— Сработало же, верно? — Дэн протянул ему все еще булькающую газировку. — Выпей, что осталось. Прости, но спать тебе нельзя, как бы ни хотелось.
Пока Билли, пыхтя, пил, Дэн наклонился и нашел рычаг настройки сиденья. Ухватившись одной рукой за руль, другой он потянул рычаг, и сиденье дернулось вперед. Билли от неожиданности облил «Фантой» подбородок (и произнес выражение из тех, что взрослые в обществе нью-гэмпширских девочек обычно не употребляют), зато Абра теперь могла дотянуться до педалей. Едва-едва. Дэн включил заднюю передачу и медленно покатил назад, выворачивая на дорогу. Когда они снова оказались на асфальте, он облегченно выдохнул. Не хватало им еще застрять в придорожной канаве на безлюдном вермонтском шоссе.
— Ты знаешь, что делаешь? — спросил Билли.
— Да. Опыт не пропьешь… хотя как-то раз штат Флорида посчитал иначе и на какое-то время лишил меня прав. Я тогда уже был в другом штате, но есть такая штука, как принцип взаимности. Бич всех путешествующих алкоголиков нашей прекрасной страны.
— Ты Дэн.
— Именно, — сказал он, вытягивая голову над рулевым колесом. Было бы неплохо подложить под себя книгу — но книги у него не было, так что приходилось выкручиваться по мере сил. Он переключил передачу и поехал вперед.
— Как ты забрался в нее?
— Даже не спрашивай.
Ворон говорил что-то (или только думал — Дэн не был до конца уверен) о дороге к кемпингу, и где-то после четырех миль по 108-му шоссе они оказались около узкого съезда с радушной табличкой, прибитой к сосне: «Райский уголок Боба и Дот». Если это не дорога на кемпинг, тогда что? Дэн свернул (руки Абры возрадовались электроусилителю руля) и включил дальний свет. Через четверть мили дорогу перегородила тяжелая цепь с еще одной табличкой, на сей раз менее радушной: «Проезд запрещен». Стало быть, Боб и Дот решили не проводить этот уик-энд в своем райском уголке. Четверти мили от шоссе Дэну и Билли было достаточно, чтобы чувствовать себя в уединении. Еще одна приятная неожиданность: дренажная труба с бегущей водой.
Он выключил фары, заглушил двигатель и повернулся к Билли.
— Видишь трубу? Смой газировку с лица. Воды не жалей — ты нужен мне бодрым.
— Я уже проснулся.
— Не до конца. И постарайся не намочить рубашку. Когда закончишь — причешись. Тебе предстоит выход в люди.
— Где мы?
— В Вермонте.
— А где тот парень, который меня увез?
— Мертв.
— Туда и дорога! — воскликнул Билли. Потом, подумав секунду, добавил:
— А что насчет тела? Где оно?
Отличный вопрос… но не тот, на который Дэну хотелось бы отвечать. Ему хотелось одного: чтобы все это поскорей закончилось. Происходящее невероятно дезориентировало и выматывало его.
— Его нет. Это все, что тебе нужно знать.
— Но…
— Не сейчас. Умойся, потом поброди немного по этой дороге. Разомни руки, сделай пару глубоких вдохов и постарайся на сто процентов придти в себя.
— Голова дико болит.
Дэна это не удивило.
— Когда ты вернешься, девочка, скорее всего, снова будет девочкой — а это значит, что тебе придется сесть за руль. Если ты уже очухался достаточно, чтобы убедительно соврать, доберись до ближайшего городка с мотелем и остановись там. Ты путешествуешь с внучкой, ясно?
— Ясно, — ответил Билли. — С внучкой. Эбби Фримэн.
— Как только заселитесь, позвони мне на сотовый.
— Потому что ты будешь… где вы там все сейчас, не знаю.
— Именно.
— Мы по уши в дерьме, дружище.
— Да, — сказал Дэн. — Определенно. И теперь нам нужно как-то его разгрести.
— Ладно. Что за город впереди?
— Понятия не имею. Я не хочу, чтобы вы разбились по пути, Билли. Если ты не сможешь проехать двадцать или тридцать миль, а потом поговорить с администратором мотеля так, чтобы тот не вызвал полицию, тебе с Аброй лучше переночевать в кабине этого пикапа. Не слишком удобно, зато безопасно.
Билли открыл пассажирскую дверь.
— Дай мне десять минут. Сойду за трезвого. Не впервой. — Он подмигнул девочке, сидящей за рулем. — Я же работаю на Кейси Кингсли. Трезвость или смерть, помнишь?
Дэн проследил, как он подошел к трубе и встал рядом с ней на колени, потом закрыл Абрины глаза.
На парковке рядом с торговым центром Абра закрыла глаза Дэна.
(Абра)
(я тут)
(ты пришла в себя)
(типа того)
(нам нужно снова повернуть диск поможешь)
На этот раз она смогла.
— Отпустите, парни, — сказал Дэн. К нему вернулся его собственный голос. — Со мной все в порядке. Вроде бы.
Джон и Дэйв отпустили, в любой момент готовые подхватить Дэна, если тот споткнется. Но он не споткнулся. Вместо этого он принялся ощупывать себя — лицо, волосы, грудь, ноги. Потом кивнул.
— Да, я здесь — сказал Дэн и огляделся. — Понять бы еще, где именно.
— У торгового центра, — сказал Джон. — В шестидесяти милях от Бостона или около того.
— Ладно, трогаем.
— Абра, — сказал Дэйв. — Что насчет Абры?
— С ней все нормально. Она вернулась в свое тело.
— Она должна вернуться домой, — сказал Дэйв с немалой толикой возмущения. — В свою комнату, где она могла бы чатиться с друзьями и слушать свою дурацкую музыку на айподе.
Она и так дома, подумал Дэн. Если тело человека — его дом, тот как раз там она сейчас и находится.
— Она с Билли. Он позаботится о ней.
— А парень, который похитил ее — Ворон? Что с ним?
Дэн, стоя у задней двери «Субурбана» Джона, сделал паузу.
— Можешь о нем больше не беспокоиться. Теперь мы должны переживать только о Розе.
Мотель «Краун» находился, собственно, уже в другом штате — в городке Краунвиль, штат Нью-Йорк. Третьесортное заведение с мигающей на фасаде неоновой вывеской: «Есть сво…дные н. ра» и «…ого каб…ных…аналов!». Из тридцати с чем-то парковочных мест занято было только четыре. Портье за конторкой оказался оплывшей горой жира с жидким хвостиком волос до середины спины. Он принял у Билли «Визу» и выдал ключи от двух номеров, не спуская глаз с экрана телевизора, где неистово целовались две женщины на диване красного бархата.
— Они соединяются? — спросил Билли. И, взглянув на женщин:
— Я про комнаты.
— Да, да, все смежные, только двери между ними открыть.
— Спасибо.
Вдоль ряда домиков он доехал до номеров двадцать три и двадцать четыре и припарковал пикап. Абра крепко спала на сиденье, свернувшись калачиком и подложив руку под голову. Билли отпер номера, включил свет и распахнул двери между номерами. Обстановка так себе, решил он, но жить можно. Сейчас главное — занести Абру внутрь и поспать самому. Желательно часиков десять. Билли редко чувствовал свой возраст, но сегодня вечером он ощущал себя просто таки древним старцем.
Абра немного пришла в себя, когда он укладывал ее на кровать.
— Где мы?
— В Краунвиле, штат Нью-Йорк. В безопасности. Я буду в соседней комнате.
— Мне нужен папа. И Дэн.
— Скоро, — пообещал Билли, надеясь, что так оно и будет.
Глаза девочки закрылись, потом снова медленно открылись:
— Я говорила с этой женщиной. С этой сукой.
— Правда? — Билли понятия не имел, о чем она говорит.
— Она знает, что мы сделали. Она это почувствовала. И ей больно.
На мгновение в глазах Абры вспыхнул жестокий огонек. Билли подумал, что так сияет солнце, выглянувшее из-за туч под конец стылого и пасмурного февральского дня.
— Я рада.
— Засыпай, дорогая.
На бледном усталом лице девочки продолжало сиять холодное зимнее солнце:
— Она знает, что я иду за ней.
Билли хотел было убрать волосы с глаз Абры, но — что если она укусит? Глупость, наверное, но… этот огонек в глазах. Такой же иногда появлялся у его матери перед тем, как она взрывалась и лупила кого-нибудь из детей.
— Утром тебе станет лучше. Я бы рад был вернуться уже сегодня вечером — уверен, что и твой папа хочет того же, — но за рулем я не высижу. Счастье еще, что доехал досюда, не загремев в кювет по дороге.
— Как бы мне хотелось поговорить с мамой и папой.
Мама и папа самого Билли — которых даже в лучшие времена вряд ли можно было назвать родителями года — умерли давным-давно, ему же хотелось только спать. Он с тоской посмотрел на видневшуюся в дверном проеме кровать соседнего номера. Скоро, но не прямо сейчас. Взял свой сотовый телефон и раскрыл. Два гудка — и вот уже Билли разговаривал с Дэном. Через несколько секунд он протянул телефон Абре:
— Твой отец. Беседуй на здоровье.
Абра схватила трубку:
— Папа? Папа? — В глазах у нее закипели слезы. — Да, я… прекрати, пап, со мной все хорошо. Просто так спать хочется, что я еле… — ее глаза распахнулись, как будто ее поразила какая-то мысль:
— А ты в порядке?
Абра слушала ответ. Веки у Билли опустились сами собой, и он резко открыл глаза. Теперь девочка рыдала в голос, и Билли был этому даже рад. Слезы погасили этот огонек в ее глазах.
Она протянула ему трубку обратно:
— Это Дэн. Он опять хочет с тобой поговорить.
Он взял телефон и выслушал собеседника. Потом спросил:
— Абра, Дэн хочет знать, как ты думаешь, есть ли тут поблизости еще враги? На таком расстоянии, чтобы могли явиться сюда сегодня ночью.
— Нет. Кажется, Ворон собирался встретиться с остальными, но они еще очень далеко. И они не могут нас найти, — она прервалась, чтобы от души зевнуть, — без него не могут. Передай Дэну, что с нами ничего не случится. И пусть объяснит это папе.
Билли передал сообщение. Когда он нажал отбой, Абра уже тихо посапывала на своей кровати, поджав колени к груди. Билли накрыл ее одеялом, которое нашел в шкафу, потом подошел к двери и накинул цепочку. Подумал и для пущей безопасности подпер дверную ручку стулом. Как говаривал отец Билли, береженого бог бережет.
Роза вскрыла отсек под полом и достала одну из канистр. По-прежнему стоя на коленях между двумя передними сидениями «Эрскрузера», она открыла его и присосалась к шипящей крышке. Ее нижняя челюсть, опустилась прямо на грудь, и нижняя часть головы превратилась в темную дыру с одним единственным клыком. Уголки глаз, обычно загнутые кверху, опустились, а сами глаза потемнели. Лицо Розы превратилось в скорбную маску смерти, плотно обтягивающую череп.