Сэлли и Билл вышли вслед за ним. Найдя на палубе укромное место, они остановились.
– О Билл, что нам теперь делать? – вздохнула девушка.
– Пожалуй, есть… одна маленькая нить. Но это так глупо, что у меня не хватило духу сказать вашему отцу об этом. Просто маленькая пружинка от часов, которую я нашел в каюте Микклесена.
– Что она может означать, Билл?
– Не знаю. Но я буду думать всю ночь так, как никогда раньше не думал. Я не могу потерять вас, Сэлли. И не потеряю – вот и все.
– О нет, Билл, не потеряете, – ответила девушка, и преимущество темного места тотчас стало очевидным.
Билл удобно устроился в постели, собираясь, как он и обещал, все обдумать. Мысленно он стал тщательно перебирать каждую деталь в туалете Микклесена. Но где-то в районе его подтяжек он уснул.
VIII
В каждом человеке существует что-то подсознательное. Оно никогда не засыпает, а занято волнующим человека вопросом. Этим, вероятно, и объясняется, что на следующее утро Билл проснулся с предчувствием чего-то важного. Было очень поздно, и, пораженный непривычной тишиной, Билл выглянул в иллюминатор. Он увидел маленький городок Монтеррей и зеленые леса Дель-Монте и понял, что «Франческа» вошла в порт.
Дверь в ванную была отперта, а дверь в каюту Микклесена – открыта. Ни англичанина, ни его багажа не было видно. Встревоженный Билл вызвал Тату и узнал, что еще никто не сходил на берег.
– Беги, – приказал Билл, – и передай мистеру Бэчелору, чтобы он никого не отпускал на берег, пока я не скажу.
И он приготовился к действиям.
Джим Бэчелор вошел, когда Билл уже завязывал галстук.
– Есть новости? – спросил молодой человек.
– Ни проблеска, – ответил Бэчелор и уселся на койку.
Мрачное лицо его находилось в поразительном контрасте с солнечным утром.
– Помощник капитана присутствовал в каюте Микклесена все время, пока тот одевался, и исследовал всю его одежду. Мы снова осмотрели его багаж. Но ничего не нашли. Или доллар не у него, или же он слишком ловок для нас.
– Где он сейчас? – спросил Билл.
– На палубе, ждет, чтобы сойти на берег. Шлюпка готова, О’Мира и мисс Кейс тоже там.
– Вы их обыскали?
– Ну нет. Всему есть предел. Кроме того, я уверен, что они ничего определенного не знают. Оба пришли ко мне сегодня утром и заявили, что хотят здесь закончить прогулку, так что я просто сказал им – пусть сходят. Как будто нет причин для скандала.
– Вы правы, сэр, – согласился Билл.
– Вы… вы передавали, чтобы я никому не разрешал сойти, пока вы не скомандуете? – спросил Бэчелор.
– Да, передавал, – улыбнулся Билл.
– Вы… вы напали на новый след?
– Мне так кажется.
– Мой мальчик! Нет, нет! Я не должен допускать, чтобы вы снова пробуждали мои надежды.
– Это очень мудро, сэр, – согласился Билл. – Ничего особенного. Просто выстрел наудачу, вот и все.
– Что ж, будем стрелять, – сказал Бэчелор, когда они выходили из каюты. – Хочу повторить еще раз: если вы найдете доллар, я ничего для вас не пожалею.
– Берегитесь! – затаив дыхание, предупредил Билл, и они отправились на палубу.
К ним присоединилась Сэлли, чудесная, как и это калифорнийское утро, но с озабоченным выражением в глазах. Билл успокаивающе улыбнулся ей.
Они шли вдоль палубы, пока не приблизились к Микклесену, О’Мира и мисс Кейс, окруженным своим багажом.
– Мы лишаемся некоторых гостей, – сказал Бэчелор.
– Я вижу, – ответил Билл. – К разлуке с Микклесеном я уже приготовился, но остальные… мне очень жаль…
О’Мира внимательно взглянул на него. Подошел Генри Фрост, жаждущий новостей.
– Мистер Бэчелор, – продолжал Билл, – прежде чем мистер Микклесен навсегда нас покинет, я хотел бы задать ему один вопрос.
– Пожалуйста, задавайте.
– Мистер Микклесен!
Англичанин поднялся, и они внимательно посмотрели друг на друга.
– Мистер Микклесен, – повторил Билл, – который час?
Глаза англичанина сузились:
– Я вас не понимаю.
– Сколько времени на ваших часах? Вы всегда раньше узнавали по ним время. Почему бы не посмотреть сейчас?
– Мой дорогой друг, – совершенно спокойно ответил Микклесен, – мои часы – очень старая вещь. Они принадлежали еще моему деду. Что-то случилось с ними. Они стоят.
– Стоят. Это очень плохо. – Билл протянул руку. – Разрешите мне взглянуть на них. Возможно, я смогу исправить.
Глаза Микклесена быстро забегали. Казалось, он измерял расстояние от «Франчески» до берега.
– Живее, – поторопил его Билл. – Выбора у вас нет. Давайте.
– Почему бы и нет? – ответил Микклесен.
Он вынул из кармана большие старинные часы и, улыбаясь, отстегнул их от цепочки.
У Билла дрогнуло сердце – неужели он опять ошибся?
Его сильные пальцы крепко сжали часы Микклесена. С волнением поднял он крышку. Внутри лежал небольшой предмет, завернутый в папиросную бумагу. Билл развернул бумагу и улыбнулся, увидев серебряный доллар.
– Надеюсь, что это, наконец, именно тот доллар, – сказал он и передал его Бэчелору.
– О боже! – воскликнул Бэчелор. – Мой талисман! Первый доллар, который я заработал! Маленькая секретная пометка – все в порядке. Мой мальчик… мой мальчик, я беру обратно все, что говорил раньше!
Билл посмотрел на Сэлли, ее глаза сияли. Он протянул Микклесену корпус от часов.
– Когда вы вынимаете механизм, – сказал он, – не теряйте пружину. Пружина – маленькая подвижная штучка. Верно?
– Я тоже так думаю.
Микклесен, все еще улыбаясь, и совершенно спокойный, положил часы в карман.
– Мистер Бэчелор, я пойду. Никакого воровства здесь не было.
– Кто сказал, что не было? – О’Мира, багровый от злости, подскочил к Микклесену. – Передайте этого жулика мне, Бэчелор. Я посажу его за решетку, там его место.
Джим Бэчелор покачал головой.
– Ваше пристрастие к справедливости восхитительно, О’Мира, – сказал он. – Но я предпочитаю справедливость иного рода. Гласность никогда не прельщала меня. Мистер Микклесен, я поздравляю вас. В детстве, должно быть, вы были непревзойденным игроком в жмурки. Можете теперь отправляться.
– Премного благодарен, – ответил Микклесен. – Прогулка была очень веселой.
Он взглянул на О’Мира, и улыбка его исчезла.
– Я хочу попросить, если можно, о последней любезности.
– Ну, знаете ли, – возмутился Бэчелор. – Что там еще?
– Будьте так добры – отправьте меня на берег одного, а затем пусть шлюпка вернется за… остальными.
Владелец «Франчески» был в исключительно хорошем настроении. Он засмеялся.
– Понятно, – ответил он. – Не могу сказать, что осуждаю вас. Рыбак рыбака видит издалека.
Он встал перед разъяренным политиком.
– А вы, О’Мира, подождите.
Микклесен показал матросу свой багаж и поспешно спустился по трапу. Шлюпка отчалила. О’Мира подошел к перилам и погрозил тяжелым кулаком.
– Я доберусь до тебя, низкий плут! – кричал он.
Микклесен стоял на корме шлюпки и развязно махал рукой на прощание. Он уходил в надежде найти новое поле деятельности и большую удачу.
– Мистер Бэчелор, – замурлыкала мисс Кейс, – вы знаете, что по чисто женской прихоти мы часто меняем свои решения. Если вы не возражаете, я останусь со всеми.
– О нет! – возразил Бэчелор. – Мой доллар вернулся ко мне, и я намерен крепко держать его.
– Что вы хотите этим сказать? – спросила она, глядя на него широко открытыми невинными глазами.
– Я раскусил вас, и О’Мира тоже. Очень жаль, что вы вынудили меня сказать это. Возвращайтесь к своим друзьям Блейкам, мисс Кейс, и передайте им, пусть попробуют победить меня в этом китайском контракте – если они могут. Что касается вас, О’Мира, то заявляю вам, что на будущей неделе мое имя будет внесено в списки кандидатов в сенаторы. И я очень рад, что знаю, чем вы дышите.
– О чем вы говорите? – робко спросил О’Мира.
– Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. У помощника капитана есть кое-какие дела в городе, но он вернется со шлюпкой через час или два. Когда он вернется, я попрошу вас обоих покинуть «Франческу».
Бэчелор повернулся, и взгляд его остановился на Билле Хэммонде. Улыбаясь, он обнял Билла за плечи:
– Вот это детектив, скажу я вам. Пошли в салон, сынок. У нас есть маленькое дельце. Генри, ты тоже в нем участвуешь. Взял чековую книжку?
– Она у меня, – ответил Фрост, и трое мужчин вместе с Сэлли отправились в большой салон.
– С тебя две тысячи, Генри, – напомнил ему Бэчелор.
– Я знаю.
Фрост неохотно сел за стол и приготовился писать.
– Подождите минуту, – остановил его Билл. – Я не хочу денег, мистер Фрост.
– Чего же вы хотите? – спросил Фрост.
– Лучшей работы.
– И он ее заслуживает, – вставил Бэчелор.
– Ну… – начал Фрост, который, повинуясь первому побуждению, заколебался. – Я не люблю вмешиваться в дела редакции.
Но выражение его лица говорило, что две тысячи – это все же две тысячи.
– На следующей неделе уходит воскресный редактор, – продолжал Билл. – Одно ваше слово – и место мое. Кажется, оно оплачивается сотней.
Фрост поднялся.
– Хорошо, – согласился он. – Будем считать вопрос решенным.
Он нежно потрепал свою чековую книжку.
– Ну, вполне разумно, – засиял Джим Бэчелор. – Работа редактором – это шанс продвинуться. Лучше, чем деньги.
– Это и мне кажется лучшим, – улыбнулся Билл. – Видите ли, я собираюсь жениться.
Бэчелор встал и пожал ему руку.
– Прекрасно! Прекрасно! – воскликнул он. – Мой мальчик, я желаю вам много счастья.
– Значит, вы одобряете?
– Самое лучшее, что может произойти с молодым человеком. Это величайшее счастье.
– Именно это я и ощущаю теперь, сэр, – с чувством произнес Билл.
– И это делает мне честь. – Бэчелор сел за стол. – Мой маленький чек послужит вам свадебным подарком.
Он сделал паузу.
– Надеюсь, вы женитесь на хорошей девушке?
– Я уверен в этом, сэр.
– Конечно, вы так чувствуете. Но эти современные девицы не такие, как были в мое время. Они ветреные, расточительн