получили довольно много.
Некоторые группы на этом уже сломали себе шею, потому что это очень неприятное чувство, когда за что-то платишь и тратишься, а потом отрабатываешь эти деньги в студии.
Моя доля была переведена на счет, это не заняло много времени, и банковский служащий пригласил меня в офис. Так много денег не может лежать на расчетном счете без дела. Я сразу и подумал, что такое количество денег запрещено оставлять на текущем счете, и незамедлительно подписал заготовленный заранее бланк, который согрел мое сердце. Я даже не знал, что такое Giro[32]. До меня даже не дошло, что я только что вложил свои деньги в никчемный фонд. Я намеренно никогда не подписывался под такими бумажонками, потому что не хотел иметь дело с акциями и другими банковскими делами.
Когда пришла пора заплатить налоги, я решил забрать свои деньги из банка, но узнал, что все деньги ушли. Так что в течение многих лет я играл почти бесплатно.
По крайней мере, у меня забрали только деньги, но не удовольствие от занятий музыкой. Чтобы суметь заплатить налоги, я взял в долг у коллег по группе, и, собственно, с тех пор я им постоянно что-то должен. Вот так аванс может оказаться очень сложной штукой, если, как я, не умеешь обращаться с деньгами.
Потом, в следующий раз, я уже хотел быть умнее и вкладывать свои деньги в модели старых автомобилей. Я рассуждал так, что если они будут, то я в любое время смогу их потрогать и убедиться, что они у меня есть. А когда мне срочно понадобятся деньги, я смогу снова их продать.
Как я уже упоминал ранее, я познакомился с дилером Mercedes, который при случае сдавал автомобили в аренду для кинематографа и собирался создать крупную компанию. Он искал компаньона, готового инвестировать некоторое количество денег. Идея состояла в том, чтобы покупать старые машины, а затем предлагать их в аренду. Все расходы, такие как налоги, страхование, расходы на регулярную проверку технического состояния автомобилей и ремонт, будут оплачиваться после поступления денег за аренду. Если автомобиль не был сдан в аренду, я мог с наслаждением разъезжать на нем, получая бесплатно беззаботный вечер за рулем.
Я не имел ни малейшего представления о чем-либо в бизнесе, и получилось так, как должно было получиться.
Как выяснилось позже, мы приобретали старые автомобили по завышенной цене и пытались сдать их в аренду.
К тому же эти автомобили постоянно ломались. Ломалось все. Выходили из строя запчасти, о существовании которых я никогда не слышал. Я подбирал машины с точки зрения того, нравились ли они мне, а не исправны ли они технически. По-видимому, вкус клиентов заметно отличался от моего. Таким образом, мои автомобили с трудом сдавались в аренду и гнили в гараже, за который нам приходилось платить приличную арендную плату. Зато все они были каких-нибудь замечательных цветов.
Постепенно я стал проводить все больше времени в автомастерской. Мне нравилось там находиться. Вряд ли есть более уютное место. Приходишь туда и можешь часами смотреть и разговаривать с другими клиентами. Черный кофе в грязной чашке, который там давали, был мне больше по вкусу, чем в кафе.
Потихоньку я научился отличать карбюратор от инжектора и понимать, как функционирует тормозная система, сбрасывая воздух. В такой непринужденной обстановке меня особенно радовали мои автомобили. Или процесс их мойки, когда я, вооружившись тряпкой, ласково гладил их прекрасные формы.
Механики всегда были веселыми и расслабленными. Неудивительно, что мне всегда приходилось там работать.
Впрочем, сдавать в аренду автомобили было тоже нескучным делом. Мне даже предоставлялась возможность быть шофером на свадьбах. Для этого от меня требовалось просто вымыть волосы и надеть костюм. Несмотря на весь этот маскарад, для людей я не выглядел торжественно и не вызывал у них достаточного доверия. Моя нервозность быстро передавалась молодоженам. А ведь молодожены и так были уже довольно взволнованы. Я все время боялся, что по моей вине они опоздают, ведь, учитывая мои знания реального состояния автомобилей, это опасение не было необоснованным.
Даже когда я не ездил на свадьбы, поездки по-прежнему оставались для меня достаточно увлекательными, например, когда у меня в машине были важные клиенты. В этом случае я старался делать все особенно правильно и водить аккуратно, но даже в этом случае все равно все могло пойти наперекосяк.
Иногда я сбивался с пути, иногда у меня не получалось открыть или закрыть окно или дверь. Или не регулировались сиденья. В зимнее время часто не включался обогрев салона, и, напротив, у других автомобилей он включался летом, что тоже раздражало. Как-то раз после венчания перед церковью одна машина не завелась, потому что во время церемонии я забыл выключить фары. Аккумулятор разрядился, а мне не хватало сил, чтобы завести машину. Кроме того, от волнения я сразу же захотел помочиться и быстро побежал искать подходящее для этого место. Клиенты смотрели на меня свысока и искренне негодовали, потому что заплатили очень много денег за роскошь и ожидали от водителя большего профессионализма.
Я не умел правильно обходиться с людьми: поддерживать беседу, свободно отпускать уместные шуточки или что-то вроде этого. Вместо этого я робко смотрел вниз или просто стоял с отсутствующим видом. К счастью, первостепенная задача нашей фирмы заключалась не в поездках с водителем, а в том, чтобы предоставлять возможность клиентам самостоятельно ездить на машинах. Каждому клиенту перед поездкой мы должны были основательно и подробно растолковать про автомобиль. То, что мне приходилось объяснять людям, лично я не смог бы так быстро запомнить, поэтому меня не удивляло, что так много автомобилей к нам возвращалось сломанными из-за ошибок в управления ими. Если они вообще возвращались и нам не приходилось их где – то забирать самим.
Дальше так продолжаться не могло. Мы захотели так быстро, насколько это только возможно, съехать из Майленверка[33], чтобы каждый месяц не приходилось платить такую высокую арендную плату. Я считал спасительной идею приобрести цех старого завода и в нем создать наш собственный небольшой аналог Майленверка. Мой партнер по бизнесу согласился, но при условии, что я все буду оплачивать сам.
Тогда я достаточно быстро нашел замечательный цех в промышленной зоне на окраине Берлина. После многократных коммуникаций с разными людьми я снова одолжил денег, после чего смог купить этот цех. Мы незамедлительно погрузились в ремонт этого помещения. Цеху было более ста лет. Мы начали с того, что ликвидировали старые конструкции. Затем с помощью пескоструйной установки очистили стены. Невозможно представить себе, какая там была грязь. Поскольку крыша все еще протекала, сквозь нее лился дождь, пыль смешивалась с дождевой водой, образуя месиво, которое некоторое время спустя становилось твердокаменным.
С другом, который был художником-декоратором, мы собрали из картона макет, в который поместили маленькие модели автомобилей, купленные мной у старьевщика. Теперь на макете мы могли отработать, как автомобили смогут парковаться и перемещаться внутри цеха. Мы также соорудили мастерскую, небольшие офисы и туалеты. Тогда я испытывал настоящий восторг от проекта и радостно двигал игрушечные модели машин взад-вперед. Мой партнер по бизнесу не нашел в этом ничего забавного, для него мы слишком медленно продвигались к реализации проекта.
Я познакомился со многими законами и административными распоряжениями, а также с тем, насколько сложно было получить необходимые разрешения.
В дальнейшем я намеревался оставить цех без отделки и, соответственно, использовать его и как дом. Просто я хотел поставить там, в центре цеха, вместо офиса хороший кемпер, к которому будут подъезжать автомобили, и дело в шляпе. Но тогда мой компаньон не захотел принимать в этом участие. Я догадывался, что он представляет себя в дорогом офисе, обшитом панелями из дуба, смотрящим через гигантскую стеклянную перегородку на свои автомобили, которые стоят перед ним в сверкающем павильоне.
Я вложил в фирму все деньги, полученные мной за музыкальную деятельность, и теперь уже с новыми долгами скользил навстречу банкротству. Помимо этого, появлялось все больше и больше разногласий с партнером по бизнесу. Я тоже был не согласен с его подходом к ведению дел. На мой взгляд, он вел себя невыносимо и, к сожалению, подтвердил все мои предубеждения в отношении западных немцев на сто процентов.
Итак, я вышел из фирмы. Годы шли, а я снова терял большое количество денег. Я думал, что это нормально, если музыкант хочет войти в большой бизнес. Если брать в целом, то эти проекты, по крайней мере, довольно часто доставляли настоящее удовольствие в процессе. Итак, у меня был цех со всеми этими машинами, которые я теперь пытался продать новым владельцам. Интересующихся было много. Но продать эти якобы возросшие в цене машины было немыслимо. Я четко понял, что они почти ничего не стоят. По крайней мере, так мне объясняли люди, которые проявляли к автомобилям интерес и предлагали мне не больше четверти тех денег, которые я когда-то заплатил за их приобретение.
Тогда еще мне пришлось избавиться от заводского цеха, потому что я не знал, как поступить с ним без машин, а текущие расходы надо было сократить как можно быстрее. К тому же у меня были только деньги, взятые взаймы. Так что в итоге от этого проекта у меня остался лишь макет из картона.
Разумеется, меньше всего я теряю денег, если просто остаюсь в постели и вообще ничего не делаю или же делаю самые элементарные вещи, такие как, например, мытье посуды. Я с удовольствием мою посуду. Когда количество грязной посуды потихоньку уменьшается и кухня выглядит лучше, мне это доставляет радость.
В это же время я еще создаю замечательную музыку, хотя, как сказал однажды наш гитарист, если не разделять свои занятия, не сосредотачиваться и использовать музыку для того, чтобы создать что-то другое, происходит злоупотребление музыкой. Ведь ты не идешь на концерт, захватив туда с собой грязную посуду. Вероятно, он действительно в чем-то прав, ведь я не слушаю музыку во время езды на автомобиле, потому что предпочитаю слушать, как он едет, а заодно чувствовать, если с двигателем что-то не так. Без музыки в машине я по-настоящему спокоен, могу предаваться своим мыслям или поддерживать разговор, если кто-то едет вместе со мной. Я отношу себя к плохим водителям. Вожу я хоть и медленно, но небезопасно.