— Ну, и чего ты хочешь? — начала я.
— Я не знаю, чего ты хочешь? — ответила я сама себе тонким детским голосом.
— Я не знаю, чего ты хочешь?
И так далее.
Моему упражнению в актерском мастерстве положил конец Питер.
— Привет, — крикнул мой муж, топая по черной лестнице.
— Привет, — отозвалась я.
— Ты не спишь?
— Нет. Сплю. Разве не слышно?
Питер вошел в спальню, и, снимая с себя одежду, прошлепал по истертому паркету к кровати. Через минуту он уже лежал с нами в одних трусах.
— Здравствуй, Исаак, — Питер взял у меня малыша и пощекотал ему животик. Исаак засмеялся.
— Здравствуй, папа, — отозвалась я тем же тонким голоском.
— Ну как, день прошел удачно?
— Не очень.
Питер убрал с лица длинную вьющуюся прядь волос.
— У меня тоже.
— Давай, ты первый, — на редкость великодушно предложила я.
— Ну, как обычно, все та же ерунда. Парни со студии говорят, что спецэффекты слишком дорогие для телевидения, а режиссер угрожает уволиться, если спецэффектов не будет. Бла-бла-бла. Господи, если бы не Минди, я бы уже давно сошел с ума.
Я почувствовала укол ревности. Агентство Питера назначило режиссером-постановщиком в проекте женщину моих лет с невероятным именем Минди Макс — сногсшибательную блондинку весом килограммов пятьдесят.
— И чем сегодня занималась Максимум Минди?
Питер натянуто засмеялся.
— Она мастерски управляется с этими бездельниками с телевидения. У нее они все по струнке ходят, при этом пребывая в святой уверенности, что руководят всем сами. Потрясающая женщина.
— Ты это уже говорил.
— Ты помнишь, что завтра вечером мы едем к ней на ужин? — спросил он.
Об этом я забыла.
— Господи, завтра? Питер, у меня совершенно вылетело из головы. Я даже не договорилась с няней. А Фрэйдл, та девочка, которая должна была сидеть с детьми сегодня, исчезла. Не знаю, где мне теперь искать того, с кем можно оставить детей.
— Я так и знал. Поэтому я уже нашел.
— Ты нашел няню? Что ты говоришь? Как ты нашел няню?
— На самом деле это придумала Минди. С детьми посидит ее помощница, Анжелика.
— Анже-лика? Какая еще Анжелика? Мы не можем доверить детей совершенно чужому человеку.
Что он себе вообразил? Неужели и впрямь полагал, что я оставлю детей с тем, кого в глаза не видела?
— Она не совершенно чужой человек. Мы знакомы уже несколько месяцев — с тех пор, как начали работать над сериалом. Славная девочка. Год или два назад закончила колледж. Она училась в Йеле, как и Минди.
— Ну да, конечно, если она училась в Йеле, какие могут быть вопросы? — во мне опять проснулась язвительность. Все-таки я выпускница Гарварда.
— Джулиет, может, тебе напомнить, что ты оставляла Исаака с девочкой, которую видела всего один раз в магазине?
Это заставило меня ненадолго притихнуть.
— Все будет хорошо, — продолжал Питер. — Анжелика — милая девушка, очень ответственная. И Руби она понравится: у нее в языке серьга.
— Да? Что ж ты сразу не сказал? Замечательно, если она еще и увлекается самоистязанием, то нам она точно подходит. Да и кто не мечтает о няне, которая может вывести из строя пару-тройку металлоискателей?
Питер уселся на кровати, поднял Исаака в воздух и принялся крутить его над головой, изображая самолет.
— Она милая девушка, — повторил он.
Я сдалась.
— Да, конечно. И Руби она понравится, — я вздохнула. — И не заводи Исаака. Я пытаюсь убедить его, что пора спать.
— Ладно, — Питер повел Исаака на посадку и передал мне.
— А у тебя почему был плохой день? — поинтересовался наконец он.
Я пустилась рассказывать ему историю исчезновения Фрэйдл. Когда я дошла до нашего разговора с Йосей, то заметила, что Питер уже заснул.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я и посмотрела на улыбающегося Исаака. Хотя бы ему интересен мой рассказ! — Иди сюда, малыш. Пусть папа отдыхает.
Глава седьмая
Когда мы с Исааком отвезли Руби в сад и вернулись домой, Питер уже ушел. На кухонном столе мой ненаглядный муж оставил записку:
Прости, что вчера отключился. Приеду рано, чтобы успеть переодеться к Минди. Может, сходишь и купишь себе классную шмотку? Подними себе настроение.
— Поднять настроение? Зачем это? Я и так чувствую себя великолепно, спасибо, — пробормотала я под нос, комкая записку. К тому же сегодня я уже решила заглянуть в магазинчик миссис Танненбаум. Хотелось узнать, не вернулась ли Фрэйдл, но желанием встречаться с ее отцом я не горела. Впрочем, если останется время, можно зайти в торговый центр на Беверли-Хиллз и подобрать себе что-нибудь к ужину у Мифической Минди.
Я проехала пару кварталов и припарковалась у кошерной бакалейной лавки. Магазин оказался открыт. Прикинув, что расстояние до него метра три, я решила, что ребенка можно оставить и в машине. Я слегка приоткрыла окошко со стороны Исаака, вылезла наружу и направилась к магазину. Сунув голову в дверь, я позвала тетушку Фрэйдл:
— Нетти! Это Джулиет Эпплбаум.
Она стояла за прилавком и пробивала покупки пожилой даме в парике, похожем на пластмассовый.
— Здравствуй, деточка. Пока ничего, — Нетти посмотрела на меня и покачала головой.
— Ничего? — переспросила я.
— Ничего.
Я бросила взгляд на Исаака: тот сидел в целости и сохранности там, где я его оставила.
— Я не могу здесь долго находиться, — сказала я. — Исаак в машине. Просто я надеялась… — я не договорила.
— Мы все надеемся.
Покупательница с любопытством посмотрела на нас.
— Надеетесь на что? — выдала она с характерным еврейским акцентом.
— Ни на что, дорогая, — оборвала ее Нетти, через голову женщины бросив на меня предостерегающий взгляд. Я кивнула и встала в дверном проеме, откуда мне было видно ребенка. Исаак пытался засунуть в рот два кулачка одновременно.
Очень медленно дама упаковала покупки в сетку и запихнула ее в нелепую розовую сумку на колесах, на которой красовалась надпись: «Еду к бабушкам». Наконец, часов так двенадцать спустя, она прогромыхала мимо меня и вышла на улицу. Нетти выбралась из-за прилавка.
— Пойдем, постоим возле ребенка. Chas v'shalom, кто-нибудь украдет его из машины.
Выслушав такой выговор, я послушно побрела за Нетти к машине. Опершись на переднюю дверь, я наблюдала, как она возится с Исааком. Нетти щекотала ему животик и приговаривала что-то на идише. Эта женщина прирожденная бабушка, и со стороны судьбы очень жестоко лишить ее возможности иметь не только внуков, но даже детей.
— Нетти, ваш брат уже позвонил в полицию?
Она отрицательно качнула головой.
— Нет. Барух говорит, мы сами ее найдем.
Я покачала головой, удивляясь упрямству этого человека.
— И мать Фрэйдл с этим согласилась? Она что, собирается сидеть день за днем, не обращаясь в полицию, и плакать, Нетти? А что, если девочка не сбежала? Вдруг с ней что-то случилось? Ожидая у моря погоды, вы можете совершить ужасную ошибку.
Нетти резко обернулась, глаза ее сверкнули.
— Думаешь, я не знаю? Думаешь, не понимаю, что девочку могли убить? Или похитить? Ты что, думаешь, я не волнуюсь? Или ее мать не волнуется? Ты что, думаешь, мы ее не любим? Ты так думаешь?
— Нет, конечно, я так не думаю. Я знаю, что вы ее любите. Вот и не понимаю, почему вы так упорно отказываетесь обращаться в полицию. Будто отец не хочет, чтобы ее нашли.
— Ба! — Нетти отмахнулась. — Да что ты знаешь? Бедняга только и делает, что занимается ее поисками. Колесит по всему городу и ищет ее. Можешь мне поверить, он глаз не сомкнул с тех пор, как она пропала. Да он больше всего на свете хочет, чтобы она вернулась домой!
Я молчала. Нетти определенно уверена в своих словах. Возможно, она права. Может, ребе Финкельштейн и впрямь делал все от него зависящее, чтобы вернуть дочь. А может, и нет.
— Мне пора, — сказала я наконец. — Позвоните, если что-нибудь узнаете, ладно?
— Конечно.
Нетти сунула голову в машину и чмокнула Исаака в щеку. Он ухватился за ее парик и свернул его набок.
— Motek, — улыбнулась она, поправляя прическу. — У вас замечательный малыш, миссис Эпплбаум. Берегите его.
— Хорошо, — мягко ответила я и обняла эту милую пожилую женщину. Мы постояли, обнявшись, потом Нетти, вытирая слезы, побрела обратно в магазин. Я проводила ее взглядом и села в машину.
— Ну что, малыш, теперь по магазинам, — сказала я Исааку, выезжая на бульвар Беверли. — Говорят, в универмаге «Мэйси» открылся новый отдел одежды «От больших до самых маленьких». Наверняка там просто сказочный выбор.
Глава восьмая
Как я и ожидала, наш поход за покупками оказался для меня сплошным унижением. Тогда как моя фигура тянула уже даже не на пятидесятый, взгляд почему-то все время падал размер так на сорок второй. Я уносила в примерочную платье за платьем, чтобы в очередной раз убедиться, что оно налезет на меня разве что после липосакции. Перед тем как свалить кучу перемеренных вещей на продавщицу, снисходительно наблюдавшую за моими жалкими потугами, я уже серьезно задумывалась, а не прибегнуть ли к услугам пластической хирургии.
— Мэм, может, вам взглянуть на нашу коллекцию одежды больших размеров? Это на третьем этаже, возле склада.
Я бросила на нее злобный взгляд и зашагала к дверям. Правда, мой сценический выход был немного подпорчен: коляска Исаака зацепилась за край прилавка. Я резко дернула ее на себя — и стопка кашемировых свитеров отправилась в свободный полет.
— Простите, — пробормотала я продавщице и выскочила из отдела.
Я уже угрюмо топала к эскалатору, когда мой взгляд упал на манекен в плотных атласных брюках черного цвета и блузке из какой-то серой блестящей материи — настоящем произведении искусства.
— Потрясающе! — заявила я Исааку. Довезла коляску до манекена и посмотрела ценник на блузке. — О-о! — выдохнула я. 450 долларов. Моя первая машина была дешевле! Брюки стоили всего каких-то жалких 250 долларов.