У Синджира — холодные.
— Все будет хорошо, — обещает хакер, но он не может знать, сбудется ли его обещание, сколь бы сладостным и оптимистичным оно ни было. Что в переводе означает: он наивен, словно бездомный бродяга.
Синджир принимает решение. Наклонившись, он крепко целует Кондера и говорит ему:
— Я не тот, кто тебе нужен, Кондер Кайл. Я моральный флюгер, который крутится на ветру. Тебе нужен кто-то получше.
«Я люблю тебя, — думает он. — Но это не важно».
Эти слова так и остаются лишь в его голове, и он молча уходит.
Встреча внутри «Мотылька» кажется чуть ли не будничной. Здесь собрались Синджир, Джес, Теммин и Костик. Они обнимаются, о чем-то болтают, и, хотя они не виделись всего несколько недель, кажется, будто прошла целая вечность. Столько всего произошло. Столько всего изменилось.
Норра сразу же переходит к делу.
— Мне жаль, что оторвала вас от ваших дел, и вы вовсе не обязаны отвечать «да» на…
— Да, — отрывисто бросает Синджир.
Норра удивленно поднимает брови.
— Ты даже не знаешь, о чем я прошу.
— Мне все равно. Я все равно скажу «да».
Теммин, широко улыбаясь, хлопает Синджира по плечу.
— Я же тебе говорила, Норра, — колеблется Джес. — Я больше не могу. У меня долги. Пора с ними разобраться, прежде чем из-за них разберутся со мной.
— Знаю. И ты можешь отказаться. Но прошу меня понять — речь идет о последней операции.
— Что за операция? — спрашивает Джес. — Кто наша цель? Речь же об очередной охоте?
Норра кладет на стол маленький черный диск, дотрагивается до него, и в воздухе возникает неподвижное голографическое изображение гранд-адмирала Рей Слоун, сделанное камерами видеонаблюдения в День освобождения. Голограмма медленно вращается.
Все смотрят на нее, широко раскрыв глаза.
— Мы уже дважды ее упустили и потому несем ответственность за случившееся. — Норра закрывает глаза и глубоко вздыхает. — Нет. Это я несу ответственность. Но одна я вряд ли справлюсь. Хотя если придется, то…
— Не придется, так что можешь не продолжать, — прерывает ее Синджир.
— Если кто-то и знает, где папа, — добавляет Теммин, — то только она. Так что я с вами.
— ОБОЖАЮ ВЫПУСКАТЬ ПОТРОХА, — услужливо заявляет Костик. — Я ТОЖЕ ПРИМУ УЧАСТИЕ В ЭТОЙ ГЛУПОЙ АВАНТЮРЕ.
Джес закатывает глаза.
— Полагаю, нам за это не заплатят? Вряд ли Новая Республика уполномочила разношерстную компанию чокнутых негодяев на поиски одной из самых высокопоставленных фигур Империи.
— Да, — отвечает Норра. — Но…
— Можете рассчитывать на мою поддержку, — говорит, поднимаясь на борт корабля, Лея. — Прошу прощения, что опоздала, Норра. — Она подходит к ним, машинально поддерживая руками растущий живот. — Новая Республика ни за что бы не одобрила вашу операцию. Но у меня есть средства, и я воспользуюсь ими, чтобы вам помочь, хотя не могу обещать какой-то особой награды. После моих действий на Кашиике я стала кем-то вроде политического изгоя. Новая Республика больше не предлагает наград, а у меня нет для этого нужного влияния. Но вы делаете необходимую работу, и я всеми силами постараюсь помочь вам.
— Что ж, — говорит Норра, — наша цель — самая яркая звезда на всем небосклоне. И если удастся, мы ее поймаем.
— А если не удастся? — спрашивает Теммин.
Норра молчит — ей незачем что-либо говорить.
— Прекрасно, — заявляет Джес. — Я тоже с вами. Итак, команда, приступаем к последней операции. Изловим адмирала.
Глава сорок вторая
Неудивительно, что Слоун понятия не имела, что собой представляет планета Джакку. Она находится на границе столь далеких Западных рубежей, что Рей даже не уверена, считаются ли они вообще частью Галактики. Совсем рядом расположены Неизведанные регионы — не нанесенный на карты край Галактики, за которым подстерегают жуткие штормы туманностей и гравитационные колодцы. Те, кто пытался пересечь пространство за пределами Галактики, так и не вернулись, хотя от них дошли искаженные отрывочные сообщения, предупреждавшие о магнитных аномалиях и сокрушительных плазменных вихрях.
Слоун и Брентин сажают грузовой корабль на пустынную, мертвую планету. Вокруг лишь песок, камни и выжженное небо. Неподалеку, на краю обширной соляной равнины стоит ржавый аванпост.
Они идут в его сторону.
Слоун морщится и ощупывает бок. На руке остается несколько влажных красных пятен. «Все будет хорошо», — думает она. По крайней мере, она на это надеется.
В небе светит палящее солнце. Воздух сух, словно костяная пыль.
Они входят внутрь аванпоста, и Слоун кивает в сторону… что ж, это даже кантиной не назовешь. Слишком уж примитивно выглядит, чтобы заслужить это имя. Откровенно говоря, это просто сваренная из кусков металлолома стойка под побитой прогнувшейся крышей. За стойкой стоит небритый мужчина с жирной полосой на лбу, который наливает какую-то густую жидкость в стакан черепоголовому инородцу неизвестной Слоун расы. Бармен поворачивается к ней:
— Я вас не знаю.
— Я тебя тоже, — отвечает она.
— На-ти ва-ша то джа-ли джа-ва, — говорит черепоголовый.
Мужчина за стойкой качает головой.
— Угу, знаю, я тоже, вообще-то, не местный. Работа есть работа, Газвин. — Он вновь обращается к Слоун и Брентину: — Если хотите, у меня есть нектар «Наповал». Десять кредитов за четверть порции. Он из Оркунского центра.
— Я пришла не за выпивкой.
— Тогда нам больше не о чем говорить, — отвечает бармен.
— Как тебя зовут?
— Не вижу ни одной причины, как это могло бы тебя касаться. Но вообще — Балласт. Корвин Балласт. А тебя?
Поколебавшись, Слоун вызывает имя из мира духов:
— Адея. Адея Райт.
— Рад познакомиться, — говорит он, явно не имея в виду ничего подобного. — Но опять-таки — я тут торгую выпивкой, так что если тебе нужно не это…
— Это бар, а в барах обычно можно получить немало информации.
— А, так тебе нужна информация? Что ж, слушай: планета, на которой ты находишься, называется Джакку. Тут ничего нет, и каждый на этой планете — призрак. Раз уж ты тут оказалась, возможно, ты тоже призрак. Если хочешь больше подробностей, придется дождаться смены Эргеля. Я тут новичок, так что… извини.
— Мы кое-кого ищем.
— Вряд ли вы его тут найдете.
— Галлиуса Ракса. Или Галли, или Ракса, или…
— Угу, только я никого не…
Внезапно он замолкает, уставившись в пространство над головой — все выше, выше и выше. На них падает длинная тень — словно солнце заслонила напоминающая меч туча.
— Нет, — шепчет он.
Слоун поворачивается и тоже судорожно вздыхает.
Над ними только что вышел из гиперпространства звездный суперразрушитель, рассекая небо, подобно наточенному клинку. «Разоритель», — думает Слоун. Вокруг него один за другим словно из ниоткуда начинают появляться другие корабли — в основном звездные разрушители. Их десятки, намного больше того числа, которым командовала она. Что может означать только одно — это и есть те самые тайные флоты, скрытые среди туманностей.
Она прилетела на Джакку в поисках Галлиуса Ракса.
Похоже, Ракс вернулся домой, привезя с собой целую Империю. Ее собственную Империю и ее собственный корабль.
Побледневший бармен едва ли не торжественно объявляет:
— На Джакку пришла война.
Эпилог
Три десятилетия назад
Галли холодно и хочется есть. Он слишком долго прятался на этом корабле, и ему кажется, будто корабль высасывает из него тепло, а вся Галактика слышит доносящееся из его желудка громкое урчание. Мальчик пытается набрать в рот слюны, чтобы сглотнуть и заставить желудок затихнуть, а когда ему это не удается, он щиплет себя за кожу на землистом худом животе и давит на него, пока тот наконец не замолкает.
Проходит время. Слегка подскакивая и вновь опускаясь, корабль замирает. Галли парень крепкий и не станет плакать, хотя он один и ему страшно. Он забивается между ящиками, стараясь стать меньше юркмыши.
Вскоре раздаются шаги и шелест ткани. «Это он», — думает Галли: тот самый человек в пурпурном плаще и странной шляпе.
Где-то рядом раздается голос:
— Эй, малыш! Покажись.
Это не голос человека в странной шляпе. В нем чувствуется горловой протяжный акцент с мрачными нотками, от которых у мальчика кровь стынет в жилах.
Судорожно сглотнув, он встает и выбирается из-за своего укрытия.
— Иди сюда, — манит его голос.
Два эти слова — не просто приказ; в них чувствуется притягательность, неудержимо влекущая к себе.
Крепко упершись коленями в стальную палубу корабля и стиснув зубы, мальчик сопротивляется.
Незнакомец хмыкает. Возможно, ему даже весело.
— Больше упрашивать не стану.
В его фразе ощущается угроза, подобная нависшему над головой мечу. Но на этот раз никакая сила не влечет мальчика — это просьба. Угрожающая, но тем не менее просьба. Галли делает несколько шагов вдоль штабеля ящиков и оказывается лицом к лицу с человеком в плаще — но это не пурпурный плащ того, другого. Этот плащ черен как ночь, чернее этого самого корабля. Мальчик переминается с ноги на ногу, не в силах отвести взгляд от фигуры в плаще.
Незнакомец поворачивается к нему. Под капюшоном мальчик замечает старческое лицо, бледное, словно луна, и столь же неровное. Прочертившие кожу морщины напоминают следы кривого ножа на глине. Губы его растянуты в улыбке.
— Как тебя звать, мальчик?
— Меня зовут Галли. — Он облизывает губы пересохшим языком. — Вы отшельник?
— Вроде того.
— Вы вернувшийся Пустынник?
Но на этот вопрос незнакомец не отвечает, а лишь говорит:
— Ты с той планеты, Джакку.
— Да.
— Это мой корабль. «Империалис». Ты тайком на него пробрался?
— Д… да.
— Смелый мальчик. Но при этом непослушный и скверный. Хорошие мальчики не забираются на незнакомые корабли. Но все хорошее мало меня интересует. — Он наклоняется ближе. — Галли, у меня есть для тебя предложение. Тебе повезло, что мы встретились. Хочешь услышать, что я тебе предлагаю?