– А что, если нет?
– На этот случай у меня есть ты, – отрезал Хонсу.
Свежерожденный склонил голову на бок и вопросительно посмотрел на него. – Мне кажется, ты хочешь, чтобы Грендель и Танцоры Клинка потерпели неудачу.
– Может и так, – признался Хонсу. – Обидно будет пройти такой долгий путь и не убить Вентриса. А с другой стороны, к чему беспокойство? Я думал, ты не прочь снова встретиться со своим создателем?
– Ты прав, – ответил Свежерожденный.
– Тогда будем надеяться, что мы оба получим то, чего хотим.
Ваанес назвал их Танцорами Клинка, и это имя подходило им как нельзя лучше. Уриэль видел, как враг спускается из гробницы, словно группа акробатов. Его глаз выделил семнадцать отдельных угроз. Ловкие конечности и броня из лёгких серебристых пластин и лакированной кожи казались нелепой силой против двадцати семи Астартес и инквизитора Священного Ордоса. Каждый Танцор Клинка нёс сверкающий меч; трудно было угадать их пол, а их лидер, гермафродитная фигура, облачённая в сверкающий доспех, держала по клинку в каждой руке. Один сиял светом, а другой был воплощением тьмы.
Позади шёл воин в броне из полированного железа, выкрашенного местами жёлтым цветом Железных Воинов. По сравнению с труппой мечников, он явно отставал. Его движения были знакомы Уриэлю, но он сразу понял, что это не Хонсу. Он не знал, кто перед ним, но из-за этого желание убить его не становилось меньше.
– Мечи Калта, огонь по правому флангу! – приказал Уриэль. – Поджигатели – по левому.
Ультрамарины синхронно вскинули болтеры, заняв позиции. Шаан разделил Гвардейцев Ворона и сам повёл один из отрядов через руины направо, а Ревис Кайр возглавил вторую группу, издали прикрывая отряд капитана.
– Огонь! – крикнул Уриэль, и болтеры его воинов загромыхали как один.
Ни один мечник из труппы не был сражён выстрелом.
Все снаряды прошли мимо. Уриэль был поражен. Танцоры двигались, как ртуть, уклоняясь с траектории снарядов так, будто те двигались в замедленном темпе. Следующий залп был таким же неэффективным, но третий таки свалил двоих мечников. Эхо выстрелов только отразилось от стен пещеры, а Танцоры уже оказались среди Ультрамаринов.
Мечи замелькали, как стальные языки атакующих змей, стегая словно плети, и с ужасающей лёгкостью врезались в доспехи. Двое Поджигателей упали, а их головы аккуратно соскользнули с перерубленных шей. Уриэль увидел, как Ливий Гадриан уронил свой мелтаган, когда лезвие вонзилось в его плечо. Брутус Киприан взревел и что есть мочи ударил кулаком в лицо воина, напавшего на Гадриана, затем крутанулся на пятках и врезался локтем в торс другому Танцору. Проломив тому грудную клетку, он своим ударом отправил врага в воздух. Уриэль отразил выпад, который должен был рассечь ему горло, и принялся отчаянно парировать стремительную серию уколов и контратак, которая не оставила у него сомнений в том, что противник пугающе превосходит его в ближнем бою. Древний Пелей поставил знамя рядом с собой, и укладывал точные выстрелы в гущу схватки. Только превосходный стрелок посмел бы открыть огонь при таких условиях, но каждый болт настигал врага.
Инквизитор Судзаку двигалась в битве так же элегантно, как и любой из её противников. Она сражалась посохом из слоновой кости, обвитым зелёными нитями, а его кончик потрескивал от дуг психической энергии. За исключением её телохранителя-воина, оставшаяся часть её свиты держалась в стороне от битвы. Аколиты, удерживавшие Ваанеса в силках, отошли на безопасное расстоянии, опасаясь ненароком упустить предателя в этой отчаянной борьбе за выживание.
Селенус пригнулся и бросился сквозь хаос битвы, чтобы добраться до павших воинов. Присев на колено рядом с раненными Ультрамаринами, он успел очередью из болтера сразить Танцора Меча. Двое из отряда Пазания тут же стали его прикрывать, поскольку апотекарий был гарантом того, что генетическое семя мёртвых воинов будет восстановлено.
Лишь один из Мечей Калта, Петрониус Неро, мог сравниться мастерством с атакующими. Адриан и Киприан сражались спиной к спине, чтобы отражать удары мечников. Неро, в свою очередь, скорее скользил среди врагов, а его меч мелькал с той же невообразимой скоростью, что и у противников. Там, где он обычно сражался с бравадой, свойственной его мастерству, сейчас преобладали эффективные удары опытнейшего дуэлянта. Лишь сразив одного врага, Неро атаковал следующего.
Уриэль был в восторге от мастерства этого воина, сражаясь с каждой унцией собственного умения, просто чтобы остаться в живых. Он увернулся от удара, который должен был его обезглавить и оттолкнул воина, повалившись вместе с ним на землю. Это было весьма безыскусно, и, тем более, такому не учили мастера меча на Макрагге, но приём сработал. Уриэль врезался своим шлемом в лицо Танцора Меча, размозжив то, что было под серебряной маской. Не успел он подняться, как другой Танцор грациозно приземлился рядом с ним и всадил меч ему в нагрудник.
Уриэль перекатился, прежде чем наконечник смог проникнуть глубже, чем на ладонь, и выдернул лезвие за рукоять. Лягнув мечника ногой, Уриэль разбил ему коленную чашечку, и схватился за лакированные ремни, когда тот стал падать. Он подтащил воина к себе и бил его головой о камни, пока не послышался влажный треск.
Железный Воин вступил в бой, а Уриэль только-только успел подняться на ноги. Сначала ему показалось, что враг одет в чудовищную маску, но потом он понял, что это было ужасно обожжённое и почерневшее от огня, но живое лицо. Тот вскинул мелтаган и выстрелил им в массу воинов с ликующим воплем ненависти. Посреди сражения раздался хлопок перегретого воздуха, и два Поджигателя упали, лишившись значительных частей своих тел, которые превратились в смердящий пар.
Пазаний взревел от гнева и ринулся к Железному Воину, раскидывая Танцоров Клинка голыми руками, в ярости стараясь дотянуться до этого покрытого шрамами убийцы. Он бросился на Железного Воина, и Уриэль потерял их из виду, когда рядом возникли двое Танцоров. Одним из них оказался лидер в серебряных доспехах, женщина такой отвратительной красоты, что Уриэль едва мог на неё взглянуть. Два меча сливались в ослепительное сияние у неё над головой, и Уриэль сразу понял, что сразившись с ней, он ни за что не победит.
Не успел он додумать эту мысль, как пришёл черёд Гвардии Ворона атаковать неприятеля.
Хотя они явно не старались вести себя скрытно, Уриэль совершенно забыл, что те где-то поблизости, словно тени, растворившиеся в надвигающейся тьме. Чёрные копья вонзились там, где враг был наиболее уязвим, застигнув его врасплох. Они наносили удары с фланга и с тыла, прорубаясь через Танцоров Клинка вихрем мелькающих когтей. Шаан двигалась как хищный охотник, делая рывки, удары и быстрые выпады. Воины падали вокруг него убитыми и покалеченными.
Ревис Кайр сражался с большей утончённостью, исполняя каждый удар с тщательно выверенной точностью, полностью контролируя пространство вокруг себя и то, где он окажется, сделав следующий шаг. Танцоры Клинка гибли, словно на бойне, когда Гвардия Ворона атаковала их ряды, а Ультрамарины в это же время удачно реализовали фланговые удары. Через несколько мгновений атака их грациозных врагов захлебнулась, и те попросту стали бороться за выживание. Но ни о какой капитуляции речи быть не могло. Только полное истребление закончит эту битву.
Уриэль бросился на двух Танцоров Клинка перед ним, надеясь, что его внезапная атака сможет сбить их с толку. Но те просто расступились, а их мечи мгновенно скользнули, чтобы ужалить его в нагрудник и за плечо. Кровь хлынула из ран, и Уриэль почувствовал, как жгучая боль пронзила его конечности, будто сами лезвия пылали огнём. Он заблокировал удар мечом в пах и, вывернув клинок запястьем, вонзил его наконечник в глазницу одного из нападавших.
– Ты их лидер, – произнесла оставшаяся мечница, вращая клинками над головой, что, как предполагал Уриэль, было ритуалом вызова. – Уриэль Вентрис?
– Да, это я, – ответил он, поднимая свой собственный клинок и затягивая время. – Кто ты такая?
– Ксиомагра, Повелительница Танцоров Клинка, – сказала она. – Мечи должны узнать твоё имя, прежде чем лишат тебя жизни.
Гладиус приземлился почти над самими руинами башен, струи его реактивных двигателей и орудия пробивали кровавый путь сквозь толпы Рождённых Кровью. Штурмовая рампа тяжело рухнула, и на ней уже гордо возвышался он. Сикарий. Регент Талассара и Рыцарь-Чемпион Макрагга. Его алый плащ трепали потоки горячего воздуха, поднятые во время посадки Громового Ястреба, а золото его доспехов сверкало, будто свет утреннего солнца. Львы Макрагга последовали за ним, и тут же открыли огонь по массе вражеских солдат, окруживших зону высадки.
Сципион спрыгнул с наклонного края плиты и поднялся по осыпающемуся кратеру от попадания артиллерийского снаряда. Геликас лежал ничком на своей ракетнице, которая помялась под его весом и теперь была бесполезна. Колтанис оказался рядом с ним, а Нивиан свесился с разбитого парапета.
– Вставайте! Вставайте! – заторопил их Сципион. – Сикарий уже здесь.
Геликас встал первым, сбросил с себя обломки и помог Колтанису подняться на ноги. Специалист по оружию первым делом достал свой плазмаган и проверил его механизмы, а затем затащил стонающего Нивиана через парапет обратно.
– Я не умер, – пробормотал Нивиан, словно не в силах поверить в это, не услышав собственных слов.
Сципион посмотрел на зенитное орудие, почерневший остов которого искорёжило воздушным взрывом. Как бы ни хотелось ему разыскать Лаенуса и Брадуа среди обломков, обнаружить их выжившими скорее всего не удастся.
Спата, Пилум и Ксифос с рёвом совершили посадку рядом с Гладиусом. Сердце Сципиона наполнилось гордостью, когда воины Второй роты вступили в бой. Почти сотня боевых братьев Адептус Астартес – сила, с корой мало кто может сравниться, врезалась в массу Рождённых Кровью. Они учинили славную бойню.
– Вперёд! – закричал Сципион. – Это наш шанс! Мы заслужили этот бой!