Вероника краем глаза взглянула на Егора. Какой он у нее все-таки красавец! И ребенок должен получиться красивым. Пусть это будет мальчик. Такой же русоволосый и голубоглазый, с ямочками на щеках. Ее охватило радостное возбуждение, она даже позабыла, что едет с похорон. Да здравствует незащищенный секс!
Дождь за стеклом постепенно сменился пушистыми хлопьями снега. Оттепель закончилась так же внезапно, как началась. Точно сама природа оплакала Ульянину кончину, отгоревала и успокоилась, застыла в холодном и немом оцепенении.
12
Егор завез Василия с супругой домой. Оба не вязали лыка. Слава богу, о самогоне речь уже не шла. Василий доволок Катю до крыльца и скрылся в дверях. Вероника с Егором переглянулись и одновременно рассмеялись.
– Ну что, как ты? – спросил он. Тон у него был вполне бодрым.
– Я ничего. Ты как? Не разболелся?
– Да нет вроде. Голова прошла. Что делать будем? Пойдем домой или прогуляемся?
– Домой, – решила Вероника. Она чувствовала, что мерзнет на стремительно крепчающем морозе.
– Домой так домой, – согласился Егор.
Они не спеша дошли до калитки. Чуть-чуть побыли во дворе, повозились с Мальчиком, подышали свежим воздухом. У Егора зазвонил телефон. Он взглянул на экран и нахмурился.
– Серега. Что ему нужно? Я же все сделал вчера. Иди в дом, я сейчас, – велел он Веронике.
Она кивнула и, притопывая замерзшими ногами, зашла в сени. Мальчик вбежал за ней, очевидно, даже ему несладко было на дворе при такой быстрой смене погоды.
– Сейчас поставим чайник и будем пить чай. А потом мы с твоим хозяином пойдем наверх и займемся кое-чем важным. – Вероника хитро подмигнула псу.
Она чувствовала, как в душе воцаряется давно забытый покой. Все хорошо, оборотня больше нет и не будет, они с Егором вдвоем, в доме уютно и тепло, новенькая кухня радует глаз. И возможно, уже сегодня внутри ее зародится новая жизнь. Их с Егоркой продолжение…
– Эй, ты скоро? Чайник вскипел. – Вероника распахнула окно и выглянула во двор.
– Да, иду, – отозвался Егор. – …Все, не могу больше говорить. Завтра обсудим. Пока. – Он повесил трубку и пошел в дом.
Вероника поспешно накрыла на стол.
– Что он от тебя опять хотел? – спросила она, видя недовольное лицо мужа.
– Да все как обычно. – Он махнул рукой и глотнул из чашки.
– Осторожно, кипяток! – испугалась Вероника и покачала головой. – Он тебя нервирует, этот Воронов. Мне кажется, надо поговорить с ним. Сказать, что он ведет себя по-свински. И кстати, мама рассказывала, что встретила его недавно, в магазине, кажется.
– И что? – Егор поставил чашку на стол и посмотрел на Веронику.
– Да ничего. Просто поговорили.
– О чем?
– Откуда я знаю, о чем. Мама не сказала. Просто отметила, что говорил он неприветливо, вроде как сквозь зубы. Она сделала вывод, что он зазнался. Я тоже так думаю. По-моему, тебе пора уходить из сервиса. Пусть вертится один.
– Легко сказать – уходить. – Егор хмыкнул и снова принялся за чай. – Такую работу непросто найти.
– Иди к отцу в фирму. Он всегда готов тебя принять.
– Нет. Это не вариант. – Егор упрямо мотнул головой.
– Да почему же не вариант? Вот дурачок. – Вероника подсела к нему на колени, ласково обвила руками его шею. – Я вообще не понимаю, к чему такие сложности? У папы ты мог бы работать меньше, а получать так же. Или даже больше. А мы бы могли больше времени проводить вместе.
– Разве мы мало времени вместе?
– Конечно, мало! Мне не хватает. И… Егорушка, я хотела с тобой поговорить. Это очень важный разговор.
– Обязательно сегодня? – Он поморщился. – Я как выжатый лимон после этих похорон.
– Да, да, я понимаю, день не слишком подходящий. Но я не могу больше ждать.
– Солнышко, ты меня пугаешь. – Егор шутливо поднял вверх руки. – Ладно, сдаюсь, говори. Это снова про оборотня-бродягу?
– Нет, слава богу, нет. – Вероника быстро перекрестилась. – Это о нас с тобой. И не только о нас. Егор! Я… я хочу, чтобы мы перестали предохраняться!
– Перестать предохраняться? Но ты же… ты можешь забеременеть. – Улыбка сбежала с его лица, он глядел на нее серьезно, не моргая.
– Какой ты смешной, Егорка! Ну конечно, я этого и хочу! Я же сто раз тебе говорила об этом.
– И… когда же ты планируешь приступить?
– Да прямо сегодня. Я на поминках подслушала разговор Василия с медсестрой. Нехорошо, конечно, но так вышло, случайно. Он говорил о том, что Катя сначала не хотела детей, избавлялась от них. А теперь не может родить.
– Солнышко, я не понимаю. При чем тут Катя? Ты же не избавлялась от детей. Мы же все уже обсудили. У нас будет маленький. Обязательно. Чуть позже.
– Почему позже? – не унималась Вероника. Она чувствовала, что не может больше сдерживаться. Отчаяние рвалось наружу. – Скажи, почему все время чуть позже? Мы обеспечены, живем в собственном доме, имеем квартиру в Москве, оба отучились, получили дипломы. Все рожают детей. Все! Посмотри на Лизу! На Юльку – она написала мне, что на девятом месяце!! Зачем нам ждать??
Егор ничего не отвечал, растерянно глядя на нее.
– Что ты молчишь? – спросила она чуть тише. – Почему ты не хочешь от меня ребенка? Скажи правду. – Она вдруг почувствовала, что безмерно устала. Как будто целый день грузила тяжеленные кирпичи.
– Солнышко, я хочу от тебя ребенка. Очень хочу. И даже не одного, а минимум двоих. Можно и троих. Но почему обязательно так сразу? Мы только переехали, еще не вся мебель куплена, у меня на работе проблемы. Ты нервничала весь последний месяц, опять же какой-то тип здесь бродит, нужно с ним разобраться до конца.
– Я уже разобралась, – все так же устало проговорила Вероника.
– Как? Пригласила священника?
– Да!
– Ну пойми, это глупо. Можно ведь подождать еще хотя бы полгода.
– Полгода?? – Вероника опустилась на табурет. – Нет, Егорушка, столько ждать я не могу. Я хочу ребенка. Прямо сейчас. Думай что хочешь. И день как раз подходящий…
Он колебался. Она видела, что он понял всю серьезность ее намерений. Они никогда особенно не спорили, Егор всегда принимал ее точку зрения.
– Ладно, – проговорил он наконец. – Давай сменим тему. А то какой-то странный у нас выходит разговор.
Вероника и сама уже жалела, что так, с пол-оборота завелась. Все-таки дети рождаются от любви, а какая любовь по принуждению…
– Хорошо, – сказала она мягко. – Сменим тему. Какие планы на вечер, ваше величество?
Егор сдержанно улыбнулся.
– Ничего конкретного, ваше высочество. А у вас?
– Почему это я высочество? – шутливо возмутилась Вероника. – Если ты король, то я королева.
– Заметано. – Егор взял со стола скалку и формочку для кекса и торжественно подал ей. – Вот, держи.
– Зачем это мне? – фыркнула Вероника.
– Как зачем? Это скипетр и корона. Ее величество Вероника Лобанова, королева Плацкинина.
Вероника весело расхохоталась и повисла у него на шее.
– Милый, я люблю тебя! Ты у меня лучший. Самый-самый! Прости, что лезу со своими нравоучениями.
– О чем ты? Мне нравятся твои нравоучения. Они меня тонизируют. Вот голова совсем прошла.
– Совсем-совсем? – Вероника, продолжая обнимать Егора, внимательно поглядела ему в глаза.
– Абсолютно.
– Тогда… тогда у меня есть предложение.
– Ваше величество, я весь внимание.
– Может, поднимемся наверх, в спальню? Я очень соскучилась. Очень. – Она поцеловала его в губы.
– Я тоже соскучился, – шепотом сказал Егор. – Чертовски соскучился, ваше плацкининское величие.
Он подхватил ее на руки. Она закрыла глаза, прижалась щекой к его плечу и слушала едва различимый скрип ступенек. Внутри разгорался огонек страсти, словно маленький, пушистый зверек скреб мягкими когтистыми лапками. Егор принес ее в спальню и положил на кровать. Стащил через голову свитер. В полумраке его крепкий торс казался молочно-белым. Вероника сквозь опущенные ресницы смотрела, как он раздевается, снимает джинсы, аккуратно вешает на спинку стула. Зверек царапал все настойчивее.
– Егорчик…
– Да, милая. Сейчас.
Он накрыл ее горячей тяжестью своего тела. Они целовались, долго, упоительно, до истомы, до сладкого головокружения. Руки Егора скользили по телу Вероники, заставляя ее вздрагивать от желания. От живота к груди разливалось восхитительное тепло, постепенно превращаясь в огненный шар, заполняя собой всю ее сущность, до самой мельчайшей клеточки. С ее губ сорвался стон, она с силой сжала его ладонь…
– Солнышко, погоди. Одну секунду…
Вероника перевела дух и приоткрыла глаза. Егор, склонившись над тумбочкой, шарил в ящике.
– Вот. Все окей. – Он снова навалился на нее, плотно придавив к кровати, лихорадочно дыша ей в лицо…
Потом она лежала без движения, без мыслей, легкая как пушинка и в то же время полная горького недоумения.
– Солнышко, что-то не так? – Егор ласково погладил ее по щеке. – Все в порядке?
– Все нормально.
– Слава богу. А то я уж испугался – вид у тебя какой-то… какой-то странный.
Он с наслаждением растянулся рядом. Вероника слегка отодвинулась и натянула на себя одеяло.
– Ты что, замерзла? – произнес он удивленно. – А мне так жарко.
Она ничего не ответила.
– Солнышко, ты… ты обиделась на меня? – Егор тихонько потормошил ее. – Не молчи. Я знаю, ты обиделась. Ты ждала, что я… ну прости. – Он приподнялся на локтях, вид у него был смущенный и неловкий. – Как-то само собой получилось. Я привык осторожничать. Это как инстинкт.
– Инстинкт – это продолжение рода, – в подушку проговорила Вероника. – А ты предохраняешься. Это не инстинкт…
– Ну прости. Завтра будет по-другому, я обещаю.
Она повернулась к нему, уткнулась лицом ему в бок. Он ласково перебирал ее волосы.
– Учти, ты обещал, – прошептала Вероника. В ответ раздался мерный и ровный храп.
13
Назавтра она проснулась в чудесном настроении. Ей казалось, она видела во сне что-то очень приятное, но что именно, Вероника вспомнить не могла. Она аккуратно застелила кровать, развесила в шкафу постиранные вещи. Затем подумала немного и открыла тумбочку. Выдвинула верхний ящик. Он был почти пуст, не считая щетки для волос, зарядки для смартфона и какого-то приблудного журнальчика, невесть как сюда попавшего. Вероника засунула под него руку и вытащила на свет божий раскрытую пачку презервативов. Повертела ее в ладони, затем решительно накинула халат и спустилась. Открыла мусорное ведро и кинула туда всю упаковку. Вот так. Теперь Егору будет не до инстинктов. Вернее, как раз инстинкт-то и должен победить.