— А что вы скажете о фотографии крылатой девушки?
— С одной стороны, эта фотография соответствует эскизам, оставленным Титраном. С другой, я могу за пару часов изготовить на компе и не такое.
— Какой же вывод? Существуют они, или нет?
— Не знаю.
— Послушайте, Кагар, для чего создан аналитический отдел?
— Нет, это вы послушайте! Я аналитик! Я изучаю факты и выявляю связи между ними. Я не занимаюсь чудесами и теологией. Ангелы — это чудо! Я занимаюсь наукой! Есть разница? Вы спрашиваете меня, существуют ли ангелы! Не знаю! Наука ангелами не занимается. Все.
— Кагар, с завтрашнего дня наука в вашем лице будет заниматься вопросом существования ангелов. А сегодня отдохните. Расслабьтесь, на танцы сходите. Ротави пригласите. Очень красивая, умная девушка.
ЧАСТЬ 5Долг перед видом
Болан прорубался сквозь джунгли. Сзади расширял тропу Титран. Последними шли сестренки.
— Левее на пять градусов, — крикнула Мириван. Болан взял левее. Наушники шипели, их хотелось выключить. Но Болан упрямо изображал несгибаемого космодесантника. Зачем? Перед кем? Мышцы наливались усталостью.
С завтрашнего дня начну качать мускулы, — решил он.
— Сколько до него?
— Около ста метров.
Острое как бритва мачете легко перерубало самые толстые лианы. Но все же, это была тяжелая работа. Даже в экзоскелете. Под ногами хлюпало, сотни пиявок пытались присосаться к комбинезону. От мысли, что его группа могла высадиться в подобный мир, накатывала волна злобы.
— Хроники, вызывает база, вызывает база. Как дела, как дела? Прием, прием, — прохрипели наушники.
— Все нормально, все нормально, мы рядом с целью. Рядом с целью, прием, — отозвался Титран.
— Понял вас, понял вас. Рядом с целью. Конец связи.
Струя крови ударила в забрало шлема. Болан, приняв за лиану, перерубил толстую, десятиметровую змею. Ругаясь и яростно размахивая мачете, он отступил на пару шагов. Сорвал мясистый лист и протер забрало. Две половинки змеи корчились, ломая сучья деревьев и пятная все вокруг кровью. Выждав, пока они успокоятся, Болан пошел дальше.
— Стоп, — скомандовала Мириван целую вечность спустя. — Мы над целью.
— Сколько до нее?
— Восемь метров. Начнем копать?
— Я вам начну! — обругал их Болан. — Выжгете джунгли на сорок метров вокруг! Ставьте маяки.
Мириту с сожалением щелкнула предохранителем и повесила лазерный бур за спину. Мириван тем временем достала из рюкзака четыре черных шара с кулак величиной. Один бросила под ноги, остальные — в джунгли. В разные стороны.
— База, вызывают хроники, вызывают хроники, прием.
— Слышу вас, слышу вас, прием, — тут же отозвался Артем.
— Установили маяки, установили маяки, объект под ними, объект под ними, глубина восемь, глубина восемь, прием.
— Понял вас, понял вас, маяки треугольником, маяки треугольником, объект на глубине восемь, объект на глубине восемь. Сейчас заберу, сейчас заберу.
— Не-ет! — завопила Мириту. — Сначала нас, сначала нас!
— Испугались, вредные натуры! Высылаю машину, высылаю машину, конец связи.
— Поняли, ждем машину, ждем машину, конец связи, — выдала квитанцию Мириван.
— Почему здесь такая связь плохая? — поинтересовался Болан.
— Боланчик, милый, это же твоя планета. Мы у тебя спрашивать должны.
— Я думал, вы уже разобрались.
— Во вселенной столько загадок. С каждой мелочью разбираться — никакой жизни не хватит.
Болан присел на толстый корень. Пристроил ноги на соседнем. Если не двигаться, то начинаешь медленно погружаться в раскисшую землю. Сидеть было жестко и неудобно. Сестренкам надоело топтаться на месте. Мириту дернула плечом, отчего бур, крутанувшись на ремне, оказался каким-то чудом в ее руках.
— Я-а-а! — воскликнула она, плавным движением луча подрезая под корень толстый ствол. Дерево со стоном наклонилось, но не упало. Мешали соседние.
— И-и-я! — Мириван в падении сорвала с плеча бур и узким лучом срезала застрявшую крону. Ствол рухнул, обдав Титрана и Болана фонтанами жирной грязи.
— Два наряда вне очереди! — гаркнул Титран.
— Кому?
— Самой красивой, — проворчал Болан, стирая грязь с забрала. Сестренки захихикали. Они уже чинно сидели на поваленном стволе, скромно положив ладошки на колени. Свежие и совсем не уставшие. Ну просто пай-девочки. Титран присел рядом. Болан не стал пересаживаться. Пусть жестко, но шевелиться не нужно.
Вскоре в наушниках раздался голос Петры, а еще через минуту сверху спустился на тросе металлический шар. Все бросились к нему и проворно защелкнули на тросе карабины. Шар поплыл вверх. Болан приготовил мачете, но листва в этом месте оказалась не такая густая. Мачете не понадобилось. Показалось брюхо летающей машины драконов с распахнутым люком. Трос втянул их внутрь, люк под ногами захлопнулся.
— Какие вы грязнули! Немедленно в душ! — воскликнула Петра.
Требование было справедливым. Оставляя грязные следы, все потянулись на корму. Не вылезая из экзоскелетов, забились в одну кабинку, благо та рассчитана на драконов. Титран пустил воду. Вскоре комбинезоны приобрели исходный, яркожелтый цвет.
Когда вышли из душа, цвет неба за иллюминатором сменился с голубого на темносиний.
— Сядьте и пристегнитесь, — скомандовала Петра. Сейчас пойдем на трех «g».
— На двух! Ты что, выкидыш хочешь заработать? — обругал ее Болан. Сел в кресло и устало закрыл глаза. Еще один маяк найден. Сейчас вернемся на базу, вскроем, узнаем номер и сможем погрузиться в прошлое еще на сорок тысяч витков глубже. В то время, когда маяк был новенький, только с конвейра, и еще работал. Дурацкая методика. Забрасывать в прошлое несколько миллионов маяков в надежде, что хоть один попадет в ТВОЕ прошлое. Неужели нет другого пути? Возводить в космосе грандиозное сооружение. Две недели жить в нем, работать, а потом забросить навсегда. Уйти вглубь еще на сорок тысяч витков. Еще несколько миллионов маяков, еще одна заброшенная база… Чтоб погрузиться на миллион витков — двадцать пять прыжков. Двадцать четыре заброшенные базы. А первый прыжок был сразу на двести миллионов витков. Тогда родной мир отличался от остальных тем, что только в нем имелось радио. Очень просто найти. Если эфир заполнен радиоволнами, значит это нужный континуум.
На базе, в нуль-камере их уже ждал огромный кусок грязи. Первоначально это был куб с ребром пять метров, но теперь осыпался, растекся и превратился просто в кучу раскисшей земли. Где-то в этой куче прятался маяк.
Титран подстыковал шланг гидромонитора к водопроводу. Болан с Петрой затащили раму с соплом в нуль-камеру, Титран пустил воду. Болан направил струю на кучу. Через минуту весь пол покрылся водой, грязный ручей потек в коридор. Еще через минуту куча грязи растаяла под струей воды словно кусок сахара в кипятке. Титран перекрыл воду, Болан прошлепал по грязи к шару диаметром чуть больше метра и, натужно завывая двигателями экзоскелета, покатил шар к выходу. Несмотря на скромные размеры, шар весил десяток тонн. Петра задвинула тяжелую створку ворот.
— Готово, — раздался по трансляции голос Артема. — Остальное киберы подотрут.
Болан все же заглянул за дверь. Пол был влажный, но грязь исчезла. Артем переправил ее куда-то по нуль-т. Титран слабой струей воды обмыл шар. Сестренки как всегда заключали пари на номер маяка. На этот раз проигравшая должна была сказать Катрин, что ее последняя статья о динозаврах — бред буйнопомешанной. В предыдущий — дернуть Мрака за хвост. (Мириту очень удачно совместила рывок за хвост с просьбой захватить с кухни еще баночку кабачков. Мрак так и не понял, почему все рассмеялись.) Болану надоело самому катить шар, и он кликнул киберов. Сестренки вслед за киберами удалились в мастерскую. Болан вылез из экзоскелета, переключил его на автопилот, приказал вернуться в раздевалку, и там отключиться. Экзоскелет послушно потопал в раздевалку.
— Четный! — раздался из мастерской радостный вопль Мириту.
— Занятные они существа, — сказал Титран.
— Занятные, — согласился Болан, вылезая из комбинезона. — Тебе не кажется, что мы не то делаем?
— Что — не то?
— Ну, все это — Болан широким жестом обвел станцию. — Пятьдесят недель на миллион лет. Катрин говорит, что, возможно, придется погрузиться на четыреста миллионов. Утроба фингала! Я же не бессмертный, как драконы! Да и нужно ли это?
— Беруна утверждает, что еще три-четыре месяца, и мы станем биологически бессмертными.
— Не в этом дело. — Болан уныло потащился на информационную централь.
— Местных видели? — спросил Артем.
— Какие местные? Там джунгли. Пиявки с палец.
— Ну и ладушки. Я тут закончил прикидки. Есть уже десять точек. Можно построить формулу глобального искривления временного измерения.
— Что это даст?
— Мы сможем втрое увеличить глубину прыжка. Сто двадцать тысяч витков. А может, и больше.
— Сто двадцать тысяч — это, конечно, лучше, чем сорок, — уныло отозвался Болан.
— Бол, не зацикливайся на прошлом. Это заря цивилизации. Все цивилизации прошли через эпоху дикости. У людей тоже было и людоедство, и рабство.
— Устал я. Пойду посплю.
— Шаллах, что произошло, пока меня здесь не было?
— Все в порядке, Командор.
— Посмотри мне в глаза.
— Честное слово, я здесь ни при чем. Говорила им, нефиг копаться в прошлом. «Это наша история! Это наша история!» Вот и сидят теперь со своей историей. Командор, у них такие темные века! Такой ужас! Но это же еще до нашей эры было! Чего они так переживают?
— Понятно. Где Болан?
— В прошлом.
— Появится, скажи, что я хочу его видеть.
— Уже появился, — в дверях экранного зала стоял Болан.
— Я пойду, — Шаллах выскользнула из зала.
— Командор, чем живут драконы? Что их заботит, над чем головы ломают?
— Ну и вопрос… Ты его лучше молодежи задай. Я — неудачный респондент. Не отражаю мнение масс.
— А все-же.