Где-то очень далеко – за много миль отсюда – кто-то вскрикнул: «Что происходит? Как мне поступить?»
– Веди, – сказал он Джону, когда Ворон грубо вытаскивал его наружу. – Просто веди.
– О, я поведу, об этом можешь не беспокоиться, – заверил Ворон и запихнул Абру в кабину пикапа рядом с похрапывавшим Билли Фриманом. Затем он схватил ее за волосы, намотал прядь на свой кулак и дернул. Дэн закричал голосом Абры, понимая, что получается не совсем похоже. Очень близко, но все же не то. Ворон тоже уловил разницу, но не придал ей особого значения. Их могла бы разоблачить только женщина в шляпе, которая, сама того не желая, и научила Абру трюку с обменом сознаниями. – Но прежде чем мы отправимся дальше, нам надо кое о чем договориться. Не смей мне больше лгать. Еще раз соврешь папочке, и твой храпящий старикан превратится в кусок мертвого мяса. Причем я даже не стану тратить на него наркотик. Просто съеду на проселок и пущу ему пулю в живот. Так он будет умирать дольше. А тебе придется слушать его предсмертные крики. Это понятно?
– Да, – прошептал Дэн.
– Очень на это надеюсь, девочка, потому что дважды я повторять не буду.
Ворон захлопнул пассажирскую дверь и быстро направился к водительскому месту. Дэн закрыл глаза Абры. Он думал о ложках на дне рождения. О закрывавшихся и открывавшихся ящиках. Абра была физически слишком слаба, чтобы тягаться с мужчиной, который садился за руль и запускал двигатель, но часть ее сохранила силу. Если бы только ему удалось найти эту часть ее сознания… Ту, что играла с ложками, двигала ящики и заставляла музыку звучать из воздуха… Ту, что могла писать мелом на доске, находясь в десятке миль от нее… Если бы обнаружить ее и взять под контроль…
Подобно тому как Абра когда-то нарисовала в воображении женщину-воина с копьем на белом скакуне, Дэн представил себе настенную панель управления с множеством кнопок и переключателей. Какие-то из них отвечали за движения ее рук и ног, какие-то заставляли пожимать плечами. Но были и другие, гораздо более важные. И он сможет ими воспользоваться, ведь у него в голове существовали похожие переключатели.
Пикап начал двигаться. Сначала сдал назад, потом развернулся. Еще через несколько секунд они снова выехали на шоссе.
– Это правильно, – сказал Ворон. – Спи. И о чем ты только думала в том туалете? Собиралась спрыгнуть в унитаз и спустить воду? Или…
Но Дэн уже почти не слышал его, потому что обнаружил необходимые рычаги. Совершенно особенные, с красными рукоятками. Он не знал, существуют ли они на самом деле, управляют ли способностями Абры или он просто затеял некую умственную игру сам с собой. Но попробовать стоило.
Включить сияние! – подумал он и потянул за все рычаги.
Пикап Билли Фримана уже отъехал на несколько миль от заправочной станции и катил на запад через спящий сельский Вермонт по шоссе 108, когда Ворон впервые почувствовал боль. Словно тонкая серебряная нить стянула ему левый глаз. Она была холодной и давила все сильнее. Он хотел дотронуться до нее, но не успел поднять руку, как нить уже скользнула правее, заморозив переносицу, словно укол новокаина. А потом оплела и правый глаз тоже. На него как будто нацепили металлический бинокль.
Или наглазники.
Затем в левом ухе раздался звон, а левая щека полностью онемела. Он повернул голову и увидел, что девочка смотрит на него. Глаза ее были широко раскрыты и не мигали. Ни малейшего признака сонливости. Если на то пошло, казалось, что это вообще не ее глаза. Они выглядели намного старше. Мудрее. И были такими же холодными, каким вдруг стало лицо самого Ворона.
(останови машину)
Ворон надел на иглу предохранительный колпачок и убрал шприц, но при нем оставался пистолет, который он достал из-под сиденья, когда решил, что девчонка слишком засиделась в сортире. Сейчас он хотел поднять его и нацелить на старика, чтобы заставить ее прекратить свои фокусы, но внезапно ощутил, что рука будто погрузилась в ледяную воду. А пистолет набрал вес: пять фунтов, десять, двадцать пять. И пока он пытался справиться с этим грузом, его правая нога соскользнула с педали газа «F-150», а левая рука повернула руль так, что пикап съехал с асфальта и покатился по земляной обочине, замедляясь, кренясь вправо к кювету.
– Что ты со мной делаешь?
– То, чего ты заслуживаешь, папочка.
Пикап врезался в поваленный ствол березы, переломил его пополам и остановился. Девчонка и старик были надежно пристегнуты, а вот Ворон забыл о своем ремне безопасности. Его швырнуло грудью на руль, и клаксон протяжно взвыл. Опустив взгляд, Ворон увидел, что пистолет медленно поворачивается в руке. К нему дулом. Этого просто не могло происходить на самом деле. Наркотик должен был полностью заглушить ее способности. Ну конечно! Наркотик свое дело сделал. Но что-то случилось в том туалете. Тот, кто смотрел на него этими холодными глазами, мыслил совершенно ясно.
И обладал ужасающей силой.
Роуз! Роуз! Мне нужна твоя помощь!
– Не думаю, что она тебя слышит, – послышался голос, который явно принадлежал не Абре. – У тебя, мерзавец, могут быть свои таланты, но телепатия в их число не входит. Поэтому с подружкой ты болтаешь по телефону.
Собрав все силы в кулак, Ворон начал поворачивать ствол «глока» в сторону девчонки. Теперь пистолет весил добрых пятьдесят фунтов. Сухожилия на шее Ворона натянулись как тросы. На лбу выступили капли пота. Одна скатилась в глаз, и Ворону пришлось сморгнуть ее.
– Я… застрелю… твоего приятеля, – выдавил он.
– Нет, – ответил человек, затаившийся под личиной Абры. – Я тебе этого не позволю.
Но Ворон заметил, что тот тоже начинает выбиваться из сил, и это вселило в него надежду. Он вложил всю оставшуюся энергию в то, чтобы направить дуло в грудь старика, и ему это почти удалось, но тут пистолет вновь стал поворачиваться в другую сторону. Маленькая сучка тяжело дышала. Но, черт возьми, его силы тоже были на исходе. Они пыхтели, как два марафонца, бок о бок приближавшиеся к финишу.
Мимо, даже не притормозив, проехала какая-то машина. Оба не обратили на нее внимания. Они не сводили глаз друг с друга.
Ворон ухитрился взяться за пистолет обеими руками. Стало чуть легче. Он начал одерживать верх. Слава Господу! Но эти глаза!
– Билли! – закричала Абра. – Билли, помоги хоть немного!
Билли захрипел. Его веки распахнулись.
– Что, черт возьми, проис…
На мгновение это отвлекло Ворона. Сила его рук чуть ослабла, и ствол немедленно принялся поворачиваться к нему. Пальцы обжигал ледяной холод, металлические обручи все плотнее сдавливали глазные яблоки, угрожая превратить их в желе.
Пистолет выстрелил, когда дуло смотрело между Вороном и Аброй, и пуля пробила отверстие в приборной панели прямо над магнитолой. Билли окончательно проснулся, беспорядочно замахав руками, как человек, которому приснился кошмарный сон. Одной рукой он угодил Абре в висок, другой – в грудь Ворону. Кабину пикапа наполнил голубой дымок и запах жженого пороха.
– Что это было? Что такое?..
– Нет, сучка, нет! – прорычал Ворон.
Он резко дернул ствол в сторону Абры и почувствовал, как ее хватка соскальзывает. Спасибо удару по голове. Ворон увидел отчаяние и ужас в ее глазах и испытал прилив злобной радости.
Придется убить ее. Нельзя дать ей еще один шанс. Но стрелять нужно не в голову. Только в живот. Чтобы потом всласть насосаться пара, которого в ней…
Плечо Билли врезалось Ворону в бок. Пистолет подскочил и снова выстрелил, пробив отверстие в крыше прямо над головой Абры. И прежде чем Ворон успел опустить дуло, две огромных руки легли поверх его ладоней. Он осознал, что прежде враг использовал против него лишь часть той мощи, которой владел в действительности. Паника высвободила новые – быть может, доселе неведомые самому обладателю – резервы. На этот раз пистолет с легкостью повернулся к Ворону, кости его запястий хрустнули, как пересохший тростник. На мгновение он увидел перед собой круглый черный глаз и успел подумать:
(Роуз, я тебя лю)
Яркая вспышка озарила кабину, а потом опустилась темнота. Четыре секунды спустя от Папаши Ворона не осталось ничего, кроме одежды.
Пароголовый Стив, Русская Баба, Горбун Дик и Жадина Джи убивали время за игрой в канасту[31], сидя в «баундере», который делили друг с другом Жадина и Грязнуля Фил, когда до них донеслись вопли и крики. Эти четверо уже не первый день были на взводе – как и все остальные члены Узла, – а потому сразу бросили карты и поспешили к двери.
Все высыпали из своих кемперов, чтобы разобраться, что происходит, но замерли при виде Розы-в-Шляпе, стоявшей в ослепительном бело-желтом свете прожекторов, освещавших «Оверлук-холл». Ее глаза были дикими. Она рвала на себе волосы, словно ветхозаветный пророк, которого посетило ужасное видение.
– Эта маленькая сучка убила моего Ворона! – визжала она. – Теперь я сама убью ее! Я УБЬЮ ЕЕ И СОЖРУ ЕЕ СЕРДЦЕ!
Потом она рухнула на колени и разрыдалась, закрыв лицо ладонями.
Истинные стояли как громом пораженные. Никто не знал, что говорить или делать. Наконец Тихоня Сари приблизилась к Роуз, но та с силой оттолкнула ее. Сари упала на спину, встала и снова подошла к Роуз. На этот раз та подняла глаза и увидела свою утешительницу – женщину, которая сама потеряла свою любовь в эту невыразимо ужасную ночь. Она обняла припавшую к ней Сари так крепко, что собравшиеся услышали хруст костей. Но Сари не подала виду, что ей больно, и через какое-то время они обе, опираясь друг на друга, поднялись на ноги. Роуз перевела взгляд с Тихони Сари на Большую Мо, потом на Толстуху Мэри и Чарли Жетона. Она словно видела их впервые в жизни.
– Пойдем, Роузи, – сказала Мо. – Ты пережила шок. Тебе нужно при…
– НЕТ!
Она отшатнулась от Тихони Сари и с силой ударила себя по щекам. От этой двойной пощечины с ее головы слетела ш