Я сидела в кафе с Евгением Рейтом. Дракон пожирал меня огненным взглядом, а я улыбалась и была удивительно, потрясающе красива. Так красива, как раньше не была никогда. Мои вечно растрепанные волосы лежали идеально, волосок к волоску, кожа будто бы сияла изнутри, а шея, плечи, руки и спина казались вылепленными из тончайшего костяного фарфора.
«Красота в глазах смотрящего», – мелькнула в моей голове быстрая мысль.
– Я теперь вижу лучше, – тихо сказала я.
Он медленно кивнул и отвел взгляд в сторону. А потом вынул из кармана джинсов пузырек с голубоватой жидкостью и протянул его мне.
– Ваши капли наверняка закончились, поэтому я принес новые. Их нужно принимать строго по схеме. Я напишу вам ее. После чая.
Я улыбнулась и кивнула в сторону кухонного стола.
– Прошу, присаживайтесь.
Чай пили молча. Я хрустела печеньем и ждала, когда Белецкий что-нибудь скажет. Как минимум пояснит, зачем пришел. Капли, зрение, какао, чай… Поводов он придумал немало. Причина же, конечно, была одна, и я даже догадывалась, какая именно.
– Я вчера видел вас в кафе, – наконец произнес Петр. – Вас можно поздравить, Алиса?
– С чем поздравить?
– С началом новых отношений. Вы так мило общались со своим спутником, что я невольно ему позавидовал.
– О, – понятливо кивнула я. – Вы позавидовали. И именно поэтому окатили меня таким презрением, будто я делала что-то ужасное.
– Алиса…
– Знаете, Петр, я вас не понимаю. Мы мирно сосуществуем на одном этаже, нисколько друг другу не мешаем, но вы ведете себя со мной так, будто я ничтожество. Здороваетесь сквозь зубы, при встрече фыркаете или ворчите. Я могла бы предположить, что неприятна вам как девушка, как соседка, как человек. Но почему же тогда вы приносите мне свои волшебные капли и говорите про прекрасные глаза? Зачем вы сегодня пришли? Вам не понравилось, что вчера вечером я ужинала вместе с нашим общим соседом, и вы явились, чтобы сказать мне об этом?
– Рейт вам не пара, Алиса.
– Серьезно? Считаете, что можете давать мне советы? Имеете право вмешиваться в мою личную жизнь? Если да, тогда почему вчера вы не подошли к нашему столику, не увели меня от этого ужасного человека? Почему предпочли обжечь недовольным взглядом и просто отвернуться?..
Белецкий коротко вздохнул, а потом протянул руку и крепко сжал мою ладонь. От неожиданности я сбилась с мысли и замолчала.
– Алиса, простите меня, – сказал Петр. – Я создал неверное впечатление, и вы сердитесь на меня вполне обоснованно. Знаете, я всегда считал, что человек имеет право поступать так, как считает нужным. У меня нет привычки вмешиваться в чужие дела, но теперь… Алиса, я вас вовсе не презираю. Наоборот, вы очень мне нравитесь. Но я – сухарь, мне проще возиться с пробирками, чем общаться с людьми. Эмоции, эмпатия – для меня это сложно. Я выгляжу холодным, нелюдимым, равнодушным, но на самом деле это не так. Мне… было неприятно видеть вас вчера в компании Рейта. У Евгения ужасная репутация, а у его намерений всегда есть двойное дно. Но вы так улыбались… Алиса, я не понимаю намеков, взглядов и прочих невербальных ухищрений. Я даже не допустил мысли, что вы захотели бы предпочесть мое общество. Пожалуйста, простите меня.
О! Господин офтальмолог, оказывается, немного туповат. Что ж. Мой отец тоже никогда не блистал проницательностью, поэтому и мне, и моей мачехе приходилось все и всегда говорить ему прямым текстом.
Я подсела к Белецкому ближе.
– Знаете, Петя, – проникновенно начала я, – я на вас совершенно не обижаюсь. Но хочу, чтобы вы знали: Евгений никогда мне не нравился. Он смазливый, наглый и ужасно мне надоел. Я жутко его боюсь. Вчера я пошла с ним в кафе, потому что меня попросили кое-что у него узнать. Мы мило пообщались, однако повторять этот опыт мне больше не хочется. Но Евгений наверняка считает иначе, и я опасаюсь, что теперь у меня будут проблемы. Мы с ним находимся в разных весовых категориях, и, если Рейту вздумается вытворить, я не смогу ничего сделать. Потому что он хоть и зачарованный, а все-таки дракон, а я – девушка с особенностями зрительного мировосприятия, которая по факту совершенно не способна за себя постоять. Я с большим удовольствием послала бы Женю куда подальше, но мне страшно это делать, поэтому приходится всячески изворачиваться. И да, я прекрасно знаю, что с репутацией у Рейта не очень, и это только усугубляет дело.
Когда я закончила говорить, оказалось, что мы с Белецким сидим едва ли не вплотную, при этом он сжимает мою ладонь двумя руками и внимательно смотрит в глаза. Петр хотел что-то ответить, но не успел: в квартире вновь раздалась трель дверного звонка.
Мы переглянулись и поспешили в прихожую. Я посмотрела в глазок и охнула: на лестничной площадке стоял дракон.
Вот уж правда: помянешь черта – он и появится.
– Там Рейт, – прошептала я, повернувшись к Петру.
Тот вопросительно приподнял бровь.
– Я не буду ему открывать. Никого нет дома. Постоит и уйдет.
– Что за глупости? – удивился Белецкий. – Алиса?
– Я его боюсь!
– Ладно. Тогда я открою ему сам.
Прежде чем я успела возразить, Петр отодвинул меня в сторону и повернул вертушку замка.
Женя явился ко мне с большим букетом кроваво-красных роз. Увидеть Белецкого он явно не ожидал. Улыбка, которая появилась на его лице, когда открылась дверь, тут же померкла, а в глазах появилось забавное изумление, почти такое же, как вчера, когда он встретил на улице бывшую любовницу.
– Привет, – сказал ему Петр.
– Привет, доктор, – кивнул Рейт, выхватывая взглядом меня, стоявшую за спиной Белецкого. – Что ты здесь делаешь?
– У меня к тебе тот же вопрос, – с холодной невозмутимостью ответил Петр. – По-моему, в гости тебя сегодня не приглашали.
– Я пришел по делу. Огонек, – Евгений поднял букет выше, чтобы я его увидела, – хочу извиниться перед тобой за вчерашний конфуз.
– Извинения приняты. – Белецкий забрал у Рейта цветы и передал их мне. – Что-то еще, Женя?
Глаза дракона раздраженно сощурились.
– Слушай, Петя, нам с Алисой нужно побеседовать. Шел бы ты…
– Нет, Жень, я-то как раз никуда не пойду. Хочешь поговорить? Говори со мной.
Взгляд Рейта стал таким острым, что об него, казалось, можно было порезаться.
– Ну что ж, давай пообщаемся.
Он сделал шаг назад. Белецкий вышел из квартиры вслед за ним, прикрыл за собой дверь. Я положила розы на тумбочку и приникла к дверному глазку.
Через него было видно, как мужчины отошли к противоположной стене. Что именно они друг другу говорили, разобрать оказалось невозможно. Их беседа длилась недолго, не более пяти минут, после чего Рейт ушел к лифту, а Белецкий – в свою квартиру.
Не успела я отойти от двери, как Петр вернулся обратно.
– Что вы ему сказали? – спросила я, как только он переступил мой порог.
– Попросил оставить вас в покое. Евгению моя просьба не понравилась, и он вряд ли ее исполнит. К сожалению, я не всегда смогу быть рядом, а оставаться без защиты вам действительно не стоит. Поэтому я принес одну полезную штуку. Дайте-ка руку, Алиса.
Я послушалась, и Петр надел на мой безымянный палец широкий серебряный перстень с небольшим розоватым камнем. Едва кольцо коснулось моей кожи, его широкий массивный ободок стал уменьшаться, а потом и вовсе исчез, превратившись в едва заметную татуировку.
– Что это такое? – изумилась я.
– Амулет. Защищает от микробов, вирусов и назойливых кавалеров. Оказывает бактерицидное действие на воздух, еду и напитки, а также бьет током всех, кто прикоснется к вам вопреки вашему желанию.
– Вот это да! Большое спасибо, – с чувством сказала я. – И за разговор с Рейтом, и за кольцо. Оно мне очень пригодится. Но вы, кажется, не допили чай.
– И не расписал, как надо принимать новые капли, – кивнул Петр. – Знаете, Алиса, думаю, нам стоит перейти на ты.
– Согласна, – улыбнулась я.
Мы уже собрались вернуться в кухню, как в квартиру снова позвонили.
Я вздрогнула.
Неужели вернулся Женя?
Белецкий подумал так же. Не говоря ни слова, он распахнул дверь. Однако вместо дракона на пороге обнаружилась Глафира Григорьевна.
– О, Петя, – удивилась она. – Разве ты не должен быть на работе?
– У меня сегодня выходной. Здравствуйте, Глафира Григорьевна.
– И тебе не хворать. Алиса, доброе утро. Извините, что побеспокоила, ребята. Я к вам на пару минут. Мне нужно знать, как прошла твоя встреча с Евгением, девочка. Сказал ли он что-нибудь, что было бы для нас полезным?
– Сказал, – кивнула я, жестом приглашая ее пройти вместе с нами в кухню. – Если коротко, вы были правы. Рейт хочет, чтобы я помогла ему найти спрятанный родник. Он не попросил меня об этом напрямую, однако с интересом расспрашивал, что и как я могу увидеть, а еще предложил попрактиковаться в поиске кладов.
Следующие десять минут я подробно пересказывала свой вчерашний разговор с драконом. И Белецкий, и Глафира Григорьевна слушали меня в хмуром молчании.
– Меня настораживают сроки, – заметила главная по дому. – Допустим, за это время Женя с Владом сумеют отыскать источник. Но ведь его еще нужно поднять… Что ж, спасибо, девочка. Теперь надо подумать, что делать с тобой. Если Рейт желает привлечь тебя к поискам живой воды, надо как-то минимизировать ваши встречи.
– Я могу сломать ему ноги, – невинно предложил Белецкий. – Я Жене сегодня это уже обе– щал.
– Не пойдет, – ответила соседка, игнорируя мой обалдевший взгляд. – Драконы быстро регенерируют. Конечности им надо не ломать, а рубить или вырывать. Но это, сам понимаешь, чревато большими проблемами.
– Обойдемся без увечий, – вмешалась я. – С Рейтом я как-нибудь разберусь сама. Мне дали амулет, с которым его можно не бояться.
– Что за амулет? – заинтересовалась Глафира Григорьевна.
Я показала ей татуировку на своем безымянном пальце. Глаза колдуньи стали круглыми, как монеты.
– Петя, это же… – удивленно начала она, но, наткнувшись на взгляд Белецкого, замолчала.