.
– Она замечательная!
– Ох, я надеюсь, у тебя будет шанс с ней познакомиться.
Вместо ответа я положила большую порцию паэльи и принялась ее активно жевать.
– Как ты съездил к сестре? – пробормотала я с набитым ртом.
– Отлично! Помог отмыть кота от фиолетовой краски, предотвратил уличную драку с причинением физического ущерба и создал замок для принцессы из картонных коробок. – Эдвард показал пару фоток на телефоне, где они стоят всей семьей рядом с огромным картонным замком.
– Эдвард, ты крутой дядя!
– Пожалуй, я соглашусь с тобой.
Я потянулась к нему и поцеловала в губы. Секунда и он подхватил меня на руки и понес в спальню, не прерывая поцелуй.
Эдвард аккуратно опустил меня на кровать.
– Прости, но я не могу держать себя в руках. Последние дни я думаю только о тебе, Лиз. Если ты не готова, я не буду настаивать, но позволь мне сделать тебе приятно.
– Ну, если тебя не смущает то, что я немного ограничена в движении… – я попыталась отшутиться, понимая важность момента, стараясь сбавить градус напряжения, которое повисло в воздухе.
– Меня смущает только то, что я не знаю ответ на вопрос – хочешь ли ты этого?
Я посмотрела ему в глаза и кивнула.
Он поцеловал меня снова, сначала снял футболку и выдохнул, увидев мою голую грудь. Я немного смутилась, но он так нежно припал к соску, слегка покусывая и облизывая то один, то второй, что я просто расслабилась и прикрыла глаза в сладкой истоме.
Эдвард снял с меня домашние штаны. Я лежала перед ним в одних трусиках, а он гладил меня руками, целовал, помогая расслабиться. Я никогда не чувствовала себя настолько уязвимой, но настолько защищенной одновременно.
Я помогла Эдварду снять футболку, наслаждаясь видом его широких плеч, мускул на руках, твердого как камень пресса. Он расстегнул джинсы и сбросил их за одно мгновение. В этот момент я увидела, что не только его пресс был похож на камень. Я провела рукой по члену, который так и просился из черных боксеров.
Эдвард возбужденно выдохнул и спросил:
– Ты точно готова?
– Да! – на выдохе ответила я.
Он снял с меня трусики и опустился между ног, языком нашел клитор и несколько раз лизнул его как карамельку. Я застонала: его руки держали меня за бедра, а язык выделывал что-то невообразимое.
– Эдвард, перестань, ааа… Я кончу сейчас!.. Не могу терпеть… – я говорила обрывками фраз, еле слышно, задыхаясь и наслаждаясь ощущениями истомы, которая накрывала волнами.
– Кончай, Лиз! Пожалуйста, кончай! – он слегка отстранился и место языка заняли пальцы, которыми он проник в меня и начал медленно двигаться, следя за моей реакцией.
Я начала двигаться в такт его размеренным движениям, задавая темп. Эдвард подстраивался под мой ритм, Это были какие-то новые для меня ощущения, но настолько приятные, что через несколько секунд меня накрыл оргазм, я застонала и выгнула спину. Эдвард подхватил меня и прижал к себе, прошептав:
– Расслабься сейчас! Расслабь все мышцы и просто насладись этим.
Я послушалась его тихому голосу и отпустила все напряжение из тела. Я будто парила в невесомости, а рядом был мужчина, который подарил мне это невероятное ощущение.
– Эдвард, я хочу тебя.
Его не надо было просить дважды. Эдвард аккуратно положил меня на кровать, дотянулся до джинсов, достал из кармана презерватив, стянул боксеры, одним движением натянул защиту и аккуратно раздвинул мне ноги.
– Готова?
Я кивнула, и он медленно, глядя мне в глаза, вошел. Я невольно выдохнула, настолько заполненной я почувствовала себя в этот момент.
– Тебе не больно? – на лице Эдварда отразился испуг.
– Нет! Мне фантастически хорошо!
Аккуратно опираясь на руки, стараясь не причинить мне боль, Эдвард начал двигаться внутри меня. Сначала движения были медленными – он как будто дразнился, проверяя мою силу воли. Туда – обратно и эта самодовольная ухмылка, я не могла оторвать от него взгляд, пыталась руками двигать его красивое тело чуть быстрее, но Эдвард был непреклонен. Он медленно скользил внутри, а я стонала от сладкого предвкушения. Его член пульсировал, и я не могу понять, каких усилий ему дается проявлять такую выдержку. Я хотела его, желание, чтобы он двигался быстрее, позволил почувствовать всю мощь приближающегося оргазма заставила меня умолять его: «Пожалуйста, ускорься!!». Я повторяла эту фразу как мантру, и Эдвард наконец сжалился надо мной.
Его движения стали более быстрыми и резкими. Я чувствовала, как глубоко его член входит в меня, чувствовала наслаждение, которое разливается по телу и его пик стремительно приближается.
– Лиз, я не могу больше терпеть! – я поняла, что Эдвард готов кончить, но ждет меня.
– Я кончаю!
Эдвард сделал последнее движение вперед, прижал меня к себе, и мы кончили одновременно, разрывая сумеречную тишину звонким стоном. С вцепилась в его плечо, закрыла глаза и наслаждалась ощущением, будто по моему телу проходят электрические импульсы. Мне было трудно двигаться, не хотелось открывать глаза – у меня было желание просто нежиться в объятьях этого прекрасного мужчины.
Не знаю, сколько прошло времени, когда Эдвард положил меня на подушки и сам упал рядом, стараясь восстановить дыхание. Я не чувствовала ни рук, ни ног.
– Спасибо тебе, Лиз! – первым заговорил Эдвард. – Я мечтал об этой минуте с того самого момента, когда сел за твой столик в аэропорту.
Я улыбнулась, взяла его за руку, поцеловала ладонь и позволила себе провалиться в сон, в котором мне снилось море.
Еще две недели вынужденного затворничества пролетели – мне присылали отчеты по обследованию Веры, я задавала новые вопросы, чтобы уже точно не ошибиться при повторной операции.
Эдвард несколько раз оставался ночевать, и я больше и больше наслаждалась его присутствием в моей жизни и уж что греха таить – у меня между ног. Он готовил завтраки, помогал мне прибираться, кормил и выводил на прогулку. Давно никто обо мне так не заботился.
В один из вечеров, когда Эдвард был на работе, позвонил папа. Мы болтали с ним про весну, которая стремительно ворвалась в нашу жизнь, про мою ногу.
– Пап, я планирую на следующей неделе снимать гипс.
– Лиз, ты молодец, но меня больше волнует то, как ты справляешься. Ты же запретила мне приехать.
– Пап, у меня есть кому позаботиться!
– Это твой врач? – этот вопрос выбил меня из колеи. Я не вспоминала про Кайла – он был просто хирургом, действия которого я раз за разом рассматривала под микроскопом, но не думала о том, на какой драматической ноте закончились наши отношения.
– Нет, пап. Это не врач.
Я рассказала отцу все в подробностях. А он, к моему великому удивлению, не высказал никакого протеста от того, что его дочь меняет мужчин как перчатки.
– Я рад, что Эдвард рядом с тобой! Береги себя, родная.
– И ты, папа! Буду рада, если ты сможешь прилететь, когда мы назначим новую дату операции.
– Я постараюсь!
Я положила трубку и еще долго глядела в пространство. Я старалась вытеснить из головы мысли о Кайле, а сейчас меня накрыла волна жара: все ли у него в порядке? Мы даже толком и не поговорили после отъезда.
Я взяла телефон в руки, разблокировала сообщения, нашла Кайла и напечатала.
«Привет. Как ты?»
Палец завис над кнопкой отправить, но вдруг зазвонил телефон, и я от испуга чуть не выронила трубку.
– Привет! – раздался бодрый голос.
– Привет, Эдвард!
– Насколько я помню, у тебя сегодня встреча с врачом?
– Черт! Я совсем забыла про это.
– Пришли новые результаты по твоей подопечной?
– Да, я смотрела снимки и анализы. Причину мы установили почти точно, поэтому надо только дождаться, когда я смогу нормально ходить, чтобы закончить операцию.
– Окей, я заеду за тобой через 30 минут и отвезу в клинику.
– До встречи!
Я положила трубку и посмотрела на черновик сообщения, а потом быстро его стерла. Соблазн был велик, но Кайла не было рядом, а Эдвард был. И по отношению к нему было совершенно нечестно поступать так!
Эдвард вошел, когда я, надев на себя спортивный костюм и сидя у двери с костылями, ждала его. Он аккуратно взял меня на руки, вынес из дома, усадил в машину, рассказывая о том, как они с бригадой доставали застрявшего в трубе дома енота. Я смеялась до слез.
Я пристально смотрела на Эдварда за рулем, он достал из-за кресла бутылку воды: