Никогда в жизни дорога домой не казалась Коллинзу такой долгой. Подавленный и разбитый, он съежился на переднем сиденье машины подле сидящего за рулем приунывшего Пирса. Сзади расположился такой же несчастный, как и они, Ван-Аллен.
Ехали молча, и, только остановив машину у дома Коллинза, Пирс сказал:
— Конечно, не каждый бой удается выиграть, но проигрывать генеральное сражение никак нельзя.
— Это конец, — согласился Коллинз. — Завтра они станут хозяевами страны.
— Боюсь, что вы правы.
— Самое обидное, что мы были уже почти у цели, — вздохнул Коллинз. — Я в буквальном смысле слова держал этот чертов документ «Р» в руках.
. — Ну и садист же этот Эдкок, — покачал головой Пирс. — Что ж, они обставили нас. Убей меня бог, если я понимаю как. Что он там болтал насчет матери Тайнэна?
— Видимо, Ханна Бакстер сказала ей о моем визите. Миссис Тайнэн упомянула об этом в разговоре с сыном, и они взяли дом Бакстеров «под колпак». Что поделаешь! — Коллинз открыл дверцу машины. — Господа, я испытываю сильное желание покончить с этой проклятой жизнью, поэтому думаю надраться как следует, чтобы только не пустить себе пулю в лоб. Кто со мной?
— А что еще нам остается? — сказал Пирс, выключая двигатель.
Еще в прихожей они услышали телефонный звонок.
— Я возьму трубку. — Коллинз посмотрел на Пирса. — Говорить можно?
— Да. Ван проверил дом. Все чисто.
— Хорошо. Напитки в баре, лед на кухне.
Он сорвал с рычага трубку.
— Алло?
— Мистер Коллинз?
— Да.
— Говорит Джим Шэк из Форт-Уэта, У меня для вас хорошие новости. Не вдаваясь в подробности, скажу только, что по душам побеседовал с Аделью Зурек, свидетельницей Тайнэна против вашей жены. Все это наглая ложь, так же, как и сплетки о поведении Карен.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Коллинз.
— Я допрашивал эту Зурек несколько часов, но она раскололась только тогда, когда пообещал ей помощь и защиту. Она созналась, что Тайнэн шантажировал, прижав на некоторых эпизодах из ее прошлого, обещал закрыть на все глаза, если она даст угодные ему показания. Она перепугалась. Но, когда я пообещал ей защиту с вашей стороны, выложила все, как есть. Она действительно слышала ссору, в чем не было ничего необычного. Закончив работу, Адель пошла домой, после того как миссис Коллинз ушла, и, выйдя на улицу, увидела, как к дому подъехала машина. Из машины вышел мужчина, подошел к двери дома, повозился с ней и зашел внутрь. Почти сразу же раздался выстрел, свидетельница испугалась и убежала. На следующий день, узнав о смерти Томаса Роули, она ничего не заявила властям, опасаясь, что всплывет ее собственное прошлое. Она вообще не хотела ввязываться в эту историю, пока не попалась в лапы Тайнэна. Что же касается убийцы, то похоже, что Роули крутил с его женой, и тот об этом узнал. Если хотите, можем заняться им.
— Плевать мне на него, — ответил Коллинз. — Самое главное, что вы докопались до сути. Сказать не могу, как я вам благодарен. А Карен…
— С Карен все в порядке. Она сидит подле меня, ждет своей очереди говорить с вами.
— Дайте, пожалуйста, ей трубку.
Карен плакала в телефон, плакала от счастья. Потом срывающимся голосом начала рассказывать, но Коллинз остановил ее. Не было больше нужды говорить об этом.
— Все кончено, водная. Давай обо всем забудем.
— Самое главное, самое важное, — сказала Карен, — что ты можешь больше не беспокоиться за меня. Ты можешь подать в отставку, лететь в Калифорнию и бороться, пока еще есть время.
Охватившее было Коллинза радостное возбуждение сразу прошло.
— Слишком поздно, родная, — мрачно сказал он. — Мне нечего теперь сказать. Тайнэн победил. Он полностью перехитрил меня в конце концов.
— Что случилось?
— Сейчас долго объяснять. Расскажу, когда вернешься.
— Нет, прошу тебя, сейчас. Что произошло?
Устало он поведал ей о всех событиях сегодняшнего дня.
— И это конец, Карен, — закончил он рассказ. — Уничтожено единственное конкретное доказательство.
Коллинз ожидал услышать слова сочувствия, но в трубке не раздавалось ни звука.
— Карен? — удивленно переспросил он. — Ты меня слышишь, Карен?
И вдруг ее голос радостно зазвенел:
— Крис, пленка Рика с документом «Р» не была единственной. Ты слышишь? Слышишь? Должна быть еще одна запись…
— Какая запись, о чем ты говоришь?
— Помнишь наш разговор с Янгом за ужином? Помнишь? Он тогда был очень зол на Тайнэна, потому что Тайнэн обманул его — обещал впустить в страну Эмми и не сделал этого. А Янг узнал об обмане, разбирая архив покойного Бакстера, полученный от Тайнэна для работы над книгой. Крис, ты понимаешь меня?
— Не совсем…
— Янг сказал тогда о том, что Тайнэн передал ему для книги материалы, документы, письма, магнитофонные ленты из архива покойного Бакстера. Янг снял с этих материалов копии, чтобы вернуть оригиналы… Теперь понимаешь? Он ведь снял эти копии раньше, чем Тайнэн узнал, что среди кассет есть запись его разговора с Бакстером, сделанная Риком. Если Янг переписал эту кассету, то документ «Р» еще существует и находится он у Измаила Янга.
— Верно! — взорвался радостно Коллинз. — Карен, ты гений! Я люблю тебя! А сейчас бегу… Скорей приезжай!
Измаила Янга не было дома. На телефонный звонок его голосом ответил секретарь-автомат.
— Хэлло, говорит Измаил Янг. Меня не будет дома до часу ночи. Назовите, пожалуйста, свое имя и номер телефона.
Коллинз называть себя не стал. Повесив трубку, он решил, что лучше встретиться с Янгом у дверей его дома в Фредериксбурге.
Сидя в автомобиле, они ждали возвращения Измаила Янга. Без пяти час из-за поворота показался свет фар. К дому подъезжала красная спортивная машина. Приблизившись к ним, машина резко свернула вправо, дверь распахнулась, из нее вывалился невысокий толстый человечек, замер на минутку, окинув их автомобиль тревожным взглядом, и метнулся к двери.
— Измаил! — крикнул Коллинз, выскакивая из машины. — Это я, Крис Коллинз!
Янг остановился.
— О боже, — с облегчением вздохнул он. — Как вы меня напугали! Я уж думал, грабят! — Затем он взглянул на Пирса и Ван-Аллена. — Что у вас, собственно, за дела в такое время?
— Сейчас объясню. — Коллинз представил своих друзей. — Мы здесь, потому что нуждаемся в вашей помощи.
Проведя гостей в комнату, Янг сбросил свой вельветовый пиджак и окинул их пытливым взглядом.
— Вижу, что дело у вас действительно срочное. Но ума не приложу, чем могу быть полезен.
— Очень многим, — ответил ему Коллинз. — Вся надежда на вас. Где вы держите материалы для книги Тайнэна?
— В соседней комнате. Хотите взглянуть?
Янг провел их в маленькую комнату. У окна стоял заваленный бумагами старый стол: Рядом с ним на массивной конторке электрическая пишущая машинка. У противоположной стены обеденный стол, также заваленный бумагами, папками, письменными принадлежностями. В углу большой магнитофон. На кресле лежали еще два магнитофона — «Норелко» и портативный «Сони». Два шкафчика для архивов вытянулись вдоль третьей стены.
— Извините за беспорядок, — сказал Янг, — но так уж я работаю. Да, кстати, мистер Коллинз, надеюсь, вы получили мое благодарственное письмо. Даже нет слов, чтобы сказать, чем мы с Эмми вам обязаны.
— Ничем вы мне не обязаны. Но можете помочь и мне, и всем нам прямо сейчас. Все. материалы Тайнэна в этой комнате? Вот один из них нам и нужен.
Янг обеспокоенно пригладил пряди волос на лысине.
— Я рад бы вам помочь всем, чем могу, но, видите ли, многие из этих материалов засекречены. И я дал Тайнэну честное слово, что никому их не покажу. Узнай он, что я показал их вам… — Он оборвал себя на полуслове. — А ну его ко всем чертям! Вы помогли мне, а я еще раздумываю! Что вам нужно?
— Помните, вы мимоходом сказали во время ужина в «Жокей-клубе», что Тайнэн передал вам часть личного архива полковника Бакстера, чтобы вы сняли копии с документов и магнитофонных записей для работы над книгой?
— Со всех материалов, имеющих отношение к Тайнэну, — утвердительно кивнул Янг. — За исключением лент…
У Коллинза упало сердце.
— ….все уже обработано, — продолжал Янг. — Ленты я тоже переписал, но еще не закончил их расшифровку. Занятие нудное, а делать все приходится самому, потому что машинистку со стороны Тайнэн брать запретил.
Коллинз сразу приободрился.
— Но копии лент у вас?
— Всех, которые мне дал Тайнэн, а дал он мне все, что было в архиве. Кассеты «Норелко», поэтому и магнитофон этой марки пришлось доставать, и шесть кассет «Меморекс». Я их переписал на большие бобины.
— Содержание знаете?
— Нет, я их еще не расшифровывал. Но составил индекс всех кассет и каждую обозначил на бобинах. — Янг взял со стола несколько листков бумаги. — Какая вам нужна?
— Кассета «Меморекс», обозначенная «м. ю. д., январь».
— Позвольте-ка взглянуть. Ну да, вот она. Запись номер один на второй бобине.
— Вы даже сами не знаете, какой вы молодчина, Измаил! — Коллинз заключил Янга в объятия.
— Но почему? — совсем растерялся тот.
— У вас находится документ «Р»!
— Что находится?..
— Некогда объяснять. Найдите эту чертову бобину и немедленно прокрутите ее.
Через несколько минут в комнате раздался голос Вернона Т. Тайнэна.
Коллинз беспокойно перегнулся с заднего сиденья к водителю лимузина, который вез его от Сан-Франциско к пригородам Сакраменто.
— Нельзя ли побыстрее? — взмолился он.
— Делаю все возможное, сэр, — ответил водитель, — но больно уж движение плотное.
Усевшись поудобнее, Коллинз сделал отчаянную попытку взять себя в руки. Прикурив от окурка новую сигарету, он выглянул из окна и увидел, как медленно приближается город.
Машина свернула направо, на шоссе 275, которое скоро должно было вывести их к зданию сената. Да, скоро-то скоро, но достаточно ли, чтобы успеть?
Подумать только — по вине природы успеху всех его долгих и трудных поисков может быть положен конец в самую последнюю минуту. Туман уже заметно рассеивался, но аэропорт Сакраменто все еще, наверное, был закрыт.