поступков.
— Марина, — позвал меня Лейнард, внезапно оказавшийся передо мной на кровати, — подними руки.
Только потому, что удивилась, выполнила его просьбу.
Мужчина натянул на меня рубашку и ловко застегнул все пуговицы. Все это случилось меньше, чем за минуту. Но на этом он не остановился, осторожно усадил меня, взбив мне подушки, а затем, будто в пространстве имелся какой-то карман, чуть ли не жестом фокусника выудил поднос, с чашкой чего-то горячего и тарелочкой с двумя пирожными. Такими, какие продавались за баллы в столовой.
— Пей аккуратно и не торопись, — водрузив этот самый поднос на мои ноги поверх одеяла, произнес он. — Чай горячий, не обожгись.
Я зависла, тупо глядела перед собой, кажется даже не моргала. В голове ни одной мысли, сбежали испугавшись происходящего.
— Прости меня, — Лейнард на этом не остановился. — Не вини себя, ты ничего страшного не сделала.
Да уж действительно, вот вообще ничего.
— Из нас двоих именно я мужчина, именно я старше и мне нести ответ. Но ты смогла пробить и мою невозмутимость, и задеть мою гордость. Мне жаль, что я спровоцировал тебя. Меня, как мужчину, это совершенно не красит. Тем более, ты сразу и искренне предупредила, что вы Земляне, более порывисты и вас не учат с детства сдерживать свои эмоции.
— А вас учат? — отвисла я.
— Учат, в первую очередь для того, чтобы держать магию под контролем. — Лейнард протянул мне чашку, — возьми, пожалуйста. Чай с малиной. Он поможет немного успокоиться.
Снова захотелось разреветься. Чашку я взяла и с трудом сдержалась от того, чтобы не отвернуть голову, дав волю слезам. Да что ж я так расчувствовалась?
— Нас учат тому, что наши эмоции не то, что следует показывать окружающим. Мы всегда и все держим в себе. К этому привыкаешь, со временем. И приходишь к мысли, что это даже правильно. Когда ты внешне невозмутим и спокоен, куда легче и внутренне оставаться собранным. Такое состояние начинаешь ценить во время рейдов.
— Ликвидация? — поняла я. — А можешь рассказать о ней?
— Могу, но прежде, позволь мне закончить.
И я как-то вся подобралась, понимая, что мне сейчас скажут что-то очень важное. Не обязательно хорошее, но важное.
— Нас тянет друг к другу, — камень бросил бы, и то такого бы эффекта не добился. — Узы, которыми связала богиня, другого и не предполагают. Только за счет этих уз и симпатии, я могу для тебя сделать то, что никто, даже самые сильные архмастера сделать не в силах.
— Узы… — эхом повторила я. — Значит моя симпатия — это следствие связи, которая не оборвалась?
— Она усилена узами, многократно и продолжит усиливаться. Но невозможно усилить то, чего нет первоначально, хотя бы одной искры. Марина, ты удивительная девушка. Открытая, честная до неприличия, особенная и заслуживаешь такого же честного отношения к себе.
И вот тут-то мне по-настоящему стало страшно. Меня сейчас красиво отошьют? Ну так-то я ни на что и не рассчитывала…
— Я ощущаю нашу связь острее, и как выяснилось, она без труда бьет брешь в моей стене, что я выстраивал годами. А еще могу влиять на тебя посредством этой связи. Твои эмоции сейчас и так нестабильны, опустошен резерв и началась настройка энергетического канала.
— Не совсем понимаю, — честно призналась.
— И я не до конца осознавал, что это такое, до сегодняшней ночи. Это я хотел нашего поцелуя. Не вини себя, Марина.
Мне потребовалось секунд двадцать, чтобы осмыслить сказанное и как-то уложить в своей голове. А потом я разозлилась.
— Мне, конечно, импонирует твое благородство. — Надо же какое слово вспомнила! — Но не до такой же степени!
Естественно, я возмущалась. Как-то я не привыкла, чтобы кто-то всецело на себя вину брал, когда и я сама отличилась! Это, как минимум, не честно.
— Не веришь? — спокойно спросил он. — Зря.
И забрал у меня чашку, да и поднос также отобрал. И пока я соображала с чем это связано, вдруг поняла, что нестерпимо, просто невероятно сильно хочу обнять Лейнарда, который успел спрятать поднос в пространственный карман.
Сначала я пыталась сопротивляться этому желанию. Потому что оно было противоестественным, ведь именно в эту минуту я ни о чем таком не думала. Но чем дольше я зацикливалась на этом, тем больше было желание. И я все же не выдержала.
Да какой там не выдержала, я поняла, что проиграла, когда уже сидела в обнимку с мужчиной и вдыхала запах его парфюма.
— Теперь ты понимаешь, что никакое благородство здесь не причем? — Тихо спросил он в мою макушку.
Я промолчала. Мои мысли скакали блохами в голове. Это что же у нас получается? Мужик в любой момент может воспользоваться всем, что я могу предоставить и буду свято верить, что это мои желания?
— Ты имеешь право на гнев, — все также шепотом просветил меня Лейнард.
А я вдруг подумала вот о чем. После моего ритуала, я ведь вот ни капельки о Лейнарде не думала. Ну помог и помог, мне вообще не до симпатий было. А потом, когда он заявился в момент поступления в академию, я словно его заново увидела. Может ли так быть, что это я ему понравилась, и он спроецировал свои симпатии на меня благодаря связи?!
— Убери руки, — попросила спокойно.
Ладно я его обняла, он-то зачем это сделал? Еще и так прижимал… Гад, блин!
Я выбралась из его объятий и вернулась к подушкам, села, снова накрылась одеялом и посмотрев на Лейнарда, попросила:
— Верни, пожалуйста, чай и пирожные.
Устраивать истерику я точно не стану. Тут еще попробуй разобраться в том, кто и что чувствует. И сто грамм не помогут. Особенно под связью от богини.
— Хочется верить, что после того, как богиня разорвет связь все вернется на круги своя. — мрачно подытожила я, говорить о том, что это при условии, если я выживу, тоже не стала. — Полагаю, ты и сам не в восторге.
Мужчина промолчал, вместо этого мне вернули чай и пирожные. Я вообще не любитель горячих напитков, люблю разбавлять кипяченой водой или молоком, а потому обрадовалась тому, что чай подстыл. И конечно же ухватилась за ложечку, чтобы наконец попробовать кулинарный шедевр, за который запрашивали аж двадцать баллов!
Но прежде…
— Расскажи, пожалуйста, о ликвидации.
Нет, ну а что? С тем, что между нами существует симпатия, мы разобрались. Чего еще спрашивать? Лейнард и вовсе, как Пушкинская Татьяна — другой отдан и век ей верен… Так что никаких обещаний или заверений с его стороны просто быть не может. Он же благородный. И ничего низкого даме предлагать не станет. А я гордая, потому ни на что низкое и сама не соглашусь.
Хотя, в свете последних событий, захоти он реально воспользоваться моментом, я бы и глазом моргнуть не успела, как уже делала, все, чего его душа изволит.
Мне однозначно повезло. А то могла бы нарваться на извращенца какого…
— Пей чай, — попросил он, — а то совсем остынет.
Я с удовольствием вдохнула аромат малины из чашки и сделала первый глоток. Насыщенный, не крепкий вкус…а малинка добавляет небольшой кислинки. Прямо в тему. Пирожные должны быть сладкими…
Пока я была занята пробами чая, Лейнард отодвинулся в конец кровати и просунул свои руки под одеяло, где поймал мою ногу, а на мои округлившиеся глаза, пояснил:
— Контакт, Марина. Руки у тебя заняты…
Логично. В итоге мы с ним почти валетом лежали, за тем исключением, что я все-таки полусидела, вытянув ноги, а вот он лежал наискосок и трогал горячими пальцами мою лодыжку. Ладно, просто держал, но ощущеньице при этом было ууух какое! Дух захватывало.
— Ликвидация. — Напомнил он. — Скоро вы начнете подробнее изучать работу ликвидаторов. И многие из вас загорятся желанием ими стать.
Я скептически отнеслась к этому заявлению. По мне так что-то там ликвидировать, такое себе занятие. Лучше пользу иным способом приносить — лечить там людей, зверушек… Или создавать удивительные артефакты… В общем, я ни разу не боец.
— Марина, ешь, пожалуйста, иначе я ничего говорить не буду. — Заявил Лейнард. — У тебя пятнадцать минут на чаепитие. Затем, я все же хотел бы лечь спать. И тебе, и мне вставать рано.
— Ем, — отчиталась и наконец водрузила ложку в воздушный бисквит пирожного. Ну-ка…
Что сказать? Пирожное явно стоило двадцати баллов. А то и всех пятидесяти. Кулинарное чудо таяло во рту, даря ощущение свежести. Необычно.
— Итак, ликвидаторы занимаются уничтожением гадких душ, очищением захваченных душ, а также указывают путь для перерождения.
Я закашлялась.
— Чего?
— Осторожно, будь аккуратней.
Да как бы пытаюсь, просто удивилась! Но Лейнард был бы не Лейнардом, если бы не проконтролировал ситуацию. Поднос, который от моего кашля ходуном ходил, был подхвачен туманом мужчины и плавно поднят вверх. Ровно до того момента, пока я не перестала кашлять.
— И ты не ослышалась.
— То есть вы реально уничтожаете призраков? — а как еще расценить заявление про уничтожение душ?
Прямо охотники за привидениями только в ином мире.
— Души, Марина. А форма может быть различной: призрачной, захваченным телом или трансформацией в монстра…
И тут-то я вспомнила, что вообще-то мой иллами тьмы — и есть душа. С особыми способностями и возможностями. И вообще, что я до неприличного мало знаю о природе иллами… И помощь в виде памяти Ламеи бесполезна, она и сама не так много знает.
— Ликвидацией мы занимается тогда, когда душа сопротивляется и не желает искупить свои грехи, уйти на новый виток перерождения. Цепляется за прошлую жизнь…
— Цепляется?
— Верно. Давай объясню на примере тебя и твоего иллами тьмы.
— Давай.
— Слияние доступно только хранителям иллами, ни один маг, ни один человек, не сможет ни призвать иллами, ни тем более воспользоваться его возможностями. И да, Марина, классификация есть: хранители и маги. На первом курсе разберете подробно.
Это мне ответили, видя, что я рот открываю и не для того, чтобы засунуть в него очередную порцию пирожного. Но раз уж открыла рот, то можно и десерт доесть.