По вечерам они играли в шахматы, но Ольга лишь один раз сумела сыграть вничью: тягаться со своим новым другом ей оказалось не по плечу. Пустынник же в такие моменты становился самим собой. Сосредоточенно глядя на доску, он больше не выглядел холодным и бесстрастным, глаза становились выразительнее, и пусть они отражали только работу мысли – это уже что-то. Ольге Пустынник таким нравился все сильнее. Выше среднего роста, худощавый, с умным, слегка вытянутым лицом и серыми глазами, даже немного грациозный, он воплощал в себе также и многие положительные моральные качества, в том числе надежность, железные нервы и уравновешенный характер, которые девушка очень ценила. Несмотря на не слишком впечатляющую комплекцию, сталкер силен и быстр, с каменными на ощупь мышцами. А что глаза пока способны выражать только два состояния души – страсть и сосредоточенность, – это ничего страшного. Может быть, так будет даже проще управлять им.
Заметила Рысь и еще одну деталь. Пустынник моментально напяливал маску, как только разговор касался людей, вообще и в частности. Мораль, поступки, проблемы как всего человечества, так и конкретных его представителей, включая и их двоих, – вот те темы, на которые он общался неохотно, с каменным лицом, отделываясь короткими фразами вроде «да», «нет», «не знаю» и тому подобными. Словно боялся чем-то что-то выдать.
Ольгу это немного беспокоило – такая реакция сильно стопорила психологическую обработку Пустынника, внося при этом неизвестный фактор. Человеку свойственно бояться всего непонятного, и странность сталкера вызывала у Рыси чувство дискомфорта.
Ранним утром четвертого дня издалека донесся пронзительный вой. Рысь, моментально проснувшись, прислушалась, приподняв голову с груди Пустынника.
– Это сирена, – сказал тот.
Вой его тоже разбудил.
– Что за сирена?
– Меня так зовут на встречу. В город мало кто рискует заходить.
Он выбрался из спальника и начал торопливо одеваться. Ольга села и спросила:
– Можно я пойду с тобой?
– Зачем? Спи дальше.
– Не люблю оставаться тут одна, – улыбнулась она, – страшновато самой, без тебя.
– Одевайся, только быстро.
Снег скрипел под ногами, мороз щипал лицо. Около минус пятнадцати. А жаль. Вчера днем было всего минус три или четыре. Ольга собиралась и сегодня побродить по городу, поискать приятные безделушки, может быть, пару сохранившихся книжек, ну и все ценное, что еще может попасться. В теплую погоду это такое приятное занятие, но в холодную превратится в работу.
Хотя мороз значения не имеет – Пустынника вызывают на разговор. Приближается переломный момент, ведь если ей не удастся удержать его от похода – пиши пропало.
– А ты не задумывался, что вот так очень просто попасть в засаду? – будто невзначай, спросила Ольга. – Ты ведь не знаешь, кто крутит ручку сирены.
– Меня уже пытались таким образом поймать и ограбить, – ответил Пустынник, затем достал из кобуры пистолет – маленький «Ругер» двадцать второго калибра – и отдал девушке: – Возьми на всякий случай.
Она сунула оружие в карман:
– И что было дальше?
Лицо Пустынника приняло непроницаемое выражение:
– Они погибли.
Пистолет значил для Ольги намного больше, чем мог бы подумать сталкер. Это уже не просто оружие, а знак доверия.
Они подошли к крайним домам. Вдалеке на пригорке стояли сани с впряженным в них однорогим быком, рядом две человеческие фигуры.
– Они из Университета, я знаю их. – Пустынник двинулся к ним.
Ольга шла сзади, ступая по его следам: снег неглубокий, но поспевать за размашистой энергичной походкой сталкера все равно непросто.
Посыльные из Университета остановились в пятистах метрах на небольшом пригорке: отсюда они хорошо могли видеть, кто и откуда к ним идет. И, как и предполагала Рысь, присутствие посторонней особы женского пола их удивило. Удивило и совсем не обрадовало.
– Здорово, Пустынник, – сказал посыльный, невысокий бородатый человек в хорошей, дорогой шубе.
Второй, прикидываясь просто извозчиком, курил в сторонке.
Ольга мысленно хмыкнула: извозчикам не по карману табак. Конспиратор хренов.
– Здорово, – ответил сталкер, а Рысь молча приподняла руку в приветственном жесте.
– Есть разговор, – сказал посыльный.
– Я слушаю.
Повисло непродолжительное молчание.
– Не для посторонних ушей, – сказал бородач.
– Не тебе решать.
Это было сказано холодно и бесстрастно.
– Ну конечно, быку понятно, что не мне, – насмешливо ответил посыльный. – Я просто делаю, что мне говорят. Шеф сказал – чтоб без посторонних…
– Ложь. Игнатий Петрович не говорил тебе этого, потому что он давно знает – я прихожу один, и не мог предвидеть, что это когда-нибудь изменится.
– Да, верно, – согласился бородач, – но я точно знаю, он будет недоволен, если я…
– Знаю. Тогда почему бы тебе не съездить обратно и не получить разрешение говорить при посторонних? – Пустынник оставался абсолютно невозмутим и спокоен.
– Э-э-э, дружище, что на тебя нашло?
– Ничего. Абсолютно ничего. Я просто не собираюсь стоять тут вечно. Говори или уезжай.
Посыльный некоторое время колебался, затем сказал:
– Новый заказ есть, только не совсем обычный…
– Ясно. Я отказываюсь.
Это стало сюрпризом для всех: и для бородача, замершего с открытым ртом, и для извозчика, который был вовсе не извозчиком, забывшего пыхтеть трубкой, и даже для самой Ольги. Она готовилась горячо убеждать Пустынника никуда не идти, а тот, оказывается, уже и сам принял такое решение.
– То есть как это ты отказываешься?! – опешил посыльный.
– А разве у меня нет такого права? – спокойно возразил Пустынник.
– Ну… есть, конечно, но… – Бородач выглядел крайне растерянным. – А почему ты отказываешься-то?
– Просто потому что не хочу никуда идти.
– Понятно… патроны тебе, значит, не нужны? – хитро прищурился посыльный.
– Нет.
– Игнатий Петрович будет очень расстроен, – сказал, помолчав, посыльный.
– Сожалею. Это все?
– Да, все. Я, конечно, мелкая сошка и в его дела не лезу, но думаю, что больше курьеров с продовольствием не будет, – безразличным тоном заявил бородач и демонстративно направился к саням.
– Ничего страшного, мы обойдемся.
Мы. Могла ли Ольга когда-нибудь подумать, что такое простое слово – местоимение множественного числа – будет таким сладким для ее слуха? Мы. В этом коротком слове уместилось очень многое.
Пустынник и Рысь молча смотрели, как сани разворачиваются в обратный путь.
– Передайте, пожалуйста, Игнатию Петровичу привет от Ольги, – крикнула вдогонку девушка.
– Он тебя знает? – насторожился бородач.
– Знает. Если вдруг спросит от какой, скажите – от той самой Ольги. Он поймет.
Глава 5Университет
– Вот мы и дома, почитай, – весело крикнул курьер назад.
Охранники весело засвистели: в наступающих сумерках на горизонте отчетливо виднелись огни Университета – самого большого оплота цивилизации на сотни километров вокруг.
Два дня бешеной гонки по мерзлой степи изрядно вымотали Макса, а ведь охрана, курьер и мнемоник вот так вот круглый год катаются. Они, конечно, народ привычный, но тем не менее это занятие не для слабаков – ездить экспрессом.
Так или иначе, но он у цели. Город на десять тысяч жителей, раньше называвшийся Вологдой, а теперь просто Университет – по своей главной достопримечательности. Именно тут базировался единственный научный и обучающий центр на добрых семьсот с лишком километров вокруг. Ближайший населенный пункт сопоставимого размаха – Метрополия, он же в прошлом Киров – находился далеко на востоке, еще дальше, чем разрушенная Метеоритом Москва.
Помимо оплота науки и технологий, в Университете также расположились крупнейший торговый узел и километры теплиц, которые не только кормили население Университета, но и на экспорт оставалось. Так что все необходимое снаряжение и припасы для своего последнего рейда Макс найдет тут без труда и по умеренной цене. Лишь бы только найти нужный контракт – это важней всего.
Въезд в город охранялся: шестеро солдат, пулемет «Кедр», караулка с неизвестным количеством бойцов внутри.
Часовой пропустил караван, ни о чем не спросив: он наверняка знал в лицо курьера и остальных тоже, скорей всего.
Город залит светом, даже несмотря на то что еще только ранние сумерки. Тут никто не экономит электричество, да и зачем, если на крыше каждого обитаемого здания – ветровой генератор? Электроэнергия обогревает и освещает каждый дом и каждую теплицу, благодаря чему Университет можно по праву назвать самым благополучным и развитым поселением на многие километры вокруг. Желающих жить здесь всегда с избытком, но руководство не особо спешит принимать пришлых: ртов и своих хватает. Если ты можешь быть полезен – для тебя найдется койка и паек. Нет – извиняй, делай тут свои дела, если есть, и проваливай.
Конечно, никто не проверяет людей на полезность и не выпроваживает ненужных. Все куда проще обстоит: живи тут, сколько хочешь. Или, точнее, сколько можешь, потому что место в гостинице и продукты питания не бесплатны. Пока у тебя есть патроны или любой другой ходовой товар – все отлично. Кончились – уж не обессудь. Даром никто ничего не даст, за воровство – пуля в затылок.
Те же везунчики, которые могли пригодиться городу, получали паек, жилье и некоторые привилегии, а в будущем, за хорошую работу – дополнительные продукты, привилегии, лучшие жилищные условия.
Впрочем, в последнее время не так-то просто стало попасть в этот райский уголок: технических и научных специалистов Университет готовит сам, а рабочих на всех видах производства и сельского хозяйства редко когда бывает некомплект.
Но, несмотря на это, количество пришлых в городе тоже очень даже немалое. Это торговцы, наемники, сталкеры, охотники, а также люд, промышляющий всяческого рода незаконными делами. Купить наркоту из-под полы можно без труда, и руководство наверняка знает об этом. И, скорей всего, имеет с этого долю.