— Вы даже представить себе не можете, как стыдно и унизительно принимать гостей в этой нищете! Хотя, по большому счёту, стыдиться должен не я, а нынешние правители, утратившие всякое представление о чести и благородстве. Эти подлецы ничем не гнушаются в своём стремлении втоптать в грязь давно поверженного противника! Они не позволяют мне даже отремонтировать башню…
— А у вас нашлись деньги на ремонт?
— Ах, если бы! Я обратился в банк, желая получить ссуду, но мне отказали без всякого снисхождения. А знающие люди шепнули — существует негласное, но недвусмысленное распоряжение этого мерзавца-наместника! Любая материальная помощь мне рассматривается как злой умысел против императорской власти! Согласитесь, это просто-напросто гнусно… Но теперь-то всё должно измениться! Ваш визит вселяет в меня уверенность, хоть и стал, признаюсь честно, сюрпризом… Ваши коллеги тогда сказали, что личных контактов больше не будет вплоть до "момента икс", если вы простите мне этот эвфемизм…
— Можете считать, князь, что "момент икс" уже настаёт.
— В самом деле? Мне казалось, что мы ещё на стадии подготовки…
— Подготовка завершена, осталось в последний раз уточнить позиции.
Я лениво поиграл с пламенем свечи — то удлинял язычок, то почти гасил, двигая ладонью вверх-вниз. Несколько секунд хозяин следил за моими манипуляциями, потом спохватился:
— Но позвольте, мы ведь всё уточнили ещё в тот раз, с вашими коллегами! Был предметный обстоятельный разговор! Мы сошлись на том, что империя жизненно нуждается в обновлении! И что наш остров, средоточие силы, послужит отправной точкой! В этих условиях, разумеется, есть только один легитимный носитель власти по эту сторону пролива — старинный род, к коему я счастлив принадлежать…
— Полагаю, последний пункт вам особенно по душе.
— Мне совершенно непонятна ваша ирония! И вообще, ваша компетентность начинает вызывать у меня сомнение — равно как и ваша лояльность нашему делу! Я завтра же свяжусь с вашим руководством…
— Боюсь, у вас сложилось превратное представление о нашей внутренней иерархии и о цели моего посещения.
— Потрудитесь выражаться яснее, милостивый государь!
— Что ж, извольте. Те сотрудники Стражи, с кем вы до сих пор общались, представляют наше местное отделение. Они обещали вам покровительство? К великому сожалению, это их решение было опрометчивым и неверным. Я прибыл с материка, чтобы внести необходимые коррективы. Пора избавить вас от вредных иллюзий.
Я встал со своего места, обошёл стол и, нависнув над собеседником, произнёс спокойно, почти сочувственно:
— Инфантильный дурак.
— Что вы себе…
Он хотел вскочить, но я толкнул его обратно в кресло:
— Сидеть! Ты в самом деле поверил, что будешь править на острове? Причём править реально и независимо? Тогда ты ещё глупее, чем я себе представлял. Твой род, похоже, окончательно деградировал во всех отношениях, в том числе — интеллектуально…
Даже в зыбком свете свечи можно было видеть, как побагровело его лицо. Задохнувшись от ярости, он снова дёрнулся в мою сторону, но я схватил его правой рукой за шею и сжал. Левая рука оставалась пока свободной — я лишь удерживал оппонента, а не душил всерьёз.
— Предатель… — прохрипел он. — Тебя твои же сгноят, растопчут…
— С ними я как-нибудь объяснюсь. Сейчас вопрос, что делать с тобой.
— Не запугаешь… Терять мне нечего, а умирать не страшно…
Я покачал головой:
— Нет, князь, умирать вам пока ещё не ко времени. Положение сейчас нестабильное, и будет весьма некстати, если вы прослывёте невинным мучеником.
Отпустив его, я отошёл на пару шагов. Он потёр шею и усмехнулся:
— Не решился убивать, трус? Способен только на оскорбления?
— Это не оскорбления, это факты. Вернёмся к гостям?
— Я вернусь, а ты уберёшься вон.
— Договорились. Но сначала подправим ваш гардероб.
Я смахнул со свечи сноп искр — мелких, злых, кусачих. Они прожгли хозяйский сюртук — князь замахал руками, но спустя несколько секунд тлели уже и брюки, и жилет, и сорочка.
— Советую снять, — нейтрально подсказал я.
Он, бормоча ругательства, начал сдирать с себя предметы одежды. Оставшись в исподнем, поднял на меня глаза и хотел что-то прошипеть, но я опередил:
— Теперь нормально. Пошли.
Сочтя, очевидно, что слов я после этого недостоин, он гордо вскинул голову и прошлёпал из кабинета. Мы спустились по лестнице. Оказавшись в гостиной, я машинально пересчитал тех, кто там находился. Один из гостей отсутствовал (всклокоченный маленький толстячок, припомнилось мне) — видимо, смылся, проявив политическое чутьё.
— Князь? — потрясённо воскликнул кто-то. — Что с вами?
Я ударил хозяина по ногам, заставив его упасть на колени, потом ухватил за волосы и приставил к горлу тесак:
— Внимание всем! Человек, собравший вас здесь, объявляется вне закона. Немедленно покиньте помещение. Ваше дальнейшее пребывание в замке будет расцениваться как государственная измена.
Огонь, восприняв мою мысленную команду, вырвался из камина, заструился вверх по портьерам, перемахнул на другую сторону комнаты — к тяжёлым оконным шторам. Пылающее кольцо сжималось вокруг людей, и те бестолково ринулись к выходу. Князь, надсаживаясь, пытался докричаться до них, но никто не слушал. Загорелась деревянная лестница, пламя вторглось по ней на второй этаж.
Вытолкав князя наружу, я вышел следом и оглянулся. Родовой герб, отлитый из бронзы, был прикреплён над дверью — стилизованный шершень. Я поднял руку, будто прицеливался из револьвера. Со стороны этот жест, вероятно, выглядел ненужным позёрством, но он помог мне сосредоточиться, а главное — пленник понял, куда смотреть. Герб, на который я указывал двумя пальцами, раскалился докрасна и стал плавиться, быстро теряя форму. Капли металла падали на крыльцо.
Волна жара прокатилась по двору, ушла за ограду. Выплеск колдовской силы наверняка почувствовали все жители города, имевшие дар.
— Ты… — выдавил князь. — Подонок, мразь, плесень! Кем вообще надо быть, чтобы опуститься вот до такого?!
— Ты сам виноват — ввязался в игру, не понимая правил. Кстати, а с Кречетом ты встречался?
— Просто уйди, — сказал он почти спокойно. — Своим присутствием ты оскверняешь эти владения.
— Ладно, не отвечай. Всё это — частности, которые уже не важны.
Крыша с грохотом провалилась, искры взметнулись оранжевым горячим фонтаном. Я сделал короткое движение кистью, и пламя с готовностью перекинулось на хозяйственные постройки. Дым поднимался к небу.
— Зачем? — спросил князь глухо. — Зачем всё это?
— Затем, что за глупость надо платить. Теперь ты — пустое место, бесполезная голь, в буквальном смысле этого слова. А значит, больше не пригодишься моим противникам.
— Платить за глупость… — повторил он. — Да, возможно, я глуп, доверчив и инфантилен. Но я потерял не всё, у меня кое-что осталось. А вот у тебя — не знаю.
— И что же это за ценность?
— Её называют совестью.
К нам подскочил слуга, покинувший дом через чёрный ход. Он набросил хозяину на плечи пальто и что-то запричитал, косясь на меня со страхом и злобой.
— Ты вовремя, — сказал я ему и отошёл в сторону.
В недрах здания что-то ухнуло, и из дверного проёма вырвалась порция раскалённого воздуха — дом будто плюнул жаром. Плевок этот, пропитанный колдовством, накрыл хозяина и слугу, те повалились наземь.
Обморок продлится не меньше часа, мне этого будет достаточно.
Я вышел на улицу. За спинами у зевак виднелся извозчичий экипаж — я, протолкавшись к нему, назвал адрес. Кучер посмотрел на меня с опаской и, воздержавшись от вопросов, взялся за вожжи.
Мы ехали по каменным улицам, фонари светили тускло и холодно. Я смежил веки, пользуясь передышкой.
Выслеживать Кречета уже не придётся, он найдёт меня сам. Да, это не лучший вариант из возможных — я предпочёл бы ударить первым, причём внезапно. Но операция с самого начала отклонилась от плана — погиб связник, потом сорвалась засада. Фактор внезапности уже не сработает, поэтому тактика изменилась. Теперь моя цель — растревожить улей ещё сильнее, чтобы вынудить Кречета поспешить.
— Прибыли, сударь.
Местное отделение Тайной Стражи внешне выглядело не слишком таинственно. Скорее, оно напоминало усадьбу помещика-самодура — двухэтажное здание с аляповатым портиком, выкрашенное в салатовый цвет. По ту сторону от реки места ему, естественно, не нашлось — тамошняя знать упёрлась бы рогом, чтобы не допустить соседства с сатрапами и душителями прогресса.
Внешние ворота я преодолел без проблем — людей там не было, а охранные чары распознали мой статус. Прошагав через дворик, я подошёл к крыльцу. Вывеска на фасаде отсутствовала — лишь блестела эмблема с филином на двери. В ответ на мой стук открылся дверной глазок. Привратник спросил без малейший доброжелательности:
— По какому делу?
Я показал опознавательный знак. Филин, заискрившийся в воздухе на фоне моей ладони, был почти близнецом того, что украшал дверь, но имел и отличия. В лапах он сжимал погон с одним просветом без звёздочек, а крылья дополнялись орнаментом, напоминавшим подпалины.
Дверь отворилась. Привратник оказался усатым дылдой в мундире, на погонах — лычка ефрейтора. Я спросил:
— Полковник Тузяев здесь?
— Никак нет, ваше благородие. Все разъехались.
Настенные часы показывали половину девятого — почти ночь по провинциальным меркам. Я приказал:
— Срочно вызвать полковника и старшего колдуна. Задействовать экспресс-амулеты.
Дылда на мгновение замешкался, но, припомнив мой знак, выбрал единственно верную линию поведения:
— Слушаюсь!
Он кинулся в свою будочку, там что-то сверкнуло, слегка запахло озоном. Я сел в неудобное кресло для посетителей.
Скорее всего, полковник ещё не в курсе насчёт пожара, поскольку чарами не владеет и не мог почувствовать всплеск. А вот колдун уже, вероятно, метнулся на княжеское подворье, и теперь у него возникли вопросы.