– Странно, – буркнула Бенни и озадаченно нахмурилась. – В смысле, они теперь не ссорятся. Зато хотят знать, что я делаю в школе! Вчера вечером они оба помогли Мад с домашним заданием. И мне тоже хотели помочь…
Она замолчала, нахмурившись еще больше, и сменила тему:
– Эй, а может, Астер уговорила твоих родителей давать тебе меньше работы. Тогда тебе не придется больше колоть кирпичи!
– У меня нет проблем с кирпичами, – сказал Ким. – Главное, чтобы с родителями ничего не случилось. Как же тяжело находиться в неведении, хочется поскорее узнать, что с ними сделала Астер. И Эйла.
Прозвенел звонок, большая перемена закончилась. Ким умолк, и все четверо отправились обратно. Сначала они шли шагом, потом побежала Бенни, Тео кинулся ее догонять, и скоро они уже неслись по школьному полю, забыв обо всем, отдавшись радости бега.
Глава 19
Что именно Эйла и Астер сделали с родителями, Ким понял сразу, как только вернулся домой. В гостиной стоял новенький цветной телевизор.
Ким уставился на него. На телевизоре лежал листок бумаги. Он подошел ближе и увидел записку, написанную почерком матери.
«Не включать без специального разрешения», – прочитал он вслух и даже выдохнул от облегчения. Хотя появление в доме телевизора явно было результатом воздействия Астер, родители по-прежнему придерживались строгих правил, а значит, оставались самими собой.
Ким так обрадовался, что добровольно целый час сбивал штукатурку с кирпичей, увеличив кучку очищенных на двадцать три штуки, что никак не повлияло на размеры штабеля неочищенных кирпичей.
За ужином говорили о телевизоре.
– Бабушка дала нам денег на покупку телевизора еще несколько лет назад, – начал Дарвин. – Но мы тогда подумали, что вы еще слишком маленькие, а телевидение чересчур навязчиво, и не стали его покупать. Впрочем, мы понимаем, что и от телевидения иногда есть польза, поэтому решили, что время пришло.
– Но телевизора снова не станет, если вы не будете соблюдать правила, – сказала Мари. – Cмотреть можно только те передачи, которые мы одобрим заранее, и не более четырех часов в неделю.
– Звучит разумно, – сказала Эйла. На Кима, который буравил ее взглядом, она подчеркнуто не смотрела. – Телевидение может стать важным образовательным ресурсом.
– Что, если мы вообще не захотим его смотреть? – спросил Ким.
– Тогда не смотри, – ответил Дарвин. – Но я удивлен. Ты сам столько раз просил нас купить телевизор, Ким. Что изменилось?
– Я… я передумал, – выдавил Ким и опять пристально посмотрел на Эйлу, но она все так же игнорировала его.
– А как же сериал, из-за которого ты всегда ко мне пристаешь? – спросил Дарвин. – «Доктор Кто»?[14] Ты же говорил, что в научной фантастике много научного. Разве ты не хочешь его посмотреть?
– Я не знаю программы, – буркнул Ким, который очень хорошо знал, когда показывают «Доктора Кто», потому что все его друзья смотрели этот сериал и прожужжали Киму все уши, пока Ким не попросил их заткнуться, ведь у него-то не было шансов когда-либо это посмотреть.
– Программу телепередач печатают в газете, – объяснил Дарвин. – По понедельникам. Если подумать, то газета должна валяться где-то тут, я же еще не застилал грядки на этой неделе. Так что давай, Ким, поищи после ужина.
Ким кивнул. Ему показалось, что отцу и самому хочется посмотреть телевизор, в отличие от матери.
Газеты привозили на ферму ученые – сначала они прочитывали их дома или на службе, а потом отдавали Базальтам. Дарвин и Мари тоже читали газеты, а после уносили в сарай, чтобы в дальнейшем использовать их для застилания грядок в саду.
Газет в сарае скопилась целая уйма. Ким стал искать последнюю, за понедельник. Она нашлась почти сразу, и первым, что увидел в ней Ким, было фото старшего инспектора Бенисон на первой полосе. Он бегло прочитал статью под снимком. Там было написано, что старший инспектор получила медаль за отвагу – как раз об этом рассказывала миссис Бенисон. Инспектор спасла от крокодила группу туристов, которые расположились на пикник в неположенном месте. Крокодил выскочил на пляж и едва не напал на инспектора Бенисон, но та в последний момент выстрелила ему в глаз и убила наповал. А еще в статье было сказано, что инспектор Бенисон – чемпионка по стрельбе из лука и семь лет назад завоевала серебряную медаль на Олимпийских играх в Мехико.
Ким был озадачен – откуда взяться большому морскому крокодилу в их озере, но продолжил читать и выяснил, что, оказывается, инспектор Бенисон служила раньше на Северных территориях, а в город вернулась только в этом году. Значит, с крокодилом она встретилась там. Ким знал, что там еще водятся акулы и иногда акулы и крокодилы дерутся друг с другом. Он сделал мысленную пометку не забыть рассказать Бенни о том, как Шерри Бенисон уложила огромного крокодила метким выстрелом в глаз, и продолжил поиски.
Собственно, телепрограмма нашлась в той же газете, она была напечатана на розовой бумаге отдельным вкладышем. Ким просмотрел ее по дороге в дом. Какой смысл не смотреть телевизор, раз он у них есть? Родители даже не поймут, что он не хотел смотреть «Доктора Кто» в знак протеста против действий Эйлы и Астер. Но теперь он знает, что «Доктора Кто» показывают в шесть вечера, как раз во время семейного ужина. Разве что еще что-нибудь интересное найдется…
Когда он вернулся, Эйла мыла посуду. В гостиной работал телевизор, женщина-диктор четким голосом говорила о банках и инфляции.
– Они смотрят новости, – сказала Эйла. – Нам это нельзя. Хотя, может, тебе можно.
Ким положил программу на стол и стал вытирать посуду. Странно было заниматься чем-то таким обыденным вместе с сестрой, когда между ними скопилось столько напряжения.
И Астер затаилась всего в двадцати футах[15] от них, у Эйлы под кроватью.
Брат и сестра работали молча. Только вытерев последние тарелки, Ким приступил к разговору:
– Астер слышит все, что я тебе говорю?
– Только если я захочу, – ответила Эйла, выдергивая пробку из слива раковины. – Какой ей интерес в твоих словах?
– Не знаю, – пробормотал Ким. – А какой ей интерес в телевизоре?
– Чтобы больше знать. Если рядом с ней есть телевизор, то она может смотреть все передачи, – снизошла до объяснения Эйла. – По обоим каналам одновременно.
– Ты больше не пыталась провернуть этот трюк с контролем сознания? – нервно спросил Ким.
– Нет. – Эйла повернулась к Киму и посмотрела ему в глаза. – Но займусь этим, если сочту необходимым.
– А ты можешь управлять моим сознанием? – спросил Ким. – Например, заставить меня забыть об Астер?
Как только он это сказал, лицо Эйлы осветило озарение. Он понял, что раньше такое даже не приходило ей в голову, и пожалел, что подал ей эту идею. Но было уже поздно.
– Не знаю, – ответила она несколько медленнее, чем обычно. – Ты сопротивлялся ей там, на озере.
– Ну и не пытайтесь! – сказал Ким.
– Чего не пытаться? – спросила Мари, входя в комнату. – Ты протер стол, Ким?
– Э-э, ничего, – ответил Ким, схватил салфетку, быстро отжал ее и принялся вытирать стол, а Эйла вытерла и поставила на полку последнюю тарелку. Мари некоторое время наблюдала за детьми, а потом вышла из кухни и отправилась проверить систему полива – они с Дарвином делали это каждый вечер, перед тем как лечь спать.
Мать даже не подозревает, что сделали с ней Эйла и Астер, понял Ким. Он опасался, что станет следующим объектом их экспериментов.
Добравшись до своей комнаты, Ким не лег в кровать, а привычно устроился у двери своей комнаты и стал слушать. Он переоделся в пижаму и снова напялил на себя ботинки, на всякий случай, хотя очень надеялся, что этого случая не будет. И надо же ему было навести Эйлу на мысль заставить его забыть об Астер. Он уже представлял, как шар катится по коридору, вкатывается в его комнату… пульсирующий свет, холодные щупальца лезут в мозг…
Снаружи послышался шум. Дверь в комнату Эйлы тихо скрипнула раз, потом другой – открылась и снова закрылась. Ким вздрогнул и, скорчившись под дверью на корточках, всем телом навалился на нее, чтобы ее не открыли снаружи. Он ждал, что вот-вот услышит шлепанье тапочек Эйлы, ее приближающиеся шаги…
Но шагов не было. Ким нахмурился и приложил ухо к двери. Невероятно тихо, едва слышно, кто-то двигался по коридору. Наконец он услышал едва различимый щелчок – закрылась дверь черного хода.
«Эйла и Астер пошли куда-то. Эйла надела кроссовки, поэтому ее и не слышно», – подумал Ким.
Он не был уверен, что ему делать. Конечно, он обещал друзьям, что будет следить за Эйлой. Надо же узнать, что они с Астер задумали. Но ему вдруг стало очень страшно, куда страшнее, чем раньше.
Ким сделал глубокий вдох, встал и вышел из комнаты. По коридору он прокрался вдоль стены, чтобы его не заметили. У двери черного хода замешкался, но все же приоткрыл ее и выглянул наружу.
И никого не увидел. Тогда Ким вышел и обогнул дом, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Но улавливал он только обычные ночные звуки. Он огляделся, щурясь в темноте, но увидел лишь уличные фонари у подножия холма, далекие прожектора правительственной лаборатории и звезды над головой.
Ким пересек лужайку, встал и снова огляделся и прислушался. Он уже хотел вернуться, когда заметил за воротами огонек. Он двигался низко над землей, неяркий, как свеча, но ровный, не дрожащий.
Ким сразу понял, что это такое.
Астер катилась по земле сама, без помощи Эйлы, а та, наверное, шла за ней. Он был уверен, что они направляются к тропе, ведущей на гору.
Ким опять замешкался – ему страшно хотелось вбежать в дом, прыгнуть в свою постель и спрятать голову под подушку. Но он подумал о том, что бы сказала Бенни, если бы узнала, какой он трусишка. Поэтому он сжал кулаки, несколько раз вдохнул и выдохнул, а затем последовал за шаром.
Что бы ни затевали Эйла и Астер, от него они не скроются.