Элизабет рассматривала шумную детвору, что бегала по детской площадке, скатывалась с горки и гоняла мяч.
«Совсем как мой правнук Гарри!», — мелькнуло на задворках памяти и исчезло, уступая место новым впечатлениям. К родителям подошли соседи поздороваться, и Элизабет обратилась в слух.
Разговор шёл ни о чем, но для Элизабет всё было интересно и ново. Манера разговора соседей, жесты и мимика матери, сдержанная вежливость отца. Для себя леди отметила, что не так уж и много поменялось в самих людях. Всё те же сплетни и дрязги, зависть и высокомерие, … человеческие пороки никуда не исчезли.
Современным людям оказались не чужды те же чувства и эмоции, которые переживала и сама леди.
Прогулка подействовала на Элизабет умиротворяюще. Постепенно она привыкла к виду высоких домов, а внутренний дворик показался ей уютным. И пусть здесь всё было не так, как она привыкла, но своя атмосфера и очарование присутствовали.
Мать оторвалась от болтливой соседки, переключая внимание на дочь.
— Милая, близится время обеда. Может, зайдем в дом? — спросила она у леди.
— Да, — согласилась Элизабет, чувствую некоторую усталость в спине от долгого сидения.
Отец покатил коляску с дочерью к одному из подъездов в доме.
Оказавшись внутри, леди поморщилась от неприятного запаха. Пахло сыростью, затхлостью и … котами?! Отец, будто прочитав ее мысли, пробормотал:
— Родные ароматы встречают… — и тоже скривился.
И тут Элизабет снова увидела эту адскую машину. Лифт!!
— Я не хочу в него заезжать! — вцепившись в подлокотники, произнесла Элизабет.
— Дочка, не бойся! Мы же на первом этаже живем! Забыла, что ли? — испуганно проговорил родитель, останавливая коляску и заглядывая в лицо дочери. А та, покрылась испариной и вжалась в кресло, с ужасом поглядывая на дребезжащий аппарат.
Вот лифт дернулся и тренькнул в последний раз, двери распахнулись, и оттуда вышла семейная пара с ребенком. Вежливо поздоровались и пошли на выход.
— Что? — переспросила Элизабет, выпав из реальности на какое-то время.
Родители переглянулись и открыли входную дверь.
— Нам сюда, — мрачно сказал отец, закатывая Элизабет вглубь квартиры.
Оказавшись внутри, она очень старалась не вертеть головой по сторонам, а вести себя естественно. Слишком свежо было воспоминание о конфузе с лифтом, ни к чему шокировать родителей еще больше. Она даже рискнула сделать замечание, чтобы успокоить напуганных родных.
— Как хорошо вернуться домой! — произнесла она, невинно улыбаясь им.
Мать молча отвезла коляску с дочерью в спальню.
— Это твоя комната, — глухо произнесла женщина, стараясь изо всех сил не разрыдаться. — Обед будет через полчаса. — И оставила Элизабет наедине, прикрыв за собой дверь.
«Я что, заперта??» — испуганно подумала леди, неумело толкая колеса коляски руками, подкатываясь поближе к двери. Она оказалось не запертой и, сквозь маленькую щелку, Элизабет рассмотрела родителей. Мать беззвучно рыдала на плече у отца, закрыв рот руками. А он — утешал ее, как мог, поглаживая по спине и плечам.
Элизабет прикрыла дверь плотнее, откатываясь обратно к кровати.
— Мне очень-очень жаль, — тихо уронила в пустоту герцогиня, извиняясь перед родителями. Ей действительно было жаль этих чутких и заботливых людей, дочь которых она заменила. Будь ее воля, леди уступила бы тело Елизавете, даже ценой собственной жизни.
*****
Комната Лизы оказалось совсем небольшой. Светлые простые обои в цветочек, легкие гардины из тюля на окнах, несколько цветочных горшков на окнах. А из мебели — кровать, полки с книгами, рабочий стол у окна и небольшой шкаф-пенал для вещей в углу.
Конечно, такая спальня не могла сравниться с хоромами герцогини. Там у Элизабет была просто огромная спальня, как принято говорить у французов — будуар.
В ее спальне, кроме гигантской кровати, стоял очаровательный туалетный столик, где она наводила красоту. Еще были кресла для приема посетителей, и к ним столик на выгнутых ножках. Из комнаты выходили двери на балкон, а также в собственную гардеробную с большим напольным зеркалом в позолоченной раме. И, конечно же, имелась отдельная ванная, состоящая из нескольких помещений.
Всё это вспомнила Элизабет мимоходом, будто картинки из красивой сказки. Сейчас в ее распоряжении оказалась своя отдельная комнатка, за что она была благодарна хозяевам.
Глава 9
Недели реабилитации текли медленно, нагоняя скуку на Элизабет своим однообразием.
Утро начиналось с зарядки и завтрака. Потом отводилось время для занятий по школьной программе, которую Лизе необходимо было догнать. Первое время леди тяжело давалась наука, слишком много информации нужно было понять, усвоить и выдать результат. Но постепенно она втянулась, находя определенное удовольствие в учебе. А природное любопытство не давало Элизабет заскучать.
После обеда приходила Катя, если не была занята на своих многочисленных кружках. Элизабет постоянно поражалась — какой многогранной личностью оказалась Катерина! Почти каждый день — уроки театрального искусства с репетитором, ведь Катя мечтала в будущем работать в драматическом театре, а затем у нее шли музыкальные занятия. А по выходным — гончарное искусство и литературный кружок.
Леди привыкла к болтушке-подружке, с радостью отмечая каждый ее приход. Катя была единственной, кто с восторгом принял перемены в девушке Лизе. Она даже как-то пошутила на эту тему.
— Лизка, а Лизка?! — хитро прищурив глазки, позвала Катя, отрывая леди от созерцания молодежной мыльной оперы по телевизору, которую они вместе начали смотреть.
— Ммм? — откликнулась Элизабет, практически привыкнув к новому имени.
— Хорошо, что ты в аварию попала, — сказала подруга серьезным тоном, вот только ее глаза блестели от сдерживаемого смеха. — Человеком стала! — закончила фразу Катя и прыснула со смеху.
— Вот уж спасибо! Нужно было в больницу попасть, чтобы подруга меня оценила! — в тон Катерине ответила Элизабет. Она привыкла к специфическому молодежному юмору и даже запомнила некоторые словечки.
— Язва! — любя, окрестила подруга Лизу.
— Дурында! — не осталась в долгу Элизабет.
После сериала Катя завела свой любимый разговор — предстоящий выпуск из школы и поступление в вышку.
— Я надеюсь, что ты полностью встанешь на ноги к июню. А то отмечать выпускной, сидя в инвалидном кресле, это как-то не очень. — Сказала подруга, листая журнал.
— Да, я тоже на это надеюсь. Хоть и не горю желанием идти на выпускной, — сказала Элизабет, скривившись.
— Это что за новости? — возмутилась Катя. — Королева бала не хочет идти?? Что-то новенькое.
— Понимаешь, с момента аварии я многое переосмыслила и для меня теперь не самое главное — быть в центре всеобщего внимания. Меня это даже скорее пугает, чем радует.
— Да, подруга, ты сильно изменилась. И если бы я не была с тобой рядом все это время, не поверила — что ты, это ты. — Хмыкнула Катерина. А сердце Элизабет пропустило пару ударов от таких слов.
— И еще, мне абсолютно нечего надеть на бал, — вздохнув, добавила леди.
— Похоже, ты всё позабывала с этими больницами! — сокрушенно вздохнула Катя, направляясь к Лизиному шкафу.
— До аварии ты так горела идеей бала, что запаслась платьем заранее, купив его еще в сентябре, — она рассмеялась, — кто бы знал, что оно так пригодится! — и извлекла объемный пакет, вытаскивая оттуда нечто розовое и блестящее.
— Что это? — в ужасе спросила Элизабет, наблюдая, как подруга пытается разровнять кусочки ткани в районе груди и на бедрах. Между этими лоскутками шло прозрачное кружево и множество шнуровок.
— Это твоё выпускное платье, — скептически оглядев наряд, заявила Катя. — Дааа, оно мне и раньше не нравилось, а сейчас просто вселяет ужас.
— Я не надену это, — пискнула леди, отгораживаясь от этого портновского чуда. — Это же — наряд путаны! Как я могла его купить???
— Ты не просто его купила, а заранее заказала и попросила, что бы ткани оставили поменьше, а кружева — побольше. — Усмехнувшись, ответила подруга. — Пожалуй, тебе понадобится новое платье. Я знаю несколько магазинчиков с милыми нарядами, если захочешь — съездим туда.
— А можно, вообще не идти? — кисло протянула Элизабет, плохо себе представляя, как она будет «веселиться» на выпускном балу в окружении незнакомых людей.
— Нельзя! — отрезала Катя. — Ты хочешь бросить меня одну? Мы давно планировали с тобой этот день, так что не отвертишься.
— Ладно. Но никаких мальчиков! Идет? — с надеждой спросила она у подруги.
— Идет! — просияла Катя. — Ты и я — вместе навсегда! — и подружки рассмеялись. — Только вот, как быть со Стасом? Он же настойчивый.
— Мы с ним поговорили по телефону и расстались, — спокойно ответила леди.
— Что? Ты бросила парня по телефону? — Катя засмеялась. — Я бы отдала все на свете, чтобы увидеть его лицо в этот момент. Первому красавцу школы дали от ворот поворот по телефону.
— Ничего такого смешного, — серьезно ответила Элизабет, — мы спокойно поговорили, и выяснилось, что он и сам не горит желанием продолжать общение. Так что расстались мы мирно.
— Ну ладно, ладно. Расстались и бог с ним! Всегда меня подбешивал этот самовлюбленный индюк, — примирительно произнесла Катя. — Так, а когда за платьем поедем? — активности ей было не занимать.
— Не знаю. Мне все еще сложно долго находится на ногах, — извиняющимся тоном сказала Элизабет.
— Тогда, давай сделаем так, — Катя уже что-то прикинула в голове и сейчас собиралась озвучить подруге, — ты активно тренируешься еще две недели, и потом мы едем по магазинам. Позже нельзя, иначе все разберут.
— Я буду стараться! — пообещала леди подруге.
— Вот и чудненько! — Катя чмокнула Лизу в щеку, прощаясь. — Я побегу, а то скоро мои дополнительные занятия начнутся. Не скучай! Созвонимся!
Катерина побежала на выход, прощаясь с Лизиной мамой. А Элизабет осталась наедине с жутким розовым нечто, именуемым выпускным платьем.