– Пистолет, из которого застрелили Оливера Кината! – почти выкрикнул Йенс.
Ребекка кивнула.
– Как я уже говорила, он пропал во время съемок фильма. Тогда пистолет был непригоден для стрельбы, но мы оба знаем, как просто его можно переделать.
Усталость как рукой сняло. Йенс вскочил и принялся расхаживать между диваном и телевизором.
– Только не говори, что пистолет пропал при съемках этого сериала.
– К сожалению, в нашей системе нет такой информации. Нам ничего не остается, кроме как дождаться утра и позвонить в студию.
– Черт! Мне не хватит терпения… Если пистолет пропал в то время, когда тен Дамме был на площадке, ордер на арест, считай, у меня на руках. – Йенс ударил кулаком по ладони. – Мы его взяли! Ты взяла.
В порыве чувств он склонился над Ребеккой, обхватил ладонями ее лицо и поцеловал в макушку.
– Ты просто гений!
– Поверить не могу, настоящий комплимент… Ты же помнишь, что я обещала тебе на такой случай?
– Я не женюсь в третий раз!
– Но ты можешь хотя бы поцеловать меня, как целуют женщину, а не как свою бабушку… – Ребекка потянулась к нему.
Как джентльмен старой закалки, Йенс не мог отказать женщине в просьбе. В тот момент, когда их губы соприкоснулись, у него зазвонил мобильный.
Йенсу было по-настоящему трудно оторваться от Ребекки и ответить на звонок.
– Здравствуйте, это Лени Фонтане, – произнес взволнованный голос.
Завтра утром она уедет из города. Лени приняла это решение, пока шла обратно. Незачем ждать, пока выяснится, что стало с Вивьен, стоят ли за этим тен Дамме или Зеекамп, или тот и другой разом. Это ее не касалось, и она ничем не могла помочь. К тому же утром Лени должна освободить комнату, а денег на отель у нее не было.
Когда она поднялась на свой этаж, было глубоко за полночь. Тем не менее в квартире играла громкая музыка, по всей вероятности испанская. Лени остановилась перед дверью, за которой проходила вечеринка и занесла руку, готовая постучать. Она слышала смех и громкие голоса множества людей, по большей части женских.
«А стоит ли?» – спросила себя Лени.
Рука зависла в воздухе, в голове роились тысячи аргументов против, но Лени выпрямилась, вздернула подбородок и громко постучала.
Дверь открыла блондинка с румяным потным лицом и бутылкой пива в руке. Девушка вышла босиком, волосы липли к ее лбу. Она так просияла при виде Лени, словно ее заждались на вечеринке.
– Я хочу спать, – громко и четко проговорила Лени.
Девушка ответила по-испански. И не два-три слова, нет, она принялась тараторить, быстро и непрерывно; одновременно с этим шагнула к ней, заключила в объятия, так что Лени почувствовала пропитанное алкоголем дыхание, и попыталась затащить в комнату.
Внутри собрались восемь человек – парни и девушки, все одного возраста с Лени, веселые и пьяные, возможно, даже под наркотиками. Некоторые танцевали, другие сидели на кровати и на полу. В воздухе стояли запахи пота и алкоголя, хотя окна были открыты нараспашку.
Лени высвободилась из объятий и шагнула обратно в коридор.
– Потише, пожалуйста, я хочу спать, – проговорила она еще раз, но блондинка ее как будто не понимала.
– Silencio, – прокричала Лени сквозь музыку. – Sueno… yo.
На этом ее познания в испанском заканчивались.
Блондинка захлопнула перед ней дверь.
– Да, и вам доброй ночи, – проговорила Лени себе под нос и направилась в свою комнату.
Вновь обретенная самоуверенность не принесла желаемых результатов.
В комнате стояла духота, поэтому Лени распахнула настежь окна, взяла полотенце и отправилась в ванную. К счастью, там было свободно. Девушка заперлась, разделась и встала под душ. При этом ей вспомнилась странная ситуация, произошедшая прошлой ночью, когда Фредерик помог ей расстегнуть пуговицы блузки. Лени так замерзла, что даже не смутилась. Интересно, где он сейчас? Может, полиция арестовала его за то, что он пробрался в комнату Вивьен? Если так, то виновата в этом была она. Лени решила, что непременно все выяснит.
А может, он снова здесь и спит по соседству?
Лени вытерлась и хотела уже одеться, но задумалась. А собственно, зачем? Ради четырех шагов по коридору?
Без долгих раздумий Лени обмоталась полотенцем, подхватила одежду и выглянула в коридор. Чисто. Никого.
Лени выскользнула наружу.
В этот момент открылась дверь в туалет и навстречу вышел мужчина, так что они едва не столкнулись. Он был хорош собой. Загорелый, стройный, с длинными темными волосами и черными глазами. Но его улыбка показалась Лени непристойной и мгновенно вогнала ее в краску. Она бросилась в свою комнату.
– Dulces suenos[9], – бросил ей вслед мужчина.
Лени захлопнула дверь и закрыла на цепочку. Сердце бешено колотилось о ребра.
Из коридора послышался смех, затем хлопнула дверь. Музыка не стихала, басы сотрясали стены. И почему никто из постояльцев не жалуется?
Пожалуй, ответ очевиден: все они на вечеринке.
«Все, кроме меня, – подумала Лени. – Как обычно…»
Она оделась в пижаму, но быстро поняла, что в ней слишком тепло, поэтому забралась под одеяло в одном нижнем белье. Окна остались открытыми; в комнату тянуло прохладным воздухом, время от времени доносился шум машин или отдаленная сирена полиции. Звуки большого города на фоне громкой вечеринки.
Лени посмотрела в окно. На ясном небе сверкали звезды.
Интересно, где сейчас Вивьен? Всё ли с ней в порядке или она страдает в мучениях?.. Хотя картина складывалась именно такая, Лени с трудом могла представить, чтобы тен Дамме истязал и убивал женщин. В его облике просто не было ничего такого. Она могла бы запросто влюбиться в такого мужчину, как тен Дамме.
Может, Вивьен как раз влюбилась?
Конечно, Лени ее толком не знала, однако испытывала к ней теплые чувства. Эта открытость и готовность помочь, способность так легко воспринимать жизнь со всеми ее тяготами, видеть ее прекрасные стороны и проживать их… Лени это нравилось. И в том, что ей удалось привнести в эту комнату ощущение дома, тоже была заслуга Вивьен.
Веки отяжелели, и усталость вытеснила мысли. Звезды стали расплываться в море огней, потом вдруг опустилась тьма, и Лени погрузилась в сон.
Но лишь на секунду.
Она внезапно проснулась, потому что сквозь шум вечеринки ей послышался другой звук. Нет, она скорее почувствовала его. Звук этот проникал в тело и вызывал дрожь.
Или это всего лишь начало сна?
Лени не могла понять, спит она или нет, хотела подняться и прислушаться, но тело не слушалось. «Не сопротивляйся, просто засыпай», – произнес внутренний голос. Лени была так вымотана, что просто повиновалась. Почему бы и нет? Она заслужила сон, и музыка была такая приятная, и воздух, и звезды…
Под тихий скрип Лени погружалась в мир сновидений. Это дверная ручка повернулась? Отец пытался проникнуть в комнату?
Прекрати! Хватит! Он мертв!
Засыпай… засыпай…
Вивьен смотрела во мрак.
Ноги не держали, и, несмотря на боль, она то и дело повисала на наручниках. Она не знала, как долго уже простояла прикованная к этому кресту.
Катрин с хозяином ушли и больше не показывались. Они были в панике, Вивьен это видела. Что-то явно пошло не по плану. Может, их уже разыскивает полиция? Хозяин сказал, что за ними следят. Казалось, он готов был расплакаться. Катрин же, напротив, пришла в ярость и упрекала его в том, что виной всему стала его нерешительность в ту ночь, когда он застрелил санитара. Его, как она выразилась, ни на минуту нельзя было оставить одного.
Странно было наблюдать, как этот высокий сильный мужчина, называвший себя Хозяином, прогибается перед Катрин. Он передал ей руководство, и это она велела ему заковать Вивьен в цепи, а не вести обратно в камеру.
С тех пор Вивьен стояла здесь.
Страх, который поначалу сводил ее с ума, давно прошел. У нее снова появилась надежда. Может быть, Лени, добрая и отзывчивая Простушка-Лени, сделала все возможное, чтобы спасти ее? Наверняка так и было…
Шум раздался так неожиданно, что Вивьен вздрогнула. Казалось, где-то наверху хлопнула дверь.
Вивьен выпрямилась и напрягла слух, но поначалу ничего больше не слышала. Затем снова хлопнула дверь, и послышались голоса. До боли знакомые голоса…
Надежды рухнули. Если эти двое снова здесь, значит, полиция их так и не схватила.
– Прекрати, – произнес женский голос. – Мне надоело твое нытье. Мы всё уладим, но для этого ты должен взять себя в руки.
Судя по голосам, они были где-то рядом.
– И что мы сделаем с этими двумя?
– Отправим на корм рыбам, что же еще? Это из-за них начались все проблемы.
– Ты это сделаешь?
– Что?
– Убьешь обеих.
– Вообще-то, это твоя задача, и ты это знаешь. Но знаешь что? Я так зла, что с удовольствием возьму это на себя.
Глава VI
Фредди даже не предполагал, насколько благотворной могла быть ночь в тюрьме.
Накануне вечером, когда Кернер предложил ему переночевать в вытрезвителе при участке, Фредди сопротивлялся и согласился с неохотой, но теперь был благодарен инспектору.
К сожалению, при этом пал последний бастион его самоуважения. За прошедшие дни произошло все то, чего он избегал всеми силами: напился до беспамятства, ночевал под мостом, сговорился с бездомными и вот теперь провел ночь за решеткой.
Что дальше? Что ему теперь делать?
Фредди задался этим вопросом, когда со спальным мешком и армейской сумкой в руках вышел из отделения. Город давно проснулся, люди спешили по своим делам и знали, что принесет им день и куда они вернутся вечером.
Но только не он.
Фредди подумал о Лени Фонтане. Он не видел ее с тех пор, как их обоих доставили в отделение. Может, получится провести еще одну ночь в той пустующей комнате? После всего, что произошло, – вряд ли. И все же Фредди хотел попрощаться с Лени и пожелать ей удачи. В конце концов, он едва не утопил ее, а после вернул к жизни – поэтому он не мог просто исчезнуть, словно ничего и не было.