к штанины. А Дон, разумеется, отключил все — включая автоматическую систему пожаротушения.
— Ж-жопа… — буркнул Джим, снова ныряя под стол. Он не успел еще стащить коробочку с руки Форреста, но необходимо было погасить пожар: тут слишком много химикатов. Он сбросил белый халат, выполз из-под стола и принялся тушить разгорающееся пламя.
— Забавно было узнать, что вы прибежали подлизываться к Скаттеру О’Бенону. Это же называется «из огня, да в полымя». Я предлагаю освобождение, он — рабство!
Джим не слушал его. Тайкус тоже помалкивал — это говорило Джиму, что напарник полностью поглощен тем, чтобы выследить и убить Дона. Джима это вполне устраивало. Он затоптал языки пламени и протянул руку, чтобы выключить горелку. Он нащупал вентиль, повернул его не в ту сторону, колба, стоявшая на горелке, бурно закипела, и брызги ее содержимого вылетели наружу. Одна из капель упала на рукав его куртки, прожгла в ней аккуратную дырочку, но до руки, похоже, не дошла.
Он огляделся, и страх начал утихать. Огонь, пожиравший штанину Форреста, был потушен. Джим плюхнулся на пол и снова заполз под стол. Успокоившись, он в последний раз полоснул ножом запястье покойного Форреста, оторвал кисть, стащил с руки доктора крошечный сейф и сунул его в карман. И крепко стиснул торс убитого.
Внезапно Джим принялся громко всхлипывать.
— Я больше не выдержу! — рыдал он. — Не могу больше жить в страхе!
— Джимми, какого черта? Что ты несешь?!
— Ох, Тайкус, я так больше не могу! Он ведь прав: Скаттер нас не защитит. И никто нас не защитит! Мы с тобой уже покойники, такие же, как этот Форрест!
Джим надеялся, что Тайкус догадается, что он задумал: высказаться яснее он все равно не мог. Дон был не только ужасен, но еще и умен.
— О, мистер Рейнор, не ожидал от вас подобного притворства! Хотя у вас недурно получается. Упустили вы свое призвание!
Черт. Этот Дон — еще и эмпат… Его бы и лучший актер на свете не обманул.
— Вы готовы стоять до конца! — продолжал Дон. — Что ж, тем лучше — позабавимся напоследок, после того, как мне пришлось за вами побегать.
Рейнор, выругавшись, встал, одной рукой держа перед собой торс Форреста. Из угла возле окна начали стрелять. И хоть Дон и утверждал, что намерен позабавиться с Джимом, тело Форреста тут же изрешетили пули. Джим в это время схватил стоящую на горелке колбу — колба зашипела, когда рука стиснула раскаченное стекло, — и метнул ее туда, откуда стреляли.
Дон завопил от боли. Он метнулся вперед, забыв о Джиме с Тайкусом, яростно протирая глаза. Джим с приливом жестокой радости осознал, что кипящая кислота угодила ублюдку прямо в лицо. За спиной раздались выстрелы — Тайкус успел несколько раз выстрелить в их врага, — но Рейнор уже бросился к окну. Насколько он помнил, лаборатория находилась не так уж высоко, и выпрыгнуть в окно было куда безопаснее, чем оставаться в лаборатории вместе с Доном и множеством химических реактивов, которые в любой момент могли…
Они с Тайкусом выпрыгнули в окно буквально за три секунды до того, как научно-исследовательская лаборатория фармацевтической компании «Бесске-Врайн унд Штальц» взорвалась клубами черно-оранжевого адского пламени. В спину дохнуло жаром, и Джим с Тайкусом инстинктивно замахали руками, словно надеялись улететь подальше от взрыва.
Падение, казалось, длилось бесконечно, но рухнули они в упругие зеленые кусты, которые какой-то ландшафтный дизайнер очень кстати посадил вдоль дорожки. Приземлившись, они осознали два факта: во-первых, лаборатория находилась всего-навсего на третьем этаже и, во-вторых, оба они живы.
Изранены, но живы. Джим был почти уверен, что в его руке, и без того обожженной, вдобавок что-то сломалось, и он чувствовал себя как крыса, побывавшая в зубах у лиота, но оба они были живы.
— Не спи, Джимми! Чего ты застрял в этих кустах? — заорал Тайкус. Он и сам держался за бок, но передвигался весьма резво. Лицо у него было расцарапано. Рейнор тоже чувствовал вкус крови из рассеченной губы.
Джим выбрался из спасительного кустарника. Где-то уже завывали сирены, слышались перепуганные вопли. Тайкус указал на толпу людей, выбегающих из здания. Охранники пытались навести хоть какое-то подобие порядка, но все было бесполезно: перепуганные ученые, лаборанты и офисный планктон и слышать ничего не желали.
— Вот тебе и прикрытие! Бежим!
И не успел Джим возразить, как Тайкус уже рванул в сторону напуганной толпы, размахивая руками и вопя, как девчонка. Джим мысленно пожал плечами и влился в общий поток, визжа и жестикулируя. Толпа понесла их вперед. Царящий вокруг хаос и впрямь был идеальным прикрытием: не прошло и трех минут, как поток работников «Бесске-Врайн унд Штальц» вынес их на парковку.
Многие из стоявших там наземных машин выглядели роскошно, соответствуя своей задаче — возить немыслимо богатых топ-менеджеров. Другие были попроще. В суматохе Тайкус подскочил к одному из служащих, когда тот садился в свою машину, вырубил его аккуратным тычком и запрыгнул внутрь. Джим плюхнулся на пассажирское сиденье.
Он невольно расплылся в улыбке, несмотря на то, что улыбаться было очень больно и руку сильно ломило. Длинная и узкая серебристая наземная машина взревела, и несколько минут спустя и паникующая толпа, и завывающие сирены «Скорых», и клубы дыма растаяли в зеркале заднего обзора.
— Тайкус… — сказал Джим, когда они убедились, что им удалось уйти незамеченными. — Я… я не знаю, долго ли я так протяну.
— В смысле? — спросил Тайкус. Он пощупал свой бок, потом сунул руку в нагрудный карман куртки и достал раздавленную сигару. Тайкус печально вздохнул.
— Со всем вот этим. Этот ублюдок преследует нас, как тень. От него не отвяжешься. Единственное, почему нам дважды удалось от него уйти — это потому, что нам просто свезло. Вот и все. Не потому, что мы умнее, ловчее, лучше стреляем — нам просто тупо свезло. А удача — дама капризная. В прошлый раз нам удалось уйти, потому что мы воспользовались трупом какого-то бедолаги вместо щита, на этот раз — благодаря чертовой бунзеновской горелке и колбе, которая на ней стояла.
Тайкус крякнул.
— Ну да, нам свезло, спорить не буду. Но не думаю, что Дон после этого выжил.
Его губы, сжимавшие сигару, раздвинулись в улыбке.
— Оч-чень приятно было слушать, как он вопит! Ты молодчина, Джимми.
Джим покачал головой, баюкая пострадавшую руку.
— Не думаю, что он погиб. Я вообще не уверен, что его можно убить.
— Да это ты с перепугу!
— Он вполне мог выжить. Не знаю, как, но мог. А если он выжил, он вернется за нами, чтобы отомстить. Откуда, черт побери, он мог знать, где нас искать? Вот тебе и хваленая защита О’Бенона! — с отвращением сказал Джим.
— А я тебе говорю, Дон поджарился, как бифштекс на сковородке!
— Тайкус, мы ведь едва не погибли! По всем раскладам, мы должны быть мертвы! А ведь Скаттер обещал нам защиту!
— Слушай, Джимми. Даже если Дон каким-то чудом и выжил, О’Бенон заключит сделку в нашу пользу, и этот псих уберется прочь.
— Сделку, которая сделает нас его рабами, Тайкус. В этой истории все насквозь пропахло дерьмом. Абсолютно все.
— Самое дерьмо тут ты, — лаконично ответил Тайкус.
— Джентльмены, — сказало изображение Скаттера О’Бенона с компьютерного экрана, — вынужден сказать, что вы совершенно не оправдываете своей репутации. Вам дали одно-единственное поручение, и вы его провалили.
Он говорил отрывисто, голос звучал холодно от еле сдерживаемого гнева. Сам О’Бенон куда-то удалился по делам и не присутствовал лично — что, возможно, было и к лучшему. Кадавр с каменным лицом забрал мини-сейф, когда Джим с Тайкусом прибыли в поместье, и оставил их в приемной наедине с компьютером.
Тайкус медленно выдохнул.
— Сэр, вынужден вам напомнить, что мы подверглись нападению чрезвычайно добросовестного наемного убийцы. Процент оплаты в нашей с вами сделке оговаривался с тем условием, чтобы вы защищали нас от этой суки. И, тем не менее, мы сумели выжить и вернуться с рецептом и образцом утопии. Откровенно говоря, сэр, доктор Форрест был тот еще поц, и я считаю, что мы сумели доставить вам самое ценное.
— Ваша задача состояла в том, чтобы привезти сейф со всем его содержимым и доктора Форреста тоже! Судя по всему, покойный доктор забыл включить в рецепт некоторые важные детали. На то, чтобы найти недостающий компонент, уйдут недели!
Тайкус изобразил глубокое негодование.
— Что, в самом деле? Вот ублюдок, а? Ну что ж, это уж не наша вина! Знаете, если взять ситуацию в целом, я бы не сказал, что дело вышло такое уж провальное. Похоже, что ни мы, ни вы свою часть сделки не выполнили.
— Да хоть бы в вас стреляла вся Конфедерация, мне плевать! Вы меня подвели!
Джим скрипнул зубами, буквально прикусив язык, чтобы не произнести вслух то, что он думал.
— Могу поручиться, что мы бы действовали куда эффективнее, если бы нам не приходилось тревожиться из-за Дона, который то и дело хватает нас за пятки. Таковы были условия сделки, Скаттер: мы работаем на вас, а вы нас защищаете.
— Я не уверен, что вас стоит защищать, если вы не способны выполнить задание, с которым управился бы и ребенок.
Джим решил, что с него хватит.
— Все, я пошел, — заявил он и повернулся к двери.
Тайкус выключил микрофон.
— Джим, погоди секу…
— К черту. Мне надо выпить.
И он удалился прочь. А Тайкус остался утихомиривать эту акулу.
Тайкус разыскал Джима примерно час спустя. Джим сидел в темном углу у стойки в одном из относительно тихих заведений. Он заказал целую бутылку «Старого Скотти Болджера» номер восемь и успел ополовинить ее к тому времени, как над ним нависла здоровенная туша Тайкуса.
— Тут же скука смертная. Какого черта тебе взбрело в голову веселиться именно тут?
Тайкус протянул к бутылке свою лапищу размером с суповую тарелку и отхлебнул.
— Я сюда не веселиться пришел, — ответил Джим.
— Джим, я не понимаю, что с тобой творится, но в последнее время ты сделался какой-то мрачный. А поскольку все остальное тоже не шибко веселое, меня это бесит.