«Аннигилятор», бывший корабль Тагге, захватили пираты. В чьих он теперь руках? Сведений нет.
Еще один, «Арбитр», спасаясь от преследующих его кораблей Новой Республики, совершил ошибку в расчетах и испарился, засосанный в гравитационное поле.
Остается лишь флагман самого Палпатина — «Затмение».
Судя по имеющейся информации, он тоже был уничтожен флотилией Новой Республики — смертельный выстрел нанес личный фрегат Акбара, «Дом-1».
Но есть одна деталь, из-за которой Слоун здесь и оказалась: корабли постоянно сбрасывали в Бездну информацию. Так здесь сформировалось некое подобие черных ящиков, позволяющих определить, что происходило перед тем, как корабль был уничтожен, захвачен в плен или капитулировал. И все эти данные полностью подтверждают судьбы каждого из ЗСР — за исключением одного.
Данные «Затмения» обрываются за сутки до предположительной гибели флагмана. В них нет никаких сведений о нападении войск Новой Республики. Корабль попросту… пропадает со звездной карты, исчезнув навсегда.
Возможно, дредноут перестал передавать информацию из-за сбоя записывающего устройства, хотя в этом случае должны были сработать резервные системы, сообщившие о данном факте командованию. Бюрократия и многократное дублирование в очередной раз могли бы спасти положение.
И тем не менее этого не случилось.
Кто знает, вдруг «Затмение» все еще где-то там? И «Разоритель» — не последний звездный суперразрушитель во флоте?
С обычными звездными разрушителями дела обстоят похоже, только в куда больших масштабах. Семьдесят пять процентов звездных разрушителей, находившихся в строю до битвы при Эндоре, постигла та же судьба — они были уничтожены, захвачены или странным, но подтвержденным образом пропали без вести. Однако сведения о роковом конце оставшейся четверти кораблей противоречат записям их черных ящиков.
Неужели у Империи больше кораблей, чем известно Слоун? Целые тайные флотилии? Действуют ли они независимо? Захватили ли их в плен или просто бросили? А может, с ними случилось что-то еще?
Знает ли об этом Ракс? Или он тоже пребывает в неведении?
Кстати, насчет Галлиуса Ракса…
Попытки найти хоть что-то о бывшем адмирале флота подобны поискам драгоценного камня в ящике битого стекла, но, собственно, именно за этим она сюда и явилась. Вызвав дроида, она поручает ему задание.
— ПОСМОТРЮ, КАКИЕ ДАННЫЕ УДАСТСЯ ОТКОПАТЬ, — коротко кивнув, говорит дроид, и сервомоторы с гудением уносят его прочь.
«Откопать», — думает Рей. Лучше и не скажешь — особенно когда это говорит дроид.
Клик, клик, клик — сменяют друг друга страницы на устройстве чтения картриджей. Рей прокручивает бесконечный поток информации. Здесь, как и в архивах флота, практически нет никаких сведений о Раксе. Такое ощущение, будто она гоняется за тенью.
В итоге она начинает изучать досье тех, кто был с ним связан, — Юларена, Рансита, Скрида и самого Палпатина — личные данные, генеалогию, описи, все что под руку подворачивается. И так час за часом. У нее устали глаза, она чувствует себя одинокой и разбитой, а ее мрачные мысли сопровождаются лишь щелчками и скрежетом движущихся вокруг дроидов.
Рей встает. Поиск закончен.
Похоже, Ракса не существует.
Пытаться понять, кто он такой или кем он был, — все равно что пытаться схватить туман, который рассеивается в руке, одновременно скрывая все вокруг.
Пора уходить. Собрав свои записки, она сует их в сумку и вешает ее на плечо.
Внезапно почувствовав за спиной какое-то движение, она разворачивается, выхватывая бластер.
Это всего лишь дроид. Ну конечно — кто же еще? «Я слишком устала и зла», — думает она.
— ФОТОКРИСТАЛЛ, — гудит дроид, вытягивая телескопическую руку, в которой зажат маленький серый кристалл.
Они безвозвратно устарели, и Империя их больше не использует, но несколько десятилетий назад одноразовые фотокристаллы все еще были в ходу. Сейчас для архивирования визуальной и текстовой информации в Империи используются картриджи и инфокарты.
Рей уже собирается отдать кристалл обратно — что может значить одно-единственное изображение?
И все же… Все равно ведь устройство чтения под рукой. Сняв с плеча сумку и даже не садясь, она вставляет кристалл в гладкое углубление на столе и нажимает кнопку.
Перед ней возникает трехмерная картинка.
Похоже, это какой-то имперский ангар. На заднем плане стоит челнок типа «Лямбда». Сбоку голограммы — штурмовики в белой броне и пара императорских гвардейцев в алом.
Посередине — Вульф Юларен, Додд Рансит, Терринальд Скрид и еще трое: великий визирь Мас Амедда, император Палпатин и…
Какой-то мальчишка.
Или, скорее, подросток.
Парень похож на неотесанного деревенщину, на которого напялили плохо подогнанную имперскую форму. У него темные волосы, бледная кожа. Но в его взгляде чувствуется знакомое высокомерие — глаза его подобны черным дырам, поглощающим свет.
И еще одна деталь: ладонь мальчика выставлена вперед и на ней виднеется некая отметина. Татуировка?
Или клеймо?
Сама по себе эта голограмма никак не проясняет, кто такой Ракс. И все же она вселяет в Рей странную надежду — в процессе «раскопок» ей удалось найти довольно-таки любопытный артефакт. Если это действительно он, если это в самом деле Галлиус Ракс, то она вполне может разгадать тайну его личности. Теперь он зверь, которого она в состоянии убить.
Не в буквальном смысле, естественно. По крайней мере, она на это надеется.
Но что дальше? Конец нити в ее руках, но как ее разматывать? Четверо из запечатленных на голограмме мертвы — Палпатина больше нет, Юларен погиб на «Звезде Смерти», Рансит не пережил атаку повстанцев (хотя до Рей доходили слухи, будто Вейдер казнил его за измену), а Скрида убили пираты Кольца Иктари.
Остался только один.
«Пора нанести визит Масу Амедде», — решает Слоун.
ИнтерлюдияКоронет, Кореллия
Эрно наблюдает за мальчишкой. Дурачок даже не догадывается, что за ним следят. Он взбирается по стене, словно паук под покровом ночи, затем прикладывает к бледному кирпичу трафарет, достает световую кисть и, несколько раз ее встряхнув, рисует картинку на стене участка ССБ — Службы спокойствия и безопасности.
Культовое изображение очень, очень плохого человека.
Может, даже не человека, а машины.
«ВЕЙДЕР ЖИВ» — написано под хорошо знакомым образом чудовища в шлеме.
Спустившись, мальчишка поворачивается и широко улыбается, надеясь, что проказа сойдет ему с рук. Но ему не везет.
Эрно вступает в круг света от уличного фонаря и откашливается. Парень в темном капюшоне и плаще поднимает взгляд. Очередной юный идиот из Служителей.
— Отличная картина. Не отличишь от оригинала, — присвистнув, замечает Эрно.
Мальчишка молчит. Ноги его босы, он молод, глуп, напуган. Вздохнув, Эрно поднимает бластер.
— Давай, тараканокрыс, поворачивайся. Наденем на тебя наручники.
Недовольно надув губы, вандал поворачивается, и Эрно защелкивает на нем оковы, после чего ведет к дверям участка.
— Привет, детектив, — говорит сидящая за стойкой новенькая, симпатичная панторанка по имени Кайза.
Он подмигивает и кивает ей, хотя вряд ли девушку может заинтересовать неотесанный мужлан вроде него. Эрно тащит мальчишку через весь участок, мимо столов, голоэкранов и офицеров, в одно из помещений в задней части здания. Он слегка толкает пленника, и тот с размаху приземляется на стул.
Хулиган что-то шипит на непонятном языке, но Эрно на это плевать.
— Угу, угу, конечно, малыш. Как скажешь.
Эрно садится напротив и, бросив в рот квадратик резинокорня, сосредоточенно жует. На вкус жвачка напоминает подошву, но хоть чем-то можно занять рот, к тому же лучше уж это, чем стимпалочки, которые он в свое время курил.
Он быстро окидывает мальчишку оценивающим взглядом. Сопляк человеческой расы, на вид лет четырнадцать-пятнадцать. Бледный, как и остальные из его шайки, притворяющиеся, будто ведут ночной образ жизни. Черный капюшон, черный плащ, но маски нет. Многие чокнутые Служители сооружают себе маски — из пластоида, металла, дерева, защитных очков, вентиляторов, чего угодно — и, нацепив их, выступают с речами перед местными. Короче, напяливают на себя всякий мусор. В основном добытый вандализмом.
— Вейдер жив, — заявляет Эрно, продолжая жевать. — Говоришь, Вейдер жив? Последнее, что я о нем слышал, — он взорвался вместе со «Звездой Смерти». Бум — и нету. Будь он жив, вряд ли бы сейчас Империя разваливалась на части, как считаешь?
— Смерть — еще не конец.
— Насколько мне известно, малыш, это самая что ни на есть последняя остановка.
Мальчишка улыбается, сверкнув чересчур белыми зубами. Он облизывает губы, и на мгновение у Эрно холодеет внутри. Инстинкт подсказывает ему — что-то тут не так, но он не знает, что именно.
«Да нет, мальчишка просто над тобой издевается. Уже поздно. Ты засиделся на службе. Оформи бумаги на этого идиота и отправляйся домой».
— Как тебя звать?
— Забвение.
— Красивое имя, — иронически усмехается Эрно. — Или это фамилия? — Парень молчит, лишь грудь его вздымается и опускается, словно у загнанного в угол зверька. — Слушай, малыш, я арестовал тебя за вандализм. Можешь провести пару ночей в этой дыре. Но я сегодня добрый, даже щедрый. Выдай парочку своих дружков, Служителей, — ты ведь из Служителей Бездны? — и я отпущу тебя, лишь строго погрозив пальцем. И ничего больше. Гм?
Парень продолжает молчать.
— Да на чьей вообще стороне ваша банда? — вздохнув, спрашивает Эрно. — Вы за Империю?
— Не за Империю. За нечто большее.
— За Вейдера?
Служитель улыбается.
— Не за Палпатина?
Мальчишка снова молчит, лишь улыбка его становится шире.
«Глупость какая», — мелькает в голове у Эрно. Кому взбредет в голову поклоняться старой развалине? Вейдер хотя бы выглядел круто — впечатляющий, опасный, полный неприятных сюрпризов.