— И значит?..
— По-моему, вывод напрашивается.
— То есть, что он имеет большие доходы, и, судя по всему, незаконные?
— Совершенно верно. Разумеется, у меня имеются и другие причины так полагать — с десяток тончайших нитей тянутся к центру паутины, где затаилось коварное, ядовитое существо. Я назвал полотно Грёза просто потому, что вы и сами его видели.
— Ну что ж, мистер Холмс. Признаю, что все это весьма интересно. Более того — поразительно. Но давайте все же уточним, если можно. Что является источником его доходов: мошенничество, фальшивые деньги, грабежи?
— Вы читали о Джонатане Уайльде?
— Имя вроде бы знакомое. Персонаж из какой-то книги? Я не высоко ставлю детективные романы, сыщики в них поступают самым странным образом, а почему, не объясняется. Их просто вдруг осеняет. Это не работа.
— Джонатан Уайльд — не сыщик и не персонаж из книги. Это чрезвычайно ловкий преступник, и жил он в ХVIII веке, где-то в 1750-х годах.
— Ну, тогда он мне ни к чему. Я человек дела.
— Мистер Мак, самым полезным делом для вас было бы запереться у себя дома месяца этак на три и по двенадцать часов в сутки изучать историю преступлений. Все в мире повторяется. Джонатан Уайльд управлял лондонскими преступниками, продал им свои мозги за пятнадцать процентов комиссионных. Колесо описало полный круг, и снова показалась та же спица. Все это уже бывало прежде и будет впредь. Я сообщу вам некоторые факты о Мориарти, которые могут вас заинтересовать.
— Вы и так уже меня заинтересовали больше некуда.
— Случайно мне стало известно, кто является первым звеном в цепи, связывающей этого Наполеона преступного мира и сотню бывших кулачных бойцов, карманников, шантажистов и карточных шулеров. Начальником штаба у него полковник Себастьян Моран, такой же высокомерный, осмотрительный и недоступный для полиции, как и Мориарти. Сколько, вы думаете, он ему платит?
— Рад был бы узнать.
— Шесть тысяч в год. Плата за мозги — принцип американского бизнеса. Я узнал это совершенно случайно. Премьер-министр получает меньше. Можете на основании этого судить о доходах Мориарти и размахе его деятельности. И еще одно: я приложил старания к тому, чтобы ознакомиться с некоторыми чеками, выписанными профессором в последнее время, обыкновенными, невинными чеками, которыми он оплачивал домашние расходы. Чеки выписаны на шесть разных банков. Это вам о чем-нибудь говорит?
— Довольно странно. И каков же ваш вывод?
— Он не хочет, чтобы пошли слухи о его богатстве. Никто не должен иметь полного представления о его доходах. Можете не сомневаться, у него десятка два банковских счетов, а основная часть капитала за границей, в «Дойче банке» или в «Лионском кредите». Когда-нибудь, когда у вас выберется свободный годик-другой, рекомендую вам плотнее заняться профессором Мориарти.
Видно было, что на инспектора Макдоналда рассказ Холмса произвел сильное впечатление, он слушал его разинув рот. Но вот он словно очнулся, в нем снова пробудилась шотландская деловитость, вернувшая его к сиюминутным заботам.
— Ладно, с Мориарти можно пока подождать, — сказал он. — Вы нас тут совсем заговорили, мистер Холмс. На самом деле сейчас важно только то, что между профессором и преступным миром существует определенная связь. Это следует из предостережения, которое вы получили от некоего Порлока. А больше ничего полезного для нас не просматривается?
— Представить возможные мотивы убийства нетрудно. Как я понял из ваших слов, вы поначалу отнесли его к необъяснимым преступлениям. Но если принять гипотезу, что замысел его принадлежит профессору, возможны два мотива. Прежде всего, следует иметь в виду, что Мориарти правит своими людьми беспощадно. У него железная дисциплина. Наказание предусмотрено только одно — смерть. Вполне вероятно, что убитый, этот самый Дуглас, о чьей предстоящей гибели заранее знал один из приближенных главаря, чем-то не угодил Мориарти. Провинившегося настигает кара — факт, о котором станет известно всем, дабы боялись за свою жизнь.
— Что ж, мистер Холмс, одно предположение мы выслушали.
— А вот другое. Заказное убийство. Это бизнес уважаемого профессора. В доме ничего не украдено?
— Насколько мне известно, нет.
— Это, разумеется, говорит в пользу второй гипотезы. Мориарти мог получить деньги вперед, а уж потом осуществить то, что от него требовалось. Но в любом случае разгадку следует искать на месте, в Берлстоуне.
— Так едем в Берлстоун! — воскликнул Макдоналд, вскакивая. — Бог ты мой! Сейчас позже, чем я думал. Джентльмены, могу дать вам пять минут на сборы, и ни секундой больше.
— Этого достаточно, — отозвался Холмс, поднимаясь, чтобы сменить халат на пальто. — А по дороге, мистер Мак, будьте любезны изложить мне все подробности дела.
«Всех подробностей» оказалось до обидного мало, но мы все же смогли убедиться, что случай интересный и, по-видимому, вполне заслуживающий вмешательства эксперта. Холмс, оживившись и потирая худые руки, жадно слушал скупой, но весьма интересный рассказ инспектора. Позади осталась череда скучных, бессодержательных недель, и вот наконец появился подходящий объект для приложения тех редкостных способностей, которые — без применения — становятся в тягость. Ум Шерлока Холмса, подобно острой бритве, в бездействии тупел и покрывался ржавчиной.
Но раздался призыв к работе, и глаза его заблестели, всегда бледные щеки тронул теплый румянец, лицо осветилось изнутри горячим нетерпением. Холмс, весь подавшись вперед, внимательно слушал немногословный доклад Макдоналда о том, что нас ждет в Суссексе. Инспектор объяснил, что рассказ его основан на письменном донесении, доставленном ему в Лондон на рассвете с «молочным» поездом. Уайт-Мейсон, местный полицейский, — его добрый знакомый, и поэтому Макдоналд оказался оповещен о случившемся гораздо раньше, чем обычно поступают в Скотленд-Ярд подобные сведения из провинции, сопровождаемые просьбой о подмоге. Как правило, к тому времени, когда подключается столичный специалист, след уже остывает.
«Дорогой инспектор Макдоналд, — говорилось в записке, которую он нам зачитал. — В отдельном конверте посылаю вам официальное приглашение. Требуется ваша помощь. Телеграфируйте, на каком поезде вы сможете приехать в Берлстоун, и я вас встречу или пришлю кого-нибудь, если сам буду занят. Случай просто невероятный. Не медлите ни мгновения! Если возможно, захватите с собой мистера Холмса: он найдет здесь нечто по своему вкусу. Можно было бы подумать, что все это устроено ради театрального эффекта, если бы не мертвое тело прямо посреди сцены. Совершенно поразительный случай, клянусь!»
— Ваш знакомый, похоже, неглупый человек, — сказал Холмс.
— Ваша правда, сэр, Уайт-Мейсон — человек толковый.
— Ну, а еще он что-нибудь пишет?
— Только, что сообщит подробности при личной встрече.
— Тогда как же вы узнали про мистера Дугласа и про то, что он был зверски убит?
— Эти сведения содержатся в официальном докладе. Там не сказано — «зверски», это не официальный термин. Но имя сообщается: Джон Дуглас. И говорится о повреждениях головы, выстрел был произведен в лицо из дробовика. Тревогу подняли незадолго до полуночи. И еще пишут, что тут несомненно убийство, но никто не задержан, и что вообще дело сопряжено с некоторыми весьма странными и непонятными обстоятельствами. И это — все, что имеется в нашем распоряжении, мистер Холмс.
— Раз так, мистер Мак, мы, с вашего позволения, пока этим и удовлетворимся. Беда нашей профессии — соблазн выстроить необоснованные теории раньше времени. На данный момент, как я вижу, не подлежат сомнению только две вещи: мощный ум в Лондоне и труп в Суссексе. От нас же требуется нащупать все звенья цепи, которая их связывает.
Глава 3Берлстоунская трагедия
Теперь я прошу у читателя позволения удалить со сцены свою незначительную персону и, воспользовавшись сведениями, полученными впоследствии, описать события, происшедшие в Берлстоуне до того, как мы туда прибыли. Только так я смогу рассказать о людях, замешанных в этой истории, и странной обстановке, в которой вершилась их судьба.
Деревня Берлстоун представляет собой группу фахверковых домов очень старой постройки. Расположенная на северной границе графства Суссекс, она столетиями сохранялась в первозданном виде. Но в последние годы ее живописный вид и красивые окрестности привлекли несколько вполне обеспеченных семейств, чьи виллы теперь тут и там выглядывают из лесных зарослей. Здешние леса, как считается, представляют собой южный край Уилдского леса, который, постепенно редея, доходит до северных меловых холмов. Для удовлетворения потребностей возросшего числа жителей как грибы выросли разные магазины, и, похоже, у некогда глухой деревни появилась перспектива в недалеком будущем превратиться в современный городок. К тому же ближайший относительно крупный город, Танбридж-Уэллс, расположен милях в десяти к востоку, уже на территории графства Кент.
Примерно в полумиле от Берлстоуна посреди старинного парка, знаменитого огромными буками, расположена старая усадьба, часть которой датируется еще временами первого крестового похода, когда Гуго де Капус возвел оборонительную башню в центре своих владений, пожалованных ему Красным королем. В 1543 году башня сгорела, а закопченные тесаные угловые камни в эпоху короля Якова пошли на новое строительство, и из руин феодального замка поднялся краснокирпичный дом провинциального землевладельца.
До наших дней Мэнор-хаус с острыми коньками крыши и мелкими ромбовидными переплетами на окнах сохранился почти в том же виде, какой ему придали строители в самом начале XVII столетия. Из двойного крепостного рва внешний успел пересохнуть, и на его месте разбили прозаический огород. А вот внутренний, опоясывающий весь дом, сохранился, и хотя сильно обмелел, но все еще имеет в ширину добрых сорок футов. Ров питал небольшой ручей, так что вода в нем, хоть и была мутной, никогда не загнивала и не источала вредных испарений. Окна нижнего этажа находились всего в фу