— Стойте, болваны! — заревел Куланн, потрясая мечом.
Освобожденные рабы дружно повернулись к нему взлохмаченные головы, горящие глаза.
Буря утихала, галера мерно покачивалась на волнах. На палубе валялись мертвые тела. Капитан и лоцман прижимались к бортам, в ужасе глядя на залитые кровью клинки.
— Заноза!
Вор тут же возник рядом, словно из воздуха. Поставил ногу на труп и весело оскалился. В руках у него был огромный кинжал.
— Скажи своим, что если они перебьют команду, то я их своими руками за борт повыкидываю, — заявил Куланн Заноза прищурился. Исполин внушал уважение. Тем более что за спиной у него собрались все бывшие наемники, больше половины гребцов.
— Никто из нас не умеет управлять этой посудиной, заметил Куланн. — Вы хотите болтаться посреди моря, словно дохлая чайка?
Заноза хмыкнул. Воры, убийцы и прочие преступники заворчали и принялись переговариваться, бросая косые взгляды на вольных воинов.
— Расслабься, — сказал Заноза. — Мои приятели понимают, что почем.
— Отлично, — кивнул Куланн. — Надеюсь, в дальнейшем приказы капитана так же будут не обсуждаться, а выполняться.
Тут из-за спины Занозы выдвинулся заросший черным волосом здоровенный мужик и нагло спросил, сплюнув на палубу:
— А кто капитан у нас теперь, ты, что ли?
— Я, — спокойно ответил Куланн. — А что, еще кто хочет?
Чернявый и Заноза переглянулись.
— Да нет вроде, — развел руками чернявый. — Капитанствуй.
— Наше вам с кисточкой, капитан Куланн, — ехидно подхватил Заноза и низко поклонился.
— Прекрасно, — кивнул новый капитан.
— А спросить можно? — крикнул кто-то из толпы преступников.
— Валяй.
— А какие у нашего капитана планы насчет галеры и нас?
— Я — наемник, — сказал Куланн. — Но мой наниматель меня предал. Отныне мой меч служит только мне. Как и мечи моих вольных братьев. У нас есть галера, есть мечи, а значит, мы сами будем брать то, что нам нужно, — огнем и сталью!
— Ура! — заорали в толпе. — Были воры, станем пираты!
Куланн стоял и смотрел, как братаются вольные воины и преступники, а ветер лизал его окровавленные руки.
— А ты ниче так, — сказал Заноза. — Но ты, это, понимай, что военщина твоя никому тут не уперлась. Вы вольные братья, ну и мы к свободе привыкли.
— Не волнуйся, строем по палубе ходить не заставлю.
Заноза ухмыльнулся и протянул наемнику свою покрытую татуировками ладонь. Куланн крепко ее пожал.
В тюрьме было сыро, с потолка капало. Лорелея скорчилась на гнилой соломе, обняв колени. Лицо ее превратилось в сплошной синяк. К спине прислонился своей спиной Гордый Ворон.
— Извини.
— За что? — устало спросила Лорелея.
— За все.
— Если бы ты не взбесился после такого оскорбления, это был бы не ты, — вздохнула Лорелея.
— Я дурак. Не стоило мне браться за это посольство.
— Не стоило, — согласилась Лорелея.
От тепла Ворона по ее телу разлилась приятная истома. Лорелее вдруг подумалось, что этот краткий миг близости оправдывает все — и посольство, и унижения, и драку со стражей.
— Я что-нибудь придумаю, — сказал Гордый. — Они не посмеют нас убить. Я — сын леди Ворон.
— Она далеко. Не стоит на нее рассчитывать. Ты же сестрицу короля оскорбил. За это он с нас обоих кожу заживо снимет. И плевать ему на госпожу, которая в горах сидит. Да и не сильно я уверена, что мамочка за тебя вообще заступится. Не больно-то ты был с ней любезен.
Гордый сник.
— Я вообще думаю — она отправила меня с посольством просто чтобы с рук сбыть, — произнес он после недолгого молчания.
— У меня есть кое-какой план, — смягчившись, сказала Лорелея.
— Какой?
Гордый встрепенулся и чуть подвинулся, чтобы посмотреть ей в лицо. Лорелея ответила не сразу, любуясь им. Четвертый Ворон был самым красивым мужчиной в мире. Во всяком случае, для нее.
— Собственно, у меня есть три плана, надо выбрать лучший.
— Давай! — обрадовался Гордый.
— Первый план: ты просишь прощения и миришься с Морриган.
— Нет! — Гордый нахмурился и отодвинулся от нее.
— Почему?
— Потому что я ее больше не хочу, — заявил Гордый. — У меня просто давно не было женщины, вот я и загорелся. И вообразил себе невесть что. Какую-то чушь про невесту, ха! На самом деле она мне даже не нравится.
— Понятно, — вздохнула Лорелея. — Как все мужчины, ты думаешь одним местом. Ладно, вот второй план: отправляем Бакстера в Серые горы за помощью.
Гордый задумался. Видно было, что эта идея ему не особо нравится.
— Бежать за подмогой к маме для воина — унизительно. Но знаешь, я бы даже согласился, только, боюсь, помощи придется ждать слишком долго, если вообще дождемся, — вздохнул он. — Возможно, нас и не ждут обратно. Рассчитывать можно только на себя.
— Что ж, я тоже так думаю, — Лорелея поднялась с пола.
— Ты что это? — удивился Ворон.
— А то, что есть и третий план.
— Какой?
— Не скажу.
— Как это, не скажешь? — растерялся Гордый.
— А вот так, — пожала плечами Лорелея. — Ты же меня в свой постельный план не посвящал.
— Какая ты злопамятная, — пробормотал Гордый. — Хоть намекни.
— Скоро все узнаешь.
Лорелея подошла к двери и принялась стучать в нее ногой так, что дверь затряслась. Гордый, приоткрыв рот от удивления, наблюдал за ней.
Окошко в двери распахнулось, и оттуда вылетело хриплое ругательство.
— Какого демона тебе надо, девка? Уймись, а то я тебе все ребра переломаю!
— Мне нужно к королю Аэрину, — заявила Лорелея. И чем скорее ты доложишь старшим, тем целее будут твои ребра.
— Чего?! — донеслось из окошка. — Ты с ума рехнулась, что ли, девка? За каким делом тебе понадобилось к королю Аэрину, и с чего ты взяла, что он вообще с тобой разговаривать будет, ты кто есть-то?
— Я хочу поговорить с ним о Прибытии. И, поверь, это в первую очередь в его интересах.
Окошко захлопнулось. Лорелея вернулась на солому.
— Что еще за Прибытие? — спросил Гордый.
— Так, местный праздник.
— Собираешься свои услуги по варению пива предложить?
— Что-то вроде того, — краем рта улыбнулась Лорелея.
Гордый пристально смотрел на нее. Лицо у Лорелеи было, как обычно, бесстрастным. Угадать, что задумала наемница, Ворон не сумел. Но вдруг поразился тому, насколько Лорелея красива. Пелена неприязни, все это время мешавшая ему разглядеть Лорелею по-настоящему, спала. Ненависть ушла. Оставшись с телохранительницей наедине, без этой надежной разделяющей преграды, Ворон смутился.
— Что? — Лорелея тоже смотрела на него в упор.
Гордому стало окончательно не по себе. Взгляд болотно-зеленых глаз завораживал.
— Что ты так на меня уставился? — снова спросила Лорелея.
— Как?
— Как-то… не так.
Руки у Лорелеи похолодели, а по телу, наоборот, разлился жар. Желание охватило ее, она не могла оторвать взгляда от губ Гордого, вспоминая, как всего один раз поцеловала их — холодные, бесчувственные, под мягким густым снегом.
В застенке повисло неловкое молчание. Гордый хотел было нарушить его, но не успел. Распахнулась дверь, и вошли четверо стражников, все с обнаженными мечами, в кольчугах и шлемах.
— Ничего себе вооружились против пленников, — расхохотался Гордый.
— Нечего зубы скалить, а то мы их тебе проредим, — посулил один из воинов. — Ты, девка, пошли давай!
— Куда это?
Гордый вскочил на ноги, заслоняя собой Лорелею. Глядя на его затылок, она почувствовала, как в груди что-то тихо запело. Так вот каково это: когда твоя жизнь чего-то стоит для того, за кого ты ее готов отдать…
— К королю Аэрину, — буркнул стражник.
Лорелея подмигнула Гордому и пошла к выходу. За дверью уже ожидал кузнец с ручными кандалами. Воительницу заковали и повели под охраной по лестнице. Сзади под ребра то и дело тыкались копья.
— Полегче, — поморщилась Лорелея. — Я не Кондла Сто Битв, которого оружие не брало.
Стражники разразились грязной руганью, но копья убрали.
Наконец огромные двери тронного покоя распахнулись, и Лорелея очутилась перед светлыми очами короля Аэрина. Перед весьма злыми, холодными и хитрыми очами, как она отметила про себя.
— Что тебе вообще известно о Прибытии? — раздраженно спросил король.
— Что оно через три дня, а имя невесты так и не назвали, — ответила Лорелея, встав перед троном в самой непринужденной позе. — А это значит, что ее у вас до сих пор нет, потому что никто не хочет отдавать свою дочь Дракону. Времена в королевстве сытые, твои лорды просят за жизнь своих дочерей слишком высокую цену. Дайка, угадаю — руку твоей сестры для себя либо для одного из сыновей. А сестра твоя, скорее, на улицах деньги за любовь брать будет, чем брачный венец наденет. Так?
Аэрин молча рассматривал свой богатый пояс и барабанил по подлокотнику трона. А потом прищелкнул пальцами и мотнул головой в сторону двери. Стражники вышли. Лорелея и король остались наедине.
— Не могу понять, кто ты, — произнес Аэрин. — Одета как знатный воин Серых гор. Но служишь телохранителем Гордого Ворона. Женщина, но бьешься, как мало кто из мужчин может. Кто ты такая?
— Невеста Дракона, — ответила Лорелея.
Король выпрямился на своем троне. Глаза его сверкнули.
— Если ты отпустишь все посольство Серых гор, включая Гордого Ворона, то я добровольно стану невестой Дракона, и тебе не придется ссориться со своими лордами, — продолжила Лорелея. — Дай слово, и заключим сделку.
— Ты понимаешь вообще, что говоришь? — прищурился Аэрин. — Дракону приносят только знатных девушек. Девственниц. Из семей, в чьих жилах течет старая кровь.
— Я из знатного рода, — не моргнув глазом соврала Лорелея. — Во мне есть старая кровь.
— Как же ты стала воином и телохранителем? — недоверчиво спросил Аэрин.
— Меня в детстве похитили разбойники ради выкупа, но выкуп им так и не заплатили, и они продали меня на Арену Роз.