Вот только принца и Керо из нее определено следовало вычесть.
3. Собра - окрестности Собры - Беспечальность
"Интересно, - подумал Саннио, - а что сделает Кадоль, когда мы все его окончательно доконаем? Убьет кого-нибудь или плюнет и уедет в Оганду, станет там учителем фехтования? Он уже грозился...".
На сей раз ни Саннио, ни кто-либо из его приятелей ни в чем виноват не был, но это не утешало. Негодование Бернара наследник считал совершенно справедливым и полностью оправданным. Стоило ему в очередной раз взглянуть на мятый лоскут с наспех, неровно выведенными крупными буквами, как ему и самому хотелось кого-нибудь убить.
Плохая ткань, плохие зеленоватые чернила. Записка была накарябана - другого слова у почтительного племянника не находилось, - в какой-то придорожной харчевне, и принес ее мальчишка-посыльный из предместья утром на второй день после того, как герцог Гоэллон убыл во дворец к королю. За полтора дня и Саннио, и Бернар успели почти сойти с ума от беспокойства. Герцог не вернулся ни вечером, ни ночью. Тогда еще капитан охраны предполагал, что господину потребовалось нанести визиты. Наступило утро, потом время обеда, потом вечер - а "визиты" все не заканчивались.
Кадоль навел справки, но никого за это время не арестовывали и в Шеннору не заключали; судя по всему, герцог Гоэллон преспокойно вышел из дворца часа через три после того, как вошел, сел на своего вороного Клематиса... и испарился. Должно быть, его вдохновил подвиг Бориана Саура, который точно так же испарился по дороге в Скору. Известно стало, что герцог после аудиенции имел короткую беседу с господином комендантом столицы; в общем, известно было все, что он делал, вплоть до выхода из дворца, а вот где-то на ступенях путь его обрывался.
Саннио не спал две ночи, выслушивая отчеты Бернара. Утром в дом явился босой чумазый мальчишка, который принес в корзинке записку, спрятанную под десятком яиц и пестрыми тряпками. Деревенская конспирация умилила, но и насторожила. Пока посланец, попавший под крыло Магды, завтракал на кухне, Бернар и Саннио по очереди прочли записку, потом посмотрели друг на друга и прочли ее еще раз.
"Саннио, Бернар! Крайне важные обстоятельства вынуждают меня немедленно отбыть на запад. Все прежние распоряжения остаются в силе. Действуйте по обстоятельствам. Будьте благоразумны. Это приказ. Р.Э.Г."
- А как же это... парад? - ляпнул Саннио первое, что пришло на ум.
- Парад? - сдавленным голосом переспросил Бернар. - Да крысы б жрали тот парад, было б что праздновать! На своей земле половину армии потеряли, пар-рад...
- Бориан, Керо и герцог Алларэ, - сказал юноша.
- Мне очень хочется отправить в Скору все полки, - Бернар поскреб гладко выбритую щеку. - Жаль, нельзя.
- Почему это - в Скору?! - изумился Саннио.
- Там пропал Саура. Там бруленскому барону прописали траву. Оттуда вдруг взялся господин комендант, разговора с которым хватило, чтобы господин герцог вдруг сорвался невесть куда...
- Может быть, он в Брулен поехал? Там принц, там Керо... - Юноша почувствовал, что краснеет.
Мог ли дядя помчаться в замок Бру выручать свою воспитанницу... и не только воспитанницу? Он уже потерял одну важную для него женщину, а теперь и вторая вляпалась невесть во что. Но - Реми, двоюродный брат и друг! Герцог, кажется, собирался что-то предпринять по этому поводу. Собирался - или Саннио только показалось? Они не успели по-настоящему побеседовать обо всех весенних событиях. Разговор только начался, и дядя тут же уехал во дворец, а потом - неизвестно куда.
- Уехал один! Не сообщив, куда! И с самого начала года такая... - Бернар грубо выбранился, потом добавил: - Простите, молодой господин.
- Я ругаться не умею, так что выругайтесь за меня, - грустно улыбнулся Саннио. - Полностью разделяю ваши чувства.
За окном раздалось наглое карканье. Вздрогнув, Саннио обернулся. На ветке каштана, что рос во дворе, сидела жирная ворона. Совсем близко, в локте от оконного проема. Птица качалась на тонкой ветке, с интересом заглядывала в комнату Кадоля и вообще вела себя несколько противоестественно.
Капитан охраны схватил со стола полосатый голыш и швырнул в ворону. Попал в крыло. Подшибленная ворона спикировала вниз, потом вынырнула, с трудом перемахнула забор и с возмущенным воплем, припадая на одно крыло, полетела через Фонтанную площадь, жалуясь всем встречным на негостеприимное обращение в доме герцога Гоэллона.
- Расплодились... - буркнул Кадоль.
- Что нам делать? - спросил наследник. - Опять сидеть и ждать?
- Почему он даже отряд с собой не взял? - капитан охраны думал и говорил о своем. - Так рисковать...
- Ну, осенью мы вдвоем ездили на север.
- Это было осенью. И это был север. Ничего страшнее покойного виконта там не водилось.
- Там и "заветники" были. Мы нашли место...
- "Заветники" - не разбойники, на проезжих не нападают, - отмахнулся Бернар. - И экипажи не утаскивают.
- Видели бы вы то место... - Саннио передернулся, вспоминая собак и требовательный, неумолчный зов, ослабевший лишь после пощечины, на которую не поскупился дядя. - Там и утаскивать никого никуда не надо - сразу можно умереть.
- Я однажды видел. Второй раз - избавь Воин. Но вряд ли отъезд герцога имеет отношение к "заветникам". Это дело Церкви и ордена Блюдущих Чистоту.
- По-моему, нехорошо вот так уезжать, ничего не объяснив...
- По-моему - тоже, молодой господин.
Саннио едва не уронил челюсть. Кадоль, который согласился с жалобой на герцога Гоэллона - нечто новенькое. Надо понимать, терпение капитана охраны было окончательно исчерпано. Тут, действительно, кто угодно с ума сойдет или озвереет: приехать, в тот же день уехать, ничего не сообщить, не взять с собой и десяток гвардейцев... Если бы наследник вытворил что-то подобное, герцог Гоэллон прибил бы его, потом оживил и еще раз прибил; а самому, значит, можно?.. Что ж, пусть дядя впредь не требует от племянника и наследника благоразумия. Ежели он изволит подавать наследнику подобный пример, то Саннио этот пример брать будет!
Только тогда Бернар, наверное, возьмется за шпагу. Или все-таки уедет в Оганду на радость местным фехтовальщикам.
- Нужно отправить вслед отряд. Бернар, пусть выезжают немедленно.
- Мы уже отправили людей и в Скору, и в Брулен. Кабы господин комендант к нам тоже кого-нибудь не отправил... - покачал головой капитан. - Это серьезное нарушение обычая и правил вежества!
- А закон это нарушает?
- Нет, если это будет меньше полусотни человек.
- Значит, сорок девять, - решительно сказал Саннио. - Все, не спорьте, а делайте, что сказано. Пусть расспрашивают, разведывают и догоняют.
Наследник герцога Гоэллона еще помнил поездку на север, скорость, с которой они мчались в Убли, и в глубине души сомневался, что у гвардейцев что-нибудь выйдет - но попытка не пытка, как сказал палач, промахнувшийся во время казни.
- И в какую же сторону отправлять людей? Ни из одних ворот господин герцог якобы не выезжал.
- Ну не в сторону Керторы же!
- Западный и Северо-западный тракты начинаются от разных ворот.
- Бернар, а девяносто восемь человек мы ведь можем отправить? - вкрадчиво спросил юноша. - Помнится мне, в эллонских полках людей куда больше... ну так не издевайтесь, отправьте два отряда. По одному на каждый тракт.
- Вы, молодой господин, такой же сумасброд, как и ваш дядя!
- Семейное, - ухмыльнулся молодой господин.
- Придется писать господину коменданту, - напомнил Бернар.
- Напишите, что в Эллоне случилось наводнение.
- Вы и пишите.
- Я подпишу.
Капитан охраны придушенно вздохнул и взглядом пригвоздил Саннио к резной деревянной панели за его спиной. Юноша не сомневался, что Кадоль послушается. Он и сам был рад, что молодой господин принял подобное решение. В его полномочия такие действия не входили: если герцог отправился куда-то по своей надобности и не взял охрану, значит, так тому и быть. Но наследник с неограниченными полномочиями имел некоторые права - например, распоряжаться эллонскими полками, расквартированными в столице, согласно своему разумению. Теперь Саннио радовался, что глупая устарелая система еще никем не отменена. Нужно было пользоваться моментом и поступать к своей выгоде.
Если бы не давешний разговор о необходимости соблюдать верность королю, юноша поступил бы несколько иначе: взял штурмом Шеннору, освободил Реми, а потом с эллонскими и алларскими полками отправился на север - в Эллону и Алларэ. Вернуть из Керторы Альдинга - пусть отправляется в свою Литу, назначить опеку над Сауром, пока не найдется Бориан, и Къелой, пока девица Керо не найдет себе супруга по вкусу и не родит сына - а его величество король Ивеллион II пусть хоть лопнет от злости! И чем быстрее лопнет, тем лучше. Когда на престоле окажется его сын, а при нем - здравомыслящий регент, можно будет обсудить условия объединения.
Одна беда: прежде чем вытворять нечто подобное, нужно было бы убить дядю Руи; в этом Саннио не сомневался ни мгновения.
Если с герцогом случится хоть что-то - об этом сильно пожалеют все, начиная с короля. Приводить на свою землю тамерскую армию, как поступил Алви Къела, - подло и гадко, но можно обойтись и без этого. Достаточно сил трех земель севера, Эллоны и Алларэ...
- Если хоть что-то... - вслух сказал Саннио, так и стоявший перед широким дубовым столом в комнате Бернара.
- Не каркайте, молодой господин, вы не ворона, - слишком грубо и сурово оборвал его капитан.
- От Сорена писем не было? - зачем-то спросил юноша, хотя знал, что любое письмо немедленно было бы доставлено ему в кабинет.
- Еще рано, он едва должен был добраться. В Брулене мало хороших наездников. Если только господин Алларэ не выехал в столицу...
- А он мог?
- Я не представляю, какие распоряжения отдал ему его герцог.
- Почему к Реми... к герцогу Алларэ не пускают посетителей? А если он на самом деле...