– Забыл, – снова ответил Тату.
Удивительные маленькие люди, эти японцы. Билл Хэммонд постарался взять себя в руки.
– Минуту назад ты говорил, что готов вернуть ее. Как ты мог ее вернуть, если не помнишь, где ее взял?
– Забыл, – сказал Тату.
Восток – это Восток, а Запад – Запад. Они стояли, глядя друг другу в лицо. Белый человек пронизывал японца взглядом, японец просто пристально смотрел… Билл отвернулся. Никогда ничего не добивался он, выходя из себя. Спокойствие, выдержка могут сделать все. Надо применить их сейчас.
– Утро очень хорошее, – сказал Тату. – Ванная закрыта? Очень плохо.
– Ладно, Тату, не будем ссориться. Ты вчера выручил меня из беды, и я благодарен тебе за это.
– Очень рад, – твердил Тату, чистя пиджак Билла.
У Билла блеснула идея.
– Надо признать, я оказался в незавидном положении. И я слышал, не у меня одного подобные неприятности. Говорят, мистер Фрост явился сюда без воротничков.
Он замолчал. Тату положил пиджак.
– У мистера Фроста много воротничков.
– Правда? – Билл пытался казаться равнодушным. – Ты, наверное, не совсем точно выразился. У него с собой много воротничков?
– Очень большая коробка. Может, десять. Может, двенадцать. Много.
– Что ты говоришь?
– Я их выкладывал. Я знаю.
Билл отвернулся, чтобы лицо не выдало его. Это были сведения! Генри Фрост со своей выдумкой разоблачен. Определенно Билл Хэммонд прирожденный детектив.
Теперь не так важно знать, кто владелец рубашки.
– Утро прекрасное, Тату, – весело сказал Билл, выглядывая в иллюминатор. – Я согласен со всем, что ты говорил. Когда мы прибываем в Монтеррей?
– Может быть, не пойдем в Монтеррей, – ответил Тату. – Еще чего-нибудь изволите?
– Не пойдем в Монтеррей? Что ты говоришь?!
– Дела очень плохи в это славное утро, – сказал Тату. – Слышу звонок. Да-с. Благодарю вас.
И, кланяясь, он удалился.
Билл снова подошел к ванной, на этот раз молча. Он подергал ручку, окликнул соседа, но ответа не получил. Надев халат и туфли, согреваемый благородной яростью, он вышел в коридор и постучал в дверь Микклесена.
Мило улыбаясь, англичанин открыл ее.
– А, доброе утро! – произнес он. – Чем могу служить?
Билл был доволен собой. Великая штука самообладание.
– Мне кажется, – сказал он, – мы должны делить эту ванную между собой.
– Разумеется, дружище, – согласился Микклесен. – В любое время, когда вам нужно.
На этот раз борьба была немного сложнее, но снова выиграл Билл.
– В таком случае не откроете ли дверь? – произнес он сквозь зубы.
– Ах, как жаль, я забыл! Очень беспечно с моей стороны. Одну минуту.
И Микклесен захлопнул дверь перед самым носом Билла.
Репортер вернулся в свою каюту и постарался войти в ванную раньше, чем ее покинул Микклесен.
– Мне нужно будет сегодня поговорить с вами, – сказал он англичанину.
– В самом деле? Надеюсь, мы встретимся. На яхте это неизбежно. К тому же мы довольно близкие соседи.
– О, это верно. Дело в том, что я должен взять у вас интервью для газеты.
– Подумать только! Значит, вы газетчик?
– Я работаю в газете, если вы это имеете в виду.
– Неужели? Видите ли, в Англии это не могло бы случиться. Я подразумеваю – приглашение газетчика на прогулку. Как странно… Просто неудобно.
– Ладно, я дам вам возможность поразмыслить над этим, прежде чем начну интервью, – сказал Билл. – А сейчас, если вы не возражаете, даже газетчик предпочитает купаться в одиночестве.
– О, я ухожу, – поспешно ответил Микклесен.
– Это великая идея, – сказал Билл и закрыл за ним дверь. – Милый юноша, – проворчал он, – такой чистосердечный и прямой…
Однако злость его была непродолжительной. Покончив с бритьем, он решил, что, пожалуй, не станет истреблять Микклесена. Возможно, парень еще пригодится. Кто может знать? Одеваясь, он весело насвистывал, хотя история с рубашкой не давала никаких оснований для веселья. Но он был убежден, что не одежда красит человека, и почему-то думал, что на борту все такого же мнения.
В столовой он нашел мисс Кейс и О’Мира, завтракавших вместе. Казалось, они были в отличном настроении, но не особенно обрадовались при виде сияющей утренней физиономии мистера Хэммонда.
– Доброе утро, – поздоровался репортер. – Мы, кажется, опаздываем.
– Очень, – подтвердила мисс Кейс.
– Естественный результат ночных прогулок, – продолжал Билл. – Поздние прогулки приводят к позднему завтраку, так ведь, мистер О’Мира?
– Мистер О’Мира поздно был наверху? – спросила дама.
– Я встретил его на палубе в половине второго ночи, – засмеялся Билл.
– Да, и это его счастье, – проворчал адвокат. Он обернулся к мисс Кейс. – Этому мальчику приснился забавный сон, в котором он увидел кого-то в своей каюте, – объяснил он. – Было совсем невесело успокаивать его и отправлять обратно в постель.
Мисс Кейс нежно улыбнулась Биллу.
– О, у вас страшные сны, – проворковала она. – Как интересно! Вы мне должны все о них рассказать. Кстати, вы, наверное, играете в гольф. Я ищу партнера для сегодняшней игры в Дель-Монте.
– Не ищите больше, – ответил Билл. Он оказался лицом к лицу с великим испытанием – калифорнийским грейпфрутом.
– Это очень мило с вашей стороны, – улыбнулась мисс Кейс.
– Я хочу сказать, – поспешно добавил Билл, – что мы не идем в Монтеррей.
– Что все это значит? – воскликнул О’Мира. – Куда же мы идем?
– Не спрашивайте меня, – ответил Билл. – Мне только известно, что мы уже давно были бы там, если бы это входило в наши намерения.
– Но я считал, что это было решено, – возразил О’Мира.
Вошел Джулиан Хилл, свежий как утро и в такой безукоризненной одежде, что Билл стал размышлять, где его каюта.
О’Мира тотчас обратился к нему за информацией.
– Совершенно верно, – подтвердил Хилл. – Мы не направляемся ни в Монтеррей, ни в какой другой порт. Мы просто совершаем прогулку…
– Просто совершаем прогулку… – машинально повторил О’Мира.
– Просто разгуливаем по океану, – продолжал Хилл, выигрывая время.
– Я не понимаю вас, – раздраженно произнес адвокат.
Хилл усмехнулся:
– Вы знаете Джима Бэчелора так же хорошо, как и я. Он потерял нечто очень ценное для него. И он не такой человек, чтобы высадить на сушу своих слуг, команду и гостей, хорошенько не прочистив их. Да, – добавил мистер Хилл, в упор глядя на О’Мира, – я бы посоветовал человеку, у которого этот доллар, отдать его. В противном случае мы можем не попасть в город в этом году.
О’Мира поднялся.
– Это возмутительно! – воскликнул он. – О, я, конечно, понимаю, что испытывает Бэчелор. Но это нечестно по отношению к тем из нас, кто не является вором.
И он в свою очередь пристально посмотрел на Джулиана Хилла.
– Я должен вернуться в город к понедельнику, – добавил он и отвернулся.
– Все это очень неприятно, – промурлыкала мисс Кейс.
Она тоже встала и пошла вслед за О’Мира.
– Дело принимает такой оборот, что нашлась бы работа для первоклассного детектива, – заметил Билл Хэммонд.
– Ничего подобного, – холодно ответил Хилл. – Мистер Бэчелор достаточно компетентен, чтобы самому решать свои дела.
Затем наступило молчание.
Позавтракав, Билл отправился на поиски Сэлли. Он нашел ее на задней палубе в ослепительных лучах солнца. Не подозревая того, сама она тоже была ослепительна.
– Хелло! – воскликнул Билл. – Это неожиданно!
– О чем вы? – поинтересовалась девушка.
– Вдали от вас я думаю, что вы прекрасны. Затем я вас вижу, и вы оказываетесь еще прекраснее, чем я думал. Вот почему я говорю…
– Да, но, Билл, где вы пропадали?
– Завтракал. Вы соскучились по мне?
– Конечно.
– Отлично!
– В этой детективной истории мы вместе или нет? Я умру, если не узнаю, что вы обнаружили.
– О, я здесь, чтобы спасти вашу жизнь.
Он передал ей свой разговор с Генри Фростом и рассказал о недавнем открытии по поводу его воротничков. Маленькая морщинка раздумья появилась над ее красивыми бровями.
– Я не могу понять. Генри Фрост – лучший друг отца.
– Лучшие друзья всегда опасны, – сообщил ей Билл. – Кстати, как ваш отец?
– Смертельно огорчен. Он говорит, что не сомкнул глаз, и я ему верю. За тридцать семь лет это первая ночь без талисмана! Я сообщила ему, что вы занялись этим, и рассказала о тех удивительных случаях, с которыми вы столкнулись, работая в газете. Я была очень красноречива.
– Хорошо! Надеюсь, вы всегда будете красноречивы, говоря обо мне.
– Конечно, всегда. Я уверена в этом.
– Дорогая моя! Давайте поговорим на эту тему.
Она была готова повиноваться, но тут к ним подошел Джим Бэчелор. Он выглядел раздраженным и взволнованным.
– Доброе утро, Хэммонд, – обратился он к Биллу. – Сэлли рассказала, что вы готовы помочь мне в столь неприятном деле.
– Да, если это не будет навязчивостью с моей стороны.
– Чепуха, у вас больше опыта в подобных делах, чем у меня, и я буду рад вашей помощи. Кроме того… – Он оглянулся по сторонам. – Довольно неприятно говорить так о своих гостях, но, в общем… вам я верю, мой мальчик.
Ударение на «вам» было подчеркнуто.
– Вы очень добры, сэр. Могу ли я узнать, что вы уже предприняли?
– Слуги и команда допрошены. И сами они и их помещения были подвергнуты тщательному обыску. Могу вам сказать, что я никого из них не подозреваю. В течение дня каюты и багаж гостей будут… гм… исследованы. Я вообще гостеприимен, но для меня это вопрос жизни, и я ни перед чем не остановлюсь. Я отдал также приказ капитану никуда не заходить. На борту пятидневный запас продовольствия и топлива, и, если понадобится, мы будем все это время плавать.
– Хорошая мысль, сэр, – согласился Билл.
– Кроме того, сейчас я поместил на борту объявление, предлагающее вознаграждение в три тысячи долларов за немедленное возвращение моего талисмана, – и никаких вопросов. «Немедленное» – очень важное там слово. Деньги ваши, если вы обнаружите вора.