Клавдия Семёновна даже не знала, что у них в деревне появился новый фельдшер, а Ванька ничего про это не говорил.
– Ну как так? А соседи? Неужели никто за это время не заходил к вам, не интересовался здоровьем? – недоуменно спросил я.
– Да может и заходили, Ванечка гоняет всех. Нелюдим он стал теперь, удивляюсь, как вас-то пустил, – вздохнула женщина.
– Понял. Ладно, давайте я теперь осмотрю вас.
Несмотря на выраженную антисанитарию вокруг, женщина оказалась вполне ухоженной. Пролежней не было, ногти были подстрижены, а волосы помыты. Ваня действительно очень заботился о своей маме. При осмотре он никак мне не мешал, только помогал переворачивать маму когда было нужно.
После осмотра я задумался о сложившейся ситуации.
Конечно. Идеальным вариантом для Клавдии Ивановны был бы стационар. Но в таком возрасте я боюсь, это пойдёт ей только во вред. Да и Ваню оставлять одного она вряд ли захочет. Тогда назначу ей курс капельниц и попрошу, чтобы фельдшер походила к ним какое-то время, чтобы эти капельницы поставить. В конце концов, это её серьёзное упущение, так запустить пациента на участке!
Я принялся расписывать лечение, а потом повернулся к Ване.
– Так, Ванька, маму твою нужно полечить. К вам будет ходить фельдшер и давать маме лекарство. Ты её пускай, хорошо?
– А маме лучше станет? – серьёзно спросил Ванька.
– Да, обещаю, – кивнул я и протянул ему руку.
Тот крепко её пожал, а потом сказал:
– Я ваш руль верну. Простите.
– Ничего, главное, что вернёшь, – кивнул я ему.
Обрадованный Ванька убежал куда-то на улицу, видимо за рулём.
– Клавдия Ивановна, – обратился я к женщине, – вам ещё определенно нужна социальная работница. В таких условиях очень тяжело жить, тем более выздоравливать.
– Да я понимаю, – кивнула та, – и деньги на неё найду если надо, у нас же две пенсии есть. Только вот как оформлять это всё я не знаю.
– С этим я помогу. Главное поговорите с Ванькой, чтобы её тоже к вам пускал, – ответил я, затем положил руку ей на плечо и добавил, – всё хорошо будет. Все проблемы решаемы.
– Спасибо вам, доктор, – со слезами на глазах ответила Клавдия Ивановна, – и с Ванькой так быстро общий язык нашли, и мне помогли. Не серчайте на него, не со зла он.
– Я всё понимаю, – успокоил я её, – отдыхайте, а я передам все назначения фельдшеру. Она дальше разберется.
Я направился к выходу, где меня уже ждал Ванька с рулём от нашего комплекса.
– Спасибо за маму, – сказал он, отдавая его мне, – я глупый, но я понимаю. Надо лечить.
– Ты умнее многих людей, считающих себя умными, – ответил я ему, – не сердись на людей. Они не со зла не помогли вам тогда.
Он кивнул и умчался в дом. Я же задумчиво направился назад к комплексу. Эта семья не выходила у меня из головы. Надо будет оформить им социального работника.
Социальные работники – это люди, оказывающие бытовую помощь людям, которые не могут сами о себе позаботиться. Инвалидам, пожилым людям, сиротам и так далее. Естественно главная проблема состоит в нехватке кадров. Мало кто выдерживает такую сложную работу, а потому на социальных работников всегда большие очереди. Ну это уж я как-нибудь решу.
Я вернулся назад, вернул руль довольному Владимиру и отвел Татьяну Семеновну для разговора. Коротко описал ей ситуацию и протянул бумажку с назначениями.
– Ох, а я и не знала ничего этого, – опустив глаза, проговорила фельдшер.
– И очень плохо, что не знали. Я вот и сам недоволен, что плохо участок знаю, но у меня территория всё-таки побольше. А у вас несколько сёл, надо знать каждого и про каждого, – строго отчитал я её, – в общем, будете две недели ходить и ставить капельницы. Ванька вас пустит, я с ним поговорил. И нужно организовать им социального работника.
– У нас есть одна в деревне, я с ней поговорю. Не знаю, согласится ли… – задумчиво ответила Татьяна Семеновна.
– Если что – решайте вопрос через меня. Я найду способ договориться.
– Михаил Алексеевич, зачем вам это? – недоуменно спросила фельдшер. – Всем ведь всё равно не поможешь.
– Я могу помочь всем, кому могу. И это уже будет лучше, чем ничего, – ответил я и направился к комплексу.
После всех приключений мы наконец-то отправились в обратный путь. Перед поездкой я всё-таки измерил давление перенервничавшему водителю, но оно оказалось более-менее в норме. Видимо препараты он принимал исправно.
На обратном пути позвонил Татьяне Тимуровне, узнать про Ивана Петровича, которого отправил в стационар с подозрением на инфаркт.
– Ну что, Михаил Алексеевич, вы просто гений, – усмехнувшись в трубку проговорила заведующая, – очень вовремя дедушку к нам привезли. Ещё чуть-чуть – и последствия могли быть самыми плачевными. Сейчас он пока что в реанимации, но состояние стабильное, жизни ничего не угрожает.
– Безболевая форма инфаркта миокарда? – уточнил я.
– Именно так. Как вы отгадали – непонятно. Екатерина Вениаминовна тут кстати устроила разнос станции скорой помощи, что отказывались к вам на вызов ехать. Обещала это и до главного врача донести.
– Ну, главное что приехали. Татьяна Тимуровна, родственников у дедушки нет, я его сам завтра проведаю, – проговорил я, мысленно радуясь за Ивана Петровича.
– Конечно, заодно ко мне заглядывай, – ответила заведующая.
Я убрал телефон и задумчиво посмотрел на дорогу. Всё-таки интересная штука – медицина. Быть врачом это не просто назначать таблетки и анализы. Это ещё и быть психологом, найти подход к каждому человеку, поддержать. Ни разу не пожалел, что выбрал именно этот путь.
Когда мы наконец въехали в город, на улице уже стемнело. Коллективно мы решили не возвращаться в поликлинику, и Владимир благородно развез нас всех прямо по домам. Из дома я отправил сообщение Тамаре Павловне с коротким отчётом за день.
Выезд прошёл очень и очень хорошо. Если бы мы не оказались сегодня в Ландышевке – судьба Ивана Петровича, а также Ваньки могла сложиться совсем иначе. Довольный, я выполнил вечерние ритуалы и отправился спать.
Следующий день начался с вполне обычного приёма. Где-то в середине в кабинет вошёл Зуев – тот самый пациент, у которого в стационаре я выявил рак желудка. Из стационара его уже выписали, и он пришёл для заполнения направления в областной центр, к онкологу.
– Здравствуйте, как самочувствие? – поприветствовал я его.
– После стационара значительно лучше, – кивнул тот, – вот кстати мой выписной эпикриз, мне сказали все анализы для направления можно переписать отсюда. К онкологу я уже на завтра записан, поеду на четырёхчасовой электричке.
Для того, чтобы поехать к онкологу на консультацию, требовалось сдать большое количество анализов. Особой фишкой было то, что, как и в случае с инвалидностью, эти анализы имели «срок годности» и должны были быть свежими. Этим фактом иногда были очень недовольны пациенты, не понимающие зачем ещё раз сдавать кровь, если уже сдавали недавно. Но правила есть правила, поэтому я всё равно отправлял их за всеми нужными бумажками. В данном случае мне повезло, все необходимые обследования были уже выполнены в стационаре. Оставалось только переписать их на бланк направления и направить пациента к онкологу.
Я принялся заполнять необходимый документ, и тут обратил внимание на общий анализ мочи. Результат анализа был просрочен на один день, перед выпиской повторного анализа не было выполнено.
– А почему у вас мочу повторно не брали в стационаре? – спросил я у Зуева.
– Не знаю, – пожал он плечами, – там что-то с аппаратом было, не смогли анализ сделать. А это плохо?
– Вообще да. В направлении должны быть только свежие анализы, и моча должна быть пятидневной свежести. А у вас уже шесть дней с результата прошло.
– Надо пересдавать? – вздохнул пациент. Он не возмущался, но был явно расстроен. – Тогда и онколога переносить надо будет.
Я прикинул про себя, что при переносе записи просрочиться могут и другие анализы. Кроме того, в этом случае лучше не тянуть, при онкологии каждый день на счету. А предыдущий анализ мочи есть, и показатели там все идеальные. Придётся пойти на маленькое нарушение.
– Нет, переносить ничего не будем, – решил я, – я перепишу старые данные, но поставлю дату одним днём позже. Только пожалуйста, пусть эта информация останется между нами. Анализ мочи у вас в полном порядке, и для консультации это роли играть не будет. В последующем для госпитализации мы уже соберем все анализы точно по срокам.
– Я понял, доктор, спасибо вам большое! – обрадовался Зуев.
Я заполнил направление и отправил пациента ставить все необходимые печати. Данная уловка никак не повлияет на пациента или его лечение, только сэкономит время. Конечно, это можно назвать подделкой документов, но иногда бывают ситуации, когда по-другому никак.
Светлана, видимо, была со мной солидарна, потому никак не прокомментировала эту ситуацию и просто позвала следующего пациента.
После приёма мы сделали небольшой перерыв на кофе, который очень быстро прервался. Меня вызвала к себе Тамара Павловна.
– Ну как прошёл вчерашний выезд? – спросила она, едва я появился у неё в кабинете.
Я коротко рассказал основные моменты, предоставив статистику о пришедших людях.
– Хорошо, – довольно кивнула та, – такие выезды пока что будем проводить один раз в неделю. Сейчас составляем списки, в каком порядке будут объезжаться сёла. На этот день у вас не будет приема в расписании.
– Гинеколог и медсестра профилактики также всегда будут выезжать? – уточнил я.
– Да, это обязательно. Медсестер профилактики, правда, будем менять. Мне с утра Алина уже высказала, что не будет каждую неделю мотаться, – поморщившись, ответила заведующая терапией.
Зная Алину, легко могу представить, в какой форме она это высказала.
– Только пусть фельдшера заранее знают, когда к ним выезд. Чтобы подготовка была получше, – проворил я, вспоминая вчерашний день.
– Так и будет. Список завтра будет, подойдешь, ознакомишься, – ответила Тамара Павловна.