Никки услышала торопливые шаги за спиной и оглянулась, ожидая увидеть врача. К ней быстрым шагом приближался Итан. Он выглядел встревоженным и запыхался, как будто бежал. Он прошел прямо к кровати и взял Софию за руку.
— Как ты себя чувствуешь?
— Как балласт, — ответила она слабо.
Итан улыбнулся.
— Ты не балласт. Что угодно, только не балласт. Ты можешь вспомнить, что произошло?
— Нет. Помню, как пошла в душевую и как очнулась на полу, и больше ничего.
— Совсем никаких воспоминаний о том, что было в промежутке?
— Никаких. Извини.
— С доктором вы уже общались?
— Еще нет. Вообще-то, пожалуй, я уже начинаю чувствовать себя лучше.
София начала садиться, и Итан остановил ее.
— Это плохая идея.
— Нечего мне тут валяться целый день. Мне еще уйму всего нужно сделать.
— Единственное, что тебе нужно сделать прямо сейчас, это пойти на поправку. Мы хотим, чтобы ты встала на ноги, и чем раньше, тем лучше. Это приказ.
Итан нежно пожал руку Софии, потом отпустил ее и повернулся к Никки.
— Как она на самом деле? — спросил он одними губами.
— Не блестяще, — ответила она так же.
— А как насчет Беллы?
Никки глянула на Беллу. Она отвлеклась на что-то в своем планшете, что, быть может, было и к лучшему.
— Она в порядке, — ответила Никки беззвучно.
— Я приехал так быстро, как только смог, — сказал Итан вслух. — Я знал, как ты будешь волноваться.
Никки встретилась с ним взглядом. Это был быстрый взгляд. Когда двое вместе так долго, как были они, можно свести весь разговор к минимуму слов — иногда можно обойтись без слов вообще. Он знал, как это на нее подействует, потому что на него это действовало точно так же. Поэтому он и примчался так быстро. В такие моменты она знала, что вышла замуж за правильного человека. Они вместе были хорошей командой. Они вдвоем против мира. Она потянулась и пожала его руку.
— Я думаю, не отвести ли мне Беллу в Макдоналдс пообедать, — он улыбнулся Белле. — Что скажешь, Белла Бу? Можешь съесть двойной чизбургер, если хочешь. Как тебе такой план?
Белла мгновенно оторвалась от планшета, глянула вверх на него, а потом начала печатать:
— Мамочка собиралась отвести меня обедать. Мы собирались в боулинг.
— И мы все еще можем пойти в боулинг. Но мне кажется, мамочка хочет остаться с Софией.
— Все так, милая. Мне нужно поухаживать за ней. Точно так же, как я ухаживаю за тобой, когда ты себя плохо чувствуешь.
Белла все-таки выглядела разочарованной. Она опять начала печатать:
— Можно мне будет яблочный пирог?
— Конечно можно.
— И колу?
Итан взглянул на Никки, которая ответила едва заметным кивком. Если это поможет ей спокойно уйти, то Никки готова была смириться с этим.
— Можешь в этот раз взять и колу, — сказал Итан. — Но это не значит, что ее можно будет каждый раз. Это ясно?
Белла кивнула.
— Может быть, пойдете уже, ребята? — предложила Никки. — Белла сегодня пропустила завтрак, сейчас она, должно быть, умирает с голоду.
— Даже если она и не голодна, то я сам — очень.
Итан помог Белле слезть со стула, но прежде чем они ушли, София поманила ее к себе и взяла ее за руку.
— Не волнуйся за меня. Я отсюда выйду так быстро, что ты и глазом моргнуть не успеешь.
Белла набрала на планшете:
— Но я хочу, чтобы ты поехала домой уже сейчас.
— Скоро.
— Обещаешь?
— Чтоб мне провалиться.
— Пойдем, милая, — позвал Итан, — Софии нужно немного отдохнуть.
Белла посмотрела на него, потом напечатала на планшете последнее сообщение:
— Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, Коразонсито.
Итан взял Беллу за руку и провел ее обратно через палату, Никки шла следом на шаг позади. На выходе Итан обнял ее и чмокнул в ухо.
— Почему она не в школе? — прошептал он.
— Это долгая история, — прошептала Никки в ответ. — Потом расскажу.
Итан высвободился из объятий и сделал шаг назад:
— У тебя есть идеи, что на самом деле случилось?
— Я не уверена. Она была в душевой комнате при бассейне. Пол был мокрый, я думаю, она поскользнулась.
Итан кивнул.
— Да, я понимаю, как это могло произойти. Кафельные полы бывают очень скользкими.
Никки присела на корточки, обняла Беллу и поцеловала на прощание. Она проводила их взглядом, пока они не скрылись за углом, прежде чем вернуться в палату.
— Кажется, меня сейчас вырвет, — тихо произнесла София, заметив Никки.
Никки пригляделась к ней. Она была бледнее, чем прежде. Смертельно бледна. Никки вскочила со стула, чтобы позвать медсестру.
— Она говорит, ее вырвет.
Медсестра подоспела с тазиком как раз вовремя. Никки вышла за занавеску, чтобы не смущать Софию.
— Когда можно будет поговорить с доктором? — спросила Никки у сестры, появившейся из-за занавески.
— Доктор осмотрит ее, как только сможет, — сказала медсестра и поспешила прочь, поскольку следующая кризисная ситуация ждала ее вмешательства.
Пять минут спустя врач наконец появился. Им оказалась женщина индийского происхождения лет тридцати с небольшим. Из бейджика, приколотого к лацкану ее белого халата, следовало, что ее звали Гита Шарма. Как и остальной персонал, она выглядела усталой и напряженной. Никки подвинулась, чтобы врач могла провести обследование. София вежливо ответила на все вопросы, ее состояние вынудило ее преодолеть недоверие к врачам.
— Вы член семьи? — спросила доктор Шарма, когда закончила осмотр.
— Можно сказать и так, — ответила Никки, — София работает у нас уже четыре года. Как она?
— У нее сотрясение мозга и небольшой отек в затылочной области. Я бы хотела, чтобы ей сделали рентген, чтобы убедиться, что нет повреждений черепа. И компьютерную томографию, чтобы проверить, нет ли кровотечений. Она живет одна?
— Да.
— Тогда кому-то необходимо будет побыть с ней пару дней после того, как ее выпишут, просто присмотреть за ней.
— Это не проблема, она может остаться у нас. Когда вы сможете ее выписать?
— Если все тесты дадут хорошие результаты, то уже завтра.
Доктор Шарма успокаивающе улыбнулась и ушла. Не успела она обойти кровать, как в руках у нее оказался планшет со списками больных, и она уже была занята мыслями о следующем пациенте.
Глава 20
— Мы уже знаем, что именно произошло с экономкой? — поинтересовалась Катриона Фишер безо всяких преамбул.
Алекс Мюррей уставился на нее с экрана. Он выглядел не более высокомерным и самодовольным, чем обычно, но каким-то необъяснимым образом уже порядком раздражал Катриону. Удивительное дело, учитывая то, что он еще и рта не открыл.
— Насколько я могу судить, это был просто несчастный случай, — ответил Алекс.
— Насколько ты можешь судить? Это не очень убедительно, Алекс.
— Пол был мокрый. Она поскользнулась и расшибла голову. Ой-ой-ой. Все расстроены. Конец истории.
Катриона сделала усилие, чтобы не отреагировать, но не смогла удержаться от небольшого вздоха.
— Существует ли какая-либо возможность, что это был не несчастный случай?
— Нет, — быстро ответил Алекс, и с его фирменным акцентом выходца из Глазго это прозвучало как «пошла ты».
— Ты в этом уверен?
— Да, на сто процентов.
— А как ты можешь быть так уверен? В душевой при бассейне ведь нет камер.
— Это был всего лишь несчастный случай, Катриона. Иисусе, давай уже забудем об этом.
Катриона ничего не сказала. Алекс тоже молчал. Она выждала еще пару секунд, потом продолжила:
— Ты видел, что рыбы погибли? Похоже, девочка их перекармливала.
— А, — сказал Алекс, — это.
Он отодвинулся от камеры, и в его позе что-то изменилось, словно он перешел в линию защиты.
— Что?
— Это, возможно, постаралась Элис.
— Возможно или так оно и было? Какой вариант верен, Алекс?
— Там был какой-то глюк с системой подогрева бассейна, и температура поднялась слишком высоко. А чем выше температура, тем меньше в ней кислорода.
— То есть ты пытаешься мне сказать, что Элис задушила рыбок?
— Это было не совсем так.
— Тогда как именно это было?
Алекс ничего не сказал.
— Вот еще сценарий. Возможно, Элис сварила рыбок.
— И не так.
— Никки говорила о том, чтобы завести еще рыбок. Ты можешь пообещать мне, что такого не повторится?
— Я уже написал новую подпрограмму, чтобы такого не повторилось.
— И это правильный ответ. Ладно, есть еще что сообщить?
— Только то, что по большей части пунктов Элис, вообще-то, справляется лучше, чем ожидалось. Уже было несколько эпизодов, когда она адаптировала свою программу так, чтобы лучше соответствовать нуждам Роудсов. Например, она сумела помочь Никки после того, как произошел несчастный случай с уборщицей, — вызвала скорую помощь. Она также работала над своими навыками общения, чтобы лучше интегрироваться в жизнь Роудсов.
Катриона кивнула.
— Это, в принципе, улица с двусторонним движением. Наблюдать за тем, как Роудсы приспосабливаются к Элис, тоже захватывающе. Кажется, Никки сумела развить с ней особенно прочную связь.
— Разве я не говорил, что так и будет?
— Говорил, но я не предполагала, что это случится так быстро. О’кей, мы поговорим об этом снова позже. А пока, если случится что-то, о чем я должна знать, сделай так, чтобы я знала.
Последнее замечание, пожалуй, было излишним, но когда говоришь с Алексом, куда лучше не просто подразумевать что-либо, а произносить это вслух.
Алекс исчез с экрана, и Катриона переключилась на камеры в доме. Итан и Белла были в домашнем кинотеатре, жевали попкорн и смотрели фильм. Что-то диснеевское, судя по всему, но который именно, Катриона затруднялась определить. У нее они все сливались в общую мешанину. Она проверила остальные камеры, но Никки нигде не нашла.
— Элис, Никки, я полагаю, все еще в больнице?