— М-да, — протянул профессор. — Но все-таки куда ты послала ее?
— В такое место, откуда она не сможет убежать, где ее никогда не найдут. Она ведь была, что ни говорите… как бы это назвать… моим товаром для обмена.
Доктор Проктор проглотил комок в горле:
— Куда? Говори!
— В темницу. В город Руан, в тысяча четыреста тридцать первый год, дата — тридцатое мая.
Доктор Проктор нахмурился:
— Почему именно туда и именно в тот день?
— Я знаю! — вмешалась Лисе.
— Что? — сказал доктор Проктор и бросил на нее взгляд.
— У нас недавно был урок истории с фру Стробе. В тот день в Руане сожгли на костре Жанну д’Арк.
— Это так? — спросил профессор и посмотрел на Распу.
Распа пожала плечами:
— Это первое, что пришло мне в голову.
— Что-то мне говорит, что нас ждут большие неприятности, — сказал доктор Проктор.
В этот момент карета остановилась, и они услышали голос кучера:
— Пастилия, мадмуазель Распа!
— Значит, ты тоже ехала сюда? — сказал доктор Проктор.
— Конечно, — кивнула Распа. — Тут стоит моя ванна времени. В загоне для свиней, если говорить точно.
— Вы шли по моему следу, — сказала Лисе.
— Да. Я поняла, что вот этот тип никогда не приведет меня к Виктору.
Распа кивнула в сторону Булле, который, как ты, наверное, заметил, чересчур долго никак не проявлял себя. Булле размяк на сиденье, и звук, похожий на храп, был настоящим храпом.
Лисе закатила глаза и стукнула Булле по ноге, отчего он тут же раскрыл глаза. Поморгал, почмокал, улыбнулся и пробормотал в предвкушении сонным голосом:
— Завтрак?
Они быстро вышли из экипажа. На их счастье, обе ванны стояли там, где их оставили. Правда, сначала пришлось выгнать трех свиней, которые расслаблялись в мыльной воде, а в курятнике петух забрался на край ванны и стал отчаянно клевать их, явно думая, что ванна теперь стала его собственностью.
Распа подсыпала мыла в обе ванны и сказала, что отправится вместе с ними в Руан. Как же иначе она сможет увериться в том, что они не убегут и сдержат слово о передаче чертежей ванны времени?
Доктор Проктор ничего не сказал на это, и они договорились, что он и Булле сядут в ванну в курятнике, а Распа и Лисе — в ту, что в загоне для свиней.
Когда Лисе и Распа остались вдвоем в загоне для свиней и стали размешивать мыло, чтобы оно вспенилось, Лисе услышала, как Распа шмыгнула носом. Лисе ничего не сказала, подождала немного. Шмыганье повторилось. Потом еще раз.
— Вы его любили, — сказала наконец Лисе. — Ведь так?
Шмыганье на этот раз было долгим и громким.
— Виктор никогда этого не понимал, — сказала Распа. — Он думал только о своих изобретениях.
Лисе кивнула, а что еще она могла сделать. Она давно поняла, как обстояли дела.
— Для него я была готова на все, — сказала Распа, продолжая шмыгать носом и помешивать воду. — Я с радостью дала бы ему рецепт этого идиотского мыла для путешествий во времени, если бы он попросил.
Я думала, что он туго соображает, что ему нужно время, чтобы полюбить меня. Но когда он радостно вбежал в лабораторию и сказал, что влюбился во француженку, с которой познакомился на улице, я поняла, что дело не в этом. — Шмыганье носом приобрело устрашающий размах. — И еще знаешь что?
— Нет, — сказала Лисе.
— Тогда я была настоящей красавицей, не чета этой… ну… Жюльет МаргарЭн. Это ты должна знать!
— Вот как, — сказала Лисе. — Но влюбился он все-таки в нее. Так бывает в жизни.
Распа замерла и посмотрела на Лисе с презрением:
— Кто это сделал из тебя Елизавету Премудрую, позвольте спросить? Ты же сопливая девчонка, что ты вообще знаешь о подобных делах?
— Не очень много, вероятно, — сказала Лисе. — Но когда-то я потеряла друга. А потом у меня появился новый друг.
Распа вынула носовой платок и высморкалась.
— Вот оно что, — сказала она. — Нашла нового друга, и ты туда же.
— Да, — сказала Лисе. — Никогда не поздно найти нового друга. Это факт, и его полезно помнить.
Распа презрительно хмыкнула.
— Интересно, что думает Елизавета Премудрая о том, какого друга может завести злобная тетка на деревянной ноге, а?
— М-да, — протянула Лисе, глядя на пену в ванне. — Меня, например.
— Какой бред! — выкрикнула Распа.
Лисе не ответила. Они все еще продолжали помешивать, хотя в ванне было достаточно пены для начала путешествия.
— Знаешь, что самое глупое? — сказала наконец Распа.
— Нет, — ответила Лисе.
Распа рассмеялась коротко и зло:
— Не говори Виктору, но я все время знала, как запускать ванну времени.
Лисе замерла:
— Что такое вы говорите?
Распа пожала плечами:
— Мне вообще не нужны его чертежи. Я могу изготовить собственную ванну для путешествий во времени.
— Но… но для чего же вы преследовали меня и Булле до Парижа, если не для того, чтобы заполучить эти чертежи?
— Друг Булле в таких случаях говорит: «Элементарно», да?
Лисе улыбнулась:
— Вы хотели найти доктора Проктора, а не чертежи ванны времени.
Распа тяжело вздохнула:
— Я, дурочка, надеялась, что… может быть, мы еще станем…
— …парой?
Распа горько засмеялась.
— Глупо, правда? Я-то? Старая ведьма с деревяшкой вместо ноги и вонью изо рта?
— Не знаю, — сказала Лисе. — Но кое-чего я все равно не понимаю. Почему вы помогаете доктору Проктору искать Жюльет, если у вас есть эти чертежи?
— Иногда, — сказала Распа и вошла в ванну, — даже ведьмы не понимают сами себя. Вперед, Лисе.
В эпоху темного Средневековья.
Глава 18. Ночь ведьм
Средневековье оказалось по-настоящему темным. Хоть глаз выколи. Ни зги не видно. До ужаса темно. Полная чернота. Как в склепе. Все это повторял про себя, стоя в ванне, Булле. Он крикнул в темноту:
— Есть тут кто-нибудь?
Отозвалось эхо.
— Здесь я, — произнес голос рядом.
— Это я и так знаю, — сказал Булле. — Мы прибыли в одной ванне. Меня интересовало, есть ли тут еще кто-нибудь. Вы кого-нибудь видите?
— Нет, — ответил доктор Проктор. — Жюльет? Жюльет?
Нет ответа.
— Жюльет! — повторил профессор. — Жюль… Ой!
— Что случилось?
— Меня по голове опять что-то стукнуло.
— Что?
— Не знаю, но похоже, ванна.
— Есть тут кто-нибудь? — раздался голос Лисе.
— Здесь я, — произнес хриплый, как ветер в пустыне, голос.
— Это я и так знаю, — прошептала Лисе. — Мы прибыли в одной ванне. Меня интересовало, есть ли тут…
— Мы собрались здесь все, — сказал Булле. — Но где? Ничего не видно.
— Мы там, куда хотели попасть, — сказал доктор Проктор. — В темнице Жанны д’Арк.
Глаза Булле привыкли к темноте, он уже рассмотрел маленькое зарешеченное окно на самом верху стены. И контуры трех белых ванн, стоящих одна на другой.
— Жюльет была здесь, — сказал Булле. — Я вижу ее ванну.
Раздался жалобный скрип.
— Дверь заперта, — произнес голос Распы.
Булле рассмотрел в темноте ее фигуру. Она стояла у пугающе массивной железной двери.
— Итак, мы замурованы, — сказала Лисе, — а Жюльет здесь нет. Что будем делать? Тсс! Вы слышали?
Булле затаил дыхание и прислушался. Он слышал только какое-то потрескивание, как будто где-то далеко пускали фейерверк. Но постойте! Он услышал еще что-то. Слабый стон. Стон исходил… из-под ванны Жюльет.
— Помогите мне перевернуть ванну! — крикнул Булле.
Распа и доктор Проктор тут же откликнулись. Они наклонили ванну, и мыльная вода хлынула на черный, хорошо утрамбованный земляной пол. А под ванной обнаружилась… лежащая ничком девушка! В этот миг луна, видимо, выглянула из облаков, потому что бледный мерцающий свет осветил темницу, рыжие волосы и белое платье девушки.
— Жюльет, вы!.. — радостно закричала Лисе.
Но тут же замолчала, когда лежащая на полу подняла голову и посмотрела на них испуганными, но сияющими голубыми глазами. Она была похожа на Жюльет: тот же цвет платья, такие же волосы, — но она определенно не была Жюльет. Молодая девушка, скорее даже, подросток.
— Кто ты? — спросил доктор Проктор.
— Меня зовут Жанна, — дрожащим голосом сказала девушка.
— Жанна д’Арк? — изумленно вскрикнула Лисе.
У девушки были длинные пышные волосы, как на картинках в учебнике истории, но выглядела она гораздо моложе.
Девушка кивнула.
Булле окаменел, придерживая ванну. Он потерял дар речи. Девушка под ванной была самой красивой из всех, кого он видел. Красивее, чем девицы, целовавшие его в щеки после велогонок, красивее, чем Жюльет на фотографии вместе с доктором Проктором, когда они были молодыми, и даже красивее, чем танцовщицы канкана в кабаре «Мулен руж».
— Где Жюльет? — спросил доктор Проктор.
Девушка непонимающе заморгала.
— Та, что прибыла в самой первой ванне! — сказал профессор.
— Не знаю, — сказала Жанна и съежилась, словно ожидая, что ее будут бить.
Булле отпустил наконец ванну, которая с грохотом упала, и присел на корточки рядом с девушкой.
— Мы знаем, что тебе пришлось пройти через тяжкие страдания, Жанна, — сказал он торжественным, немного неестественным низким голосом и положил руку на ее плечо. — Но ты не должна нас бояться. Мы прибыли только для того, чтобы спасти Жюльет. Возлюбленную вот этого профессора. Понимаешь?
Девушка кивнула Булле, и он ответил ей широкой улыбкой:
— Кстати говоря, у меня нет возлюбленной. А у те-бя кто-нибудь есть?
Лисе кашлянула и отодвинула Булле в сторону:
— Ты можешь рассказать, что с тобой произошло, Жанна?
Девушка перевела взгляд с Лисе на Булле.
— Я спала, они должны были забрать меня отсюда, — сказала она. — Понимаете, меня должны сегодня сжечь на костре как ведьму.
— Я знаю, — тут же сказал Булле. — Это потому, что ты помогла разбить войско англичан под Орлеаном.
— Да, — сказала Жанна. — И еще потому, что я слышала глас с небес. И еще потому, что не согласилась стричься под горшок.