Однако Эмиль Сен-Клер, признавая, что Жоржу лучше известна ситуация в армии, все-таки надеялся, что сын излишне пессимистичен.
— Я согласен, что твоя мать и сестры должны уехать как можно быстрее, — ответил он, — но сам я не могу оставить Париж.
Никакие дальнейшие аргументы Жоржа его не переубедили, и отец с сыном, допив коньяк, разошлись по своим спальням.
Глава седьмая
«Ложась спать, Жорж задумался над словами отца об их финансовом положении. Никогда раньше Эмиль не заводил такие откровенные разговоры с сыном и сейчас был настолько погружен в обрушившиеся на него проблемы, что еще одну свою новость Жорж приберег до более подходящего момента. Он надеялся, что для матери эта новость окажется приятной, и ему очень хотелось поделиться с ней первой, но Жорж понимал, что это будет несправедливо по отношению к отцу, и поэтому решил рассказать им обоим вместе.
Сильвия, красавица Сильвия! При одной мысли о ней кровь застучала в голове Жоржа словно гулкий барабан, и ему до боли захотелось снова увидеть девушку: шелковистые темные волосы, сложенные в идеальную прическу с несколькими очаровательными завитками возле ушек. Бархатная кожа, смеющиеся глаза, которые дразнили и искушали его, пока он лежал больной в доме ее отца. В деловом отчете о своей болезни и выздоровлении он упомянул Сильвию всего лишь мимоходом, скрыв, что между ними вспыхнула взаимная любовь.
Он не рассказал, как его успокаивали ее разумные речи, как она понимала его, когда он, измученный кошмарами, просыпался с плачем, дрожа в холодном поту. Она оказывалась возле его постели, вытирала ему лицо и руки, рассеивала его страхи. Он не рассказал, как она часами читала ему, когда у него не было сил читать самому; не рассказал о бесконечных играх в шахматы и трик-трак, когда ему полегчало и он мог полусидеть, обложенный подушками. Сильвия, малютка Сильвия, любимая так сильно, что совсем недавно такое и представить было невозможно. Все его прежние влюбленности, многочисленные и радостные, сразу забылись. Его сердце и ум заполнила единственная девушка — Сильвия. Он попросил у ее отца разрешения к ней обратиться и сделал предложение. И был вне себя от счастья, услышав: «Жорж! Как же много времени тебе понадобилось! Я уж начала думать, что ты меня вовсе не любишь». Она подставила ему свое лицо для поцелуев, и он привлек ее к себе со страстью, воспламенившей обоих.
Жорж не был уверен, что отец обрадуется его женитьбе на дочери провинциального юриста, но не сомневался, что для матери будет решающим доводом, что ее сын счастлив. Сильвия спасла ему жизнь, и маме этого будет довольно.
Мечтания Жоржа были прерваны легким стуком в дверь. Он открыл — на площадке стояла Элен в ночной рубашке, набросив на плечи шаль.
— Можно войти, Жорж? Посидеть с тобой и поговорить?
— Элен, уже очень поздно, — улыбнулся Жорж.
— Пару минут, Жорж? Пожалуйста. Ты же скоро уйдешь, и только небо знает, когда мы увидим тебя снова.
Жорж завел ее в комнату и, усадив на кровать, завернул в пуховое одеяло.
— Но только ненадолго, тебе надо идти спать. У тебя очень усталый вид.
— Скажи мне, что творится в городе, — попросила Элен, уютно устроившись под одеялом. — Нам больше не разрешают выходить, особенно после того, как я сбежала на парад.
Она рассказала брату о своей авантюре, и Жорж засмеялся, услышав про гнилые фрукты и овощи, но к концу истории нахмурился.
— Я понимаю, почему тебе хотелось пойти, но это было очень опасно. Неудивительно, что папа с мамой рассердились.
Их гнев остался в прошлом, и Элен улыбнулась, но Жорж был серьезен:
— И еще глупее было бы пытаться повторить эту выходку. Сейчас столько солдат на улице, которые просто ночуют в парках. Тебе ходить по городу было бы очень опасно.
— Я не буду, — пообещала Элен. — Но Жанно иногда здесь появляется, — созналась она, уверенная, что ее обожаемый брат родителям не скажет. — Я его однажды видела, он навещал Пьера в конюшне. А еще он рассказал мне про федератов.
— Вот как… — покачал головой Жорж.
— Но это было еще до того, как мы сбежали на парад, — пояснила Элен, Последний раз я ввдела его всего несколько минут, но расспрошу подробнее, когда увижу снова.
— Не думаю, что ему вообще следует сюда приходить, — сказал Жорж. — Отец его прогнал за то, что парень подверг тебя опасности.
— Но ему же больше некуда идти, — заметила Элен. — У него ни дома, ни семьи. Пьер его всего лишь подкармливает время от времени, и все.
— Тем не менее я не думаю, что тебе следует встречаться с ним. Матушка была бы весьма огорчена, если бы об этом узнала. — Тон у Жоржа был очень суровым.
— Но ты же ничего ей не скажешь, правда? — спросила Элен. — Я бы тебе не стала рассказывать, если бы боялась, что ты передашь.
— Не скажу, — кивнул Жорж. — Но только в этот раз. Ты должна мне пообещать больше не встречаться с этим мальчиком.
Элен заколебалась, в глазах у нее мелькнуло упрямство.
— Если ты не пообещаешь, — продолжил Жорж, — я должен буду рассказать. И тогда Пьеру тоже придется несладко.
— Ладно, — сварливо буркнула Элен, скрестив пальцы под одеялом, — обещаю.
— Ну и молодец, — одобрил ее Жорж, решив про себя, что надо будет поговорить с Пьером насчет Жанно. После чего постарался сменить тему на более приятную: — Да все равно ты вряд ли еще долго пробудешь в Париже. Может случиться так, что вы вернетесь в Сент-Этьен.
У Элен засветились глаза:
— Правда? Очень уж противно сидеть тут взаперти и умирать от скуки.
— Да, — сказал Жорж. — Я посоветовал отцу, чтобы он увез вас всех, но…
— Ты посоветовал отцу? — Элен недоверчиво рассмеялась: невозможно было представить, что брат говорит отцу, что тому делать. — И он последует твоему совету?
— Тише, — с улыбкой откликнулся Жорж. — Всех перебудишь. Не знаю, последует или нет, но так как я не должен был вообще тебе об этом говорить, ты меня очень обяжешь, если будешь так же удивлена, как и все остальные, если он вам об этом объявит. А теперь расскажи мне, чем ты тут еще занималась, кроме как выражала немецкой армии свое неудовольствие.
Элен просидела еще полчаса, щебеча про всякую ерунду, но потом ей стало больно смотреть, разболелась голова и слегка зазнобило.
— «Ладно, давай иди спать, — сказал Жорж, — а то замерзнешь.
Он взял Элен на руки, ощутив, как она прильнула к его груди, и отнес в их общую комнату с Кларисой, которая крепко спала — тихо дышащий холмик под одеялом. Жорж осторожно прокрался, положил сестренку в кровать и подоткнул одеяло. Элен потянулась его обнять, и Жорж почувствовал, что щека у нее горячая.
— Как хорошо, что ты с нами дома, Жорж, — прошептала она. — Береги себя, ладно?
Жорж обнял ее в ответ.
— Ты за меня не волнуйся, милая, но помни, что я сказал. Никаких больше фокусов вроде прусского парада. И никаких встреч с Жанно.
Элен улыбнулась:
— Обещаю. И когда мама скажет нам про Сент-Этьен, я буду удивлена не меньше всех остальных.
— Так и сделай, — усмехнулся Жорж и вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь.
В эту ночь Розали лежала в постели, не в силах заснуть, и снова и снова вспоминала рассказ Жоржа. Два генерала, убитые толпой! Конечно же, армия заставит этих людей ответить по закону. Не может быть, чтобы толпа была полностью неуправляемой.
Розали лежала в одиночестве, и ей казалось, что она слышит далекие крики, потом треснул выстрел и послышался топот бегущих ног. Сердце кольнуло страхом: бунтовщики пришли в наш тихий район?
Розали вылезла из постели и выглянула в окно. Никого не было видно, но эти ночные звуки разожгли ее страх. Она вернулась в постель, закуталась с головой, чтобы ничего не слышать, и попыталась уснуть. Про себя Розали твердо решила: что бы там ни говорил утром Эмиль, она завтра берет детей — и прочь из Парижа.
Глава восьмая
Следующий день прошел в вихре сборов. Мари-Жанна собирала и укладывала детские вещи, Пьер пошел на вокзал и купил билеты в Сент-Этьен, а Берта готовила в дорогу еду.
Эмиль был непоколебим и по-прежнему стоял на том, что не может сопровождать жену и дочерей в Сент-Этьен, но разрешил им ехать поездом в сопровождении Мари-Жанны, мадемуазель Корбин и Пьера.
— Но как же ты? — тревожно спросила его Розали.
— Я останусь здесь, — ответил он. — Берта и Ар-летта обо мне позаботятся, а Пьер вернется, как только доставит вас в Сент-Этьен.
— Ты так говоришь, будто мы — посылки, — обиделась жена. — Ты уверен, что не можешь поехать с нами, хотя бы на пару дней?
— Мы уже говорили об этом, Розали, — холодно отозвался Эмиль. — Я не желаю начинать все сначала.
Жорж узнал об их отъезде утром, перед возвращением в полк.
— Вы приняли правильное решение, — сказал он матери. — За отцом я постараюсь приглядеть.
В тот вечер все легли спать в волнении перед завтрашним отъездом.
Элен сдержала свое обещание и, услышав о возвращении в провинцию, выразила удивление и восторг.
— И не забудь, — шепнул Жорж, обнимая ее перед уходом, — никаких больше шашней с уличными мальчишками. Ни тут, ни там, в деревне!
Элен обняла его еще раз и подчеркнуто послушно ответила:
— Конечно, Жорж! — У него за спиной она скрестила пальцы и добавила, улыбнувшись: — Тем более я в Сент-Этьене никаких уличных мальчишек и не знаю!
— Значит, следи, чтобы это так и было, — сказал он с деланой серьезностью.
Но на следующее утро все тщательно разработанные планы Розали разлетелись в пух и прах. Когда Мари-Жанна пришла будить девочек, она увидела, что Кла-риса давно уже проснулась, а Элен нет.
— Вставайте, лежебоки! — строго велела Мари-Жанна, но Элен только буркнула что-то во сне.
Мари-Жанна нагнулась ее встряхнуть и тут поняла, что у девочки сильный жар. Быстро обернувшись к Кларисе, она сказала:
— Ну-ка быстренько завернитесь в шаль и приведите вашу матушку. — Клариса собралась было возразить, но няня резко ее оборвала: — Действуйте быстро!