— Весьма очарован.
Амирхан напрягся рядом со мной. Я почувствовала это, даже не глядя на него. Наощупь нашла его ладонь и сжала.
— А это Эмилия — супруга Наиля.
— Приятно познакомиться. Прошу к столу.
Мы сели за огромный богато украшенный стол. Амирхан по правую руку от хозяина дома, я рядом с ним. Напротив нас — Наиль и Эмилия, Тимерлан рядом со мной.
— Прошу извинить, мои сыновья сегодня не присоединятся к нам. Они на учёбе заграницей.
Нам принесли первое блюдо. Я даже не знала, что это и какой вилкой его есть. Подсмотрела у Амирхана. Разговор был неспешный. Разговаривали о погоде, о политике, о глобальном потеплении. Мы с Эмилией практически не участвовали в разговоре. Краем глаза заметила, что девушка всё больше о чём-то шепчет Наилю, а тот все свирепеет и свирипеет.
И вот на очередном «пустом» разговоре мужчина не выдерживает.
— К чёрту! Хватит уже мять сиськи. Мы приехали сюда не жрать деликатесы. Где твой ублюдок сын?!
Признаюсь, даже у меня брови поползли вверх от этой вспышки агрессии. А хозяин дома даже бровью не повёл.
— Амирхан, неплохо бы объяснить твоему брату, как нужно общаться со старшими, — спокойно сказал. — Так дела не ведутся. Вот ваш отец знал об этом. Какой был человек.
— Равиль Сананович, при всём уважении. Ты знаешь, зачем мы здесь.
— Допустим, — ухмыльнулся старик.
Всё он знал, просто играет на нервах. Градус в комнате накалился до критичного. Одно неверное движение, и рванёт.
— Мы приехали к тебе, потому что уважаем и ставим в известность лично. Твой сын умрёт.
Мужик откинулся в кресле и внимательно посмотрел на Амирхана.
— Я так понимаю, речь не о Санане и Равиле, моих сыновьях.
Вау. Какие оригинальные имена.
— О Кариме.
— О моём старшем… Ты хочешь, чтобы я дал согласие убить его? Собственную плоть и кровь?
— Ты его не признал. Хотел бы — давно бы это сделал. Твои наследники — Санан и Равиль. Никто не знает, кто такой Карим. Я глубоко копал, чтобы это узнать.
Я первый раз видела, как Амирхан ведёт дела. Если честно, то я была просто зачарована этим процессом. Это не просто грубая сила, как у Наиля, здесь нужно нечто большее.
— Допустим, — сказал старик. — Это ничего не меняет, он мой сын.
— Равиль, ты же сам знаешь, что он псих. Всем будет лучше, если он сдохнет. Рано или поздно он придёт за твоими сыновьями и захочет стать единственным наследником. Я всё сделаю сам, тебе даже делать ничего не придётся. Ты сам знаешь, что он должен сдохнуть. Око за око. Это наше право мести. Ты чтишь законы, мы тоже.
— Мне жаль Даяна. Хороший был парень. Я помню его совсем ребёнком. И право мести имеет место быть. Но цена слишком высока. Если я не буду защищать свою семью, то какой я после этого глава?
Даже я понимала, что Равилю Санановичу абсолютно плевать на Карима. Он хотел что-то от Амирхана и играет, чтобы это получить.
— Назови цену, — произнёс супруг.
— Боюсь, она будет неподъёмной для тебя, мальчик.
— Всегда можно договориться.
Старик долго молчал. И такое чувство, что все за столом затаили дыхание. У меня сердце так сильно колошматило в груди, что я опасалась за свои рёбра. Происходящее казалось какой-то больной игрой. Я не верила, что вот так решается судьба человека, за столом. А вдруг старик откажет? Но по хитрому блеску в глазах было понятно, что не откажет. Абрамовы на его крючке, и он может требовать всё, что ему вздумается. И, мне кажется, Амирхан исполнит всё, что бы не попросил Равиль Сананович. За брата нужно отомстить. Это его долг как старшего брата. Они не найдут успокоение, пока Карим не будет гнить в земле.
— Амирхан, если хочешь моего одобрения на убийство сына, то цена должна быть равнозначная.
— Назови цену.
Сердце пропустило удар, я уже знала, что дальше последует что-то такое, что изменит абсолютно всё. Слишком высокую плату затребует старик.
Я смотрела только на мужа, когда услышала слова, которые острыми ножами вонзились в мою душу.
— Оставь свою юную жену со мной на ночь. Вот моя цена.
Глава 40
Амирхан
За столом повисло гробовое молчание. Настолько плотное, что можно резать ножом. Ярость внутри опалила таким пламенем. Я хотел убивать. Такое чувство, что я превратился в животное лишь с одним единственным инстинктом. Кровавая пелена перед глазами.
И я нах*р забыл обо всем.
О том, что Равиль стоит выше меня. О том, что я глава семьи. О том, что существует дипломатия.
Я обо всём забыл напрочь.
Медленно я встал со стула, не спуская взгляда со старика. Мне плевать на возраст его стало, размажу эту мразь.
— О-о-о, — протянул урод. — Вижу, что нашёл твою больную мозоль, мальчик, — усмехнулся старый ганд*н.
Почувствовал, как кто-то схватил меня за руку. Зарина. Перевёл взгляд на неё. Она испуганно вцепилась за мой рукав и глазами умоляла, чтобы я не делал глупостей. Поднял другую руку и провёл по её нежной щеке, успокаивая.
— Думаю, пришло время нам поговорить с глазу на глаз, — проскрипел дед. — Следуй за мной.
Я обратил всё внимание на него. Тот встал со стула и скрылся за дверью, которую я заметил и раньше. Наверное, там находится один из кабинетов. Мы остались одни, не считая троих людей Равиля.
— Будьте наготове, — сказал я и, не слушая отборный мат Наиля, последовал за стариком.
Зашёл внутрь и закрыл за собой дверь. Как и думал, это ещё один кабинет. Равиль Сананович сидел за массивным письменным столом и лениво потягивал виски из бокала. Он был расслаблен, но я точно знал, что это всё наигранно. Этот хитрый гад поймал меня на свой крючок. Мне даже любопытно стало, что он предложит. На моём лице ни единой эмоции. Я подошёл к столу, сел напротив, взял ещё один бокал и плеснул в него янтарной жидкости.
Он молчал. Думал, что может поймать меня на эти психологические штучки. Я уже взял себя в руки. Первая реакция была слишком яркой, нужно было контролировать себя лучше. Я никогда не срывался. Но одно упоминание Зарины, и мне крышу сносит.
— Скажи, Амирхан, что значит для тебя семья? — спросил старик, рассматривая алкоголь в стакане.
Я достал сигареты из кармана и закурил. Разглядывал его сквозь сигаретный дым.
— Тебе дать определение из учебника?
— Не дерзи мне, мальчишка.
— Называй свою цену, Равиль, и хватит играть в игры. У меня нет ни времени, ни желания.
Старик молчал, думал о чём-то своем.
— Мы приходим в этот мир голыми и уходим такими же. Всё, чего добились в мирской жизни, там нам не зачтут, — показал ладонью наверх.
Я криво ухмыльнулся.
— А ты собираешься попасть в рай? Боюсь, что для нас давно уготовано место в аду.
— Я верю, что можно вымолить прощение… Да, я делал вещи, о которых даже самому страшно вспоминать. Убивал, грабил, насиловал. Время было такое — или ты, или тебя. Сам знаешь, нельзя прогибаться. Вот я и не прогибался. Брал всё, что считал своим. Вся моя империя построена вот этими руками. А когда меня не станет, я боюсь, что не станет и моего наследия. Мои сыновья… Они слишком юные и не подготовлены к жизни. Они не знают, что значит убивать за кусок хлеба. Росли на всём готовом.
— Ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовал? Или обсудить методы воспитания? — спросил с раздражением.
Я вообще не понимаю для чего он начал этот бессмысленный разговор? Потянуло вспоминать прошлое? Я, бл*ть, похож на жилетку?
Старик залпом допил виски. И кивнул мне на сигареты, я ему передал. Он взял одну, повертел в руках, а затем затянулся.
— Мне осталось недолго. Год, два, десять, кто знает? Но я уже переживаю о своём наследии. Я дам добро на убийство Карима и не буду ставить палки в колёса.
— По большому счёту, мне не нужно твоё одобрение, чтобы убить Карима. Я и мои братья имеют полное право убить его. Но из уважения к тебе мы приехали лично об этом сообщить.
— Это так не работает, Амирхан, и ты это знаешь. Не бери меня на понт, знаешь, сколько таких вот щенков так передо мной сидело? Все вы, мальчишки, у которых молоко на губах не обсохло, обязаны отчитываться передо мной. Вы дышите только благодаря мне, — он практически кричал эти слова, его трясло.
Раньше, может, так и было. Но уже давно Равиль и ему подобные растеряли свою власть. Мир меняется, а они не хотят. Их старые понятия уже не работают в двадцать первом веке. И им страшно это осознавать. Они цепляются за былое могущество.
Я мог не спрашивать его разрешения, и ничего бы за это не было. Но проблема в том, если он сам прячет Карима, то до него не добраться. Только если идти войной. А невинные жертвы никому не нужны.
— При всём уважении, у меня нет времени слушать твои воспоминания, Равиль. Назови цену и в этот раз следи за тем, что ты говоришь, думай.
— Ты мне угрожаешь?
— Я констатирую факты.
— Хорошо, — протянул старик. — Как я уже и говорил, мои сыновья, они без царя в голове. Когда я умру, я хочу, чтобы никто не лез на нашу территорию, чтобы у них были союзники. Ты сам помнишь, как тяжело тебе с братьями было в первый год после смерти родителей.
— А я тут при чём? Пусть сами и защищают своё, как делают все. Со своей стороны могу сказать, что лезть сюда не буду.
— Мне мало твоего слова, Амирхан. Его нужно чем-то подкрепить.
— Что ты имеешь в виду?
— У тебя есть дочь, у меня двое сыновей.
Моё лицо просто окаменело. Я уже знал, куда он клонит.
— Я хочу, чтобы мой сын и твоя дочь поженились. А в случае чего ты поможешь отстоять мою территорию.
— Нет, — отрезал я.
Старик противно засмеялся. Он смотрел на меня с таким превосходством.
— Это было не предложение, мальчик. Это моё условие, и мы оба знаем, что ты его примешь. Потому что у тебя нет другого выхода. Без моей помощи Карима тебе не найти. А если в ближайшее время ты не отомстишь за смерть брата, то у твоих людей могут быть вопросы…
Я смотрел на этого старого довольного козла, и вдруг в моём мозгу сложился последний, недостающий кусок паззла. Я всё понять не мог, почему Карим решился на убийство. Да ещё и на такое дерзкое. Он мог замести следы, свалить всё на другого, но не стал. Он хотел, чтобы я узнал об этом. А теперь я знаю, почему.