Несколько секунд я хватал ртом воздух, потом кое-как поднялся, держась за притолоку. Выругался сквозь зубы - пожар было уже не остановить, он охватил весь дом. Пылали занавески и покрывала, горела деревянная мебель, занялись потолочные перекрытия.
Пырей, захлебнувшись воем, упал и смолк. Я подобрал с пола свой тесак и развернулся, чтобы уйти, но сквозь треск пламени уловил то ли скулёж, то ли плач. Опустил глаза - в комнате у стены сидела полураздетая баба и, прижимая к себе шубейку, таращилась на меня с выражением животного страха.
Я молча ухватил её за предплечье, выволок через сени во двор. Свежий холодный воздух ворвался в лёгкие. Взгляд упёрся в подстреленного бандита - тот, истекая кровью, пытался отползти от крыльца.
Я вышел через калитку на улицу и снова оглянулся на дом. Пожар усиливался с каждой минутой - огонь прорвался сквозь крышу, тянулся языками из окон, плясал на ветру, хохотал и жрал, подвывая от наслаждения.
А вместе с домом сгорал мой план.
Остаться здесь и дождаться Кречета теперь уже не получится.
- Господин колдун, господин колдун! Вы меня, пожалуйста, не убивайте!
Только теперь я сообразил, что до сих пор тащу за собой бабёнку. Платье у неё едва прикрывало задницу, физиономия была размалёвана как у матрёшки с ярмарки, волосы растрепались. Я, очевидно, удостоился встречи с той самой "шалавой местной", о которой упоминал Пырей.
- Оденься, - буркнул я.
Она закивала, напяливая шубейку и лепеча:
- Я никому не скажу! Меня тут, считайте, не было! По гроб жизни буду молчать, вы только в живых оставьте...
- Ты Фроська? Обслуживала этих уродов?
- А? Ну, я так, заходила к ним иногда...
- Кречета знаешь?
- Да, господин колдун! То есть видела пару раз, сам-то он ко мне не особо...
- Ладно, заткнись пока.
Вокруг становилось людно - на улицу выбегали соседи, подтягивались зеваки. Я, снова сцапав бабёнку за руку, быстро зашагал к перекрёстку. Вдалеке послышался звон пожарного колокола.
Через полверсты мне попалась подходящая подворотня. Зайдя туда, я перевёл дыхание и прислушался к своим ощущениям. Переутомления, к счастью, не было - в ходе драки я, несмотря на непредвиденный расход сил, сохранил основной резерв.
Теперь, правда, зверски хотелось есть, и болела пострадавшая шея. Я осторожно потёр её, потом полез за пазуху и проверил, не помялся ли спичечный коробок. Фроська дисциплинированно ждала, клацая зубами от холода.
- Ну, - сказал я ей, - приступай.
Она истолковала мою фразу по-своему - огляделась и нерешительно уточнила:
- Чё, прям здесь?
Мне захотелось постучать этой матрёшке по лбу, чтобы убедиться в наличии деревянного звука, потом стало даже немного смешно. Я спросил:
- Тебя что-то не устраивает?
- Нет-нет, господин колдун! - она принялась расстёгивать мне пальто. - Я вам - всё, что хотите, хоть флейту, хоть по-столичному... Просто подумала - может, в подъезд зайдём, а то холодрыга...
Я взял её за шкирку и встряхнул:
- Дура! Не к этому приступай, а к ответам! Помнишь, о чём я спрашивал?
Несколько секунд Фроська лупала глазами, не понимая, но в конце концов до неё дошло. Она истерически захихикала:
- А, вон вы к чему... А я-то, балда... Ой, мамочки...
- Хватит! - перебил я. - Когда ты видела Кречета?
- Я-то? С неделю вроде...
- Рассказывай.
- Ну, в общем, была у этих, и Манька ещё со мной, овца белобрысая... Потом ночью мне вдруг приспичило, а на дворе ещё, помню, темень кромешная, потому что всё небо в тучах... Ну, взяла свечку, вышла из дому, сделала все дела... Возвращаюсь, а Кречет возле крыльца стоит - видать, только что подъехал, с Пыреем шепчется... Зыркнул на меня так, что я чуть заикаться не начала...
- Дальше что?
- Ничего, глазёнки потупила и в дом прошмыгнула. А Кречет так и не зашёл, укатил опять на извозчике...
- Что он обсуждал с Пыреем?
- Разве ж я помню? Да и не слушала, оно мне сроду не надо. Меньше знаешь - целее будешь...
Выдав эту квинтэссенцию мудрости, она замолчала с чувством выполненного долга. Я, поразмыслив, вытащил спички.
- Значит так, Фрося. Я верю, что ты тогда не прислушивалась, но всё равно должна была что-нибудь уловить, пусть даже невольно. Сейчас я помогу тебе вспомнить. Не бойся, это не страшно. Значит, ты шла по двору со свечой?
- Так, говорю же, темень была...
- Я понял. Теперь смотри на спичку внимательно. Представь, что это горит та самая свечка...
Продолжая своё внушение, я вновь пожалел, что не могу воздействовать напрямую на её разум. Приходится делать всё опосредованно, с помощью трюков. Хотя должно получиться - если объект сбит с толку, растерян, то помогает даже такой полушарлатанский гипноз, особенно в сочетании с зачарованным пламенем.
- Ты во дворе, свеча у тебя в руке. Подходишь к крыльцу, видишь Пырея с Кречетом, слышишь их голоса...
Лицо у неё застыло, рот приоткрылся, огонь отражался в тёмных глазах.
- Сосредоточься. О чём они говорят?
- Тихо очень, почти не слышно... Пырей вроде спрашивает чего-то, только не разберу... А Кречет ему - жди, мол, возле дупла... Пырей соглашается - ага, ясно... Потом замолчали, на меня смотрят... Чего встала, дескать? Иди, куда шла... И взгляд такой, прямо жуть берёт...
- Стоп.
Я задул спичку, и Фроська, вздрогнув всем телом, вернулась в обычное состояние. Не рассчитывая на внятный ответ, я всё-таки спросил для проформы:
- Что за дупло они упоминали? Догадки имеются?
- А чего гадать-то? Башня, она и есть.
- Не понял. Какая башня? Резиденция наместника?
- Нет, вы что! - она вновь хихикнула. - Вы, господин колдун, наверно, не местный, а то бы сразу сообразили. Старый замок, который княжеский. Он уже почти развалился, в стене дырища, поэтому и шутят - дупло...
- Всё, разобрался. Не тараторь.
Про старый замок, сохранившийся с тех времён, когда остров считался удельным княжеством, я, естественно, знал. Титул князя формально существовал по сей день, хоть и не подкреплялся реальной властью.
Знал я и то, какую роль носитель этого титула играет в нынешней заварушке, - к нему я хотел наведаться позже, после того как разберусь с Кречетом. Но раз Кречет пока отсутствует, можно начать и с князя.
Фроська не сообщила ничего нового, но подсказала следующий шаг.
Вряд ли она мне будет ещё полезна..
Я посмотрел на неё, и она, испуганно сжавшись, залопотала:
- Господин колдун, я старалась, честное слово! Всё вам рассказала, как на духу! А больше ничего такого не слышала!
- Да, Фрося, - кивнул я задумчиво, - ты старалась. Теперь у меня к тебе последнее пожелание.
- К-какое, господин колдун?
Я развернул её, наклонился к уху и раздельно произнёс:
- Пошла вон.
Она недоверчиво оглянулась, сделала шаг, другой и, убедившись, что подвоха не будет, выскочила из подворотни. Я, не торопясь, вышел следом. Фроська улепётывала по улице, луна цеплялась за тучи, а над кварталом, где остался горящий дом, багровело зарево.
ГЛАВА 6
Княжеский замок располагался на том же берегу реки, что и порт. Округлая пузатая башня высотой в десять саженей, сложенная из красного кирпича, торчала недалеко от рыночной площади. Но кирпич давно побурел и покрылся копотью, а в кладке зиял пролом, так что сравнение с дуплом в трухлявом стволе представлялось вполне уместным.
Замок состоял, впрочем, не только из этой башни. Позади неё имелись ещё постройки помельче, обнесённые невысокой стеной - или, точнее, кирпичным неказистым забором. Я обошёл территорию по периметру, обнаружил дверь из толстого дерева и, взявшись за металлическое кольцо, постучал. Звук получился неожиданно низким, отозвавшись лёгкой вибрацией во всём теле, - кольцо было зачаровано, чтобы его услышали лучше.
- Сударь?
Дверь приоткрылась, и на меня уставился ливрейный слуга с благообразным, но несколько испитым лицом. Он держал лампу; фитиль, прикрученный почти до нуля, был похож на полудохлого светляка - старинный род, который некогда владел островом, теперь экономил даже на керосине.
- Проводи меня к князю.
- Простите, сударь, но сегодня только по приглашениям.
Я поднял руку, словно собрался накрыть его лицо пятерней. Пламя в лампе вздрогнуло и погасло, а в воздухе перед моей ладонью заискрилась эмблема: филин с распростёртыми крыльями и горящими оранжевыми глазами.
- Это понятно, или нужны ещё пояснения?
- Н-нет, сударь. Прошу за мной.
С тыльной стороны башня не имела пробоин, но всё равно смотрелась необитаемой. Слуга повёл меня не к ней, а к двухэтажному обшарпанному сооружению, в окнах которого колыхался неяркий свет.
Мы вступили в гостиную с огромным, но растопленным вполсилы камином, массивными старинными креслами и бархатными портьерами, которые даже в полумраке казались пыльно-заплесневелыми. Полдюжины мужчин разного возраста и достатка сгрудились возле камина, о чём-то споря.
При виде меня все присутствующие смолкли, как по команде. Слуга подошёл к одному из них и что-то прошептал на ухо. Тот, выслушав доклад, воодушевился и сделал шаг мне навстречу. Я логически рассудил, что именно этот молодой человек с чахоточно-бледной физиономией и является хозяином замка.
- Господа, - провозгласил он, - прошу вас не удивляться! Нас навестил один из наших единомышленников...
- Не надо подробностей, - сказал я.
- Да-да, разумеется. Умный, как говорится, поймёт! Вы ведь помните, господа, я неоднократно говорил вам, что мы не одиноки в наших стремлениях! Приходит время бескомпромиссных и решительных действий, время жёстких, но необходимых шагов...
- Простите, князь, - перебил я не слишком вежливо, - мы можем переговорить наедине? Это срочно.
- Переговорить? Ах да, пройдёмте в мой кабинет.
Мы поднялись по лестнице, прошли по тёмному коридору и оказались в тесной холодной комнате с немытым окном. Князь, похоже, давно сюда не наведывался - в кабинете не нашлось даже лампы. На столе стоял развесистый канделябр с единственным уцелевшим огарком. Когда фитиль разгорелся, хозяин дома смущённо произнёс: