— Я спрашивала, как ты мне сказал, и одна из артисточек рассказала мне, что видела ее в столице штата несколько лет назад. Она путалась с каким-то местным чудаком.
— Как она узнала, что это Вера?
— Раньше встречала ее с Серво в одном из клубов Линкастла.
Я кивнул и спросил:
— В последний раз она видела Веру до ее разрыва с Серво?
Венди высунула кончик язычка, обдумывая ответ.
— Ты, кажется, говорил, что никто не видел Веру после разрыва с ним, не так ли?
— Пока никто.
— Значит, они встретились до этого.
Я прикидывал и так и сяк, но эта информация пока не стыковалась с остальными кусочками мозаики, которая по-прежнему оставалась, образно выражаясь, грудой разноцветного стекла, никак не желая составляться в законченный узор. Выходит, она изменяла Ленни. Почему? Он ей надоел? Нет, непонятно. Я мягко отстранил Венди от себя.
— Попробуй поспрашивать еще. Может, наткнешься на что-нибудь более существенное. Ты уверена, что не хочешь помочь мне с Эдди Пэкменом?
— Пожалуйста… не сегодня.
И это мне в ней тоже нравилось. Я раздавил окурок в пепельнице и открыл дверь. Конец вальса ворвался вместе со шквалом аплодисментов, отражаясь эхом от стен. Я оглянулся. Она стояла на том же месте и смотрела на меня.
— Детка, — сказал я, — я не променяю кучу девочек на одну настоящую женщину.
Она одарила меня очаровательной улыбкой, а потом показала язык. Я закрыл дверь.
Луи увидел меня и помахал, приглашая выпить. Не спрашивая, что мы хотим, бармен налил нам в стаканы что-то шипучее, и мы молча выпили. Луи почмокал губами и чуть наклонился ко мне.
— Скажи мне кое-что. Ты заберешь Венди отсюда? — Он прочитал в моем взгляде вопрос и добавил — Я вижу, как она все время смотрит на тебя. Да, я знаю. У меня теперь жена. А раньше тоже были девочки что надо.
Он заурчал как кот от нахлынувших приятных воспоминаний и похлопал себя по животу.
— Слушай, Луи, ты не хочешь потерять ее?
— Черт возьми, мое дело процветает во многом благодаря ей. Конечно, я не хочу ее потерять. Мужики любят пялиться на голых женщин. Иногда мне даже кажется, что им неважно, красива она или нет. Главное, что она самка.
— Ты настоящий философ. Но Венди не раздевается?
— И это даже лучше. Покажи она лишний дюйм, и мужики будут думать, что они действительно что-то видели… А когда все видно, не тот эффект. Да, Венди хорошая девочка.
Он смотрел на меня как человек, знающий толк в женщинах.
— То же самое сказал ей и я, Луи.
— Но пока она добилась того, что имеет сейчас… Ой-ой-ой… Ты знаешь?
— Конечно.
— Но она хорошая девочка.
— Понимаю.
— С ней нельзя обращаться грубо. Надеюсь, ты это тоже понимаешь?
Если бы он не был так чертовски серьезен, все это выглядело бы просто смешно. Как будто он был ее отцом или дядей. Я поднял бокал и допил пузырящуюся воду.
— Не беспокойся, Луи, ей будет хорошо со мной. Я буду обращаться с ней как с ребенком. Поверь мне.
— Конечно, Джони. Я знаю. Я думаю… Просто я сильно переживаю за нее. Она здесь уже давно. Мы хорошие друзья. Старый Ник тоже наш хороший друг. В том городе, там… — он ткнул большим пальцем через плечо, — доступны все мыслимые пороки. Здесь у нас очень хорошо, и мы любим то, что у нас есть. Ты понимаешь?
Я вертел в руках пустой бокал. Бармен попытался налить еще, но я прикрыл бокал ладонью.
— Ты много знаешь о том, что творится в городе, Луи?
— Нет. И я не треплюсь, чтобы не навлечь беды. Я вижу, кто приезжает и кто уезжает. Через мой ресторанчик прошла уйма народа.
— Ты знаешь человека по имени Эдди Пэкмен? Сначала я подумал, что он не будет отвечать, но после паузы Луи спросил:
— Зачем тебе Эдди?
— Он нахал.
— Кроме того, он очень опасный человек.
— Это уж предоставь мне. Знаешь, где найти его?
— У него есть казино.
— Нет, не то. Он сейчас в городе.
— Значит, он подцепил какую-нибудь шлюшку. Иди в «Корабль». Ищи ту, которая на две головы выше его. Ты берешь с собой Венди?
— Нет.
— Правильно. Нарывайся с кем-нибудь другим.
— Да, Венди тоже так думает. О’кей, Луи, спасибо за информацию. Увидимся позже. Позаботься о моей девочке.
Я соскользнул со стула и собирался идти, когда мясистые пальцы Луи впились в мою руку.
— Джони… ты убивал кого-нибудь? — Его голос почти потерялся в гвалте ресторанчика.
Мое лицо непроизвольно напряглось.
— На такие вопросы я не люблю отвечать.
— Тебе не сладко придется с этим Пэкменом, — сказал он, продолжая свою мысль. — Кто-то будет убит. Кто-то очень скоро умрет.
Я кивнул и высвободил руку.
— Это буду не я.
— Это будешь не ты, — как эхо откликнулся он. Музыканты заиграли вновь, и дансинг заполнился желающими поразмяться.
Я вышел на улицу и закурил. Я напрягал все извилины своего мозга, стараясь свести концы с концами и связать их в достаточно длинную нить, чтобы она хоть куда-нибудь меня привела.
Пока ясно одно: кто-то хочет убрать меня с дороги. Кто-то положил тысячу баксов в карман человека, который пытался сделать это. Заинтересованным лицом мог быть Пэкмен. Он мог дать ответы на многие вопросы. Например, где Вера Вест.
Мысли в моей голове закрутились быстрее. Я выудил мелочь из кармана и направился на другую сторону улицы, к телефонным будкам. Все они в этот час пустовали. Я открыл дверь самой последней. Аппарат проглотил монетку, я набрал номер, которого не было в телефонной книге. В трубке раздалось два гудка, а потом с другого конца провода отозвался холодновато звенящий голос.
— Привет, — сказал я. — Это человек, который дернул за кисточку, помнишь?
Ее смех зажурчал, как вино, льющееся через край.
— Да, конечно помню. Ты, кажется, испугался.
— Я никогда не дергал за кисточки раньше.
— Какая жалость.
— Слушай, как ты смотришь на то, чтобы прошвырнуться? Ты обещала мне кое о чем поспрашивать.
— Правильно, и поспрашивала. Давай… — она замялась на секунду, — встретимся, скажем, через полчаса.
В комнате слышался невнятный шум голосов и позвякивание бокалов. Я сразу все понял.
— Через полчаса меня вполне устраивает. Мы встретимся у тебя или в другом месте?
— Да… пожалуйста…
— О’кей, через полчаса я буду у твоего дома. Я мигну подфарниками, увидишь.
Скоро я оказался у ее дома. Обе стороны улицы были забиты автомобилями, начиная от потрепанных пикапчиков и кончая последними спортивными моделями с откидным верхом, преимущественно с номерами других штатов. Черный «Бьюик» отъехал от бордюра, и я втиснулся на его место. Мне оставалось ждать пятнадцать минут.
Вторая сигарета истлевала в моих пальцах, когда из открывшейся двери на тротуар упала полоска света. В освещенном проеме двери на какую-то секунду появилась Венера в платье явно от дорогого портного, потом дверь захлопнулась, и ночь поглотила ее фигуру, но каблучки стучали по асфальту в такт неслышно звучащей музыке. Я дважды мигнул подфарниками, потом включил их и оставил гореть. Она подошла к машине, и я открыл дверцу.
Салон наполнился божественным ароматом, когда Венера села рядом со мной. Она взяла окурок из моих пальцев, затянулась и выбросила его в окно.
— Я чувствую себя как школьница, — она улыбнулась.
— Сбежала тайком?
— Что-то вроде этого.
— Извини, если я нарушил твои планы.
Она скосила на меня глаза и усмехнулась.
— О, ничего, все в порядке. Честно признаться, я сама искала предлог, чтобы смыться, когда ты позвонил. — Она протянула руку, включила радио и покрутила шкалу настройки. Трепетные звуки незнакомой мне симфонии заполнили машину. — Не возражаешь?
— Отнюдь.
Венера была настоящей женщиной. Настоящей. У нее был отличный дом, где проститутки обслуживали клиентов, но она любила симфонии. Она сидела, запрокинув назад голову и полуприкрыв глаза, полностью отдавшись музыке.
Я дал ей дослушать до конца. Минут пятнадцать мы просидели, не сказав ни слова, пока не стихли заключительные аккорды. Только тогда я выключил радио. Еще минуту она была неподвижна, потом голова ее поднялась, и еще одна лучезарная улыбка полетела в моем направлении.
— Находиться рядом с тобой — сплошное удовольствие.
Я поблагодарил, наверное, несколько суховато, помолчал и добавил:
— Надеюсь, ты вышла не для того, чтобы слушать радио, не так ли?
На этот раз она громко рассмеялась и запросто взяла меня под руку.
— Ты плохо знаешь женщин, да?
— Того, что я знаю, для меня достаточно.
— Есть женщины — и женщины.
— Какая же между ними разница?
— О, ты удивишься, когда я расскажу тебе об этом.
— В таком случае будем считать, что я плохо знаю женщин.
Она и не подозревала, как много правды в этом заявлении. Много ли узнаешь за два года, если не хватает и целой жизни.
— Ты скоро узнаешь о женщинах многое, мужчина, — усмехнулась Венера. Ее пальцы довольно сильно сжали мою руку, чтобы я понял, что она имела в виду. Но в этом не было необходимости. Я и так догадался — по голосу, в котором звучала дьявольская страсть, и по глазам, которые прожигали меня желанием. Не сводя с меня глаз, она потянулась к сигаретам в моем кармане.
— Не сейчас, конечно, — добавила она. — Позже…
— Конечно, — я хотел ответить как искушенный жиголо, а вышло так, как будто в салоне каркнула ворона.
Она прикурила и, окутавшись дымом, сказала:
— Ты хотел узнать о Вере Вест.
Теплота, разливавшаяся в животе, исчезла. Мгновенно.
— Да.
— Многие хотят найти Веру, не так ли?
— Тебе сказал Джек?
Она кивнула.
— Девочки боятся говорить на эту тему, но я догадалась, что к ним подходили несколько человек и спрашивали об одном и том же.
— Что за люди?
— Неизвестно. Я верю девочкам, что они не знают их. Судя по вопросам, которые они задавали, это не новички в нашем городе.
Я обдумывал услышанное, и она предвосхитила мой следующий вопрос: