— Это всё из–за меня! — восклицает она.
— Не волнуйтесь, дорогая, всё хорошо, — утешает её Макс.
— Я принесу вам кофе, — ледяным тоном произносит Элеонора.
Вау! Она уже ревнует!
Наконец Максу удаётся усадить Луизу в кресло.
— Подумать только! — всхлипывает она. — Из–за меня погибли невинные люди! Зачем я не послушала вас, Максимильен! Вы опять оказались правы!
Макс сидит рядом с Луизой, гладит её по руке.
— Луиза, не расстраивайтесь! — утешаю я. — Просто люди оказались в неудачном месте в неудачное время! И вы тут ни при чём!
Мадам Робер, утирая слёзы платком, кивает.
— Хотя вы были одной из главных, кто заставил их туда пойти! — вдруг замечает Морис.
— Выходит, вы всё же виноваты! — делает вывод Елизавета.
Мадам Дюпле строго шикает на них.
Слёзы новым потоком текут из глаз мадам Робер.
Элеонор приносит ей кофе. Её лицо непроницаемо.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — спрашивает Луизу муж.
— Уже лучше, — кивает она.
После чашечки кофе (от ужина она отказалась) мадам Робер при помощи мужа поднимается с кресла. Поблагодарив Дюпле за гостеприимство, они уходят.
Мы располагаемся в гостиной. Аппетит пропал окончательно.
— Папа, ты что–то хотел предложить нашему гостю, — вдруг напоминает Элеонора.
— Да, новый гарнитур со скидкой, — вяло шучу я.
Элеонора начинает обиженно дуться, Лизетта и ее брат Морис хихикают. Остальные встречают шутку с легкими улыбками.
— Нет, кое–что получше, — говорит столяр. — Мы настоятельно просим вас, мсье Робеспьер, остаться у нас в доме. У нас есть хорошая светлая комната, которую можем вам недорого сдать. Все мы будем очень рады, если вы согласитесь!
— Хорошая идея! — одобряю я. — Макс, ты как раз собирался сменить квартиру. Район Марэ явно не подходит для такого видного политика, как ты. А здесь, в центре, тебе будет удобно. К тому же Дюпле очень хорошие люди… а еще мы с тобой станем соседями!
Макса немного обескуражило это предложение. Он обещает подумать. На этом ужин заканчивается.
Я, Максимильен Робеспьер, приятно поражён гостеприимством семьи Дюпле. Меня проводили в приятную комнату с серо–голубыми обоями. Довольно уютно.
— Вам нравится? — робко спрашивает Элеонор.
— Да, очень! — благодарю я.
Девушка, мило улыбаясь, опускает глаза.
Елизавета прыгает на постель.
— Очень удобно! — сообщает она.
— Ага! — подтверждает её брат Морис, плюхаясь рядом.
— Макс, а ты мне обещал рассказать о втором пути расследования, — напоминает Светик.
— Расследования? — удивляется Элеонор.
Светик кратко пересказывает ей, о чём идёт речь.
— Интересно! — хором восклицают Морис и Елизавета.
Их глаза загораются огнём любопытства.
— Ужас! — хватается за голову Элеонор.
Два против одного. Я начинаю своё пояснение.
— Итак, версия — исчезновение Стефани Брион и смерть Жака Бриона связаны, — начинаю я. — Допустим Патрик Леруа. Работящий неглупый молодой человек, успешно ведущий дела, стремящийся войти в круг солидных буржуа. Всё он делает ради любимой! Но тут оказывается, что прошлое может помешать ему. Репутация — вещь важная. Риск велик, ели узнают о его службе Бриону.
— Но мне кажется, — рассуждает Светик, — о его службе Бриону уже знает пол-Парижа!
— Да, милая, — улыбаюсь я, — но ведь никто не знает, что именно делал Леруа для Жака Бриона. Если на неопределённые слухи люди могут закрыть глаза, то конкретные сообщения способны погубить любого!
Светлана кивает.
— Но у него может быть ещё один мотив, — добавляю я. — Допустим, Патрик Леруа не любит мадемуазель Стефани. Ему нужны её деньги. Он убивает Жака Бриона, чтобы состояние отца Стефани увеличилось… А потом увозит её. Возможно, она что–то видела, тогда её присутствие особенно нежелательно. Она может сболтнуть лишнее.
— Мадемуазель Мариэль говорила, что он не любит Стефани Брион, — вспоминает Светик. — Может, это просто её неприязнь?
— Возможно, — пожимаю я плечами, — сейчас ничего нельзя отрицать.
— А она сама! — вмешивается Морис. — Довольно подозрительная тётка!
— Да, мой друг, — соглашаюсь я, — с ней дело сложно. После смерти Жака Бриона она потеряла почти всё. Может, она решилась похитить мадемуазель Стефани, чтобы обменять у отца на солидную денежную сумму. Если так, то очень скоро старик узнает об этом.
— Но она могла убить Жака Бриона, надеясь получить его деньги, — замечает Светик, — она могла не знать об отсутствии завещания. А Стефани стала свидетельницей, она что–то видела!
— Возможно, — говорю я, — девушка могла и не понять, что заметила что–то важное. Или это был близкий ей человек…
— Тогда это Леруа! — говорит Елизавета.
— Мы про остальных забыли! — восклицает Светик.
— Художник Августин Лесот, — говорю я, — тут понятно — его карьера под угрозой. Такой неуравновешенный самовлюблённый тип способен убить кого угодно. А его покровительница Ванель? Она девушка упрямая. Веря, что помогает гению, Ванель способна на всё!
— Остался Роне, — напоминает Светик.
— Кто знает, какие дела они вели с Жаком Брионом, — рассуждаю я, — не исключено, что потом покойный шантажировал его. Мадемуазель Стефани он мог устранить как свидетельницу. Возможно, их последний разговор шёл о том, что она видела тогда на охоте.
Собравшиеся кивают.
— Ещё не стоит забывать про самого Марселя Бриона, — замечаю я.
— А он тут при чём? — удивляется Светик.
— Как знать, вдруг он убил брата, — рассуждаю я. — А дочь просто отправил путешествовать.
— Зачем? — не понимает Елизавета.
— На случай, если кто–то заподозрит неладное, — поясняю я, — чтобы запутать. Вам не кажется странным, что Жак Брион забыл составить завещание в пользу любимой женщины?
— Действительно, странно, — соглашается Светлана. — Ты думаешь, завещание похитили?
— Вполне вероятно, — говорю я.
— И кто убийца? — спрашивает Морис.
— Мой друг, это только начало расследования, — поясняю я, — разгадка будет потом.
— Кошмар какой! — восклицает Элеонор. — Убийцей может оказаться каждый!
— Но в этом–то весь интерес! — возражает ей сестра.
— Всё, хватит! — строго говорит Элеонор. — Мсье Робеспьер устал.
Я возражаю, мне очень приятна эта беседа. Однако мадемуазель Дюпле непреклонна. Морис, Елизавета и Светлана выставлены за дверь.
Меня ждёт приятная новость, что мне приготовили ванну. Очень мило с их стороны.
Я, Светлана Лемус, возвращаюсь домой. Ещё не стемнело. Макс хотел меня проводить, но Элеонор настояла на том, чтобы меня проводил их слуга. «Для Неподкупного сейчас будет опасно выходить на улицу!» — сказала она. Я хихикаю. Что–то она сильно заботится о его безопасности.
Вот я у подъезда. Я прощаюсь с моим провожатым.
Поднимаюсь по лестнице. Вдруг чья–то рука ложится ко мне на плечо. Господи! Кто это?
— Светик, это я, — раздаётся голос Камилла.
— Камилл?! — удивленно восклицаю я. — Я слышала, ты бежал!
— Да, — смахивает он слезу, — но я решился вернуться! Господи, зачем? Мою газету закрыли! Меня ищут полицейские! Мне нельзя даже вернуться домой!
Камилл кладёт мне голову на плечо и продолжает плакать. Я неуклюже утешаю его.
— Как тяжело! — вдруг выпрямляется он, — можно, я у тебя немного перекантуюсь, пока всё не стихнет? Только Максу не говори.
Я соглашаюсь. Как–то жаль отдать Камилла в руки властей.
Мы входим в дом. Нас встречает мой сиамский кот Соломон. Умнейшее создание. В сто раз умнее Камилла. При виде гостя он шипит и выгибает спину. Не нравится ему Камилл.
Я беру кота на руки, глажу, успокаиваю.
— У тебя есть, что поесть? — сразу же спрашивает Камилл.
Меня несколько обескураживает это заявление. Ладно, любой проголодается от такого нервного напряжения.
Что–то приготовить самой нет сил. Я решаю воспользоваться услугами кухарок, что обычно допоздна болтают у дома. Я спускаюсь вниз, Камилл за мной.
— Что вы хотите? — наперебой спрашивают кухарки.
Конечно, им хочется подзаработать.
— Курицу, жаркое из баранины, гусиный паштет, — начинает Камилл, — десять лепёшек… вина… сыра… холодную телятину…
Я замираю с открытым ртом. Камилл продолжает тараторить. Мне становится дурно. Кто будет платить? Явно не Камилл. Кажется, я совершила ещё одну большую глупость, разрешив Камиллу остановиться у меня.
Ужин Камилл проглатывает быстро. Начинает потягиваться.
— Хочется спать! — зевает он. — Ты ведь мне уступишь свою комнату?
Не дожидаясь ответа, Камилл вскакивает с места и скрывается за дверью моей спальни. Я иду за ним. Камилл уже лежит в постели, прямо в одежде.
— Спокойной ночи, — бормочет.
Я грустно вздыхаю. Спать хочется ужасно. Приняв ванну, приготовленную горничной, я иду в комнату для гостей.
Увы, громкий храп приятеля за стенкой не даёт мне уснуть.
ПРАЗДНИК ОКОНЧЕН. СНОВА БУДНИ
18 июля
Я, Светлана Лемус, встала пораньше. Надо идти к мсье Бриону. Камилл еще спит. Продрыхнет до обеда. Надо бы ему оставить завтрак. А то опять назакажет всего у кухарок, я тогда по миру пойду. Приходится сбегать в соседнюю лавку. Уходя из дому, я оставляю на столе булочки, масло, сыр, кофейник.
Мне вспоминается сказка про лису и зайку, что рассказывала мне бабушка. Попросилась лиса к зайке в домик переночевать, а самого из домика и выгнала. Конечно, зайчику домик потом помогли вернуть, но намучился он сильно. Ну, выгнать Камилл меня не посмеет. Хотя… кто его знает… Я осеняю себя крёстным знамением. Ладно, если выгонит, я Максу пожалуюсь.
Размышляя о своём госте, я добираюсь до Бриона. Меня сразу же ведут к нему.
Хм… по–моему, Брион сильно постарел. Может, вчерашняя трагедия выбила его из колеи.
— Я получил сообщение, что на Марсовом поле после расстрела нашли тело моей дочери, — говорит мне Брион. — На ней такое же платье, в котором она убежала, и браслет…