Сципион ухватился за переборку, когда транспорт вильнул в сторону и, кусая траками дорогу, врубился в чащу леса.
– Сержант Воролан, – позвал Лаенус через решётку, отделявшую кабину от десантного отсека, – впереди Коринф.
Сципион кивнул и потянулся к командирскому люку, повернув стопорное колесо. Оно было заклинившим и ржавым, но вскоре поддалось и стало поворачиваться. Он подтянулся, выбираясь на верхнюю броню, и взглянул на величественный речной город Коринф.
– Клятва Гиллимана! – воскликнул он, глядя на обвитые дымом руины того, что ещё недавно было вторым по величине городом Эспандора. Названный в честь великой победы ультрамаринов над зеленокожими, Коринф когда-то был золотым городом культуры и образования. Несмотря на то, что жители Эспандора временами воспринимались как простоватые аграрии, Коринф полностью не соответствовал этому клише. Здесь было множество храмов из серебристого мрамора, чудесных театров и бань, на площадях процветали рынки. Всё это было создано выдающимися архитекторами Ультрамара, и многие строения внутри крепости Геры могли похвастаться теми же изысками, что и здания в Коринфе.
Всё это было утрачено, Коринф сгорел дотла.
Небо было запятнано пеплом и дымом, облака проливали слёзы лёгкого дождя над городом, где Марнеус Калгар был гостем в течение месяца после вступления на должность Магистра Ордена. Его некогда могучие храмы были низвергнуты, разрушены до основания теми, кто ненавидел Императора; прекрасные счетные дома, дворцы и изысканные особняки стали опустошёнными руинами, их великолепные интерьеры были преданы огню и разграблены Рождёнными Кровью.
Сердце Сципиона наполнила ненависть. Это не было бессмысленным разрушением, которое могли учинить зеленокожие или безмозглые животные, это был методичный вандализм и грабёж. Всё это совершили те, кто отлично понимал, что делает.
Широкий изгиб реки Конор разделял город на две части, на поверхности её сверкающих вод плавали уродливые масляные кляксы и прочие нечистоты, стекавшие с берегов. Три моста когда-то пересекали могучую реку, теперь на их месте, как острова, торчали из воды пни почерневшего камня. Сержант Леарх из Четвёртой роты взорвал эти мосты, чтобы остановить наступление зеленокожих – хитрость, которая спасла жителей Коринфа, но стоила городу части его наследия. Примыкавший к остаткам центрального пролёта, широкий понтонный мост качался в потоке, опираясь на пустые цистерны из-под прометия, как раз к этой временной структуре и подъехал захваченный Сципионом «носорог».
БТР забуксовал и направился вниз по склону, минуя последние деревья, когда лесная дорога привела их к перекрестку с более широким шоссе. Сотни кашляющих от сажи грузовиков и транспортов двигались по ней, но Сципион не видел ни порядка, ни цели движения, только гудящую массу брони, захваченные машины и колонны пехоты, спорящие за место на дороге.
– Какие будут приказы, сержант? – спросил Лаенус снизу.
– Езжай наперерез, – ответил Сципион. – Что-то мне подсказывает, что нам уступят.
Он оказался прав, так как грузовики Рождённых Кровью замедлили ход, чтобы позволить «носорогу» влиться в поток машин. Солдаты быстро отбежали с дороги и опустились на колени, вытянув свои боевые клинки в приветствии. Сципион смотрел с ненавистью на своих смертельных врагов, людей, замазанных разноцветной камуфляжной краской и одетых в дикие, броские костюмы, больше подходившие для Театрика Империалис, чем для поля битвы. Они принимали его ненависть за презрение и опускали глаза.
Конечно, воины Астартес внушали страх даже если речь шла о войсках Архиврага. «Носорог» грохотал вдоль дороги, двигаясь против потока движения свободнее, чем остальной транспорт, который ехал в одном направлении. Грузовики отодвинулись в сторону, пехота поспешила прочь, а бронетехника рычала двигателями, пытаясь расчистить дорогу, полагая, что едут избранные их грязных богов.
Лаенус свернул на понтон, и ветхий настил тревожно застонал под весом машины. Сципион напрягся, увидев сквозь щели в деревянных щитах и стропилах брызги речной воды. Покачиваясь вместе с мостом, «носорог» преодолел по нему почти половину пути до разрушенных ворот Коринфа.
Командир Громовержцев уже начал думать, что они смогут переправиться без происшествий, как вдруг из ворот выехали два таких же «носорога» и повернули в сторону понтона.
Их корпуса были тусклыми, красновато-коричневыми, и невозможно было определить, что именно придавало им такой цвет – краска или кровь. Двигатели обоих танков рычали как голодные хищники, и воин в доспехах тех же цветов встал из командирского люка ведущего носорога. Пластины брони блестели от пролитой крови, в одной руке он сжимал топор. К счастью, тот был в шлеме, потому что Сципион не представлял, как сможет глядеть в лицо воину, который так похож на него самого, и при этом охвачен скверной. Смотреть на одержимого злом врага и не постараться убить его – было тяжким испытанием.
– Сержант? – спросил Лаенус.
– Я вижу, – ответил Сципион тихим голосом. – Просто продолжай ехать.
«Носорог» приблизился к ним, и воин бога крови протянул свой топор в сторону Сципиона в знак приветствия. Сципион ответил тем же, протянул сжатый кулак и ударил им по груди, надеясь также, что дикий рёв хорошо дополнит этот жест. Кажется, рёв был принят за ответ, и вражеские БТРы поехали дальше.
Сципион закрыл глаза и выдохнул, когда встреченные транспорты растворились в потоке машин на шоссе. Ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не выхватить пистолет из-под люка и не всадить болт предателю между глаз. Он поднял голову, как только почувствовал, что гусеницы «носорога» заскрежетали по твёрдой земле. Щебенка и куски камней хрустели под гусеницами, когда они поднимались в гору к разрушенному пропускному пункту у ворот. БТР прошёл под сломанной аркой и въехал в захваченные врагами руины Коринфа.
У Сципиона мурашки пробежали вдоль позвоночника.
– Чрево чудовища, – прошептал он, увидев тяжеловооружённых солдат Рождённых Кровью, заполонивших улицы и проезды Коринфа. – Император, храни нас всех.
Хотя Калт, Эспандор и Талассар приняли основной удар вторжения Рождённых Кровью, сражения, которые велись по всему Ультрамару, не ограничивались этими мирами. На Квинтарне Пятая и Шестая роты столкнулись с боевыми машинами Вотиира Тарка и многочисленной армией Рождённых Кровью. И если бы только будущее планет не определялось волей избранных, судьба предпочла бы вращать колесо галактики по бесконечному циклу. Война, бушевавшая на плодородных равнинах Квинтарна, стала чередой столкновений, в которых армии громили друг друга и отступали не в силах вырвать победу у неприятеля.
Вотиир Тарк не был генералом, скорее он был комком нервов, спаянным с фрагментарным искусственным интеллектом, который в свою очередь был заражён скрапкодом и ещё немного одержим демонической сущностью. Как бы то ни было, капитаны Ультрамаринов имели некоторые трудности в противостоянии его боевым машинам. Там где космодесант имел уверенное преимущество в тактике, Тарк прибегал к способности создавать смертоносные боевые механизмы практически из ничего.
Ультрамарины были превосходными бойцами, но в этом случае количественное преимущество Тарка переходило в качественное.
Тёмные механикумы разграбили целые аграрные поселения, превращая захваченные культиваторы и комбайны в орудия искоренения и разрушения. Огромные молотилки покрывались бронёй, оснащались всевозможным вооружением и отправлялись в бой вместе с шагающими танками, изрыгавшими пламя из распылителей для пестицидов, спрятанных под их раздутыми брюхами.
Все сражения на Квинтарне были абсолютно беспорядочными. Просто в какой-то момент множество причудливых гибридных танков наваливалось на войска Ультрамаринов и остатки Оборонной Ауксилии, уцелевшие после вторжения Тарка. Победы в таких жестоких битвах несли мало славы и мало кого сделали героями. Кто, спустя время, мог бы гордиться, что подстрелил ни кем не управляемый танк? Гален и Эфат возглавили отлично скоординированные сражения, проведённые в полном соответствии с Кодексом Астартес, но для того, чтобы перехватить инициативу у такого чудовищного врага, военные хитрости были малоэффективны.
Несмотря на это, некоторые воины оказались в своей стихии.
Антаро Хронус, брат-сержант Арсенала Ультрамаринов, преуспел в танковых сражениях и провёл многочисленные контрудары в разгар сражений, каждый раз рискуя утопить в крови войска, оказавшись в безвыходном положении. Хотя он и потерял четыре танка, но каждый из них успевал покарать и своего убийцу, и еще нескольких, прежде чем окончательно сгинуть.
Несмотря на такую доблесть и стойкость, война на Квинтарне шла плохо для обороняющихся. В то время как потери Тарка легко восполнялись, каждый подбитый имперский танк заметно ослаблял Ультрамаринов. Как ни печально было это признать, но силы вторжения на Квинтарне были слишком велики.
Только после разрушения трех кузнечных комплексов Вотиира Тарка ситуация изменилась в пользу Ультрамаринов. Эти ужасно преображенные аграрные поселения были сборочными площадками Темных Механикумов. Ходили слухи, что те кошмарные кузницы пали жертвами запретных практик их создателей.
Но это предположение было опровергнуто с прибытием в сердце имперских укреплений Ториаса Телиона и сорока трёх ультрамаринских скаутов.
Никто из капитанов не догадывался о присутствии седоволосого сержанта на этой планете, и тот не собирался задерживаться дольше, чем требуется для пополнения запасов продовольствия, амуниции и взрывчатки, чтобы как можно быстрее вновь отправиться на просторы Квинтарна.
Внезапное появление скаутов Телиона повлекло существенные разногласия среди командиров Астартес. Пока одни приветствовали его появление, другие были недовольны тем, что он до сих пор не присоединился к общему войску. Капитан Гален хотел напомнить седобородому сержанту, что бывает с теми, кто не признаёт вертикаль командования, но капеллан Кассий и капитан Эпат убедили его не препятствовать скаутам.