Он усомнился в правильности ее утверждения, но он сейчас вообще во многом сомневался, потому что после двух последних поцелуев еще не вполне пришел в себя. Усомнился, но спорить не стал. Он понимал, что поцелуи Розы нельзя принимать всерьез; и поцелуи и девушка принадлежат иному миру – Миру Снов, куда в свое время и вернутся, но все же, все же… Как бы ему хотелось встретиться с настоящей девушкой! С настоящей, но при этом похожей на Розу.
– Займусь-ка я лучше этим заклинанием, – глядя на скатертьюдорожку, озабоченно пробормотал Эхс. – Надо разобраться, что к чему.
– Да чего там разбираться, – вмешалась Ветошка. – Мы, донные прокляторы, этими катиськолбасками частенько пользуемся. Подними ее вверх, сосредоточься и назови, куда хочешь попасть, а уж она сама покажет.
Эхс поднял проволоку и уже открыл рот.
– И что по самой короткой тропе добраться желаешь, не забудь добавить, – спохватилась старушка. – Иначе заклинание тебя так направит, что век бродить будешь, а не добредешь.
– Спасибо за это маленькое уточнение, милая бабушка, – вполголоса произнесла Роза, но Ветошка все равно расслышала.
– Что ты сказала, внученька? – тут же повернулась к ней старая прокляторша. – Смотри, обижусь.
– Да нет, Ветошка, это я так.., тебя поблагодарила.
– А мне показалось этак.
«Женщины куда находчивее нас, мужчин, – подумал Эхс. – Даже маленькая Айви без особого труда находит путь в обход запретов своего отца».
Эхс приготовился включить заклинание. Он сосредоточился и произнес:
– Кратчайший путь к Огр-Ограде.
Не успел он и глазом моргнуть, как перед ним развернулась тропа. Не тропа, а загляденье – широкая, утоптанная, гладенькая. Так и хотелось при виде ее сказать: «Эх, скатертью дорога!» Вот только вела эта тропа.., на юг!
– Но ведь Огр-Ограда на севере! Тропа врет! – возмутился Эхс.
– Чушь порешь, внучек! – возопила Ветошка. – Заклинания никогда не врут. Им верь, а не себе.
И Эхс понял, что выбора у него нет. Если, отказавшись от этой странной тропы, он начнет искать другую своими силами, то в путь отправится через неделю, не раньше. И он пошел на юг.
Ветошка и Роза поспешили за ним. Тропа заставила их отдалиться в ненужном им направлении, провела через дремучие дебри южного Ксанфа, после чего вдруг повернула на север.
– Вот! Видишь! Заклинание свое дело знает! – сказала Ветошка.
– Ничего себе кратчайший путь! Такой крюк дали на юг, – пожал плечами Эхс, не собираясь сдаваться.
– А это для того, чтобы никто не догадался, – настаивала на своем старушка.
Тропа тем временем забирала влево все круче и круче, пока наконец не пересекла саму себя, образовав петлю. Потом снова устремилась к югу, потом повернула…
– Да она просто издевается над нами! – вскричал Эхс. – За нос водит.
– Тропа знает, что делает, – возразила Ветошка. – А ты ее не ругай, не то обидится.
Целовать тропинку Эхс не хотел и поэтому от дальнейших колкостей удержался.
А тропа тем временем распрямилась и повела путников на север.
– Вот видишь, а ты на нее сердился, – сказала старушка. Эхс готов был с ней согласиться, но не успел, потому что клюнул носом землю. Следом плюхнулась старушка, а потом и Роза.
Почесывая ушибленный лоб, Эхс поднялся.., и снова упал.
– Да что ж это, братцы, делается! – всплеснула руками Ветошка, не решаясь встать.
– Уж очень гладкой стала тропинка, – заметила Роза.
– Скользкой, – добавил Эхс.
– Кто по скользкой дорожке пойдет, одно горе найдет, – глубокомысленно проговорила старушка и вздохнула:
– Что делать-то будем?
Посовещавшись, решили, что вперед продвигаться надо все равно, пусть не пешком, так ползком. И они поползли. Лучше всего это получалось у Розы, чуть хуже у Эхса и совсем плохо у древней Ветошки. Постепенно тропинка начала приходить в себя и наконец перестала быть ледяной, а стала обычной, земляной.
Но сюрпризы на этом не закончились: тропинка становилась то слишком ухабистой, то вдруг делалась кривой, то крутой. А в какой-то миг вдруг обросла по обочине какими-то вертикальными гладкими штуковинами. «Столбовая дорога, детушки, – со знанием дела заметила Ветошка. – В старину их в Ксанфе было много». Столбы как появились, так и исчезли, а вот земля окрасилась вдруг в густо-коричневый цвет и стала трескаться под их ногами, и в разломах показывалось что-то светлое. Не выдержав, Эхс присел на корточки и царапнул пальцем землю, потом поднес его ко рту и лизнул.
– Да это же шоколад! – воскликнул он.
– Ну вот, была тропа скользкая, потом столбовая, а теперь, стало быть, шоколадная, – проворчала старушка.
Жаль, не было с ними Айви. Она сразу догадалась бы, что это – милки вэй?
– Скажи нам сразу, тропинка, какие еще сюрпризы ты готовишь? – спросила Роза.
Вместо ответа на этот вопрос, тропинка привела их к какой-то неширокой речке.
Эхс остановился.
– По ту сторону, кажется, нет продолжения, – всмотревшись, сказал он.
Ветошка и Роза тоже начали всматриваться. Тропа пересекала реку и, действительно, как бы обрывалась.
– Авось повезет, – сказала вдруг Ветошка и поставила ногу на поверхность.
И нога не ушла под воду. Поверхность оказалась твердой. Ветошка сделала еще шаг.
– Так я и думала, – сказала она. – Тропа идет по воде.
Эхс тоже вступил на водную поверхность. Она была твердой, как лед, но не холодной. «Да как же я раньше не догадался, – мысленно укорил себя Эхс, – ведь недавно шел по такой же тропе!»
Роза оказалась замыкающей.
– А тут у вас, снаружи, оказывается так интересно, – сказала она, поднимая юбку.
Ее ноги отразились в воде. Заметив это, Эхс поспешно отвел глаза, но потом не удержался и снова посмотрел. Ему было неловко. Неловко не только за то, что он как бы подсмотрел, но и еще за то, что ему хотелось подсмотреть.
– Ты чего такой красный? – спросила Роза. – Не из-за меня ли?
Вот и еще одна ловушка! Сказать ей, что действительно это она, именно она стала причиной его смущения? Нет, не надо, от этого все еще больше запутается. И Эхс отделался какими-то междометиями.
Роза в ответ рассмеялась.
А может, она просто дразнит его? А он, глупый, волнуется. Из-за какой-то медной девушки, которая лишь на миг появилась в его мире и вскоре исчезнет навеки.
С берега река казалась неширокой, но теперь, когда они дошли до середины, вдруг расширилась.
А на ее поверхности появилось столько кувшинок, что они полностью, к великому облегчению Эхса, закрыли соблазнительное отражение. Но куда же, в конце концов, клонит эта тропа? Складывалось впечатление, что ей все равно, в каком направлении разворачиваться: то она шла на север, то на юг, а иногда на восток или на запад. Теперь вот решила поплескаться в воде. Не тропа, а просто кладезь юмора!
Ветошка, с некоторых пор возглавившая поход, вдруг свалилась с тропы. Прямо в реку!
Эхс лег животом на тропу и протянул руку, чтобы вытащить старушку. Он ухитрился ухватить Ветошку за лодыжку и тут сухонькая ручонка пребольно шлепнула его по руке. Эхс в недоумении уставился на воду.
Ветошка неожиданно вынырнула на поверхность.
– Ох, прости Эхс, я думала, пиявка прицепилась или что-то такое. Все хорошо.., тропинка здесь, внизу. Спускайтесь.
И старушкина голова вновь исчезла под водой.
– Слушай, а ведь волосы у нее сухие, – указав пальцем туда, куда провалилась старушка, удивленно произнесла Роза.
Эхс молча окунул руку в речку. Рука осталась сухой.
Дойдя до места, где тропа обрывалась, Эхс нырнул в воду. Он задержал дыхание, ожидая погружения. Но вместо этого его тело перекувыркнулось и ступни приклеились к изнанке плавучего листа кувшинки. И Эхс понял, что торчит вверх ногами в этой самой реке – не реке.
Он проверил, может ли дышать, и все оказалось в порядке, даже какая-то рыбешка проплыла мимо, но вода.., это была не вода, а воздух!
Эхс посмотрел вверх и увидал ножки Розы.
Очень красивые ножки…
Тут Роза прыгнула вниз и оказалась рядом с ним. Тоже вниз головой!
– Осторожно, – сказала она. – А то провалимся сквозь воздух и улетим неизвестно куда.
И Эхс очень осторожно переставил на соседний лист кувшинки одну ногу, потом вторую. Как оказалось, эти листья не имели стеблей. Они просто висели в воздухе, поддерживаемые таинственной силой.
Так они двигались, переходя с одного листа на другой. Наверное, это были не просто листья, а липучки. Нога, прикасаясь к ним, приклеивалась, правда, лишь на секунду, но этой секунды хватало, чтобы шагнуть дальше. Но тут то ли липучка попалась изношенная, то ли Эхс просто оступился, только он вдруг полетел вниз головой – а-а-а.., бух!…
…Эхс осторожно приоткрыл глаз, потом другой и понял.., что сидит на земле. Твердой, настоящей!
А где же Роза? Где Ветошка?
Только он об этом подумал, как обе приземлились рядом.
– Прах побери всех этих колдунов! – заохала Ветошка, потирая ушибленную спину.
– А у вас тут все интереснее и интереснее! – восторженно сообщила Роза. – Ни в одном сне не приснится!
У Эхса чуть не сорвалось с языка, что он и сам в этом мире такого еще не видывал. Хотя, с другой стороны, бывалым путешественником его не назовешь.
Тропинка наконец, как будто утихомирившись, повела их прямехонько, точнехонько на север. Но ее умеренности и аккуратности ненадолго хватило.
Неожиданно Эхс увидел, что навстречу ему идет.., он сам? Эхс оторопел, но тут же понял – это зеркало? Тропу перегородило зеркало, а значит, перед ним не продолжение тропы, а ее отражение.
Эхс с огорчением понял, что вид у него довольно потрепанный. Роза выглядела куда лучше. Зато Ветошка – вообще ужасно.
Эхс заглянул за зеркало. Позади кустились колючие, кишащие чтобтебяками заросли. Вдобавок там и сям виднелись крохотные, но мерзкие деревца зуда и острозубые чесалки. Нет, здесь не пройдешь. Тупик!
– Но должен же быть какой-то путь, – пробормотала Ветошка. – А может, это дверь? – указала она на зеркало и на всякий случай стукнула по нему пальцем.