— Пристегните ремни! — крикнул он.
И они сели. Профессор упирался каблуками в лед, но семейный дельтаплан был слишком тяжелым, чтобы его можно было остановить таким образом. Аппарат продолжал двигаться вперед, пока на льду не образовалась куча мала из его пассажиров.
— Все целы? — окликнул доктор Проктор, помогая фрекен Стробе подняться на ноги.
— Вот он — точно нет. — Булле показал на дельтаплан: нос их летательного аппарата был разбит.
— И что же мы будем делать? — спросила Лисе, отряхнувшись и посмотрев на мрачный еловый лес, который окружал озеро со всех сторон.
— Воспользуемся средством для путешествий, лучше которого еще ничего не придумано, — ответил доктор Проктор.
— Каким? — возбужденно спросил Булле.
— Ногами, — сказал доктор Проктор и зашагал.
И они двинулись к лесу, пробираясь через сугробы, потом через лес, где снег был уже не таким глубоким. И дальше, и дальше…
Через какое-то время они решили отдохнуть.
— Я совсем не жалуюсь, — сказала фрекен Стробе, сев на пенек. — Но я потеряла одну туфлю, когда мы приземлялись. И не знаю, смогу ли идти дальше.
Она ни словом не обмолвилась о том, что ей больно, но, посмотрев на ее ногу со спущенным чулком, остальные увидели, что нога распухла и кровоточит.
И тут они услышали знакомый звук.
Шум автомобиля.
Потом звук пропал.
Булле побежал на звук и вскоре вернулся.
— Там дорога, — сказал он.
Они помогли фрекен Стробе и вскоре вышли на узкую проселочную дорогу.
— Если проехал один автомобиль, будут и другие, — сказал доктор Проктор.
И они стали ждать. Ждали и ждали. Потом еще ждали.
— Никого, — вздохнула Лисе.
— Глупости, — сказал Булле. — Это в точности как с кофейником, который не хочет закипать. Надо выйти в соседнюю комнату, и тогда он сразу закипит. Давайте спрячемся в лесу.
Все неохотно побрели вслед за Булле. И стоило им войти в лес, как с дороги раздался шум машины.
— Ну, что я говорил? — закричал Булле и бросился назад.
И правда, на дороге появился автомобиль.
— Попросим нас подвезти. — И доктор Проктор поднял руку с выставленным большим пальцем.
— Просить можно по-разному, — сказал Булле, встал посередине узкой дороги и расставил руки.
Спустя десять секунд они уже сидели в теплом салоне.
— Большое спасибо, это так мило с вашей стороны, — сказала фрекен Стробе и чихнула.
— Не за что, — сказал водитель. — Что собираетесь делать в Осло?
— Спасать Грегора Гальваниуса, — сообщил Булле. — И Норвегию. А заодно и весь остальной мир.
А вы?
— Я? Мне пришла воинская повестка с требованием явиться к дворцу. Нам выдадут форму и винтовки и отправят в Данию.
— Вы уверены, что это… хорошая идея? — спросила Лисе, зажатая между Булле и фрекен Стробе на заднем сиденье.
Шофер посмотрел на нее в зеркало.
— Это спотрясающе хорошая идея. Если мы не спобедим их, то они завоюют нас. Разве ты не слышала выступление вождя?
— А кстати, — сказал доктор Проктор. — Можно послушать радио?
— Конечно. — Водитель нажал на кнопку.
Зазвучало хоровое пение. Доктор Проктор перевел настройку на другую станцию. Хоровое пение. На следующую. Тоже хоровое пение. Проктор покрутил еще, но бесполезно. Только хоровое пение по всем каналам.
— Ты что-то ищешь? — спросил водитель.
— Речь короля, — сказал доктор Проктор.
Шофер косо посмотрел на профессора.
— Скакого скороля?
— Короля.
— Не знаю никаких скоролей.
Все пассажиры так и замерли.
Доктор Проктор откашлялся.
— Ты, конечно, узнаешь голос короля, когда услышишь его. И поймешь, что он прав, когда он будет говорить, что не надо слушать Халлвара Теноресена.
Профессор чуть не расшиб лоб о переднее стекло, так резко затормозил автомобиль. Они остановились посередине дороги.
— Пожалуй, вам лучше выйти. — Водитель перегнулся через доктора Проктора и открыл дверь.
— Но…
— Вон! Не буду я возить изменников родины.
— Да-да, — вздохнул доктор Проктор, когда «победимые» смотрели вслед машине, которая быстро скрылась в вихре взметнувшегося снега.
И они тронулись в путь. Но за каждым поворотом был только еловый лес, снег и новые повороты.
Они шли. И мерзли. Шли. И мерзли. Несколько раз сходили с дороги в лес. Никаких машин не было. Снова шли. И мерзли.
— Скорее бы пришел автобус, — вздохнула Лисе.
— Скорее бы подали завтрак, — сказал Булле и выплюнул еловые иголки, которые пытался жевать.
— С-с-с… — начала фрекен Стробе, стуча зубами, — с-с-скорее бы пришло лето.
И тут — в конце концов — они услышали слабый звук. Звук стал громче. И потом ужасно громким.
— Ч-ч-что это может быть? — спросила фрекен Стробе и чихнула.
— Гм… — Доктор Проктор посмотрел на небо. — Похоже на армаду бомбардировщиков. Может быть, они уже на пути в Данию.
Лисе застонала в отчаянии:
— О-о! Мы никого не успеем спасти!..
Звук приближался.
— В укрытие! — скомандовал доктор Проктор. — Все в лес!
— Подождите! — крикнул Булле. — Это не бомбардировщики. Рев звучит в ля мажоре. Причем в идеальном ля мажоре.
Они остановились и посмотрели на поворот.
И вот он появился — рычащий мотоцикл с самой большой в мире коляской. С театральной ложей, где хватило бы места для маленького оркестра.
И того, кто сидел за рулем, они тоже узнали мгновенно, несмотря на облегающее красное пальто с белым воротником.
— В-в-ваше к-к-королевское в-в-величество! — крикнула фрекен Стробе, отбивая зубами дробь.
Даже издали они увидели, как лицо человека за рулем просветлело, он стал тормозить. Мотоцикл заскользил юзом, остановился, вернулся назад, потом проехал немного вперед и наконец остановился точно перед ними.
— Перри! — крикнул Булле, увидев на белом меховом воротнике своего семиногого друга.
— Розмари! — воскликнул король. — И… и… — Больше ни одного имени он явно не запомнил, поэтому сдался и сказал: — И вы, все остальные. Вы не представляете, что произошло после того, как вы улетели. Я…
— Подождите, — перебил доктор Проктор. — Времени нет, мы выслушаем историю по пути. Все до одного, прыг в коляску! — Профессор посмотрел на короля сверху вниз: — А я сяду за руль.
— Но… но я — король.
— А я — хозяин мотоцикла, — сказал доктор Проктор, усаживаясь за руль перед королем, так что тому пришлось потесниться. — Все на местах?
В ответ раздалось единогласное «да!», доктор Проктор дал газ, и они помчались.
Глава 24План «Б» для Булле
А пока они ехали, король, надсаживаясь, чтобы перекричать двигатель, рассказал все. О своем бегстве. О том, как шлагбаум на границе с Норвегией оказался опущен, а два странных пограничника сказали, что выезд запрещен для всех, и уж тем более для королей. Пришлось королю развернуться и ехать назад, и на обратном пути к нему в автомобиль сел попутчик в красном трико.
— Он кричал, что его зовут Петтер, что он проиграл в покер все свои деньги в Клебу и мечтает вернуться домой, к своим дельтапланам.
Король довез Петтера до дома, Петтер угостил короля какао и выиграл у него в китайские шахматы четыре партии подряд (и четыре раза воскликнул: «Только меня зовут Петтер, это я чертов Петтер!»), а потом на лодке переправил его величество через реку, посоветовав идти все время вдоль линии электропередач, чтобы без проблем попасть на территорию Норвегии. Король пошел по следам на снегу, они привели его к красному дому, где жил старик, который заявил, что он проводит людей через границу и лечит болезни наложением рук.
— Вот он-то и продал мне мотоцикл, — сказал король.
— Продал? — воскликнул доктор Проктор. — Он продал вам мой мотоцикл?
— Да. За девять тысяч девятьсот девяносто девять крон. И еще наложил на меня руки и вылечил от почечного артроза и воспаления прямой кишки. Надо же, я ведь даже не знал, что у меня были такие болезни.
Миновав несколько перекрестков на лесном проселке, они выехали на дорогу пошире, и лес вокруг стал редеть. Машины встречались все чаще. Потом их стало очень много. И наконец появился указатель с надписью: «До Осло 11 километров».
Когда часы на башне здания ратуши пробили три часа, мотоцикл остановился около кондитерской «Сювертсен». И когда официантка, которую вовсе не звали Мерете, налила им чай, зубы фрекен Стробе перестали стучать, а Булле съел два с половиной стандартных завтрака, доктор Проктор откашлялся:
— Итак, что мы знаем? Если мы хотим спасти Грегора, страну, а заодно и весь остальной мир, действовать надо быстро. Мы, к сожалению, не знаем, где Грегор и каковы планы Йодольфа по нападению на Данию. А без этой информации очень трудно спасать кого-либо или что-либо.
— Как жаль, что вы не знаете азбуки Морзе, — сказала королю Лисе. — А то вы могли бы рассказать нам о переписке лакея Оке.
— Я старался идти в такт тиканью аппарата, — прочавкал вафлями король с набитым ртом. — Там было что-то вроде тюки-тюк-тюк-тюк, тюки-тюки-тюки и дальше еще что-то.
— «Б», потом — «О», — перевела Лисе. — Но этого слишком мало.
— Ты знаешь азбуку Морзе? — Король посмотрел на девочку с неподдельным уважением.
Лисе кивнула.
— А что-нибудь еще вы помните?
— Сейчас напрягу извилины, — пообещал король и скривился от напряжения.
— Ик-икки-ик-ки!
— «Л», — перевела Лисе.
— Но я же ничего не сказал, — удивился король и со стоном расслабил извилины.
— Ик-икки-икки, ик-икки, икки-ик.
Пять пар глаз уставились на Булле. А пара глаз Булле закатилась вверх. На его макушке сидел Перри и старательно икал:
— Икки-ик-икки-икки. Ик. Икки-ик-ик. Ик-ик-икки. Икки.
— Боллваны, — перевела Лисе, — едут…
— Боллваны едут! — закричал Булле. — Перри запомнил морзянку! Помнишь еще что-то, Перри?
Перри помнил гораздо больше. Лисе достала ручку, чтобы не запутаться. И когда Перри закончил передачу всех сигналов, Лисе взяла со стола свою салфетку, где записывала морзянку, и прочитала: